§ 4. Действие

решения

об

исключении

I. Действие

решения

об

исключении

состоит

в

том, что

добившееся

его

лицо

легитимируется

в

качестве

вексельного

кредитора

и

может

осуществить

право

из

векселя, предъявив

вексельномудолжнику

вместо

амортизированного

документа

надлежащим

образом

заверенную

копию

решения

об

исключении. Амортизированный

вексель

утрачивает

легитимационную

силу, даже

если

он

находится

в

руках

добросовестного

приобретателя. Поэтому

вексельный

должник

не

освобождается

от

своей

обязанности

через

исполнение

держателю

амортизированного

векселя;

но

его

освобождает

исполнение

тому, кто

формально

легитимирован

посредством

решения

об

исключении. Таким

образом, решение

об

исключении

создает

формальную

легитимацию

для

заявителя

и

разрушает

формальную

легитимацию

держателя

амортизированного

векселя

14.

Решение

об

исключении

не

изменяет

принадлежности

права

из

векселя. Если

заявитель

с

самого

начала

не

являлся

вексельным

кредитором

или

если

он

утратил

право

из

векселя

во

время

вызывного

производства

вследствие

предписания

о

защите

оборота (абз. 2 ст. 16 Положения),

то

он

хотя

и

получает

через

решение

об

исключении

формальную

легитимацию, но

не

становится

управомоченным

по

векселю

15. В

этом

случае

обладатель

права

из

векселя, которое

не

затрагивается

решением

об

исключении, при

полном

бремени

доказывания

своего

кредиторства

вправе

требовать

от

заявителя

выдачи

копии

решения

(ст. 301 ГК

РФ), поскольку

она

теперь

удостоверяет

право

из

векселя

и, стало

быть, является

собственностью

вексельного

кредитора

16.

В

отклонение

от

защищаемого

нами

взгляда

представлены

следующие

точкизрения.

Некоторые

авторы

утверждают, что

тот, кто

добился

решения

об

исключении, получает

право

из

векселя

17. Однако

это

утверждение

ошибочно. Если

заявитель

является

вексельным

кредитором, то

он

не

14Hueck A., Canaris C.-W. Op. cit. S. 130; Zollner W.

Wertpapierrecht: ein Studienbuch. 13 Aufl. Munchen, 1982. S. 40; M e i -e r -

Hayoz A., von der Crone H.C. Wertpapierrecht. 1Aufl.Bern,1985. S.

219; Gursky K.-H. Op. cit. S. 4 – 5.

15 J a c o b i E . Die Wertpapiere // Handbuch des gesamten Handelsrechts.

Herausgegeben von Dr. V. Ehrenberg. Leipzig, 1917. Bd. 4. Abt. 1. S. 394 ff.

16 Hueck A., Canaris C.-W. Op. cit. S. 130, 131; Reh-feldt B.,

Zollner W.Op. cit. S.34; Gursky K.-H. Op. cit. S.5; Bulow P. Op. cit.

S. 491.

17 Этого

взгляда

придерживаются K. Hellwig, L. Quassowski и E. Albrecht

(см.: Ulmer E. Op. cit. S. 92).

может

получить

через

решение

об

исключении

уже

существующее

в

его

лице

право

из

векселя. А

если

это

право

ему

не

принадлежит, то

заявитель

не

приобретает

его

и

тогда, когда

он

после

уничтожения

или

утраты

векселя

добивается

решения

об

исключении

18. При

допущении

противного

пришлось

бы

прийти

к

нелепому

выводу, будто

лицо,

потерявшее

украденный

им

вексель

и

добившееся

решения

об

исключении,

при

посредстве

суда

получает

право

из

украденнойбумаги.

Другие

считают, что

решение

об

исключении

влечет

прекращение

права

из

векселя

у

лица, не

являющегося

заявителем

19. Но

если

указанное

лицо

утрачивает

право

из

векселя, а

не

обладающий

этим

правом

заявитель, как

уже

отмечалось, не

может

приобрести

его

через

решение

об

исключении, то

становится

непонятным, от

какой

обязанности

освобождается

вексельный

должник, предоставляя

исполнение

заявителю

взамен

вручения

копии

решения

об

исключении. Ведь

с

прекращением

права

из

векселя

прекращается

и

корреспондирующая

ему

обязанность

вексельного

должникауплатитьопределенную

денежную

сумму.

Третья

группа

авторов

полагает, что

решение

об

исключении, не

прекращая

права

из

векселя

у

лица, не

являющегося

заявителем, создает

такое

же

право

для

заявителя

в

отношении

вексельного

должника

20. Но

этот

взгляд

не

имеет

даже

видимости

правдоподобия: право

из

векселя

не

может

в

одно

и

то

же

время

принадлежать

и

вексельному

кредитору,

и

заявителю. Решение

об

исключении

создает

для

заявителя

только

формальную

легитимацию

к

осуществлению

права

из

векселя, но

не

наделяет

его

этим

правом.

II. До

момента

вступления

решения

об

исключении

в

законную

силу

утраченный

вексель

обладает

легитимационной

силой

и

является

оборотоспособным. Следовательно, до

этого

момента

еще

существует

возможность

добросовестного

приобретения

права

собственности

на

вексель

и

связанного

с

ним

права

из

векселя

при

неуправомоченности

18 “...Амортизация

не

дает” (добившемуся

решения

об

исключении) “неуправомоченному

лицу

само

подтвержденное

право...” (Jacobi E. Grundri.

des Rechts der Wertpapiere im allgemeinen. S. 88). “Если

с

обладанием” (векселем)

“не

было

связано

никакого

права, то

оно

не

приобретается

и

через

решение

об

исключении” (Ulmer E. Op. cit. S. 92).

19 Hueck A. Op. cit. S. 85. Исходя

из

этой

точки

зрения, некоторые

процессуалисты

неправильно

трактуют

решение

об

исключении

в

качестве

правопреобразовательного

решения (см., напр.: Blomeyer A. Zivilproze.recht:

Erkenntnisverfahren. 2 Aufl. Berlin, 1985. S. 728; R o s e n b e r g L .,

Schwab K.H., Gottwald P. Zivilproze.recht. 15 Aufl. Munchen, 1993.

S. 1065).

20 Baumbach A., Hefermehl W. Op. cit. S. 417.

индоссанта (абз. 2 ст. 16 Положения). Вопреки

противоположному

мнению

E. Ulmer’а

21, решение

об

исключении

действует

лишь ex nunc 22.

С

вступлением

решения

об

исключении

в

законную

силу

легитимационная

сила

утраченного

векселя

разрушается. Поэтому

передача

права

из

векселя

посредством

амортизированного

векселя

и

добросовестное

приобретение

этого

права

больше

невозможны.

Поскольку

копия

решения

об

исключении

не

является

векселем,

удостоверенное

ею

право

из

векселя

не

может

быть

передано

через

индоссамент.

Передача

этого

права

осуществима

только

путем

уступки

(абз. 1 п. 1 ст. 382 ГК

РФ). В

случае

уступки

заявителем

права

из

векселя

вексельный

должник

может

противопоставить

цессионарию

возражения

ex persona cedentis (ст. 386 ГК

РФ). Если

уступающий

право

из

векселя

заявитель

в

действительности

не

является

вексельным

кредитором,

то

добросовестное

приобретение

не

принадлежащего

уступающему

права

невозможно

23.

Если

заявитель

имеет

заменяющий

вексель, он

может

передать

право

из

векселя

посредством

индоссамента. В

этом

случае

для

добросовестного

приобретателя

открывается

возможность

приобретения

права

собственности

на

вексель

и

права

из

векселя

при

неуправомоченностииндоссанта

(абз. 2 ст. 16 Положения).

III. Создавая

формальную

легитимацию

для

заявителя, решение

об

исключении

не

обосновывает

презумпции

о

содержании

текста

амортизированного

векселя

24. Поэтому

вексельный

должник

может

оспаривать,

что

текст

векселя

имел

указанное

в

решении

об

исключении

содержание,

что

он

подписал

вексель

в

качестве

векселедателя, ит. д. В

случае

спора

содержание

текста

векселя

должен

доказать

заявитель.

Удостоверенное

решением

об

исключении

право

из

векселя

является

тем

же

правом, которое

ранее

удостоверялось

векселем. Это

означает,

что

у

вексельного

должника

сохраняются

все

возражения, которые

он

мог

бы

противопоставить

требованию, заявленному

на

основании

21 Ulmer E. Op. cit. S. 92.

22Hueck A., Canaris C.-W. Op. cit. S. 131, 132; Zollner W. Op.

cit. S. 40; Rehfeldt B., Zollner W. Op. cit. S. 34; Bulow P. Op. cit. S.

494.

23 Leonhard F. Allgemeines Schuldrecht des BGB. Munchen und Leipzig,

1929. S. 680, 681; L o c h e r E . Das Recht der Wertpapiere. Tubingen, 1947. S. 108,

109; L a r e n z K . Lehrbuch des Schuldrechts. 14 Aufl. Munchen, 1987. Bd. 1.

S. 576; B r o x H . Handelsrecht und Wertpapierrecht. 14 Aufl. Munchen, 1999. S.

279.

24Baumbach A., Hefermehl W. Op. cit. S. 417 – 418; Bulow P.

Op. cit. S. 491.

векселя

25. В

литературе

бытует

мнение, будто

решение

об

исключении

отнимает

у

должника

возражение, что

заявитель

не

является

настоящим

кредитором

26. Однако

это

мнение

не

соответствует

действительному

положению

вещей. Вексельный

должник

обязан

к

платежу

по

векселю

только

в

отношении

вексельного

кредитора. Он

не

должен

платить

неуправомоченному

лицу, которому

удалось

добиться

решения

об

исключении

27. Отсюда

следует, что

вексельный

должник

не

лишается

возможности

отказать

в

исполнении

формально

легитимированному

заявителю, если

он

может

доказать, что

последний

не

является

вексельным

кредитором

28.

Как

мы

уже

знаем, решение

об

исключении

не

затрагивает

права

из

векселя, существующего

у

третьего

лица, хотя

находящийся

в

его

руках

вексель

утрачивает

легитимационную

силу. Будучи

вексельным

кредитором,

это

лицо

может

истребовать

от

заявителя

копию

решения

об

исключении

и

реализовать

право

из

векселя, используя

новое

средство

легитимации.

Если

формально

легитимированный

через

решение

об

исключении

заявитель

уже

получил

исполнение

от

вексельного

должника,

то

лицо, потерявшее

вследствие

неправомерных

действий

неуправомоченного

заявителя

свое

право

из

векселя, вправе

предъявить

к

нему

в

зависимости

от

конкретных

обстоятельств

либо

требование

о

возмещении

вреда (абз. 1 п. 1 ст. 1064 ГК

РФ), либо

требование

из

неосновательного

обогащения (п. 1 ст. 1102 ГК

РФ).

Добившийся

решения

об

исключении

является

формально

легитимированным

не

только

к

реализации

права

из

векселя, но

и

к

осуществлению

регрессного

притязания

29. Предъявляя

требование

к

регрессному

должнику, заявитель

должен

доказать

наличие

материальных

предпосылок

регресса. Решение

об

исключении

не

заменяет

протест. Однако

он

может

быть

совершен

на

основании

решения

об

исключении, если

25Baumbach A., Lauterbach W., Albers J., Hart-mann P.

Zivilproze.ordnung mit Gerichtsverfassungsgesetz und anderen Nebengesetzen. 51

Aufl. Munchen, 1993. S. 2018.

26Stranz M. Op. cit. S. 436; Baumbach A., Hefermehl W. Op.

cit. S. 417.

27 Bulow P. Op. cit. S. 492.

28 Hueck A., Canaris C.-W. Op. cit. S. 131; Jag-gi P.,

Druey J.N., von Greyerz C. Wertpapierrecht unter besonderer

Berucksichtigung von Wechsel und Check. Basel und Frankfurt a. M., 1985. S. 77.

29Ulmer E. Op. cit. S. 232 – 233; Stranz M. Op. cit. S. 437; Hueck

A. Op. cit. S.86; Baumbach A., Lauterbach W., Albers J.,

Hartmann P. Op. cit. S. 2018 – 2019; Baumbach A., Hefermehl W.

Op. cit. S. 418; Bulow P. Op. cit. S. 492.

срок

протеста

еще

не

истек. При

уплате

регрессным

должником

регрессной

суммы

решение

об

исключении

должно

быть

передано

уплатившему,

который

может

посредством

его

совершить

регресс

против

своих

предшественников.

А.В. Вошатко

Уступка

прав

из

ректа-бумаг

§ 1

1. Характерными

особенностями, выделяющими

обыкновенные

именные

ценные

бумаги, или

ректа-бумаги, из

числа

остальных

ценных

бумаг, являются: a) отсутствие

у

этих

бумаг

свойства

публичной

достоверности;

б) подчиненность

их

действию

принципа “право

на

бумагу

следует

праву

из

бумаги” 1. Именно

последняя

особенность

определяет

способ

отчуждения

ректа-бумаг

и, соответственно, перенесения

прав

по

этим

бумагам

на

других

лиц. Несмотря

на

то, что

ректа-бумаги

согласно

п. 2 ст. 130 ГК

РФ

являются

движимым

имуществом

и

могут

составлять

объект

права

собственности

или

иного

вещного

права, их

отчуждение

не

может

осуществляться

по

вещно-правовым

принципам

2. Приобретение

вещного

права

на

ректа-бумагу

происходит

автоматически

вслед

за

переходом

права

по

этой

бумаге

в

порядке

правопреемства

на

основании

общих

норм

гражданского

права. Сделкой inter vivos, служащей

основанием

такого

перехода, является

цессия ( уступка

требования)

(абз. 1 п. 1 ст. 382 ГК

РФ), которая

прямо

предусмотрена

законом

в

качестве

способа

передачи

прав, удостоверенных

ректабумагами

(п. 2 ст. 146 ГК

РФ) 3.

1 Крашенинников

Е. А. Правовая

природа

ректа-бумаг // Очерки

по

торговому

праву. Ярославль, 1996. Вып. 3. C. 4, 7 – 8.

2 Z o l l n e r W . Wertpapierrecht: ein Studienbuch. 13 Aufl. Munchen, 1982.

S. 11; L u k e G . Grundfragen des Zessionsrechts // Juristische Schulung. 1995. S.

91; Крашенинников

Е

. А. Обыкновенные

именные

ценные

бумаги //

Хозяйство

и

право. 1996. № 12. С. 81; Он

же

. Правовая

природа

ректа-бумаг.

С. 7.

3 В

российском

законодательстве

термином “именная

ценная

бумага” обозначаются

как

именные

ценные

бумаги, так

и

ректа-бумаги, что

иногда

ведет

к

смешению

обоих

этих

видов

бумаг

в

литературе. Между

тем

эти

бумаги

по

своим

юридическим

свойствам

существенно

отличаются

друг

от

друга. В

частности,

они

различаются

по

способу

легитимации: именная

ценная

бумага

легитимирует

своего

держателя, если

его

имя

обозначено

как

в

самой

бумаге, так

и

в

книге

эмитента, в

то

время

как

ректа-бумага

характеризуется

тем, что

держатель

этой

бумаги

является

легитимированным

в

качестве

субъекта

подтвер

2. Решение

законодателя

о

применении

к

отчуждению

ректа-бумаг

норм

цессионного

права

является

вполне

обоснованным, поскольку

содержанием

ректа-бумаг, известных

действующему

российскому

законодательству,

являются

регулятивные

4 обязательственные

права, как

то: право

требовать

уплаты

определенной

денежной

суммы

(ректа-вексель

и

др.) и

право

требовать

выдачи

груза

по

окончании

перевозки

(именной

коносамент) 5.

3. Уступка

прав

из

ректа-бумаг

исключена

в

тех

же

случаях, где

не

допускается

и

цедирование

прочих

прав

требования. Такими

случаями

являются: a) запрет

уступки, установленный

законом

или

иными

правовыми

актами (напр., п. 2 ст. 880 ГК

РФ

запрещает

уступку

прав

по

именным

чекам) 6; б) соглашение

между

кредитором

и

должником

о

непереуступаемости

требования

жденного

ею

права, если

он

назван

в

тексте

предъявленной

им

бумаги

или

является

лицом, до

которого

бумага

дошла

в

порядке

цессии. Именные

ценные

бумаги

в

отличие

от

ректа-бумаг

обладают

также

свойством

публичной

достоверности,

в

связи

с

чем

они

передаются

в

порядке

трансферта, а

не

цессии,

допускающей

противопоставление

держателю

бумаги

возражений, основанных

на

личных

отношениях

эмитента

с

правопредшественниками

держателя. Анализ

подп. 2 п. 1 ст. 145 ип. 2 ст. 146 ГК

РФ

позволяет

утверждать, что

ни

одна

из

особенностей

именных

ценных

бумаг

в

этих

нормах

не

учитывается, и

все

сказанное

там

следует

относить

лишь

к

ректа-бумагам (подробнее

об

этом

см.:

Крашенинников

Е

. А. Именная

акция

как

ценная

бумага // Очерки

по

торговому

праву. Ярославль, 1995. Вып. 2. С. 7 – 9, 11 – 14).

4 “…Будучи

инструментом, призванным

опосредствовать

нормальное

течение

хозяйственной

жизни, ценные

бумаги sua natura не

могут

воплощать

в

себе

охранительные

субъективные

права

требования (притязания) и

удостоверять

корреспондирующие

этим

правам

охранительные

юридические

обязанности.

Воплощенное

в

ценной

бумаге

право (обязательственное, вещное

или

корпоративное)

всегдаявляетсярегулятивным

субъективнымправом, а

удостоверенная

ею

обязанность — регулятивной

юридической

обязанностью”

(Крашенинников

Е

. А. Содержание

переводного

векселя // Очерки

по

торговому

праву. Ярославль, 1998. Вып. 5. С. 22).

5 Подробнее

о

видах

ректа-бумаг

и

воплощенных

в

них

правах

см.: Крашенинников

Е. А. Правовая

природа

ректа-бумаг. С. 5–7, 8– 9.

6 Е.А. Суханов

утверждает, что

именной

вексель, т. е. вексель, содержащий

негативную

ордерную

оговорку, не

может

быть

передан

другому

лицу (см.:

Гражданское

право / Под

ред. Е.А. Суханова. 2-е

изд. М., 1998. Т. 1. С.

316. Прим. 2). Этот

вывод

противоречит

абз. 2 ст. 11 Положения

о

переводном

и

простом

векселе, утвержденного

постановлением

ЦИК

и

СНК

СССР

от 7 августа

1937 г. № 104/1341, где

прямо

предусмотрена

возможность

передачи

ректавекселя

через

цессию.

РФ). Совершение

уступки

права

в

нарушение

этих

запретов

ведет

к

ее

недействительности.

Предписания

ст. 383 ип. 2 ст. 388 ГК

РФ

не

применяются

к

цессии

прав

по

ректа-бумагам, так

как

эти

права

не

связаны

с

личностью

кредитора.

§ 2

1. Уступка

представляет

собой

соглашение, по

которому

кредитор

(цедент) передает

другому

лицу (цессионарию) свое

право

требования.

Уступка

является

абстрактной

сделкой

7, основание

которой

(causa cessionis) может

быть

самым

различным: купля-продажа

требования,

его

дарение

и

др.

Подтвержденное

ректа-бумагой

право

переходит

к

цессионарию

в

момент

вступления

в

силу

договора

уступки. Для

перехода

подтвержденного

права

передачи

бумаги

не

требуется

8. Иное

дело, что

без

обладания

бумагой

цессионарий

не

сможет

реализовать

приобретенное

им

требование

из

бумаги (см. ниже, § 4, п. 1).

2. При

необходимости

соблюдения

письменной

формы (п. 1 ст. 389

ГК

РФ) уступка

может

быть

оформлена

как

в

виде

отдельного

документа, так

и

на

самой

бумаге

9. В

последнем

случае

возможны

два

варианта:

а) уступка

оформляется

двусторонним

соглашением, подписанным

цедентом

и

цессионарием. Так, например, абз. 2 п. 16 Положения

о

сберегательных

и

депозитных

сертификатах

кредитных

организаций (в

ред.

Указания

ЦБ

РФ

от 31 августа 1998 г. № 333-У) 10 предписывает, что

уступка

права

требования

по

именному

сберегательному (депозитному)

7 C r o m e C . System des deutschen burgerlichen Rechts. Tubingen und Leipzig,

1902. Bd. 2. S. 322; E c k E . Vortrage uber das Recht des burgerlichen Gesetzbuchs.

1 – 2 Aufl. Berlin, 1903. Bd. 1. S. 389; Oertmann P. Das Recht der

Schuldverhaltnisse. 2 Aufl. Berlin, 1906. S. 265; L e onhard F. Allgemeines

Schuldrecht des BGB. Munchen und Leipzig, 1929. S. 671; E s s e r J ., S c h m i d t

E . Schuldrecht. Allgemeiner Teil: ein Lehrbuch. 7 Aufl. Heidelberg, 1993. Bd. 1.

Teilbd. 2. S. 283 - 284; Luke G. Op. cit. S. 90.8Zollner W. Op. cit. S. 12; Крашенинников

Е

. А. Правовая

природа

ректа-бумаг. С. 10.

9 Крашенинников

Е. А. Ценные

бумаги

на

предъявителя. Ярославль,

1995. С. 14.

10 До 31 августа 1998 г. – Правила

по

выпуску

и

оформлению

депозитных

исберегательных

сертификатов (далее – Правила).

сертификату

оформляется

таким

двусторонним

соглашением

на

оборотной

стороне

сертификата

или

на

дополнительных

листах (приложениях)

к

нему;

a) уступка

оформляется

передаточной

надписью, которая

внешне

ничем

не

отличается

от

индоссамента, применяемого

при

передаче

ордерных

ценных

бумаг. Такой

способ

оформления

уступки

не

вызывает

специфических

последствий

индоссамента.

Вп. 7 Обзора

практики

разрешения

споров, связанных

с

использованием

векселя

в

хозяйственном

обороте, утвержденного

Информационным

письмом

Президиума

Высшего

Арбитражного

Суда

РФ

от 25

июля 1997 г. № 18, высказано

мнение, что

наличие

индоссамента

на

ректа-векселе

не

является

доказательством

передачи

права

в

общегражданском

порядке

11. С

таким

мнением

трудно

согласиться, поскольку

действующее

законодательство

допускает

оформление

цессии

посредством

передаточной

надписи, учиненной

на

передаваемой

бумаге. Так, в

абз. 2 ст. 148 и

абз. 2 п. 1 ст. 158 КТМ

РФ

термин “именная

передаточная

надпись” употребляется

в

значении

способа

оформления

цессии, в

то

время

как

в

абз. 3 ст. 148 и

абз. 3 п. 1 ст. 158 КТМ

РФ

под

передаточной

надписью (именной

или

бланковой) подразумевается

индоссамент

в

значении

п. 3 ст. 146 ГК

РФ. В

соответствии

с

абз. 1 ст. 20 Положения

о

переводном

и

простом

векселе

передача

прав

из

преюдицированного

векселя, оформленная

индоссаментом, имеет

последствия

обычной

цессии.

Следовательно, нет

никаких

препятствий

к

тому, чтобы

рассматривать

учиненный

на

ректа-векселеиндоссаменткаксовершенную

в

короткой

форме

цессию12.

3. Среди

последствий

перехода

права

из

ректа-бумаги

можно, в

частности,

выделить

следующие:

а) с

переходом

к

цессионарию

подтвержденного

права

он

приобретает

также

право

собственности

на

бумагу

13. При

попадании

бумаги

в

незаконное

владение

третьего

лица

она

может

быть

виндицирована

цессионарием

(ст. 301 ГКРФ);

11 Вестник

ВысшегоАрбитражногоСудаРФ. 1997. № 10. С. 73.

12 L o c h e r E . Das Recht der Wertpapiere. Tubingen, 1947. S. 99; Агарков

М. М

. Основы

банкового

права. Учение

о

ценных

бумагах. М., 1994. С.

193; Крашенинников

Е

. А. Правовая

природа

ректа-бумаг. С. 10; Он

же

. Способы

передачи

векселя // Очерки

по

торговому

праву. Ярославль,

1997. Вып. 4. С. 19. Прим. 10.

13Zollner W. Op. cit. S. 11; Крашенинников

Е

. А. Правовая

природа

ректа-бумаг. С. 8.

a) кредиторы

цедента

не

вправе

наложить

на

ректа-бумагу

арест,

даже

если

она

остается

во

владении

цедента

14.

4. Право

из

ректа-бумаги

приобретается

цессионарием

в

том

состоянии,

в

каком

оно

находилось

у

цедента

к

моменту

перехода

права.

Определяющим

здесь

является

принцип: nemo plus juris ad alium

transferre potest, quam ipse habet. Если

право

требования

не

существовало

или

не

принадлежало

цеденту, то

цессионарий

не

приобретает

его,

даже

будучи

добросовестным

15.

Приопределенииобъема

переуступаемогоправастороныдолжны

учитывать

то

обстоятельство, что

в

соответствии

с

абз. 2 п. 1 ст. 142

ГК

РФ

частичная

передача

прав

из

ценных

бумаг, в

том

числе

из

ректабумаг,

не

допускается.

Если

сторонами

не

оговорено

иное, то

к

цессионарию

переходят

также

права, обеспечивающие

исполнение

требования

по

ректа-бумаге

(no. 384 ГК

РФ). Кроме

того, осуществляется

переход

иных

прав, связанных

с

уступленным

требованием

из

ректа-бумаги (accessio cedit principali).

Так, вместе

с

основным

требованием

цессионарий

приобретет

право

на

получение

процентов, которые

могут

быть

предусмотрены

в

ректа-векселе (ст. 5 Положения

о

переводном

и

простом

векселе), ит. д.

§ 3

Отношения, существующие

между

цедентом

и

цессионарием, в

основном

определяются

каузальной

сделкой, лежащей

в

основании

уступки

требования. Однако

законом

предусмотрен

ряд

обязанностей

цедента

в

отношении

цессионария, которые

возникают

непосредственно

из

договора

уступки.

1. Цедент

должен

сообщить

приобретателю

права

из

ректа-бумаги

сведения, имеющие

значение

для

реализации

уступленного

требования

(п. 2 ст. 385 ГКРФ).

2. Цедент

обязан

вручить

саму

бумагу

цессионарию, приобретшему

вместе

с

требованием

из

ректа-бумаги

право

собственности

на

нее (п. 2

ст. 385 ГК

РФ). При

отказе

цедента

от

выполнения

этой

обязанности

у

цессионария

возникает

притязание

о

выдаче

ректа-бумаги. Обладание

14 Крашенинников

Е. А. Правовая

природа

ректа-бумаг. С. 10.

Прим. 23.

15 Dernburg H. Das burgerliche Recht des deutschen Reichs und Preussens.

1 – 2 Aufl. Halle a. S., 1899. Bd. 2. Abt. 1. S. 318; Leonhard F. Op. cit. S.

681.

ректа-бумагой

является

для

цессионария

гарантией

того, что

исполнение

по

бумаге

не

будет

произведено

должником

другому

лицу, а

если

и

будет

произведено, то

не

прекратит

существующего

обязательства

16.

Поэтому

цессионарий

должен

остерегаться

ситуаций, когда

переход

к

нему

права

из

ректа-бумаги

и

передача

бумаги

разделены

определенным

промежутком

времени, так

как

в

этом

случае

у

недобросовестного

цедента

существует

возможность

злоупотребить

своей

легитимацией.

Например, цедент

может

сам

попытаться

получить

исполнение

или

совершить

новую

уступку

и

передать

бумагу

второму

цессионарию. Исполнение,

произведенное

неуведомленным

о (первой) цессии

должником

этим

лицам, прекратит

существующее

обязательство (п. 3 ст. 382

ГК

РФ). В

такой

ситуации

цессионарий

может

истребовать

полученное

вторым

цессионарием

от

должника

имущество

с

помощью

кондикционного

(п. 1 ст. 1102 ГК

РФ) или

виндикационного

притязания (ст. 301 ГК

РФ). С

помощью

этих

же

притязаний, а

также

с

помощью

притязания

о

возмещении

убытков (п. 1 ст. 15 ГК

РФ) осуществляется

защита

цессионария

в

отношении

недобросовестного

цедента. Притязание

о

возмещении

убытков

может

быть

заявлено

также

второму

цессионарию

или

должнику (при

определенных

обстоятельствах

даже

независимо

от

факта

уведомления

последнего

о

цессии), если

они

при

учинении

исполнения

по

бумаге

действовалинедобросовестно.

3. Лицо, уступившее

требование

из

ректа-бумаги, несет

ответственность

перед

приобретателем

за

действительность

этого

требования,

но

не

за

его

исполнимость (ст. 390 ГК

РФ). Следует, однако, иметь

ввиду,

что

такая

ответственность

определяется

не

договором

уступки,

а

каузальной

сделкой, лежащей

в

его

основании17.

Об

ответственности

цедента

за

действительность

уступленного

права

можно

говорить

лишь

при

цессии, основанной

на

возмездной

сделке, поскольку

п. 3 ст. 576 ГК

РФ

не

предусматривает

применения

ст. 390 ГК

РФ

в

случае, когда causa cessionis представляет

собой

дарение.

16 Агарков

М. М. Указ. соч. С. 225.

17Dernburg H. Op. cit. S.302; Matthia . B . Lehrbuch des burgerlichen

Rechtes. 5 Aufl. Berlin, 1910. S. 248; Leonhard F. Op. cit.S.671; Keller

M., Schobi C. Das schweizerische Schuldrecht. 2 Aufl. Basel und Frankfurt

a. M., 1985. Bd. 4. S. 53 — 55, 70 — 71.

§ 4

1. Реализация

цессионарием

требования

из

ректа-бумаги

осуществляется

на

тех

же

условиях, которые

действовали

и

для

его

правопредшественников.

Поскольку

ректа-бумага

является

ценной

бумагой,

предъявление

ее

должнику

для

подтверждения

цессионарием

статуса

кредитора

будет

обязательным. Если

цессионарий

отказывается

предъявить

бумагу

должнику, а

также

представить

ему

другие

доказательства

перехода

к

нему

права

из

ректа-бумаги, то

должник

вправе

отказать

ему

в

исполнении (п. 1 ст. 385 ГК

РФ). Так

как

ректа-бумага

является

выкупной

бумагой

18, цессионарий

может

натолкнуться

на

возражение

должника, если

откажется

передать

ему

бумагу (абз. 3 п. 2 ст. 408 ГК

РФ).

2. Должнику

следует

проверить

подлинность

соглашений

обо

всех

произошедших

передачах

права

из

ректа-бумаги, так

как

в

случае

исполнения

держателю

бумаги, легитимировавшему

себя

поддельным

документом

об

уступке, должник

не

освободится

от

своей

обязанности

перед

настоящим

кредитором

19. Правило, облегчающее

проверку

легитимации

цессионария, действует

при

уступке

прав

по

именным

депозитным

и

сберегательным

сертификатам: здесь

эмитент

должен

проверять

лишь

непрерывность

ряда

договоров

переуступки, но

не

подлинность

соглашений

об

уступке (абз. 4 п. 17 Положения

о

сберегательных

и

депозитных

сертификатах

кредитных

организаций) 20.

3. Заявленному

цессионарием

требованию

из

ректа-бумаги

должник

может

противопоставить

следующие

возражения: а) возражения,

касающиеся

действительности

бумаги (напр., ссылку

на

отсутствие

у

бумаги

реквизитов, предусмотренных

законом); б) возражения, выте18

Крашенинников

Е. А. Правовая

природа

ректа-бумаг. С. 13.

19 Агарков

М. М. Указ. соч. С. 224.

20 Крашенинников

Е

. А. Обыкновенные

именные

ценные

бумаги.

С. 83 – 84. Аналогичное

предписание

содержалось

в

абз. 2 п. 14 Правил. Очевидно,

именно

эта

особенность

легитимационной

проверки

дала

в

свое

время

В.

А. Белову

повод

утверждать, что

Правила

ошибочно

называют

индоссамент

цессией, а

ордерные

сертификаты – именными (см.: Белов

В. А. Ценные

бумаги: вопросы

правовой

регламентации. М., 1993. С. 16, 46). При

этом

не

учитывалось, что

упомянутое

облегчение

легитимационной

проверки

не

оказывает

никакого

влияния

на

то, что

в

данном

случае

мы

имеем

дело

с

цессионноправовой

передачей

прав

по

указанным

сертификатам (см. выше, § 2, п. 2, а). В

пользу

такого

решения

вопроса

говорит

и

тот

факт, что

ГК

РФ

допускает

возможность

существования

лишь

именных

и

предъявительских, но

не

ордерных

сберегательных (депозитных) сертификатов (п. 2 ст. 844).

кающие

из

содержания

бумаги (напр., возражение

о

несвоевременности

заявления

требования

из

бумаги); в) возражения, существующие

у

должника

непосредственно

против

предъявителя (напр., возражение

о

зачете

между

требованием

по

бумаге

и

встречным

требованием

должника

кее

предъявителю) 21.

Применение

к

передаче

ректа-бумаг

норм

цессионного

права,

предполагающих

действие

принципа “nemo plus juris ad alium transferre

potest, quam ipse habet”, свидетельствует

об

отсутствии

у

этих

бумаг

свойства

публичной

достоверности. Это

означает, что

цессионарию

помимо

вышеперечисленных

возражений

могут

быть

также

противопоставлены

возражения ex persona cedentis, т. е. возражения, основанные

на

личных

отношениях

должника

с

предшественниками

цессионария. Так

как

должник

чаще

всего

не

знает

о

произошедшей

уступке

требования,

цедент

некоторое

время

продолжает

оставаться

легитимированным

в

отношении

него

в

качестве

кредитора. Такое

состояние

прекращается

с

получением

должником

уведомления

об

уступке. В

связи

с

этим

должник

вправе

противопоставить

цессионарию

возражения ex persona cedentis,

имевшиеся

у

него

к

моменту

не

только

перехода

права, но

и

получения

уведомления

об

уступке (п. 3 ст. 382, ст. 386, 412 ГК

РФ).

Однако

уведомление

должника

будет

иметь

значение

лишь

в

тех

случаях,

когда

после

перехода

права

из

ректа-бумаги

к

цессионарию

сама

бумага

остается

у

цедента (см. выше, § 3, п. 2). Если

право

по

ректабумаге

перешло

к

цессионарию

одновременно

с

передачей

ему

бумаги,

то

риск

цессионария

натолкнуться

на

причитающиеся

должнику

после

уступки

возражения ex persona cedentis сводится

к

минимуму. Цессионарию

в

этом

случае

уже

не

могут

противопоставляться

возражения

из

сделок, совершенных

в

отношении

уступленного

требования

между

должником

и

цедентом. Уведомление

должника

об

уступке

требования

цессионарий

может

заменить

актом

предъявления

ректа-бумаги

должнику

22.

21 Крашенинников

Е. А. Правоваяприрода

ректа-бумаг. С. 12-13.

22 Агарков

М. М. Указ. соч. С. 225, 234.

В.А. Белов

Вексельные

обязательства

1. Вексельными

обязательствами

называютсягражданские

правоотношения, возникающие

между

всяким

добросовестным

приобретателем

права

собственности

на

вексель

и

лицом, подписавшим

вексель

в

качестве

акцептанта, векселедателя, индоссанта, авалиста

либо

посредника

в

акцепте. Не

рассматривая

некоторых

особых

случаев,

предусмотренных

законодательством

1, мы

можем

констатировать

за

сформулированнымвышеопределением

характер

общего

правила.

2. Юридический

состав, лежащий

в

основании

возникновения

различных

вексельных

обязательств, может

быть

различным.

Перечень

юридических

фактов, входящих

в

данный

состав, разнится

в

зависимости

от

того, об

обязательстве

кого

и

перед

кем

ведется

речь. Вместе

с

тем

подавляющее

большинство

данных

юридических

фактов

имеют

одинаковое

внешнее

выражение — подпись

обязанного

по

векселю

лица, что

создает

иллюзию

о

единстве

оснований

возникновения

вексельных

обязательств

различных

лиц

и, самое

главное, — об

одинаковом

содержании

этих

обязательств. Иллюзии

эти

не

соответствуют

действительности.

“Вексель

представляет

собою

совокупность

отдельных

и

вполне

самостоятельных

обязательств, разновременно

возникающих

в

каждойособойнанемподписиинадписиине

связанных

между

собой

ни

общим

интересом, ни

единством

оснований”

2 (разр. моя. — В.Б.), — отмечал

в

свое

время

А.И. Каминка. Попробуем

обосновать

и

проиллюстрировать

сказанное.

3. Подписываяпростой

вексельвкачествевекселедателя,

лицо

свидетельствует

о

совершении

им, как

минимум, двух

сделок:

1) заключении

договора

со

своим

непосредственным

преемником (первым

приобретателем) о

выдаче

ему

векселя

в

обмен

на

некий

эквивалент

(какой

именно — в

векселе

не

указывается

и

вексельного

правово1

См. об

этом

ст. 7 и 8 Положения

о

переводном

и

простом

векселе, утвержденного

постановлением

ЦИК

и

СНК

СССР

от 7 августа 1937 г. № 104/1341

(Далее — Положение). Кроме

того, вексельные

обязательственные

правоотношения

могут

возникнуть

между

добросовестным

приобретателем

права

собственности

на

копию

векселя

и

лицами, давшими

подлинные

подписи

на

копии

в

качестве

индоссантов

илиавалистов (ст. 67 и 68 Положения).

2 Каминка

А. И. Уставо

векселях. 2-е

изд. СПб., 1911. С. 125.

го

значения

вид

этого

эквивалента

и

его

наличие

не

имеют);

2) совершении

односторонней

сделки, имеющей

существенное

сходство

с

активным

делегационным

обещанием

3, обязывающей

векселедателя

перед

всяким

добросовестным

лицом, приобретшим

право

собственностина

вексель (далее — “добросовестным

векселедержателем”).

4. Векселедатель

переводного

векселя (трассант) своею

подписью

манифестирует

о

совершении

минимум

трех

сделок —

двух

перечисленных

выше

и 3) предложения (оферты) векселедателя

третьему

лицу — плательщику (трассату) о

заключении

договора

об

уплате

по

векселю

в

пользу

третьего

лица (ремитента).

Вподписиакцептанта

мынаходимтакже, минимум, две

сделки:

1) заключение

с

векселедателем

договора

об

уплате

по

векселю

в

пользу

третьего

лица — как

первого, так

и

любого

последующего

добросовестного

векселедержателя; 2) аналог

активного

делегационного

обещания, обязывающего

акцептанта

к

уплате

согласно

условиям

векселя

в

пользукаждого

добросовестного

векселедержателя

4.

Делегационное

обоснование

природы

переводного

векселя

является

традиционным. “Институту "чистой

делегации" суждено

было

обширное

применение

в

дальнейшей

истории. Если

рабовладельца

К1 заменить

средневековым

флорентийским

менялой (трассантом), а

должника D — венецианским

банкиром (трассатом), нового

же

кредитора

К2 — сыном

флорентийского

торговца (ремитент), обучающимся

в

качестве

студента

в

Венеции, — то

перед

нами

переводный

вексель”

5, — пишет

один

из

отечественных

романистов. Лицо, принявшее

на

себя

делегационное

обещание

в

форме

акцепта

переводного

векселя,

не

может

противопоставлять

держателю

векселя

возражения, основанные

на

своих

отношениях

с

векселедателем-делегантом, т. е. не

может

противопоставлять

возражений

из

отношений

3 Разбору

понятия

о

делегации, делегационном

обещании

и

их

видах

традиционно

посвящается

специальный

параграф

в

учебниках

по

римскому

праву.

Более

подробно

о

делегации

см.: Дювернуа

Н. Л. Основная

форма

корреального

обязательства. Историко-юридическое

и

критическое

исследование

по

римскому

праву. Ярославль, 1874; Кривцов

А. С. Абстрактные

и

материальные

обязательства

в

римском

и

современном

гражданском

праве. Юрьев,

1898.

4 Против

такой

квалификации

говорит

норма

ст. 29 Положения, которую

нам

остается

объявить

исключением

из

общего

правила

о

делегации, наличие

которого

продиктовано

особой

сферойееприменения.

5 Римское

частное

право / Под

ред. И.Б. Новицкого

и

И.С. Перетерского. М., 1994. С. 298. В

приводимой

аналогии

использован

один

из

примеров

активной

делегации – случай, когда

рабовладелец (К1) дает

приказ

своему

должнику (D) уплатить

за

него

сумму

егодолга

третьему

лицу (К2).

покрытия (ст. 17 Положения). Проотношения

валютыничего

не

сказано, и

это

служит, опять-таки, косвенным

подтверждением

того,

что

на

их

дефекты

можно

ссылаться, но

только

тогда, когда

а) отношения

покрытия – это

дарение

акцептанта

трассанту, а

дефекты

отношений

валюты

таковы, что

исключают

долг

или

дарение

трассанта

ремитенту

и

б) отношения

валюты

незаконны

или

безнравственны

6.

Таким

образом, акцепт

переводного

векселя

есть

делегационное

обещание

в

пользу

конкретного

лица

или

конкретных

лиц (приобретателей,

поименованных

в

векселе) и

в

пользу

всех

последующих

формально

легитимированных

лиц

7.

5. Простаяподписьиндоссанта

иподписьиндоссантаподоборотным

индоссаментом

означает

совершение

следующей

совокупности

сделок: 1) заключении

абстрактного

договора

со

своим

непосредственным

преемником (индоссатом) о

передаче

ему

права

собственности

на

вексель

за

некий

эквивалент

8; 2) сделки, представляющей

собой

аналог

распоряжения, свидетельствующего

о

принятии

активного

делегационного

обещания

векселедателя (акцептанта), сделанного

в

пользу

любого

последующего

добросовестного

векселедержателя

9; 3) сделки

активного

делегационного

обещания

в

пользу

любого

последующего

добросовестного

приобретателя

векселя. Правовое

положение

индоссанта

совершенно

аналогично

с

положением

делеганта, в

то

время

как

векселедатель (и

всякий

иной

предшественник

индоссанта) должен

6 Обоснование

данного

тезиса

см.: Кривцов

А. С. Указ. соч. С. 249 -

251.

7 Поскольку

всякое

делегационное

обещание

является

ответом

делегата

на

предложение (просьбу, приказ, распоряжение) делеганта

и

в

этом

смысле – акцептом

предложения

о

даче

делегационного

обещания

в

пользу

третьего

лица

(делегатария) (заключением

договора

делеганта

и

делегата), то

высказанное

здесь

суждение

не

стоит

считать

противоречащим

ранее

сделанным

нами

выводам

об

акцепте

как

принятии

предложения

трассанта

заключить

договор

об

уплате

в

пользу

ремитента (см.: Белов

В. А. Ценные

бумаги

как

объекты

гражданских

прав: вопросы

теории: Автореф. дис. ...… канд. юрид. наук. М., 1996.

С. 37 ислед.).

8 И

как

следствие — договора, переносящего

права, вытекающиеиз

векселя,

в

пользу

непосредственного

контрагента (индоссата).

9 Взгляд

на

индоссамент

как

разновидность

распоряжения

о

делегации —

распоряжение

индоссанта

или

делеганта (кредитора

по

ордерной

бумаге, в

частности

— вексельного

кредитора), даваемое

им

должнику

по

векселю (делегату)

о

производстве

исполнения

в

пользу

третьего

лица (индоссата, или

делегатария)

— впервые

был

высказан

в

германской

литературе (см.: Кат

ков

В. Д. Передача

векселя

по

надписи (индоссамент). Одесса, 1909.

С. 127 — 129).

быть

уподоблен

делегату, а

индоссат — делегатарию; отношения

между

индоссантом

и

всяким

его

предшественником

суть

отношения

покрытия,

отношения

индоссанта

ииндоссата — отношения

валюты.

6. Подпись, поставленная

лицом

в

качестве

авалиста, должна

расцениваться

как

свидетельство

совершения, по

крайней

мере, одной

сделки, напоминающей

пассивное

делегационное

обещание,

сделанное

в

пользу

всякого

добросовестного

приобретателя

векселя,

управомоченного

по

отношению

к

лицу, за

которое

дан

аваль.

Авалист, естественно, выступает

здесь

в

качестве

делегата, лицо, за

которое

дан

аваль, — в

качестве

делеганта, лица, перед

которыми

обязан

или

будет

обязан

делегант, — делегатариями. Отношения

между

авалистом

и

лицом, за

которое

дан

аваль, суть

отношения

покрытия, отношения

между

лицом, за

которое

дан

аваль, и

его

кредиторами

суть

отношения

валюты.

7. Природа

акцепта

в

порядке

посредничества

тождественна

юридической

сущности

аваля

и

также

представляет

собою

пассивное

делегационное

обещание

впользувекселедержателяииндоссантов,

поставивших

подписи

после

того

лица, за

которое

он

выступил

посредником, на

одинаковых

основаниях

с

этим

лицом (ст. 58 Положения).

Различия

правового

положения

авалиста

и

акцептанта

в

порядке

посредничества

обусловлены

не

природой

данных

сделок, а

их

целевым

назначением

10. Главное

следствие, проистекающее

из

этих

различий, —

невозможность

акцепта

в

порядке

посредничества

за

акцептанта

или

векселедателя

простого

векселя, в

то

время

как

аваль

за

прямого

должника

возможен.

8. Обобщая

сказанное, можно

отметить

следующее.

Вексельные

обязательства

лиц, подписавших

вексель, перед

своими

непосредственными

контрагентами (акцептанта

перед

векселедателем,

векселедателя

перед

первым

приобретателем, индоссанта

перед

индоссатом, авалиста

перед

тем, за

кого

он

дал

аваль, акцептанта

в

порядке

посредничества

перед

тем

лицом, за

которое

он

выступил

посредником)

возникают

на

основе

абстрактных

договоров

(имеют

договорную

природу). В

основании

же

возникновения

иных

вексельныхобязательствлежатодносторонние

сделки

делегационной

природы — распоряжения

и

обещания

активной

и

пассивной

делегации. Только

такая

квалификация

позволяет

объяснить

законодательные

предписания

о

публичной

достоверности

векселя

и

ее

10 Белов

В. А. Вексельное

законодательство

России. Научнопрактический

комментарий. 2-е

изд. М., 1999. С. 324 — 325.

неработоспособности

в

отношениях

с

участием

недобросовестного

кредитора.

Юридическими

фактами, которые

являются

необходимой

предпосылкой

возникновения

и

существования

всех

вексельных

обязательств

без

исключения, являются, во-первых, наличие

подписи

обязанного

лицана

самом

векселе

11 и, во-вторых, — наличие

векселя

в

руках

легитимированного

им

лица. Первый

факт

является

основанием

для

презумпции

того, что

индивидуализированное

в

подписи

лицо

поставило

таковую

именно

из

стремления

стать

вексельным

должником,

второй – основанием

для

предположения

о

том, что

данное

лицо

(векселедержатель) имеет

статус

вексельного

кредитора

по

отношению

к

вексельному

должнику (векселедателю).

9. Вексельные

обязательства — это

обязательства, не

только

возникающие

по

различным

основаниям, но

и

обязательства

с

различным

содержанием. В

зависимости

от

своего

содержания

вексельные

обязательства

должны

быть

разделены

на

прямые (обязательства

прямых

должников) ирегрессные, или

обратные (обязательствалиц,

обязанных

в

порядкерегресса).

Содержанием

обязательств

прямых

должников

является

уплата

по

векселю

согласно

его

условиям

— в

определенной

сумме, в

определенный

срок, в

определенном

месте

и

определенному

лицу. Отличительной

чертой

данных

обязательств

является

привязка

их

существования

только

лишь

к

наличию

самого

векселя

в

руках

законного

держателя. Если

подписи

прямых

должников (подписи

лиц, поставленные

за

прямых

должников) не

поражены

какими-либо

дефектами, касающимися

личности

тех, которые

их

поставили (ст. 7 и 8 Положения), если

векселедержатель

добросовестен

(ст. 16 и 17 Положения) и

его

право

не

поражено

трехлетней

давностью

(ст. 70 Положения), то

обязательства

прямых

должников

признаются

существующими

и

действительными. Именно

к

прямым

должникам

предъявляется

требование

о

платеже

по

векселю. Нарушение

обязательства

платежа

влечет

применение

к

прямому

должнику

мер

вексельной

и

общей

гражданско-правовой

ответственности (ст. 48 Положения,

ст. 15, 393 и

сл. ГК

РФ) безотносительно

к

соблюдению

векселедержателем

специальных

мер

по

защите

своих

прав (протеста

и

нотификации).

11 Исключение

составляет

обязательство

авалиста, которое

может

быть

дано

отдельным

актом

с

указанием

места

выдачи (ст. 31 Положения), а

также (в

одном

из

специфических

случаев) — письменное

сообщение

плательщика

об

акцепте

векселя (ст. 29 Положения).

Задача

регрессных

должников — обеспечить

отсутствие

определенных

в

законе

эксцессов

вексельного

обращения

— составляет

содержание

регулятивных

регрессных

вексельных

обязательств. Условием

возникновения

и

существования

регрессного

вексельного

обязательства

является

наличие

эксцесса

вексельного

обращения, удостоверенное

актом,

составленным

в

публичном

порядке — протестом. Как

правило, таким

эксцессом

является

неакцепт

векселя

и

неплатеж

по

нему (ст. 44 Положения),

но

закону

известны

и

иные

подлежащие

протесту

эксцессы

12, за

наступление

которых

на

регрессных

должников

возлагает

ответственность

какна

лиц, не

исполнивших

своерегулятивное

обязательство.

10. К

числу

прямых

вексельных

должников

относятся

акцептант, векселедатель

простого

векселя, а

также

лица, давшие

аваль

за

акцептанта

или

векселедателя

простого

векселя, либо — аваль

за

их

авалистов. Все

иные

лица, являющиеся

участниками

векселя, относятся

ккатегориирегрессных

должников.

Последовательно

рассмотрим, как

содержание

вексельных

обязательств

прямых

и

регрессных

должников

выражается

в

векселе

и

в

законе.

11. Содержание

обязательства

акцептанта

определено

в

законе

как

обязанность

оплатить

переводной

вексель

в

срок

(ст. 28 Положения). Точно

так

же

оно

определено

и

в

векселе: акцептуя

тратту, плательщик

принимает

тем

самым

содержащееся

в

ней

предложение

уплатить

согласно

условиям

векселя, т. е. признает

за

собою

обязанность

такойуплаты.

Данная

обязанность

возникает

с

момента

возвращения

акцептантом

презентанту

акцептованного

векселя (ст. 29 Положения), причем,

надпись

об

акцепте

может

быть

даже

зачеркнутой. Правда, в

последнем

случае

предполагается, что

зачеркивание

было

произведено

до

возвращения

векселя (т. е. до

момента

возникновения

обязательства

акцептанта)

и, следовательно, в

акцепте

было

отказано. Но

это

предположение

может

опровергаться

представлением

единственного

допустимого

законом

доказательства — письменного

сообщения

акцептанта

об

акцепте

кому-либо

из

обязанных

по

векселю

лиц.

Данная

обязанность

прекращается

либо

ее

исполнением, т. е. надлежащим

платежом (глава 6 Положения), либо

иным

общегражданским

12 К

ним

относятся

отказ

акцептанта

датировать

акцепт (ст. 25 Положения),

отказ

векселедателя

простого

векселя

поставить

датированную

визу (ст. 78 Положения),

отказ

от

передачи

экземпляра

векселя, посланного

для

акцепта (ст. 66

Положения), отказ

от

выдачи

подлинника

векселя

законному

держателю

копии

(ст. 68 Положения).

основанием (ст. 409 — 415, 419 ГК

РФ), либо

истечением

трехлетнего

срока

вексельной

давности (ст. 70 Положения). Упущение

времени

для

предъявления

к

платежу

или

для

совершения

протеста

не

влияет

на

права

векселедержателя (ст. 53 Положения

13).

12. Векселедатель

по

простому

векселю

обязан

так

же, как

и

акцептант

по

переводному

векселю

(ст. 78 Положения), т. е. обязан

оплатить

простой

вексель

в

срок (ив

соответствии

с

иными

его

условиями). “Так

же” следует

толковать

как

“на

тех

же

условиях

и

в

том

же

объеме”. В

самом

векселе

обязательство

векселедателя

выражается

словами “обязуюсь (обещаю, обязуемся) уплатить”,

“уплачу (уплатим)” ит. п.

Возникновение

данного

обязательства

привязывается

к

моменту

добросовестного

приобретения

права

собственности

на

вексель, а

прекращение

связывается

с

абсолютно

теми

же

основаниями, что

и

прекращение

обязательства

акцептанта. Обстоятельства, перечисленные

в

ст. 53 Положения, также

никакого

влияния

на

это

обязательство

не

оказывают.

13. Авалист

отвечает ( обязан) так

же, как

и

тот, за

кого

он

дал

аваль (ст. 32 Положения). Следовательно,

авалист

за

векселедателя

простого

векселя

или

за

акцептанта

обязан

в

том

же

объеме

и

на

тех

же

условиях, что

и, соответственно, векселедатель

простого

векселя

либо

акцептант. По

тому

же

принципу

определяется

содержание

обязанности

авалиста, давшего

аваль

за

авалиста

прямого

должника.

14. Содержание

обязательства

векселедателя

переводного

векселя

выражается

словами “векселедатель

отвечает

за

акцепт

и

за

платеж” (ст. 9 Положения), т. е. обязуется

обеспечить

акцепт

тратты

и

платеж

по

акцептованной

тратте.

В

самом

векселе

данная

обязанность

прямого

словесного

оформления

не

получает.

Для

того

чтобы

исполнить

данное

взятое

на

себя

обязательство,

векселедателю

необходимо, чтобы

а) выставленная

тратта

была

основательной,

имела

под

собою

реальное

обеспечение (так

называемое “покрытие”,

или “провизо”); б) векселедатель

приложил

все

усилия

для

того,

чтобы

убедить

плательщика

акцептовать

и

оплатить

вексель; в) в

случае, если

тратта

не

будет

акцептована, или

акцептованная

тратта

не

будет

оплачена (даже

тогда, когда

векселедатель

исполнил

первые

две

13 Указанная

статья

говорит

о

том, что

на

права

векселедержателя

по

отношению

к

акцептанту

не

влияет

факт

упущения

срока

для

предъявления

векселя

"во

столько-то

от

предъявления". Эта

формулировка

не

относится

к

делу,

ибо, еслитакой

срок

упущен, то

в

векселе

просто

не

будет

акцептанта.

обязанности), — нести

ответственность

за

любое

из

этих

неблагоприятных

обстоятельств.

Обязанности (а) и (б), составляющие

содержание

регулятивных

обязательственных

правоотношений

ремитента

и

трассанта, в

свое

время

были

обозначены

нами

как

обязательство

по

доставлению

денег

трассантом

через

третье

лицо ( трассата)

ремитенту

или

его

приказу

14. Ряд

неточных

формулировок

и

не

особенно

удачный

термин, избранный

нами

для

обозначения

данного

правоотношения, а

также

вызывающая

нестандартность

концепции, вызвали

ряд

критических

замечаний

в

литературе

15. Полагаем, что

настоящая

статья

разъяснит

ряд

возникших

в

этом

вопросенедоразумений.

Обязанность

трассанта

отвечать

за

эксцессы

обращения

тратты

с

корреспондирующим

ей

правом

векселедержателя

требовать

претерпеваниябременитакойответственностисоставляетсодержание

охранительных

правоотношений, связывающих

векселедержателя

и

трассанта. Фактическим

основанием

возникновения

обязанности

претерпевания

бремени

вексельноправовой

ответственности

является

эксцесс

вексельного

обращения, удостоверенный

протестом (ст. 44 Положения);

юридическим

основанием — нормы

ст. 47 и 48 либо 47 и 49 16 Положения.

Упущение

любого

из

сроков, перечисленных

в

ст. 53 Положения,

прекращает

регрессное

обязательство

трассанта. Кроме

того, ее

прекращение

обусловлено

сокращенной

вексельной

давностью — 1 год

или

6 месяцев, в

зависимости

отличности

кредитора (ст. 70 Положения).

Трассант

имеет

право

сложить

с

себя

охранительную

обязанность

в

части

ответственности

за

неакцепт, поместив

в

векселе

оговорку,

имеющую

целью

запретить

предъявление

векселя

к

акцепту (ст. 9 и 22

Положения). Если, несмотря

на

такую

оговорку, предъявление

к

акцепту

состоится

и

в

акцепте

будет

отказано, данное

обстоятельство

не

бу

14 Белов

В. А. Указ. автореф. С. 37 и

след.; Он

же

. Вексельное

законодательство

России. Научно-практический

комментарий. С. 238 ислед.

15 Чуваков

В. Б. Юридическая

природа

тратты // Очерки

по

торговому

праву. Ярославль, 1997. Вып. 4. С. 30 – 33; Крашенинников

Е. А.

Содержание

переводного

векселя // Очерки

по

торговому

праву. Ярославль,

1998. Вып. 5. С. 8 – 16; Грачев

В. В. Подлежат

ли

акцепту

переводнопростые

векселя? // Очерки

по

торговому

праву. Ярославль, 1998. Вып. 5.

С. 57 – 59.

16 В

этом

случае

в

фактический

состав

прибавляется

еще

один

юридический

факт — оплата

векселедержателем

переводного

векселя

в

порядке

регресса.

дет

удостоверяться

протестом

и, следовательно, не

будет

служить

основанием

привлечения

трассанта

к

регрессной

ответственности. Сложить

обязанность

регрессной

ответственности

в

иных

случаях (в

частности

— в

случаенеплатежа) трассант

не

вправе.

15. Обязательство

индоссанта

также

не

облекается

в

какое-либо

особенное

выражение

вексельного

текста. В

законе

оно

выражается

фразой “индоссант, поскольку

не

оговорено

обратное, отвечает

за

акцепт

и

за

платеж” (ст. 15 Положения).

Содержание

обязательства

индоссанта, таким

образом, оказывается

идентичным

содержанию

обязательства

трассанта

с

той

лишь

разницей,

что

индоссант

может

сложить

с

себя

обязательство

обеспечения

не

только

акцепта, но

и

платежа, оговорив

это

в

индоссаменте

17. Обыкновенно

такой

эффект

достигается

оговоркой “без

оборота

на

меня”, слагающей

с

индоссанта

ответственность

за

все

эксцессы

вексельного

обращения,

но

нет

ничего

невозможного

в

оговорке, которая

слагала

бы

ответственность

только

за

один

или

некоторые (но

не

все) возможные

эксцессы

вексельного

обращения. Кроме

того, индоссант

может

ограничить

свою

ответственность

кругом

потенциальных

управомоченных

лиц, что

достигается

путем

воспрещения

нового

индоссамента (ст. 15

Положения). Векселедатель

подобной

возможности

не

имеет. Наконец,

на

индоссанта

послесрочного

индоссамента

ответственность

за

эксцессы

вексельного

обращения

не

возлагается

вовсе; такой

индоссант

не

принимает

в

своей

подписи

вексельного

обязательства (ст. 20 Положения).

В

остальном

правовые

характеристики

обязательства

индоссанта

идентичны

соответствующим

качествам

обязательства

трассанта. Вероятно,

отсюда

берет

начало

общеизвестный

взгляд

на

индоссамент

как

на

выдачу

нового

переводного

векселя

с

прежним

содержанием.

16. Формулировки

законодательства, выражающие

сущность

обязательствавалистов

и

посредников

в

акцепте, нами

уже

приводились — авалист

обязан “так

же, как

и

тот, за

кого

он

дал

аваль”,

а

посредник — “на

одинаковых

основаниях

с

этим

лицом” (ст. 32 и 58

Положения). Специальные

вексельные

формулировки, которые

выражали

бысущество

этих

обязательств, нам

неизвестны.

Рассмотрение

специфики, отличающей

обязательства

авалиста

от

обязательств

посредника, не

входит

в

рамки

настоящей

статьи; отметим

лишь, что, будучи

одинаковыми

по

своей

природе, данные

обязательства

обслуживают

различные

потребности.

***

17 По

смыслу

Положения

последней

возможности

лишен

индоссант, ставящий

первую

подпись

на

копию

векселя (ст. 68).

“Вексельное

обязательство” — собирательная

категория, обнимающая

собою

различные

как

по

основаниям

возникновения

и

прекращения,

так

и

по

содержанию

юридические

отношения. Употребление

данной

категории

без

дополнительных

пояснений

некорректно

и

допустимо

лишь

в

таком

контексте, который

не

оставляет

сомнения

в

вопросе

о

его

субъектах

или

содержании. Во

всех

иных

случаях

употребление

данной

категории

должно

сопровождаться

указанием, о

каком

именно

вексельном

обязательстве — платить

или

обеспечивать, прямом

или

регрессном — идет

речь. Вопрос

о

системе

вексельных

обязательств,

предполагающий, с

одной

стороны, их

четкое

разграничение

друг

от

друга, а

с

другой — объяснение

каждого

из

них

во

взаимосвязи

с

другим,

— мог

бы

составить

предмет

интереснейшего

научного

исследования.

О.П. Потапенко

К

понятию

бланко-векселя

В

вексельном

обороте

возникают

ситуации, когда

лицо

выдает

собственноручно

подписанный

документ, не

содержащий

каких-либо

существенных

обозначений

векселя, а

право

на

заполнение

всех

имеющихся

в

документе

пропусков

предоставляет

приобретателю

документа.

Например, стороны

договариваются

о

том, что

долг, точная

сумма

которого

еще

не

установлена, будет

оплачен

векселем, и

кредитор, принимающий

от

должника

вексель

с

целью

погашения

долга, вставит

сумму

позднее. В

таких

случаях

речь

идет

о

бланко-векселе, или, что

одно

и

то

же, вексельном

бланке

1, т. е. ценной

бумаге, подробно

не

регламентируемой

российским

законодательством, но

удобной

в

применении

и

допускаемой

ст. 10 Положения

о

переводном

и

простом

векселе,

утвержденного

Постановлением

ЦИК

и

СНК

СССР

от 7 августа

1937 года

№ 104/1341 2.

Под

бланко-векселем

в

юридической

литературе

понимается

сознательно

не

заполненный

вексельный

документ,

который

собственноручно

подписан

кем-либо

из

вексельных

должников

с

тем, чтобы

уполномочить

держателя

бланка

на

превращение

его

в

вексель

( простой

или

переводный), и

при

выдаче

которого

между

лицом, выдающим

бланк, и

лицом, принимающим

его, состоялось

соглашение

относительно

условий

восполнения

недостающих

реквизитов

векселя

3. Исходя

из

этого

определения

мы

можем

установить

условия,

которым

долженотвечать

бланко-вексель.

1 Понятие "вексельный

бланк" следует

отличать

от

понятия "бланк

векселя",

которое

обозначает

лист

бумаги, изготовленный

с

помощью

технических

средств

в

целяхоблегчения

работыпо

составлению

векселя.

2 СЗСССР. 1937. № 52. Ст. 221. Далее – Положение.

3 Вормс

А. Э

. Вексельные

бланки. М., 1914. С. 8; Крашенинников

Е. А. Заметки

о

бланко-векселе // Очерки

по

торговому

праву. Ярославль,

1998. Вып. 5. С. 81. Аналогичные

определения

встречаются

в

немецкой

литературе. Так, напр., V. Beuthien определяет

бланко-вексель

как "ein bewusst

unvollstandig begebener Wechsel, zu dessen Erganzung der Geber den Nehmer ermachtigt

hat" (B e u t h i e n V . Blankowechsel und guter Glaube // Der Betriebs-

Berater. S. 604).

Во-первых, бланко-вексель

не

может

существовать

вне

бумажной

формы, так

как

при

выпуске

его

в

обращение

подразумевается, что

в

дальнейшем

он

превратится

в

переводный

или

простой

вексель, который

должен

составляться

только

на

бумажном

носителе (ст. 4 Федерального

закона "О

переводном

и

простом

векселе"). При

этом

не

требуется,

чтобы

использовался

бланк

установленного

образца; бланковексель,

как

и

обычный

вексель, может

быть

составлен

на

простом

листе

бумаги

4.

Во-вторых, бланко-вексель

может

не

содержать

всех

предусмотренных

законодательством

вексельных

реквизитов. Степень

незаполненности

бланко-векселя

юридически

безразлична5. В

нем

может

отсутствовать

один, несколько

или

все

реквизиты, перечисленные

в

ст. 1 и 75

Положения. Чаще

всего

в

бланко-векселе

отсутствует

обозначение

вексельной

суммы, указание

срока

платежа, наименование

ремитента

или

плательщика. Для

действительности

бланко-векселя

не

требуется, чтобы

он

содержал

вексельную

метку

6. Но

в

любом

случае

единственно

необходимым

реквизитом

является

собственноручная

подпись

бланкодателя

7.

В-третьих, бланко-вексель — это

сознательно

не

заполненный

вексель.

Его

незаполненность

должна

быть

намеренной, умышленной

8. В

тексте

бланко-векселя

бланкодатель

оставляет

пробелы, которые

по

своим

размерам

должны

быть

достаточными

для

внесения

в

них

недостающих

реквизитов. Такое

сознательное

незаполнение

документа

отграничивает

бланко-вексель

от

формально

недействительного

векселя

в

смысле

абз. 2 ст. 2 иабз. 2 ст. 76 Положения.

В-четвертых, для

создания

бланко-векселя

достаточно

подписи

одного

из

вексельных

должников. Бланко-вексель, становящийся

после

его

полного

заполнения

простым

векселем, как

правило, выдается

векселедателем

как

бланкодателем

первому

приобретателю

как

бланкопо

4 Крашенинников

Е. А. Составление

векселя. Ярославль, 1992.

С. 9. Прим. 11.

5 Крашенинников

Е. А. Заметки

о

бланко-векселе. С. 82.

6 R o t h G . H . Grundriss des osterreichisches Wertpapierrechts. Wien. 1988.

S. 34; Крашенинников

Е

. А. Заметки

о

бланко-векселе. С. 82. В

этой

связи

трудно

согласиться

с

утверждением

В.А. Белова, что

бланко-вексель

должен

содержать

вексельную

метку (см.: Белов

В. А. Вексельное

законодательство

России. Научно-практический

комментарий. М., 1996. С. 115). Это

утверждение

не

основано

на

ст. 10 Положения, которая

не

требует

включения

в

бланко-вексельвексельной

метки.

7 Rosendorff R. Das Wechselblankett. Berlin, 1899. S. 3.

8 Beuthien V.Op. cit. S. 604. Anm. 2.

лучателю, а

бланко-вексель, превращающийся

после

его

полного

заполнения

в

тратту, — трассатом

как

бланкодателем

трассанту

как

бланкополучателю

9. Допустимы

случаи, когда

бланко-вексель

поступает

в

оборот, снабженныйподписью

индоссанта

10.

Касаясь

вопроса

о

том, кем

может

быть

подписан

бланко-вексель,

В.А. Белов

пытается

оспорить

мнения

цивилистов, которые

утверждают,

что

в

бланко-векселе

может

отсутствовать

подпись

векселедателя.

В

обоснование

своей

позиции

автор

ссылается

на

следующее

разъяснение

Правительствующего

Сената: "……... существенною

принадлежностью

вексельного

бланка

как

письменного

акта

является

одна

лишь

подпись

бланкодателя…" (разр. моя. — О.П.) 11. Не

трудно,

однако, видеть, что

Правительствующий

Сенат

говорит

о

том, что

бланко-

вексель

должен

быть

подписан

не

векселедателем, а

бланкодателем.

Такого

же

мнения

придерживается

А.Э. Вормс: "…... вексельный

бланк

может

служить

достаточной

основой

для

возникновения

в

будущем

векселя

только

при

условии

выдачи

его

лицом, подписавшим

бланк ( бланкодателем)...…" (разр. моя. — О.П.)12. В

качестве

бланкодателя, как

уже

отмечалось, могут

выступать

и

такие

лица,

как

трассат

и

индоссант. Таким

образом, упомянутое

разъяснение

Правительствующего

Сената

не

подтверждают, а

опрокидывают

утверждение

В.А. Белова, будто

подпись

векселедателя

является

необходимым

реквизитом

бланко-векселя.

В-пятых, выдавая

бланко-вексель, бланкодатель

должен

предоставить

бланкополучателю

право

на

заполнение

недостающих

реквизитов

(Ausfullungsrecht) 13. В

силу

предоставленного

ему

права

на

заполнение

бланкополучатель

может

заполнить

бланк

в

соответствии

с

соглашением,

заключенным

между

ним

и

бланкодателем. Содержание

этого

соглашения

сводится

к

определению

тех

условий, на

которых

бланкодер

9 Крашенинников

Е. А. Заметки

о

бланко-векселе. С. 82.

10 R i c h a r d i R . Wertpapierrecht: Ein Lehrbuch. Heidelberg. 1987. S. 129;

Вормс

А. Э. Указ. соч. С. 9. "Мыслима, хотя

фактическивстречается

редко,

ситуация, когда

выдача

бланко-векселя

исходит

от

индоссанта. В

этом

случае

соглашение

о

заполнении

вексельного

документа

заключается

между

индоссантом

как

бланкодателем

и

индоссатом

как

бланкополучателем" (Крашенин

ников

Е. А. Заметки

о

бланко-векселе. С. 82).

11 Белов

В. А. Указ. соч. С. 115-116. Прим. 11.

12 Вормс

А. Э

. Указ. соч. С. 9.

13 О

юридической

природе

этого

права

см.: Крашенинников

Е. А.

Заметки

о

бланко-векселе. С. 83, 84.

жатель

может

заполнить

недостающие

в

бланке

реквизиты

и

тем

самым

превратить

его

в

полный

вексель

14. Такие

условия

могут

быть

определены

более

или

менее

точно

в

зависимости

от

степени

доверия

бланкодателя

к

бланкополучателю

и

от

того, какие

реквизиты

векселя

остались

незаполненными. С

полным

заполнением

бланко-векселя, имеющим

обратное

действие, возникает

вексельное

обязательство

для

всех

тех,

кто

ранее

поставил

свою

подпись

на

бланко-векселе

15.

На

практике

бланко-вексель

необходимо

отграничивать

от

формально

недействительного

векселя. И

бланко-вексель, и

формально

недействительный

вексель

не

содержат

всех

предусмотренных

законом

вексельных

реквизитов. Но

бланко-вексель

выпускается

в

оборот

бланкодателем

умышленно

незаполненным

с

тем, чтобы

уполномочить

держателя

бланка

на

восполнение

пробелов

в

соответствии

с

состоявшимся

соглашением. Если

же

в

оборот

выпускается

вексель, который

не

содержит,

например, вексельной

метки, даты

составления

или

наименования

плательщика, т. е. всех

требуемых

законом

реквизитов, то

этот

документ

не

будет

иметь

вексельной

силы (абз. 1 ст. 2, абз. 1 ст. 76

Положения). Из

данного

документа

не

возникнет

никакого

обязательства

по

векселю, и

бланкополучатель

не

приобретет

права

на

его

заполнение.

Дополнение

отсутствующих

реквизитов

на

таком

документе

недопустимо

16. Если

все

же

ошибочно

незаполненный

вексель

был

дополнен, то

это

будет

действовать

как

подделка

17.

14 Richardi R. Op. cit. S. 130; Вормс

А

. Э

. Указ. соч. С. 4.

15Richardi R. Op. cit. S. 130; Meyer-Cording U., Drygal

a T . Wertpapierrecht. 3 Aufl. Neuwied; Kriftel; Berlin, 1995. S. 47.

16 Roth G.H. Op. Cit. S.35. См. также: Rosendorff R. Op. cit.

S. 4-5; B e r n s t e i n W . Vorlesungen uber des deutsche Wechselrecht. Tubingen.

1909. S. 50.

17Roth G.H. Op. cit. S.35; Meyer-Cording U., Drygala T.

Op. cit. S. 47. "Лицо, получившее

от

векселедателя

формально

недействительный

вексель, не

имеет

права

на

его

заполнение. Если

оно

все

же

заполняет

вексель,

то

это

действует

как

подделка" (Крашенинников

Е

. А. Заметки

о

бланко-векселе. С. 81).

О.М. Роднова

Природа

иска

об

оспаривании

решения

общего

собрания

акционеров

Волеобразующим

органом

акционерного

общества

является

общее

собрание

акционеров. С

принимаемыми

им

решениями

связано

возникновение,

изменение

и

прекращение

прав

и

обязанностей

акционеров.

Эти

решения

не

должны

противоречить

требованиям

закона

и

устава. В

противном

случае

Закон

РФ

.Об

акционерных

обществах. 1 наделяет

акционера

правом

.обжаловать

в

суд

решение, принятое

общим

собранием

акционеров. (п. 8 ст. 49).

Какое

же

средство

защиты

может

быть

использовано

акционером

в

случае

принятия

общим

собранием

незаконного

решения, нарушающего

его

права

и

интересы (например, решения

о

выплате

дивидендов

в

первую

очередь

владельцам

обыкновенных

акций, а

не

привилегированных)?

Согласно

Закону

РФ

.Об

обжаловании

в

суд

действий

и

решений,

нарушающих

права

и

свободы

граждан. каждый

гражданин

вправе

обратитьсясжалобой

всуднадействияирешения, нарушающие

его

права

и

свободы. В

Постановлении

Пленума

Верховного

Суда

РФ

от

21 декабря 1993 г. № 10 .О

рассмотрении

судами

жалоб

на

неправомерные

действия, нарушающие

права

и

свободы

граждан. указано

на

возможностьобжалования

всудрешенийобщихсобранийакционерных

обществ (абз. 4 п. 6) 2. В

совместном

же

Постановлении

Пленумов

Верховного

Суда

РФ

и

Высшего

Арбитражного

Суда

РФ

от 2 апреля

1997 г. № 4/8 «О

некоторых

вопросах

применения

Федерального

закона

“Об

акционерных

обществах”» высшие

судебные

органы

стремятся

исправить

ранее

данное

неверное

толкование

закона

и

устанавливают, что

средством

защитыв

данном

случае

является

иск (п. 8) 3.

Законодатель

и

высшие

судебные

органы, по-видимому, учитывая

лежащие

на

поверхности

признаки

субъективного

акционерного

права:

господство

воли

акционерного

общества

при

установлении

содержания

1 Далее — Закон.

2 Бюллетень

ВерховногоСудаРФ. 1994. № 3. С. 5.

3 Вестник

ВысшегоАрбитражногоСудаРФ. 1997. № 6. С. 15.

акционерного

права, подчинение

власти

большинства

4, — решили, что

отношения, возникающие

в

рамках

акционерного

общества, носят

публичный

характер, и

сообразно

этому

наделили

акционера

возможностью

использования

публично-правового

средства

защиты — жалобы.

Однако

указанные

выше

признаки

позволяют

сделать

вывод

лишь

о

корпоративном

характере

отношений, возникающих

между

акционером

и

обществом

5, что

не

исключает

их

из

сферы

гражданско-правового

регулирования.

Право

на

получение

дивидендов, право

на

преимущественную

покупку

дополнительно

выпускаемых

акций, право

требовать

выкупа

принадлежащих

акций, право

требовать

выдачи

ценных

бумаг

общества, образовавшегося

в

результате

реорганизации, имеют

частноправовой

характер. А

значит, должны

использоваться

и

частноправовые

средства

их

защиты.

Как

известно, решение

собрания

о

выплате

дивидендов

является

тем

единственным

юридическим

фактом, с

которым

связано

возникновение

у

акционера

права

требовать

выплаты

дивидендов

и

обязанности

акционерного

общества

произвести

выплату

до

определенного

в

решении

срока (п. 1 ст. 42 Закона) 6. Указанные

Законом

обстоятельства:

полная

оплата

акций

общества, отсутствие

признаков

несостоятельности

(банкротства), наличие

чистой

прибыли — являются

лишь

условиями,

при

которых

у

акционерного

общества

возникает

право

на

принятие

решения

о

распределении

дивидендов (ст. 43). Конститутивное

значение

имеет

только

решение

общего

собрания

акционеров, даже

в

случае

наличия

в

уставе

общества

указания

о

размере

подлежащего

выплате

дивиденда

и

очередности

его

выплаты

владельцам

различных

типов

акций.

Обнаружение

того

факта, что

нарушены

интересы

группы

акционеров,

которые

имели

право

на

первоочередное

получение

дивидендов,

автоматически

не

опорочивает

решение

общего

собрания

акционеров,

не

уничтожает

прав

и

обязанностей

общества

и

акционера, возникающих

из

принятого

решения. Защита

акционеров

может

быть

достигнута

4 Маклаков

В. А. Власть

большинства

в

акционерных

компаниях

// Вестник

гражданскогоправа. 1919. № 2. С. 139 — 144.

5 А.И. Каминка

подчеркивал, что

господство

союзной

воли, с

одной

стороны,

подчинение

ему

воли

отдельных

участников, с

другой, чужды

обязательственному

праву, .связывающему

отдельных, свободно

определяющих

свое

поведение

индивидуумов

лишь

в

той

мере, в

какой

они

сами

связали

свою

волю.

(Каминка

А. И. Основы

предпринимательского

права. Пг., 1917. С. 135).

6 Тарасов

В. И. Учение

об

акционерных

компаниях. Ярославль, 1980.

Т. 2. С. 140; Ломакин

Д

. В

. Акционерное

правоотношение: понятие, содержание,

субъекты: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1996. С. 21.

лишь

прекращением

правоотношения, возникшего

из

решения

общего

собрания

акционеров.

В

качестве

средства

защиты

акционера

в

случае

принятия

обществом

незаконного

решения

Н. Полетаев

называл

иск

о

признании

7.

А. Гольмстен

любой

правопрекращающийся

иск

относил

к

.отрицательным

искам

без

исполнительной

силы. 8. Упомянутое

выше

совместное

Постановление

Пленумов

№ 4/8 также

устанавливает, что

в

качестве

средства

защиты

в

данном

случае

применяется

иск

о

признании.

Согласиться

с

таким

решением

вопроса

нельзя. Цель, преследуемая

при

предъявлении

иска

о

признании, — установление

наличия

или

отсутствия

правоотношения. Судебное

решение, принятое

по

иску

о

признании,

не

прекращает

правоотношения, связывающего

истца

и

ответчика.

Акционер

же

заинтересован

в

прекращении

тех

прав

и

обязанностей,

которые

возникли

из

незаконного

решения

общего

собрания

акционеров.

П.Н. Гуссаковскийправильно

указывал, что

.зазаинтересованными

лицами

должно

быть

признано

право

обращения

к

суду

с

иском

об

уничтожении

противозаконного

или

противоуставного

распоряжения

общего

собрания. 9. Поэтому

единственное

мыслимое

средство

защиты

в

подобных

ситуациях — преобразовательный

иск.

Преобразовательный

иск, с

помощью

которого

возбуждается

гражданский

процесс, направлен

на

реализацию

преобразовательного

притязания

истца. Данное

притязание

адресовано

суду, а

не

акционерному

обществу. У

общества

нет

обязанности

перед

акционером

прекратить

правоотношения, возникшие

из

незаконного

решения

собрания

акционеров.

Немыслимо, как

акционерное

общество

могло

бы

исполнить

такую

обязанность. Для

этого

нужно

было

бы

вновь

созвать

общее

собрание

акционеров

и

надеяться, что

за

отмену

решения

будет

подано

требуемое

законом

количество

голосов. А

если

нужного

количества

голосов

не

будет

набрано? Незаконное

решение

останется

в

силе? Сказанное

позволяет

утверждать, что

предположение

о

существовании

обязанности

общества

прекратить

правоотношение, возникшее

из

незаконного

решения, не

выдерживает

критики. Таким

образом, анализ

иска

об

оспаривании

решения

общего

собрания

акционеров

еще

раз

подтвер

7 Полетаев

Н. Ответственность

акционерного

общества

и

его

органов

перед

отдельными

акционерами // Журнал

Санкт-Петербургского

юридического

общества. 1894. № 5. С. 57.

8 Гольмстен

А. Юридическая

квалификация

гражданского

процесса

// Сборник

статей

по

гражданскому

и

торговому

праву

и

гражданскому

процессу.

Казань, 1917. С. 74.

9 Гуссаковский

П. Н. Вопросы

акционерного

права // Журнал

Министерства

юстиции. 1915. № 10. С. 10.

ждает

правильность

вывода, что

преобразовательное

притязание

может

быть

адресовано

только

суду

10.

Преобразовательное

притязание, как

и

любое

притязание, является

охранительным

правом

требования. Акционеры

же, которые

не

принимали

участия

в

общем

собрании

или

голосовали

за

принятие

незаконного

решения, согласно

п. 8 ст. 49 Закона

лишены

права

требовать

преобразования

правоотношений, даже

если

их

права

нарушены. Лишая

акционеров, которые

голосовали

за

принятие

решения, права

требовать

от

суда

прекращения

правоотношений, из

него

возникших, законодатель,

по-видимому, исходил

из

одного

из

существенных

признаков

корпоративного

права — влияние

одной

из

сторон

на

формирование

воли

контрагента. Нарушение

прав

в

данном

случае

может

быть

расценено

как

нарушение

прав

собственными

действиями, что

не

может

привести

к

возникновению

охранительных

прав. Однако

чем

руководствовался

законодатель,

лишая

преобразовательного

притязания

лиц, не

участвовавших

в

общем

собрании, с

трудом

поддается

объяснению.

П.Н. Гуссаковский

еще

при

обсуждении

проекта

гражданского

уложения

говорил, что

лица, не

принимавшие

участие

в

собрании

акционеров,

не

могут

быть

поставлены

в

одинаковые

условия

с

теми

акционерами,

которые

присутствовали

в

общем

собрании

11.

Что

является

предметом

защиты

по

иску

об

оспаривании

решения

общего

собрания

акционеров? Обратимся

к

нашему

примеру

с

распределением

дивидендов

без

учета

установленной

в

законе

очередности

их

выплаты. С

принятием

решения

о

распределении

части

чистой

прибыли

у

акционера

возникло

право

требовать

выплаты

части

прибыли. Однако

владелец

привилегированных

акций

с

принятием

законного

решения

общим

собранием

акционеров

имел

бы

право

на

первоочередное

получение

дивидендов. Такое

право

не

возникло, так

как

решение

общего

собрания

акционеров

не

соответствует

требованиям

Закона. Это

еще

раз

подтверждает

правильность

вывода

о

том, что

предметом

защиты

по

преобразовательному

иску

выступает

не

субъективное

гражданское

право, аохраняемый

законом

интерес

12. В

данном

случае –

10 Подробнее

об

этом

см.: Крашенинников

Е

. А

. О

субъектном

составе

преобразовательных

правоотношений // Вопросы

теории

охранительных

правоотношений. Ярославль, 1991. С. 3 – 7. Он

же. К

теории

права

на

иск.

Ярославль, 1995. С. 39 – 46.

11 Гуссаковский

П. Н. Указ. соч. С. 15 – 17.

12 Крашенинников

Е. А., Лисова

Т

. В. Преобразование

прав

и

обязанностей

как

способ

защиты

охраняемых

законом

интересов // Проблемы

интерес

в

прекращении

прав

и

обязанностей, возникших

из

незаконного

решения

общего

собрания

акционеров.

Практическое

значение

вывода

о

возникновении

у

акционера

преобразовательного,

а

не

установительного

притязания

заключается

в

том,

что

первое

подлежит

задавниванию

и, следовательно, может

быть

реализовано

в

принудительном

порядке

в

пределах

давностного

срока. Как

известно, установительные

притязания

не

подвержены

действию

исковой

давности

13.

Однако

насколько

целесообразно

правило

о

распространении

на

требование

об

оспаривании

решения

общего

собрания

акционеров

общего

трехгодичного

давностного

срока? Допустим, что

дивиденды,

подлежащие

распределению

в

силу

оспариваемого

решения, уже

выплачены.

Имеет

ли

смысл

заявлять

в

суд

требование

о

прекращении

уже

реализованных

прав

и

обязанностей

и

будет

ли

в

этом

случае

достигнута

цель, преследуемая

истцом? П.Н. Гуссаковский

приводит

следующий

пример: общее

собрание

в

противоречие

с

ограниченной

в

уставе

целью

деятельности

приняло

решение

о

покупке

каменноугольной

шахты

и

добыче

угля. И

заключает: .Отмена

этого

постановления

спустя

несколько

лет

после

того, как

общество

приобрело

уже

угольную

шахту

и

приступило

к

ее

эксплуатации, причинило

бы

колоссальные

убытки

обществу

и

могло

бы

даже

повлечь

за

собою

полное

его

разорение..

Следует

согласиться

с

его

предложением

об

установлении

.весьма

кратких

давностных

сроков. для

требований

об

отмене

незаконных

решений

общих

собраний

акционерного

общества

14.

защиты

охраняемых

законом

интересов. Ярославль, 1990. С. 3 – 6; Краше

нинников

Е

. А. Ктеории

права

на

иск. С. 50 – 51, 56 – 58.

13 Гордон

В. М. Иски

о

признании. Ярославль, 1906. С. 308 – 321;

Попов

Б

. В

. Исковая

давность. М., 1926. С. 4 – 6; Гурвич

М. А. Пресекательные

сроки

в

советском

гражданском

праве. М., 1961. С. 60 – 62; Кра

шенинников

Е

. А

. Понятие

и

предмет

исковой

давности. Ярославль,

1997. С. 60 – 64.

14 Гуссаковский

П. Н. Указ. соч. С. 11.

Н.Н. Тарусина

Возмездные

образовательные

услуги:

некоторые

проблемы

правового

регулирования

и

правоприменительной

практики

По

содержанию

и

форме

субъекты

и

объекты

образовательных

услуг

весьма

разнообразны. В

широком

смысле

они

являют

собой

реализацию

любых

обучающих

программ

и

с

любыми

участниками. Однако

условия

обучения

не

универсальны

и, конечно

же, не

характеризуются

абсолютной

образовательной

свободой, как, впрочем, и

всякая

деятельность

вообще. Лимиты

прежде

всего

ориентированы (или

должны

быть

ориентированы) на

обеспечение

качества

обучения. Соответственно

речь

идет

о

лицензировании, аттестации, аккредитации

и

других, дополнительных,

требованиях

к

субъектам

и

содержанию

образовательной

деятельности, а

также

алгоритме

налоговых

и

неналоговых

платежей.

Субъекты

и

существо

рассматриваемого

вида

деятельности

различны.

Во-первых, обучение

может

осуществляться “встроенно”, как

необходимый

компонент

реализации

основных (необразовательных) целей

организации (предприятия), в

том

числе

его

специализированной

структурой. К

группе

возмездных

образовательных

услуг

оно

в

этом

случае

не

относится (кроме

ситуации

предварительного

платного

обучения

лиц, еще

не

заключивших

трудовой

договор

с

данной

организацией).

Во-вторых, обучение

может

вестись

коммерческой

организацией

в

рамках

реализации

одной

из

своих

уставных

целей (консультационными,

аудиторскими, компьютерными

и

т. п. фирмами). В

этом

случае

перед

нами

типичная

предпринимательская

деятельность.

В-третьих, образовательные

услуги

могут

предоставляться

гражданином.

Как

правило, это

либо

гувернерская

деятельность

с

различными

модификациями, либо

узко

специальные

услуги

типа

обучения

танцам,

работе

на

компьютере

и

т. п., либо

репетиторская. По

смыслу

законодательства

об

образовании, культуре, физкультуре

и

спорте (в

части

реализации

обучающих

программ) подобная

деятельность, осуществляемая

без

образования

юридического

лица, является

по

существу

предпринимательской,

подлежит

государственной

регистрации, контролю, нало

гообложению

и

прочему, соответствующему

ее

природе, лимитированию.

Но

именно

она, как

известно, особенно

ее

вторая

и

третья

разновидности,

массовым

образом “тиражируется” в

нелегитимное

пространство,

всяческиуходя

из-под

узаконения.

При

этом, в

отличие

от

образовательной

деятельности

коммерческих

и

некоммерческих

юридических

лиц, обучение, осуществляемое

платно

и

систематически, объявляется

предпринимательством

во

всех

случаях, независимо

в

том

числе

от

условий

реинвестирования

доходов

на

воспроизводство

самой

образовательной

деятельности (приобретение

оборудования, книг, компьютерных

программ, “выплаты

себе

зарплаты”

на

воспроизводство

собственно

жизни) — некоторые

элементы

подобного

реинвестирования

учитываются

лишь

при

налогообложении.

В-четвертых, образовательная

деятельность

осуществляется

некоммерческими

организациями: ассоциациями

коммерческих

юридических

лиц, фондами, религиозными

объединениями

и

т. п., а

главное —

специализированными

образовательными

учреждениями. Если

она

отвечает

всем

признакам

предпринимательства (систематически, для

получения

прибыли, от

своего

имени, на

свой

риск

и

под

свою

имущественную

ответственность — ст. 2 ГК

РФ), то

подвергается

воздействию

соответствующих

лимитов

и

начетов. Однако

с

одним

существенным

исключением: в

отличие

от

индивидуального

предпринимательства

в

сфере

образования, применительно

к

некоммерческому

юридическому

лицу (учреждению) действует

известное, но

не

ставшее

по

причине

этой

известности

менее

оригинальным, положение

о

различной

юридической

природе

образовательных

услуг — в

зависимости

от

направленности

расходования

полученной

прибыли: так, в

соответствии

с

нормой

ч. 3

ст. 47 Закона

РФ “Об

образовании” исследуемая

деятельность

не

считается

предпринимательской, если

доходы

от

нее

реинвестируются

на

уставные

цели. Разумеется, подобное

нормативное

положение

является

благом

для

образовательного

учреждения: позволяет

ему

развивать

материальную

базу, использовать

в

учебном

процессе

квалифицированных

преподавателей, издавать

необходимые

методические

материалы, и

т. д. Однако

сама

формула

Закона

по

существу

абсурдна: деятельность,

отвечающая

всем

признакам

предпринимательства, объявляется

то

предпринимательской, то

непредпринимательской

по

признаку, находящемуся

как

за

рамками

нормы

ст. 2 ГК

РФ, так

и

за

рамками

всего

комплекса

норм, регулирующих

данное

явление. Тем

более

что

тот

же

самый

критерий

не

дает

аналогичного

результата

относительного

такой

же

деятельностигражданина.

Именно

поэтому

налоговые

органы, несмотря

на

проигранные

ими

по

данному

вопросу

дела, вновь

и

вновь

инициируют

судебное

разбира

тельство

о

признании

ряда

действий

некоммерческих

юридических

лиц,

являющихся

собственно

образовательными

услугами

или

непосредственно

сопутствующими

им (например, издание

и

реализация

учебных

пособий), предпринимательством “по

определению”, а

освобождение

образовательного

учреждения

от

налога

на

прибыль — результатом

льготирования

от

налогообложения, которое

в

настоящее

время

отсутствует,

а

следовательно, не

может

применяться. Арбитражные

суды, отказывая

в

таковом

признании, ссылаются

на

норму

ч. 2 ст. 47 Закона

РФ

“Об

образовании” и

аналогичные

нормы

законодательства

о

культуре,

физкультуре

и

спорте. При

этом

взаимодействие

этих

норм

и

нормы

ст. 2 ГК

РФ

анализу, как

правило, не

подвергается, так

как

речь

идет

об

исключении, прямом

изъятии

из

общего

правила. Соответственно

на

данном

этапе

развития

указанного

законодательства

не

подрывают

исключительности

ситуации

и

нормы

Общей

части

Налогового

кодека,

ибо

речь

идет, как

мы

уже

отмечали, не

о

льготах, а

о

нормативном

установлении

двойственной

юридической

природы

возмездных

образовательных

услуг.

Однако

спор

между

образовательными

учреждениями

и

налоговыми

органами

по

данному

вопросу

не

исчерпывается

приведенным

казусом

(“льгота — не

льгота”, “предпринимательство — не

предпринимательство”),

а

продолжается

в

иной

плоскости: “реинвестирование — не

реинвестирование”. И

при

этом

в

двух

направлениях. Во-первых, анализируются

сроки

реинвестирования, ибо

они

должны

соответствовать

периоду, за

который

осуществлен

платеж (в

полном

объеме

или

очередной)

по

договору. Во-вторых, подвергаются

анализу

объекты (предметы)

реинвестирования. Например, выдача

сотрудникам

ссуд, оказание

им

материальной

помощи

не

квалифицируется

как

реинвестирование

средств

в

учебный

процесс

и

на

уставные

цели

учреждения

в

целом. Не

всегда

бесспорна

ситуация

с

оборудованием: приобретение

компьютерной

техники, ксерокса, учебной

мебели, литературы

и

т. п., безусловно,

квалифицируется

благоприятным

образом, а

выделение

средств

на

содержание

спортивно-оздоровительного

лагеря, приобретение

произведений

живописи

для

читального

зала

и

т. п. нередко

в

рассматриваемом

контексте

дискутируется. (Впрочем, при

сохранении

обозначенного

нами

исключения

из

правила

ст. 2 ГК

РФ

указанные

проблемы

являются

лишь

трудностями

бухгалтерских, экономических

и

юридических

служб

образовательного

учреждения

или

его

учредителя.)

Совершенно

иначе

обстоит

дело

с

другой

насущной

проблемой —

квотированием

образовательных

услуг (п. 10 ст. 41 Закона

РФ “Об

образовании”).

Касается

она, правда, только

государственных

вузов, и

притом — в

части

подготовки

специалистов

в

области

юриспруденции,

экономики, менеджмента, государственного

и

муниципального

управления

по

договорам

с

физическими

лицами

и

негосударственными

предприятиями, организациями, учреждениями (25% от

плана

бюджетного

приема). На

первый

взгляд, проблема

имеет

частный

характер. Однако

по

существу

своему

спор

вокруг

правомерности

квоты

принципиален.

Во-первых, данное

правило

является

безусловным

и

вопиющим

ограничением

правоспособности

государственного

вуза. Во-вторых, —

ограничением

конституционного

права

российских

граждан

на

высшее

образование

по

своему

выбору

и

на

конкурсной

основе, вынуждая

их

вступать

в

договорные

отношения

с

частными

вузами, которые

нередко

(а

в

иных

территориях — как

правило) качественного

образования

предложить

не

могут, ибо

не

располагают

ни

базой, ни

кадрами, ни

методическим

опытом (например: арендуют 2-3 комнаты, не

имеют

библиотеки,

приглашают

преподавать

цивилистику

следователя

районной

прокуратуры, расположенной

через

дорогу, ит. д. ит. п. — грустным

примерам

нет

числа). В-третьих, нарушается

законодательство

о

свободе

конкуренции: квота “тисками” сдерживает “профессионального

бойца

образовательного

фронта”, давая

возможность “расплодиться” непрофессионалам

(автор

не

имеет

в

виду

все

частные

вузы

без

исключения). Одновременно, в-четвертых, данное

правило

является

откровенной

протекционистской

мерой

в

пользу

частного (исключительно

платного) образования. Это

тем

более

результативно, чем

в

меньшем

объеме

государственные

вузы

получают

бюджетное

финансирование

на

бесплатное

образование.

Одним

из

ключевых

официальных

аргументов

столь

длительного

сохранения

квоты

является

соображение

о

том, что

снятие

ограничения

приведет

к

неоправданному

расширению

сферы

платного

образования

в

государственных

вузах, которые

призваны

обеспечивать

конституционное

право

российских

граждан

на

бесплатное

высшее

образование, получаемое

впервые. Однако

тому

возможна

очевидно

элементарная

контрмера: вместо

квоты (или

наряду

с

ней, но

существенно

измененной

в

разумную

сторону, например, по

формуле “50х50”) установить

требование

о

недопустимости

уменьшения

бюджетного

набора

по

данным

востребованным

специальностям, и

притом

с

сохранением

необходимых

лицензионных

требований

к

качеству (не

сниженному

за

счет

количества) и

введением

жестких

мер

административной

ответственности,

вплоть

до

отзыва

лицензии, и

внедрением

в

гражданско-правовую

и

судебную

практику

возмещения

ущерба

за

предоставление

некачественных

образовательных

услуг, в

нашем

случае — в

связи

со

снижением

качества

за

счет

неразумного

увеличения

контингента “платных”

студентов. Некоторые “информированные

источники” утверждают, что

решение

о

снятии

квоты

в

обозримом

будущем

может

быть

принято.

Пока

же

вузы

либо

грубо

нарушают

квоту-запрет, либо

обходят, предлагая

родителям

заключить

договоры

об

обучении

своих

детей

через

“посредничество” государственных

организаций (предприятий), что

далеко

не

для

всех

достижимо.

Следующей

актуальной

проблемой

является

нецелевое

использование

договорных

средств. Так, во

всех

государственных

вузах

ректорат,

в

большей

или

меньшей

степени (от 0 до

величины, близкой

к

100%), сосредоточивает

финансовые

ресурсы, полученные

по

договорам

о

платном

оказании

образовательных

услуг, в

своем

распоряжении,

нередко

направляя

их “мимо

клиентов”, т. е. не

только

на

возмещение

затрат

по

обучению

конкретного

студента (слушателя). Например, эти

ресурсы

используются

на

улучшение

материальной

базы

подготовки

по

другим

специальностям, доплаты

работникам, никак

не

связанным

с

организацией,

даже

в

самом

широком

смысле, учебного

процесса

по

оговоренной

с

контрагентом

специальности. Это

грубейшим

образом

противоречит

самому

существу

договора

и

является

основанием

для

соответствующих

внесудебных

или

судебных

гражданско-правовых

притязаний

заказчика. Полагаем, что

кроме

контроля

за

целевым

расходованием

подобных

внебюджетных

ресурсов

со

стороны

КРУ

и

налоговых

органов, необходимы

и

административно-правовые

гарантии

законодательстваоб

образовании.

Разумеется, перечисленными

нами

проблемами

правовое

регулирование

и

правоприменительная

практика

в

сфере

оказания

возмездных

образовательных

услуг

не

исчерпываются. Однако

эти

проблемы

относятся

кнаиболее

актуальным

итребующим

скорейшего

разрешения.

Содержание

Е. А. Крашенинников. Основные

вопросы

уступки

требования ......................................................................... 3

В. Б. Чуваков. Понятие

и

признаки

ценных

бумаг .................. 30

А. В. Власова. К

дискуссии

о

структуре

права, воплощен-

ного

в

обязательственной

ценной

бумаге ..................... 43

М.В. Кротов. О

некоторых

проблемах

перемены

лиц

в

обязательстве ................................................................ 52

Е. А. Крашенинников. Презентационная

природа

векселя

и

вызывное

производство ................................. 63

А. В. Вошатко. Уступка

правиз

ректа-бумаг ........................... 73

В. А. Белов. Вексельные

обязательства ...................................... 81

О. П. Потапенко. К

понятию

бланко-векселя .......................... 91

О. М. Роднова. Природаиска

обоспаривании

решения

общего

собрания

акционеров ......................................... 95

Н. Н. Тарусина. Возмездные

образовательные

услуги:

некоторые

проблемы

правового

регулирования

и

правоприменительной

практики ............................... 100

Очерки

по

торговому

праву

Сборник

научных

трудов

Выпуск 6

Редактор, корректор

А.А. Антонова

Компьютерный

набор

С.И. Савинской

Верстка

Л.А. Кузьмичевой

Лицензия

ЛР

№ 020319 от 30.12.96

Подписано

в

печать 30.12.99 г. Формат 60.84/16. Бумага

тип.

Печать

офсетная. Усл. печ. л. 7,0. Уч.-изд. л. 6,0.

Тираж 500 экз. Заказ .

Оригинал-макет

подготовлен

в

редакционно-издательском

отделе

ЯрГУ.

Ярославский

государственный

университет.

150000 Ярославль, ул. Советская, 14.

Отпечатано

на

ризографе.

ООО “Рио-Гранд”.

150029 Ярославль, ул. Чкалова, 2.