4. Начало эмиграции: на распутье

170 Часть II. Наследники Блаватской — Николай и Елена Рерихи

Юбилей, однако, был омрачён тяжёлой болезнью художника (вос­ паление лёгких), которая грозила летальным исходом. В начале 1916 г. по совету врачей Рерих с семьёй уехал в Карелию, поправлять пошат­ нувшееся здоровье — поселился на берегу Ладожского озера в Сердоболе (ныне Сортавала). В какой-то момент дела его были так плохи, что он счёл нужным написать завещание (датировано 1 мая 1917 г.):

«Всё, чем владею, всё, что имею получить, завещаю жене моей Е. И. Рерих. Тогда, когда она найдёт нужным, она оставит в равных частях нашим сыновьям Юрию и Святославу. Пусть живут дружно и согласно и трудятся на пользу Родины. < ... > Предоставляю Му­ зею русского искусства при Школе, мною учреждённому, выбрать для музея одно из моих произведений как мой посмертный дар. Прошу друзей моих помянуть меня добрым словом, ибо для них я был доб-

**17

рым другом»*5 .

Несмотря на нездоровье, Рерих время от времени приезжал в Пет­ роград, продолжая исполнять обязанности директора рисовальной школы (до конца 1916 г.). В один из таких приездов (уже после Фев­ ральской революции) он принял участие в совещании художников на квартире А. М. Горького, в результате которого была создана Комис­ сия по охране памятников искусства и старины, ставших достоянием народа. В то же время он вошёл в состав «Особого совещания по делам искусства», под председательством того же А. М. Горького (в качестве одного из сопредседателей). Художник постепенно втягивался в куль­ турно-общественную жизнь Новой России.

О том, как Рерих-монархист отнёсся к революции и отречению им­ ператора, можно только догадываться. Но настоящей катастрофой для него стал Красный Октябрь. После объявления Финляндией независи­ мости и её отделения от России проживавший в Сердоболе 44-летний художник становится, поневоле, эмигрантом. ЗдесьТоднако, напраши­ вается вопрос —была ли эмиграция Рериха действительно вынужден­ ной? Сам Н. К. любил говорить, что он никуда не эмигрировал —эми­ грировала страна, в которой он жил. Между тем, известно, что Рерих несколько раз посещал Петроград уже после октябрьского переворо­ та—пытался организовать на базе закрывшейся (в конце 1917 г.) шко­ лы ОПХ свободную народную художественную академию. При жела­ нии он вполне мог остаться в Советской России и продолжить свою художественную и культурно-просветительскую деятельность на поль­

после революции, см.: С. Эрнст. Н. К. Рерих. Пд: Издание Общины Св. Евгении. 1918.

317Цит. по: Короткина Л. В. Рерих в Петербурге—Петрограде. С. 208.

зу Родины, тем более что со стороны большевиков ему делались за­ манчивые предложения о сотрудничестве318. Но художник предпочёл вернуться к семье, в Сердоболь. К окончательному разрыву с боль­ шевиками его, скорее всего, подтолкнула репрессивная политика но­ вой власти в отношении интеллигенции и старых деятелей культуры и невероятный вандализм большевиков. Покидая Петроград в январе 1918 г. Рерих, фактически, бежал от нового режима.

Один из советских биографов Н. К. Рериха Л. В. Короткина утвер­ ждает, однако, что художник принял Октябрьскую революцию, при­ знал Советское государство и Советское правительство и впослед­ ствии, живя за рубежом «никогда не был связан с белоэмигрантскими кругами, сторонился их, как врагов Родины»319. В действительности же всё было совсем не так. Ещё в октябре 1917 г. Рерих опубликовал резко антибольшевистскую статью, в которой, между прочим, говори­ лось:

«Неужели... и нам придётся спасаться на островах —от кого? От своих. Свои, свои! Откуда в вас эта безмерная дикость? < ...> Что общего с социализмом имеют дикие орды большевиков и им присных, с ярким тяготением к грабежу и насилию? Эти сборища одичалых рабочих, потерявших лик человеческий, но зато стремительно раз­ бегающихся от первого выстрела. Все социалисты (если такие есть) должны восстать и уничтожить озверелые толпы. < ... > Мы пора­ жены бессмысленностью и дикостью происходящего. Позорное само­ уничтожение! Бездарная, кровавая трагедия с грабежами. Настоящий бунт рабов против знания. Неужели высокие принципы единства так безмерно далеки от этих дикарей? И чем возместят большевики мил­ лиарды, которые они отняли у народа? Отняли своей грубой ложью. Новые налоги и безмерные тяготы будут памятью об одичалых, про­ дажных большевиках»320.

Далее, хорошо известно, что, проживая в Финляндии (с осени 1918 г. по конец апреля 1919 г.), Н. Рерих принимал активное участие, вместе с писателем Леонидом Андреевым, в пропагандистской войне с большевистским режимом. Некоторое время (в 1919 г.) он являлся сек­ ретарём комитета Скандинавского общества помощи Российскому Во­ ину (то есть войскам белых армий) и даже перевёл 15 тысяч финских

318Одно из таких предложений было сделано ему в 1918 г. в Стокгольме предста­ вителем Наркомата по иностранным делам в Швеции Вацлавом Воровским, см.: О. Шишкин. Битва за Гималаи. М., 1999. С. 34.

319Там же. С. 209.

320Рерих Н .К . «Единство» / / Пути благословения. М., 1999>0<2£8-239.

марок генералу H.H. Юденичу, иначе говоря, частично финансировал его знаменитый поход на Петроград весной —летом 1919 г.321. Заме­ чу попутно, что младшие братья Рериха в годы гражданской войны также сражались на стороне белых — Борис Константинович служил

вармии Колчака, а Владимир Константинович командовал обозом Азиатской дивизии барона Унгерна.

В1919 г. в Финляндии, в Выборге (Wiipuri), а затем во многих странах Запада была опубликована в виде брошюры программная ста­ тья JL Андреева «S.O.S.», содержавшая страстный призыв к бывшим союзникам — «людям Европы» — спасти Россию от большевиков. (По­ водом для её написания послужили переговоры западных держав с правительством Советской России на Принцевых островах.) На облож­ ке брошюры спереди был помещён рисунок Рериха «Меч мужества»,

асзади напечатано объявление о том, что весь сбор от продажи по­ ступает в распоряжение комитета Скандинавского общества помощи Российскому Воину322. Н.К. полностью разделял взгляды Андреева на новых хозяев России («эти дикари Европы, восставшие против её культуры, законов и морали»). Да и сам он, преисполненный гнева,

втом же 1919 году составил воззвание от имени Русского Освободи­ тельного Комитета, в котором назвал большевизм «наглым монстром, обманывающим человечество»323.

Свою общественно-политическую деятельность Рерих-эмигрант совмещал с творчеством —писанием новых картин и этюдов. За время пребывания в Скандинавии (Финляндия, Швеция) в 1918-1919 гг. он также устроил несколько персональных выставок (в Стокгольме, Ко­ пенгагене, Гельсингфорсе). Наряду с продажей полотен, это был один из способов заработать на жизнь. Выставочная деятельность Рериха за рубежом, как и в России, неизменно сопровождалась шумной рекла­ мой в прессе (местной и русскоязычной, эмигрантской). Так, например,

321В архиве Особого комитета по делам русских в Финляндии сохранилось пись­ мо Н. К. Рериха из Стокгольма от 31 мая 1919 г., в котором он сообщает комитету о переводе денег Юденичу, см.: Андреев Л. S.O.S. Дневник, письма, статьи и ин­ тервью (1919). Воспоминания современников (1918-1919). М., СПб., 1994. С .464, прим. 4.

322Там же. С. 463.

323Изданный в конце 1919 в Берлине сборник «Friede und Arbeit» («Мир и Труд») включал написанное Н. К. Рерихом воззвание Русского Освободительного Комите­ та, в котором говорилось: «Вульгарность и лицемерие. Предательство и продаж­ ность. Искажение всех святых основ человечества — вот что такое большевизм. Это наглый монстр, обманывающий человечество. Монстр, владеющий россыпями дра­ гоценных камней». См. Рерих Н. К. Разрушители культуры / / Рерих Н. К. Россия. М., 1994. С. 28.

к открытию выставки в Гельсингфорсе весной 1919 г., JI. Андреев, по просьбе художника, написал статью «Держава Рериха». Статья эта представляла собой поток неумеренных славословий:

«...Рерихом нельзя не восхищаться... богатство его красок беспредельно... Рерих может напоминать только те чарующие и свя­ щенные сны, что снятся лишь чистым юношам и старцам и на мгно­ вение сближают их смертную душу с миром неземных откровений...

путь Рериха — путь славы... Рерих не слуга земли —он создатель и повелитель целого огромного мира, необыкновенного государства...

человек, который среди видимого открывает невидимое (курсив JI.Андреева. — A.A.)... «владыка нездешний», творец «нездешнего мира»... Рерих единственный поэт Севера, единственный певец и тол­ кователь его мистическо-таинственной души, глубокой и мудрой... Ге­ ниальная фантазия Рериха достигает тех пределов, за которыми она становится уже ясновидением»324.

Насквозь пропитанный льстивой патокой трёхстраничный панеги­ рик Андреева вызывает некоторое чувство неловкости. Пытаясь уго­ дить своему другу, писатель явно перебарщивает. Но есть в этом пане­ гирике одна очень важная мысль —о реальности «нездешнего мира» Рериха: «Да, он существует, этот прекрасный мир, эта держава Ре­ риха, коей он единственный царь и повелитель. Не занесённый ни на какие карты, он действителен и существует не менее, чем орловская губерния или королевство испанское»325. Эти слова не могли не найти отзвука в душе художнике, они подогревали его честолюбие, побужда­ ли к действию: «Держава Рериха», являющаяся сегодня не более чем сказкой, фантазией, может стать явью завтра! Но для этого требова­ лось разрушить старый, тёмный мир и построить на его месте мир новый, светлый, по прекрасным лекалам Художника-Творца.

* * *

Летом 1919 г. Рерихи покинули Скандинавию. Их путь лежал далее на запад, в туманный Альбион.

Приехать в Англию Н.К. помог старый знакомый С.П.Дягилев, предложивший ему работу по созданию декораций к опере А. П. Бородина «Князь Игорь». Опера эта в прошлом, во времена «Рус­ ских Сезонов», имела большой успех в Париже и Лондоне, в нема­

324Андреев Л. Держава Рериха / / Андреев JI. S.O.S. С. 349-351. 325Там же. С. 350.

174 Часть II. Наследники Блаватской — Николай и Елена Рерихи

лой степени благодаря роскошным декорациям Рериха, и Дягилев хо­ тел его повторить. С посещением Англии Рерихи связывали и другую цель —получить визы, необходимые для путешествия в Индию, о ко­ тором мечтали столько лет.

Жизнь Рерихов в английской столице, где они задержались более чем на год, была чрезвычайно насыщенной, полной до краёв. Помимо декораций к «Князю Игорю», Н. К., по заказу сэра Томаса Бичема, фи­ нансировавшего дягилевские Сезоны, работает над оформлением ещё нескольких спектаклей («Снегурочка», «Царь Салтан» и «Садко»), пишет серию собственных картин «Сны Востока», навеянных чтени­ ем «Гитанджали», устраивает персональную выставку «Очарования России» (открылась в галерее Гупила 29 апреля 1920).. В то же время Рерих принимает активное участие в работе Комитета Освобождения России (КОР). В связи со смертью Л. Андреева он публикует памфлет о трагическом положении художников и писателей в Советской Рос­ сии —„Violators of Art“ (Разрушители Искусства). В этом памфлете Рерих писал о расстреле художника Виктора Васнецова, о смерти в тюрьме профессора истории С. Ф. Платонова, о голодной смерти ака­ демика А. С. Лаппо-Данилевского, о целом ряде представителей рус­ ской культуры и науки —людях, которых он знал лично; рассказывал

оразрушении памятников искусства в Киеве, Москве и Петербурге,

овандализме в церквях и о многом другом, о чём не знали жители островной Англии.

Памфлет Рериха, несомненно, привлёк к художнику внимание ан­ глийских политиков и русских эмигрантов, сблизил его со многими крупными деятелями диаспоры в Лондоне. Помимо КОР, Рерих так­ же примкнул к организации под названием «Русско-Британское 1917 года Братство» —„The Russo-British 1917 Bratstvo (Fraternity)“ (РББ). Эта организация была создана вскоре после Февральской революции

группой членов английского Парламента и представителями русско­ го правительства в Лондоне и просуществовала до конца 1921 г. По словам О. А. Казниной, Братство «носило характер элитарного клуба, объединявшего правительственные и военные круги России с высшим эшелоном английской политики»326. К концу 1919 г. оно насчитыва­ ло 150 членов, подавляющее большинство из которых было русскими эмигрантами.

Вступая в ряды РББ (в его списках он значится под №36), Ре­

326Казнипа O .A. Русские в Англии. Русская эмиграция в контексте русско-ан­ глийских литературных связей в первой половине XX века. М., 1997. С. 26.

рих, очевидно, стремился обрести высоких покровителей «на чужих берегах», тем более, что Почётным Президентом Братства являлся ан­ глийский премьер и один из лидеров Либеральной партии Д. ЛлойдДжорж. Примечательно, что многие члены этой организации были ма­ сонами, хотя, строго говоря, Русско-Британское Братство не являлось масонским обществом.

ВЛондоне тех лет существовала другая организация чисто масон­ ского толка— «Кружок русских масонов в Англии»327. 22 июля 1919 г., почти сразу же по прибытии в Лондон, Рерих выступил с докладом

встенах Братства на весьма злободневную тему: «Русский вопрос в Финляндии и Швеции»328.

Что касается Е. Рерих, то она участвовала в работе Комитета по­ мощи беженцам (благотворительной организации при Братстве), посе­ щала заседания, лекции, концерты329. (Женской секцией в Комитете, между прочим, заведовала Джорджина Бьюкенен, супруга бывшего посла в России Джорджа Бьюкенена).

ВЛондоне Рерихи познакомились с человеком, который в дальней­ шем станет их другом и верным помощником — с Владимиром Анато­ льевичем Шибаевым (1898-1975). Выходец из Латвии (его отец был русским, а мать прибалтийской немкой), Шибаев работал в одной из издательских контор на Флит-стрит, куда Н. Рерих обратился в поис­ ках машинистки, чтобы перепечатать рукопись своих стихов. По све­ дениям О. Шишкина, Шибаев появился в Лондоне осенью 1919 г. и тогда же записался в Школу восточных языков при Лондонском уни­ верситете. Там он близко сошёлся с индийскими студентами, среди которых выделялась группа революционно настроенных бенгальцев.

Кэтой группе, между прочим, принадлежал родственник Рабиндра­ ната Тагора — Чаттерджи Сунита Кумар330. В ту же Школу, для изу­ чения персидского и санскритского языков, поступил и Юрий Рерих, и таким образом, на почве общего интереса к Индии, завязались от­ ношения между Шибаевым и одним из младших Рерихов, в будущем известным востоковедом.

В.А. Шибаев, согласно версии О. Шишкина, в действительности являлся эмиссаром Петроградского бюро Коминтерна, прибывшим в Лондон с «массой инструкций и поручений». Здесь он установил тес­ ный контакт с редакцией коммунистической газеты «Рабочий Дред­

ноут» («Workers’ Dreadnought»), выпускавшейся феминисткой Силь­ вией Панхерст. (Редакция находилась на Флит-стрит в доме № 152.) В планы Шибаева входило создание базы для английского варианта журнала «Коммунистический Интернационал», финансовой основой которой должны были послужить привезенные им и предназначен­ ные «для последующей перепродажи и финансирования издания»331 ценности. О. Шишкин также утверждает, что Шибаев пытался при­ влечь старшего Рериха к своей работе, но тот на сотрудничество с Коминтерном не пошёл. Был ли это, действительно, Шибаев, или ктото другой, трудно сказать, однако сам факт неудавшейся вербовки художника в Лондоне кем-то из большевистских эмиссаров не под­ лежит сомнению. Об этом сам Н. К. сообщал в письме своему старо­ му другу М. А. Тенишевой, также оказавшейся в эмиграции —в Па­ риже:

«Деятельность большевиков и их агентов усилилась. Мне предла­ гали крупную сумму, чтобы войти в интернациональный журнал. Всё на почве искусства и знания. С этими козырями они не расстаются»332.

Как бы то ни было, Шибаеву удалось сблизиться с Рерихами. Н. К. и Е. И., очевидно, увидели в нём своего единомышленника —как и они, он был влюблён в Индию, увлекался индийскими религиозными уче­ ниями, западным оккультизмом и теософией, состоял членом лондон­ ского отделения Теософского Общества и даже был дружен с его руко­ водительницей Анни Безант. Именно Шибаев, имевший тесные связи

синдийской колонией в Лондоне, привёл однажды в мастерскую Ре­ риха его давнишнего кумира Рабиндраната Тагора, а также свёл Н. К.

сдругими замечательными индусами (Свами Рамдас, Шри Висвани, Свами Омкар, Джагадис Боше и др.).

Тагору, надо сказать, картины русского художника (начатый Рери­ хом цикл «Сны Востока») очень понравились. Понравился и сам ху­ дожник —настолько, что Тагор пригласил его к себе в Индию и даже предложил помощь в получении индийской визы333. В Индию с Рери­ хами собирался отправиться и Шибаев в качестве личного секретаря Н.К., при этом в первую очередь намечалось посещение Адьяра, где, как мы помним, находилась штаб-квартира Теософского общества.

ВЛондоне Рерихи возобновили занятия спиритизмом, что дава­ ло им возможность получать от духов всевозможные сиюминутные

331Шишкин О. Там же. С. 37.

332Цит. по книге: Шишкин О. Битва за Гималаи. С. 38. См.: РГАЛИ. Ф. 2408. Оп.2. Д. 8. Л. 6.

333Рерих Н. К. Из литературного наследия. М., 1974. С. 111.

«жизненные советы» и рекомендации, а также предсказания будуще­ го. Узнав, что Шибаев является хорошим медиумом, они решили вве­ сти его в свой кружок. Вот как сам он впоследствии рассказывал об этом:

«Вечером 2-го июня 1920 года я был приглашён к художнику ака­ демику Н.К.Рериху и как обычно сидел с его сыном в комнате по­ следнего, разговаривая о разных научных темах.

Яне знал, что рядом Николай Константинович и его супруга вместе

смладшим сыном занимались спиритическими опытами. Не знал я и

того, что они просили своих руководителей позволить мне вступить в кружок. Но, заручившись положительным ответом, меня попросили войти и сесть за столик.

В комнате был полный свет, и я ясно видел, что всякая возмож­ ность обмана была исключена. Столик нервно вздрагивал и подскаки­ вал, и когда его спросили, кто это (был условлен стук: раз —да, два раза —нет, три раза — усиленное да!), Учителя ли? —то столик под­ скочил и ударил один раз.

Потом было последовательное сообщение букв. А именно, один из присутствующих называл в беспрерывном порядке алфавит, и когда произносилась нужная буква, то следовал стук.

Так было собрано несколько фраз, не относившихся ко мне, пока вдруг мадам Рерих не спросила, можно ли узнать имя моего учителя. „Да!“ Собрали буквы: „Сарти! Итальянец! Жил в Пезаро в 1350 го­ ду по Р.Х.“ . Затем была фраза: „Мы послали его седьмым!“ —„Кто? Учителя ли?“

—„Да!“ — „Тогда его можно пригласить завтра вечером на физиче­ ский сеанс?“ —„Да!“ —„Он медиум?“ . Сильный стук: „Да!“ —„Можно ли показать ему вещи?“ —„Да!“ —„Можно попросить дать жизненный совет Владимиру Анатольевичу?“ — „Да!“ Потом по алфавиту собра­ ли: „Пусть углубляется мыслью в строение мира!“ . Потом попросили совет Георгию Гавриловичу Шкляверу: „Работай!“ Потом столик силь­ но забеспокоился: „Сегодня довольно!“ ».

Затем Рерихи отвели Шибаева в соседнюю комнату, где показа­ ли ему талисманы, якобы присланные во время «последнего физи­ ческого сеанса», а также нарисованные Н. К. медиумически «портре­ ты Учителей». После чего Н. Рерих продемонстрировал на практике свою способность к автоматическому письму: «он сел в освящённой комнате, отвернул голову и, закрыв лицо левой рукой, как бы задре­ мал, а в правой руке он держал карандаш над бумагой. Потом он начал рисовать... ». Затем все пошли опять «консультировать малень­

Спиритические сеансы у Рерихов нередко сопровождались побоч­ ными явлениями, наподобие полтергейста (спонтанное перемещение предметов домашнего обихода), а также причудливыми коллективны­ ми галлюцинациями, если, конечно же, верить рассказам Елены Ива­ новны. (Верить же всему, что она рассказывала о своих лондонских и затем нью-йоркских опытах, увы, нельзя, принимая во внимание её склонность к бурному фантазированию в духе Блаватской):

«Е. И. рассказывала, какие поразительные физические явления со­ провождали их первые лондонские сеансы. На головы сидящих падал дождь спичек, монеты, носовые платки, по комнате летали металли­ ческие предметы, никогда никого не зацепляя и не причиняя вреда, ковры срывались с места и летали над головами, столик без прикосно­ вения к нему, сам двигался, всем были даны монеты-талисманы. Сиде­ ли они (Рерихи. — A.A.) с утра до вечера, до поздней ночи, давалось дивное Учение, рисунки, в общем было проявление громадной силы. Был у них один сильный сеанс, где им были продемонстрированы раз­ ные животные. Они все сидели на диване, в темноте, и слышали, как по комнате прошла собака и била хвостом по полу, прогалопировала лошадь, прошёл слон и хоботом дотронулся до шкафа, прошла корова, летали птицы и царапали клювами о вещи, все звуки были поразитель­ но отчётливы»336. (Отмечу, что никакого Учения Рерихам в Лондоне духи не давали, кроме отдельных кратких и малопонятных «указов», наподобие приведённых выше.)

Здесь надо сказать, что у Е. Рерих в Лондоне, ещё до мнимой встре­ чи с махатмами, вновь начались необычные («значительные») виде­ ния. Так, в ноябре 1919 г. она видела Красного Вестника —огненно- красного Архангела— «на столбах света со свитком в руке и большим золотым ключём у пояса»337. После встречи видения становятся по­ стоянными и более интенсивными: «Я стала замечать вспышки жел­ того пламени в средостении». Е. И. называла это приступами «огней». Вечером, ложась в постель, она вдруг начинала видеть «определен­ ные формы в виде конуса, пламя». Вначале она и её близкие думали, что она видит отражение пламени камина, но, поскольку это повто­ рялось каждый день, то поняли, что «это что-то другое»338. Затем последовали видения «ликов Учителей»: «Каждый вечер у постели появлялись две светлые тонкие фигуры, головы которых застилались

336 Фосдик 3. Г. Мои Учителя. Встречи с Рерихами. По страницам дневника 1922 — 1934. Запись от 29 апреля 1923. С. 192.

337Рерих Е. И. У порога нового мира. С. 45.

338 Фосдик З.Г. Там же. Запись от 1 сентября 1928. С. 320.

полированной доски. Глаза Их двигались. Видение простояло несколь­ ко секунд, и видели его, кроме меня, и мои два сына. Видение это было как телевизия»340.

Вернёмся, однако, к «встрече» Е. И. с махатмами в Гайд-парке. Один из вопросов, который, вполне естественно, возникает у нас в этой связи, —сообщила ли Е. И. об этой встрече членам Лондонско­ го Теософского общества? Ведь теософы, как известно, ещё со времён Блаватской придавали огромное значение каждому конкретному слу­ чаю «явления» махатм, их контактам с учениками, немедленно фик­ сировали такие случаи и давали публикации о них в теософских жур­ налах. Вспомним, например, как настойчиво Блаватская уговаривала Соловьёва написать заметку о ночном «видении» махатмы. Однако о встрече Е. И. с махатмами и не где-нибудь, а в самом центре Лондона, при стечении публики, не появилось ни единой строчки! Это говорит только об одном —Е. И. об этой об этой судьбоносной для неё встре­ че теософам не рассказывала, поскольку совсем не была уверена, что видела в Гайд-парке именно махатм. Да и расскажи она об этом лон­ донским теософам, ей бы, наверное, не поверили —ведь её встреча с встреча с махатмами являлась полным повторением первой встречи Блаватской с теми же Учителями, только семью десятилетиями ра­ нее!

В то же время важно отметить, что в Лондоне Рерихи впервые маркировали своё увлечение теософией: известно, что б июля Н.К. и Е. И. вступили в ТО, при этом их дипломы были подписаны Г. Бейли Уивером (главой Лондонского отделения общества) и Анни Безант. Нет сомнения в том, что к этому шагу их подтолкнули, с одной сторо­ ны, чудесное «явление» махатм Е. И., а с другой, чтение популярной теософской литературы и личные контакты с некоторыми ведущими теософами — через Шибаева. М. Л.Дубаев в своей биографии Рериха отмечает особую роль последнего:

«К теософам Рерихов привёл Владимир Анатольевич Шибаев, он ввёл их в круг своих друзей, увлекавшихся Востоком и мистикой. Хо­ тя и без Шибаева Рерихи устраивали в Англии медиумические сеансы, на которых присутствовали Шкляверы, И. В. Гессен341 и многие дру­ гие русские эмигранты. Но всё же помощь Шибаева была им необхо­ дима. Ему поручили показать медиумические автоматические рисун-

340Там же. С. 47, 54.

341И. В. Гессен (1866-1943) — один из лидеров кадетов, адвокат и публицист. С 1921 г. издавал «Архив русской революции». В основанном Гессеном издательстве «Слово» в Берлине вышел сборник стихов Н. Рериха «Цветы Л\4ории»(1921).