Средневековая философия / Вульф Морис де. Средневековая философия и цивилизация

ЦИВИЛИЗАЦИЯ, КАК ОНА ОТРАЖЕНА В ФИЛОСОФИИ

лишь одним из аспектов быстро развивающейся цивили­ зации. Разве мы не видим подобного движения в полити­ ческой, общественной, религиозной жизни и жизни ис­ кусства? Королевские прерогативы, права и обязанности вассалов, статус мещанства и сельского населения, разли­ чия между церковным сбором и духовными функциями аб­ батов и прелатов, монастырская и епископальная иерархия, явное введение новых художественных стандартов — все это черты эпохи в процессе определения. Хаос и нерешитель­ ность X и XI веков исчезли. Новая эра проявляется через ощущение созревающих сил.

Ill

Гармония феодального ощущения персонального мира с философской доктриной того, что существует лишь один индивидуум

Теперь мы можем проникнуть глубже и рассмотреть мно­ жество философских доктрин, которые родились в резуль­ тате достижений XII века. Делая это, нельзя не отметить, как основные доктрины развивающейся метафизики соот­ ветствуют господствующим добродетелям феодального духа. И это приводит нас к нашему третьему пункту, и поистине самому интересному, касающемуся отражения цивилизации в философии: а именно гармонии феодального чувства цен­ ности личности с философской доктриной реальности инди­ видуума.

Феодальный человек всей душой стремился к независи­ мости, его отношения с его сюзереном были определены свободным контрактом, более того, словно заразная болезнь, стремление к равной степени независимости распространи­ лось на горожан и сельское население. Такое естественное положение вещей обрело христианский тон благодаря цер­ ковному учению о ценности жизни индивидуума — о цене души индивидуума. И в соответствии с этим принципом

51

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

гуманности преподобный Петр называл крепостных своими братьями и сестрами1.

Римское, а также каноническое и феодальное право — три формы права, которые так быстро развивались начиная с XI века и далее, — пришли к удивительному согласию в вопросе существования естественного права; и во имя это­ го права, основанного на человеческой природе, они про­ возгласили всенародное равенство. С таким началом они стали считать все различия в социальном положении услов­ ными, и было провозглашено, что рабство и крепостниче­ ство идут вразрез с естественным правом. Если, однако, три формы права и признавали легитимность крепостничества, то это было вследствие особых условий того времени.

Крепостничество считалось социальной необходимостью. Под влиянием христианства все три системы права стреми­ лись облегчить крепостничество; и это особенно верно для гражданских юристов и для знатоков церковного права, ко­ торые привели в исполнение ряд мер на благо крепостного, которые гарантировали ему нерасторжимость брака, обес­ печивали ему право на убежище, поощряли его освобожде­ ние и предписывали правила в отношении посвящения его в духовный сан и уход в монастырь. Эти идеи вели конечно же медленно, но непреклонно к такому состоянию обще­ ства, в котором крепостной мог бы быть раскрепощен и пользоваться свободой, которая полагается всем людям*2.

Схоластическая философия XII века положила эти юри­ дические декларации на метафизическую основу; и после многовековых дискуссий пришли к одному важному за­ ключению — к заключению, которое больше не ставилось под сомнение, — что единственная существующая реаль­ ность есть реальность индивидуума. Существует только ин­

> См. с. 28.

2 Концепции естественного права и крепостничества среди феодаль­ ных теоретиков XI и XII вв. см.: Carlyle. A History of Mediaeval Political Theory in the West. Vol. III. Part II. Ch. I; среди юристов по гражданским делам. Ibid. Vol. II. Part I. Ch. IV; среди специалистов по каноническому праву: Ibid. Vol. И. Part II. Ch. V.

52

ЦИВИЛИЗАЦИЯ, КАК ОНА ОТРАЖЕНА В ФИЛОСОФИИ

дивид, и только индивид может существовать. Этот тезис был общим в своем применении. Человек ли, или живот­ ное, или растение, или химическая субстанция, или то, что не является существом, должно существовать как индивид, единый и неразделимый.

Точно также все, что влияет на существование существа, индивидуально; человеческий акт мышления, форма (жи­ вотное, высота растения, активность химической молеку­ лы) — все, что существует, существует в условиях индиви­ дуальности. Схоластическая философия плюралистична; она рассматривает реальный мир как собрание общего и частного1.

Индивидуальность в отношении к человеку называется личностью. На протяжении всего XII века философы еди­ нодушно повторяют слова Боэция: persona est rationalis na­ turae individua substantia12 («Личность есть неделимая (инди­ видуальная) субстанция разумного порядка»).

Долгое время школы колебались между экстремальным реализмом, который вместе с Платоном учит, что универ­ сальные абстракции, такие как гуманизм, реально суще­ ствуют, а антиреализм отрицает существование таких ре­ альностей. Но к XII веку дебаты были закончены с победой антиреализма. Несмотря на некоторые тени отличия3, теория respectus, выдвинутая Аделардом Батским в Лане и Пари­ же, доктрина status, преподаваемая Вальтером де Мортанем, так называемые «теория безразличия» и «теория со­ вокупности», эхом повторяемые анонимным автором De Generibus et Speciebus («Об общем и частном»), — все эти теории упоминаются Иоанном Солсберийским в его Metalogicus4, — сходятся в утверждении, что универсальные аб­ стракции существовать не могут и что лишь индивид су­ ществует реально.

1 См. далее, гл. 9.

2Boethius. De duabus naturis.

3Cp. с моей Histoire de la Philosophie Medidvale. P. 217—221.

4II, 17.

53

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Отсюда человеческое совершенство, которое составляет человеческуюреальность, одинаково в каждом человеке, будь то король или его подданный, сюзерен или вассал, хозяин или слуга, богатый или бедный, все они одной сути. Реаль­ ность, которая составляет человеческую личность, не до­ пускает различий в качестве. В соответствии со схоластиче­ ской философией существо либо человек, либо не человек. Ни один человек не может быть более или менее человеком, чем другой, хотя каждый из нас обладает более или менее вескими способностями, которые производят более или ме­ нее совершенные действия1. В этом смысле Абеляр и Гиль­ берт Порретанский и многие другие согласны с преподобным Петром и заявляют, выражаясь философским языком, осно­ ванным на метафизических принципах, что «крепостные не менее и не более человеческие существа, чем их хозяева».

Но Абеляр продвинулся еще на шаг вперед. Как лишь недавно было обнаружено в результате важного открытия его Glossulae super Porphyrium («Комментарии к Порфирию»)12, теперь мы можем сказать определенно, что Абеляру принадлежит большая заслуга в решении проблемы общего в той форме, которой следовали в XII, XIII и XIV веках.

Действительно, к метафизической доктрине Абеляр до­ бавляет психологическую, которую можно кратко суммиро­ вать следующим образом: хотя существует только отдельный человек и никто не зависит от другого в своем существова­ нии, разум тем не менее обладает общим понятием гуман­ ности, принадлежащей каждому из них; но эта форма обоб­ щения есть продукт нашей умозрительной деятельности и не воздействует на реальное существование3. Вот так было

1 См. гл. 9.

2Грабманом и Гейером в библиотеках Милана и Лунель. Публикацию этого важного текста см.: Geyer В. Peter Abaelards philosophisehe Schriften. I. Die Logica Ingredientibus. 1. Die Glossen zu Porphyrius // Beitrage zur Oeschichte der Philosophie des Mittelalters. Bd. XXI. Heft 1. Munster, 1919.

3«Illud quoque quod supra meminimus, intellectus scilicet universalium fieri per abstractionem et quomodo eos solos, nudos, puros nec tamen cassos appelemus...» (Ed. Geyer. P. 24 ff). Эпистемологическое решение явно

54

ЦИВИЛИЗАЦИЯ, КАК ОНА ОТРАЖЕНА В ФИЛОСОФИИ

дано в сжатой форме, по существу, схоластическое решение известной проблемы отношения между общим и единичным.

Эта доктрина развивалась постепенно, и ее формирова­ ние шло параллельно с формированием феодального чув­ ства. Даже несмотря на то, что она, очевидно, была вы­ ражена в разнообразных философских трудах, феодальное рыцарское чувство появляется во всей своей чистоте и силе в Chansons de Geste. Самыми ярыми защитниками этого философского решения были сыновья рыцарей — пылкий Абеляр, наследник сеньоров Палле (Pallet); Гильберт Порретанский, епископ Пуатье; аристократичный Иоанн Солсберийский, который пишет по этому вопросу следующее: «Мир состарился, трактуя эту проблему, а для решения ее потребовалось времени больше, чем нужно было Цезарю, чтобы завоевать и овладеть миром»1.

Великие схоласты XIII века воспользуются этой док­ триной для своих целей, гармонизировав ее с психологией, этикой, общественной и политической теориями; и они присоединят ее к тому великому синтезу, который есть са­ мый доминирующий продукт средневекового разума, то есть схоластику.

IV

Феодальная цивилизация и антиреалистическое решение проблемы общего и единичного

Подведем итог. XII век был свидетелем того, как новая цивилизация упрочнилась в поразительной форме. Войны королей с вассалами, появление коммун, учреждение граж-1

появляется в следующем тексте: «Cum enim hunc hominem tantum attendo in natura substantiae vel corporis, non etiam animalis vel hominis vel gram­ matici, profecto nihil nisi qui in ea est intelligo, sed non omnia quae habet, attendo. Et cum dico me attendere tantum eam in eo quod hoc habet, illud tantum ad attentionem refertur, non ad modum subsistendi, alioquin cassus esset intellectus» (Ed. Geyer. P. 25).

1 Polycraticus. VII, 12.

55

Глава четвертая

ВЕЛИКОЕ ПРОБУЖДЕНИЕ ФИЛОСОФИИ В XIII ВЕКЕ

I

Причины: приобретенный импульс

Сегодня повсеместно принято считать, что XIII век от­ мечен кульминацией роста философской мысли в Западной Европе в эпоху Средневековья. С десятилетия с 1210 по 1220 год начинается развитие необычайной жизнеспособ­ ности, которая простирается на период в сто пятьдесят лет. Давайте рассмотрим причины и результаты этого движения мысли.

Каковы же причины столь выдающегося развития фило­ софской мысли? Как так получилось, что мы видим появ­ ление столь многочисленных сильных систем, словно ще­ дрой рукой в плодородную почву Западной Европы были брошены семена?

Первая причина — это то, что я называю «приобретен­ ным импульсом». Интеллектуальные труды XII века дали изначальный толчок. Мы уже рассмотрели некоторые из их достижений, к примеру их вклад в методологию, по­ средством которой были установлены границы каждой на­ уки и без чего невозможен никакой интеллектуальный прогресс. Мы также отметили осмотрительное и едино­ душное заявление, что только индивид может быть наде­ лен действительным существованием и реальностью. Для индивида — землевладельца или вассала, свободного че­ ловека или крепостного, священника или мирянина, бо~

57

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

гатого или бедного — философия говорит эти смелые сло­ ва: «Будь собой, твоя личность принадлежит только тебе, твоя сущность есть независимая ценность, береги ее; будь уверен в себе, только добровольное соглашение может свя­ зывать тебя с другим человеком».

Существует много других философских теорий, которые XII век отдал последующим поколениям. Среди них — раз­ личие между восприятием сути и рациональным знанием, а также «абстрактность» последнего по отношению к перво­ му; множество доказательств существования Бога, исследо­ вания Его бессмертия и сочинения, примиряющие судьбу человека и его свободу; связь между сущностью и существо­ ванием; взгляды на естественное равенство людей и боже­ ственное происхождение власти. Но эти доктрины не были объединены в единое целое, и, следовательно, философы XIII века пользовались ими как материалом для создания своей системы взглядов на познание.

Но не только в философии отмечался чрезвычайный рост и быстрое созревание, это же было верно и для всех других областей. Составление Великой хартии вольностей (1215), предоставление Филиппом Августом1привилегий Париж­ скому университету, рождение святого Луи и Фомы Ак­ винского, смерть святого Франциска — все эти события близко совпали по времени; и рост развития схоластиче­ ской философии тесно следовал за ростом развития готи­ ческой архитектуры.

Однако самое лучшее доказательство ценности трудов уже завершенных заключается в самой быстроте развития в XIII веке, ведь последующие поколения этого века быстро воспользовались преимуществом благоприятных условий, которые для них уже были созданы. Таким образом, через несколько лет после того, как возникли эти самые благо­ приятные условия, то есть приблизительно в 1226—1230 го-1

1 Ф и л и п п II А в г у с т , Филипп Кривой (1165—1223) — король Франции из династии Капетингов в 1180—1223 гг., сын короля Людо­ вика VII Молодого и Адель Шампанской. (Примеч. пер.)

58

ВЕЛИКОЕ ПРОБУЖДЕНИЕ ФИЛОСОФИИ В XIII ВЕКЕ

дах, Вильгельм Овернский, епископ Парижский, и фран­ цисканец Александр из Гэльса положили начало своим великим системам мысли, а затем почти сразу же появля­ ются такие люди, как Роджер Бэкон, Бонавентура, Фома Аквинский и Раймонд Луллий. То, что они сделали, было бы невозможным, если бы их век не был подготовлен при­ нять их труд — препарат уже гарантированной в XII веке закваски доктрины с перспективой его роста и приумно­ жения.

Но были также и внешние причины, которые подтолк­ нули эту разработку доктрины. Среди них особенно сле­ дует отметить три. А именно: подъем Парижского универ­ ситета, основание двух величайших религиозных орденов (они оба были посвящены обучению); и распространение большого числа новых философских трудов, привезенных с Востока, которые были неизвестны Западу до этого вре­ мени в период Средневековья. Эти три причины объеди­ нялись в уникальной манере. Ведь университет Парижа был центром учения; новые ордена снабжали тот же уни­ верситет преподавателями, а книги, привезенные с Вос­ тока, составили заметное пополнение в его рабочей биб­ лиотеке.

II

Подъем университетов (Париж и Оксфорд)

В последние годы XII века французская метрополия мо­ нополизировала в свою пользу интеллектуальную деятель­ ность, которая ранее была рассеяна в различных французских центрах. Университет затмил епископальные и монастыр­ ские школы и, таким образом, заменил дух местного па­ триотизма духом централизации обучения1.1

1 См.: Rashdall. The Universities of Europe in the Middle Ages. Oxford: Clarendon Press, 1895. Cp.: Denifle H. Die Universitaten des Mittelalters bis 1400. Berlin, 1885.

59

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

К середине XII века школы Парижа были представлены тремя группами: а) школы собора Нотр-Дам под руковод­ ством канцлера и через него епископа Парижа; б) канони­ ческие школы монастыря Святого Виктора, который стал беспокойным центром мистицизма, но где также Гильом де Шампо открыл школу, в которой он некоторое время преподавал философию; в) школы за пределами аббатства Святой Женевьевы.

Но нотр-дамские школы занимали первостепенное ме­ сто, и именно из них образовался университет. Он возник на самом деле не по правительственному декрету и не по решению попечительского комитета, а как цветок растет из своего стебля, непосредственным собранием учителей и учеников, ведь их число умножилось в результате по­ стоянного развития предметов изучения. Преподаватели и ученики группировались по четырем факультетам в соот­ ветствии с собственными особыми интересами — универ­ ситетские документы сравнивают их с четырьмя реками рая, точно так же как иконография соборов символически представляет четырех евангелистов, выливающих воду из урн в направлении четырех частей света. Это факультеты теологии, искусства (названный так в память свободных искусств раннего Средневековья), юриспруденции и меди­ цины.

Программа обучения в университете — вещь живая и подвижная. Она начинает развиваться со второй половины XIII века, и в тот момент она раскрывается в великой не­ порочности основных принципов, как нечто новое и све­ жее, характерный и привлекательный продукт Средневе­ ковья.

Если сделать, так сказать, моментальный снимок фа­ культета искусств или философии такими, какими они были приблизительно в 1270 году, то можно было бы об­ наружить, что он в корне отличен от других факультетов, даже от факультета теологии, как в наши дни сегодня. Но занятия на этом факультете занимают очень особое место

60