65176307

ББК 63.3 (3 Каз) М 31

Ответственный редактор

доктор исторических наук Райнхард Крумм

Масанов Н. Э. и др.

М 3| Научное знание и мифотворчество в современной исто­ риографии Казахстана / Н. Э. Масанов, Ж. Б. Абылхожин, И. В. Ерофеева. — Алматы: Дайк-Пресс, 2007. — 296 с.

ISBN 99 65 -79 8 -3 5 -4

В монографии на большом фактическом материале предпри­ нята попытка сделать критический анализ новейших тенденций в сфере мифологизации истории Казахстана. На современном науч­ но-теоретическом уровне рассматривается проблема влияния пост­ советских мифологических реконструкций далекого и относитель­ но недавнего прошлого на историческое сознание казахстанского общества, выявляются основные социально-экономические, поли­ тические, социокультурные и когнитивные факторы, обуславлива­ ющие большую живучесть исторических мифов в массовом созна­ нии; характеризуются группы их носителей, анализируется степень проникновения мифологических стереотипов восприятия истори­ ческой действительности в учебно-образовательный процесс. На конкретном опыте освещения наиболее актуальных тем истории Казахстана в современных учебных и публицистических изданиях показано принципиальное отличие научного (рационально-анали­ тического и понятийно-логического) знания от мифологических ис­ ториографических схем, определены наиболее перспективные на­ правления новых научных исторических исследований.

Книга рассчитана на профессиональных исследователей-истори­ ков, преподавателей вузов и школ, работников органов просвещения и культуры, студентов и всех интересующихся историей Казахстана.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Однозначного ответа на вопросы, как и кто сегодня может за­ ниматься написанием истории государств — историк, писатель или публицист, и если это один из них, то какое гражданство он дол­ жен иметь; имеет ли автор моральное право писать лишь о своем государстве, и, вообще, можно ли компетентно писать о чужой стране, — не существует.

Тем более инструментализация историографии в достижении конъюнктурных целей, в т. ч. политических, использование не всегда достаточно верифицированных, а порой и сомнительных источников способны привести к новым мифам и неправильному истолкованию и написанию истории, манипуляции общественным сознанием. И все это подводит к основной идее и теме публика­ ции под названием «Научное знание и мифотворчество в современ­

ной историографии Казахстана».

Существует расхожее представление, что анализ прошедших в стране процессов в данном случае — задача, если не миссия, граж­ дан только этой страны и этого региона. Разумеется, при этом на­ прашивается вывод от противного, что данная сверхзадача не под силу или, хуже того, не дозволена представителям нетитульной на­ ции или тем, кто изучает и наблюдает со стороны — иностранцам.

Но, как известно, компетентность и пытливость ума не зна­ ет государственных границ и препятствий. Ведь не что иное, как чей-то взгляд со стороны иногда может натолкнуть на интересную мысль или захватывающую идею. Например, в истории Германии есть множество тому примеров, которые, часто связаны с фа­ шистским геноцидом. Нередко те или иные немцы не согласны с такими проявлениями инициативы. Но именно благодаря ей в

Германии сегодня развивается конструктивный критический ана­ лиз национальной истории новейшего времени.

Неизвестные аспекты исторического прошлого освещены и изу­ чены со всей мыслимой, а зачастую и немыслимой тщательностью. Сдернуть покровы, отыскать неизвестное, чтобы сокрытое стало явным — сверхзадача историков.

Но это одна сторона познания: поиск явного в тайном. «Кто», «когда», «так» и «потому что» приходят не из плоских фраз ана­ литиков, историков и критиков, а из символов и мифов, благодаря которым были сотворены и создаются новые рукотворные мифы от Истории.

Замысел нашей публикации — не очередные изыски плакатных сенсаций «явного в тайном», а куда более захватывающее путе­ шествие в ремистификацию, в то, что можно емко выразить фор­ мулой другого поиска — «тайного в явном». Мы ныряем на дно океана, чтобы сохранить Историю и не навредить историческим поискам.

Внаше время взгляд со стороны имеет все шансы на обособле­ ние. Иными словами, государство или регион изучают свою исто­ рию только по трудам тех деятелей науки, которые в лучшем слу­ чае прекрасно ориентируются в тематике, но при этом не являются гражданами государства, о котором они пишут. Такое явление мо­ жет привести к тому, что критически-объективный взгляд изнут­ ри исчезнет или перспективы увиденного не будут публиковаться достаточным тиражом с переводом на иностранные языки.

Всвете вышеизложенного Фонд им. Фридриха Эберта пригла­ сил трех признанных в мировом научном сообществе ученых-исто- риков Казахстана: проф. Нурбулата Масанова (к сожалению, к мо­ менту завершения исследования безвременно ушедшего из жизни), проф. Жулдузбека Абылхожина, д-ра Ирину Ерофееву к проведе­ нию исследования и написанию очерков о том, как создаются но­ вые мифы, имеющие мало общего с реальной историей Казахстана. Каждая из четырех глав написана по отдельности, и все они осве­ щают с разных точек зрения историю и историографию.

Эти очерки познакомят читателя и с некоторыми аспектами истории своих стран от истоков возникновения и до наших дней, но также помогут подчеркнуть представление о необходимости бережного отношения к источникам и их интерпретации.

Не все аспекты рассматриваемой темы раскрыты в моногра­ фии в равной степени глубоко и убедительно. Кроме того главы трех авторов заметно отличаются друг от друга по объему текстов, степени детализации исторических и историографических фактов и стилю написания. Что же касается уровня объективности освещения изложенных в монографии исторических вопросов, то судить об этом предоставляется возможность самим специалистам по истории Центральной Азии.

Надеемся, что эта публикация внесет свой скромный вклад в то, чтобы, во-первых, ученые тщательнее работали не только на национальном, но и на региональном уровне, а во-вторых, чтобы критический взгляд и голос в стане самих историков звучали от­ четливее, заставляя казахстанских и центральноазиатских авторов в будущем учитывать идеи, тезисы и критические моменты как ученых-соотечественников, так и исследователей из других стран.

Райнхард Крумм, доктор исторических наук, проект-координатор Фонда им. Фридриха Эберта по странам Центральной Азии.

Алматы. Апрель, 2007.

ОТ АВТОРОВ

Всемирная история строительства независимых государств и фор­ мирования современных наций показывает, что обращение к истори­ ческому прошлому как коллективной социокультурной памяти непре­ менно входило в ряд императивных условий национальной самоиден­ тификации и консолидации. Но из той же истории известно, что очень часто апелляция к прошлому, обретая политически или идеологически заданную целесообразность, сопровождалась игнорированием научного знания и его подменой мифотворческими интерпретациями.

Во все времена это оправдывалось, как правило, «беспроиг­ рышными» ссылками на патриотическое подвижничество во имя идеи укрепления духа нации, ее высокостатусного самоутвержде­ ния. И, по суждениям этих «подвижников», столь благородная задача якобы в принципе не приемлет объективно-критического дискурса, но, напротив, «требует» конструирования исключитель­ но «позитивной истории» народа. Иначе говоря, она должна пред­ ставлять собой панораму, расписанную сугубо «героико-эпически­ ми тонами», но ни в коем случае не уподобляться сложной мо­ заике, где насыщенные и яркие краски чередуются с бледными и тусклыми цветами. Дескать, «подлинно народной» достойна быть только та история, которая расцвечена выдающимися политиче­ скими и культурными достижениями, сокрушительными походами против врагов, обширнейшими границами как во времени, так и в пространстве; гораздо более древней, чем у современных геополи­ тических соседей, государственностью; уходящими в глубь тыся­ челетних горизонтов могучими корнями этногенеза и т. д.

Нетрудно догадаться, что такая исключительно комплиментар­ ная историографическая парадигма возможна только посредством

мифологизации прошлого. Вот почему экспансию мифотворчества познали все национальные историографии, включая ее западные школы. Неслучайно именно последние стали теми пенатами, где зародились традиции историографической критики мифологизаторской альтернативы видения прошлого1.

Нисколько не отрицая пионерного «антимифологизаторского» опыта западных историографий, его непреходящую теоретико-ме­ тодологическую ценность, необходимо все же отметить, что на постсоветском интеллектуальном пространстве критика мифотенденций обрекает академическую науку (под которой понимается научное, понятийно-рациональное знание) на гораздо более серьез­ ные трудности. В западных социумах, давным-давно модернизи­ рованных идеями рынка и либеральной демократии, общественное мнение весьма толерантно реагирует на разворачивающиеся время от времени историографические борения, скупо рефлексирует на группоцентристские спекуляции, недоверчиво внемлет различным фобиям и филиям, навязываемым ультра-патриотами от истории. Постсоветское же общество еще продолжает находиться под оп­ ределяющим влиянием тех культурно-цивилизационных идеалов, которые характерны для социумов аграрно-традиционного типа. Ведь аграрно-традиционная массовая ментальность отнюдь не ис­ паряется тотчас с переходом к рынку и демократии.

Между тем, как будет рассмотрено в разделах настоящей кни­ ги, одной из системных характеристик структуры такого обще­ ственного сознания выступает группоцентризм с самыми разными его проекциями (этноцентризм, конфессиональный, региональный, сословно-клановый эгоизм, патриархально-генеалогический нар­ циссизм и т. д.). Группоцентрическое же сознание уже по при­ роде своей необъективно, оно восприимчиво только лишь к комплиментарности по поводу «своей моральной общности» (группы), но всегда агрессивно к любым, пускай и справедливым, но крити­ ческим оценкам. Однако когда критика исходит из-за пределов группы (т. е. внешняя критика), она воспринимается более спокой­ но (вернее, ожидаемо), поскольку группоцентристское (общинно­ традиционное) сознание идентифицирует всех субъектов вне «сво­

1 См., например: The Invention of Tradition / Ed. By E. Hobsbawm and T. Ranger. Cambridge, Univ. Press, 1983.

ей группы» как явных или скрытых врагов или, в лучшем случае, недоброжелателей, от которых ничего иного и не следует ожидать (извечная группоцентристская ксенофобия, боязнь всего чужого и отсюда агрессивность на все иногрупповое). Совершенно иную оценку получает критика интровертивного характера, т. е. исходя­ щая изнутри группы. Такого рода критики, какими бы благими помыслами они при этом не руководствовались, подвергаются со стороны группы остракизму и «моральному террору». В среде мифотворцев-ультрапатриотов для такого морального подавления своих оппонентов давно наработан словарь ярлыков (которые од: новременно служат для мифотворцев защитными «оберегами»): от «манкурта» до «предателя нации». Вот почему в постсоветс­ ких историографиях критика мифотворчества не слишком уверенно пробивает себе дорогу к широкой общественной аудитории, тогда как в сугубо научной среде это имеет место уже достаточно давно (например, критика биологизаторских концепций Л. Н. Гумилева или «открытий» академика М. Фоменко активно разворачивалась в российской академической публицистике, тогда как широкая об­ щественность мало что знает об этом). И тем не менее крити­ ческое отношение к различным мифологическим альтернативам, скажем, в российской историографии формируется достаточно интенсивно2. Отдельные публикации появляются в рамках это­

? Абдуллаев Е. Миф об «утерянном колене» в исследованиях по истории

Средней Азии / / Вестник Евразии. 2006. № 1; Бсипомункуев С. Новые бу­

рятские идентичности: мифологическое и политическое содержание дискурса / /

Вестник Евразии. 2006. № 2; Горак С. Мифы Великого Туркменбаши / / Вестник Евразии. 2005. № 2; Карнаухов Д . Мифологема происхождения вос­ точных славян в интерпретации польской просвещенной элиты X V I века / / Вестник Евразии. 2000. № 3; Ларюэлъ М . Умозрительная Центральная Азия: поиски прародины арийцев в России и на Западе / / Вестник Евразии. 2003. № 4; Шнирелъман В. Идентичность и образы предков: татары перед выбором / / Вестник Евразии. 2002. № 4; Шнирелъман В.

Интеллектуальные лабиринты: очерки идеологии в современной России / Ин-т этнологии и антропологии Р А Н — Московское Бюро по правам че­ ловека. М .: Academia, 2004; Мифы и мифология в современной России / П од ред. К. Аймермахера, Ф . Бомсдорфа, Г. Бордюгова. Ф онд Фридриха Науманна. М ., 2000; Национальные истории в советском и постсоветском государствах / П од ред. Аймермахера, Г. Бордюгова. Ф онд Фридриха Науманна. М .: А И Р О -Х Х , 1999.

го направления в других постсоветских государствах (например, Украина, Узбекистан, Таджикистан и др.).

В Казахстане критика мифотворческих тенденций в историо­ графии озвучивалась на научных конференциях, различных «круг­ лых столах», вопрос по их поводу поднимался в интервью некото­ рых ученых-историков средствам массовой информации, в отдель­

вым специальным монографическим исследованием по пробле­ ме мифотворчества и его критике в отечественной историографии. Думается, что необходимость такого издания давно назрела, ибо мифологическими публикациями книжный рынок не только пере­ насыщен, но и буквально узурпирован. Мифотворческая экспансия стала настолько агрессивной и обширной, что грозит полностью подмять под себя и дискредитировать научное историческое зна­ ние. Поэтому хотелось бы, чтобы эту книгу заинтересованная чи­ тательская аудитория восприняла как одну из инициатив по раз­ вертыванию научной критики мифологизаторства в казахстанской историографии, которая, как мы надеемся, будет расширяться за счет подключения к ней все большего числа исследователей из академической научной среды. Ведь именно последняя несет от­ ветственность за сохранение и дальнейшее развитие подлинных научных тенденций историографической школы Казахстана, толь­ ко она способна стать заслоном на пути зарвавшегося дилетантиз­ ма и откровенной профанации науки. Мы отдаем себе отчет в том, что данная проблема требует гораздо больших исследовательских усилий и более расширенных познавательных процедур. Но повто­ ряем, настоящей книгой мы отнюдь не хотели «закрыть» решение вопроса. Напротив, нашей целью было актуализировать его, обна­ жить значимость данной проблемы для современного общества, показать, что спекуляция идеями модернизации с целью протас­ кивания в их образ консервативных целеполаганий вредит не толь­ ко и не столько собственно исторической науке, но и прежде всего процессам позитивного преобразования казахстанского социума.

Данное издание, безусловно, не состоялось бы без поддержки