pancov-100let-kpk

А когда II съезд КПК (16—23 июля 1922 г.) принял резолюцию о необходимости организации «объединенного демократического фронта» пролетариата и крестьян!бедняков с национальной буржуа! зией, а также решение о создании некоего левого «Союза движений за народовластие»29, Боин активно включилась и в эту работу. В авгу! сте 1922 г. наряду с Цай Хэсэнем, Гао Цзюньюем, Лю Жэньцзином и еще четырьмя активистами КПК она вошла в подготовительный ко! митет по подготовке съезда союза и выработке его устава. В этот союз «предполагалось вовлечь членов профсоюзов, крестьянских союзов, союзов торговцев, учителей, студентов, политических женских сою! зов, клубов юристов и издателей в различных городах страны, а также членов парламента, “сочувствующих коммунизму”»30.

Под руководством Боин, занимавшей в то время пост техниче! ского секретаря женского отдела Пекинского комитета КПК, тогда же был организован Пекинский союз феминистских движений31. Это был явный тактический маневр: к феминизму Боин как убежденная коммунистка относилась отрицательно, считая его «буржуазной идео! логией». Как все в компартии, она полагала, что равноправие жен! щин возможно только в социалистическом обществе. Но феминистки могли быть союзницами в борьбе против общих врагов — империали! стов, грабивших и унижавших Китай, и реакционных китайских ми! литаристов. Вскоре Боин отправилась в Нанкин, чтобы помочь та! мошним феминисткам организовать их аналогичный союз. А в начале феврале 1923 г. была уже в Ухани, где организовывала студенчество32. К тому времени она, следуя решению руководства КПК, вместе с дру! гими коммунистами вступила в суньятсеновскую партию Гоминьдан в целях образования единого национального фронта борьбы против империализма и китайского милитаризма.

В феврале 1923 г. она как секретарь и заведующая женским отде! лом рабочего секретариата приняла также участие в помощи рабочим, участвовавшим в забастовке, жестоко подавленной милитаристом

УПэйфу. Вместе с Ло Чжанлуном, Гао Цзюньюем и Хэ Мэнсюном она в конце марта 1923 г. издала двухсотстраничный сборник статьей и прокламаций в память о погибших рабочих (всего от рук солдат

УПэйфу погибло тридцать два забастовщика, более 200 были ране!

ны). Вскоре брошюра была переиздана коммунистическим Народ! ным издательство в Гуанчжоу33. А через два месяца, 1 мая 1923 г., Боин от имени женщин!работниц выступила на многотысячном ми! тинге на центральной площади Тяньаньмэнь, посвященном Дню ме! ждународной солидарности трудящихся. Ее муж, Мэнсюн, и Гао

Цзюньюй также произнесли страстные речи. К тому времени Боин уже занимала вновь учрежденный пост заведующей женским отделом Пекинского комитета КПК.

Остается только удивляться, как активная коммунистическая ра! бота не помещала Боин в июне 1924 г. успешно окончить институт. Во второй половине 1924 г. в связи с тем, что полиция вышла на ее след, они с мужем, по решению Ли Дачжао, уехали из Пекина на ро! дину Боин, в Долину кленов, где провели несколько месяцев. В янва! ре же 1925 г. переехали в Чанша, где по приглашению члена КПК профессора Сюй Тэли, ректора ее alma mater, Хунаньского провин! циального женского педагогического училища, Боин стала директо! ром начальной школы при этом училище. Одновременно, по просьбе секретаря Хунаньского провинциального комитета Ли Вэйханя, Боин стала исполнять обязанности заведующей объединенным комитетом женского движения Сянского (то есть совместного Хунаньского и За! падно!Цзянсийского) райкома и местного союза молодежи, а в марте возглавила и отдел пропаганды своего комитета. Бывший секретарь Сянского комитета КПК Ли Вэйхань вспоминает: «В марте 1925 г. ко! митет партии Сянского района учредил объединенный партий! но!комсомольский комитет женского движения для усиления руко! водства женским движением... Секретарем была назначена Мяо Боин. После образования Хунаньского временного провинциального комитета Гоминьдана был образован его женский отдел, и члены на! шей партии и комсомола стали работать в нем. Были созданы жен! ские союзы Западной и Восточной Хунани в городах Чандэ и Хэнъян. [Наш] комитет женского движения осуществлял работу через жен! ский отдел Хунаньского провинциального комитета Гоминьдана и женские союзы, мобилизуя женщин для участия в движении по созы! ву Национального собрания... Помимо этого Чаншанский комитет комсомола издавал журнал “Молодая женщина”»34.

Во всех этих делах Боин играла ведущую роль. 8 марта 1926 г. в Чанша она приняла активное участие в организации массового празд! нования Международного женского дня. А ее начальная школа стала важным подпольным пунктом связи китайских коммунистов35. Ее связная Юй Цзянань вспоминает: «Боин была среднего телосложе! ния, носила белую блузку и длинную черную хлопчатобумажную юбку, ее умные глаза пытливо глядели на окружающих... [а] волосы на затылке были собраны в пучок»36.

Жили они с Мэнсюном на левом берегу реки Сянцзян, на живо! писном холме Юэлу, недалеко от академии, которую окончил ее отец.

К тому времени академия Юэлу уже объединилась с Хунаньским про! винциальным университетом в одно учебное заведение. Но в апреле 1925 г. Мэнсюн вернулся в Пекин, а оттуда переехал в Шицзячжуан, где организовал и возглавил профсоюз рабочих железной дороги Суй! юань!Пекин. Боин, которая, кстати, была беременна, осталась одна. И уже на девятом месяце беременности, несмотря на то что была на сносях, приняла активное участие в организации забастовки солидар! ности рабочих Чанша с рабочими Циндао и Шанхая, демонстрации которых были расстреляны войсками империалистов 28 и 30 мая 1925 г. Вместе с Сюй Тэли, Мао Цзэтанем (младшим братом Мао Цзэдуна) и некоторыми другими коммунистами она была избрана в исполком Хунаньского совета «Отомстим за позор», организации, ко! торая провела не только рабочую, но и студенческую и общегород! скую забастовки. А 25 июня 1925 г. Боин родила первенца, которого назвала Чунцзю («Двойная девятка»). Не имея возможности самой воспитывать малыша, она поручила его заботам своей матери37.

Вянваре 1926 г. она приехала в Гуанчжоу, где в качестве делегата от Хунани приняла участие во II Всекитайском съезде Гоминьдана.

Апо возвращении выступила с докладом «Положение Гуанчжоуского правительства» на общегородском митинге в Чанша, посвященном первой годовщине смерти Сунь Ятсена (вождь китайской революции скончался 12 марта 1925 г.).

Через несколько же дней Боин, как и другие члены компартии и многие простые китайцы, была потрясена страшными известиями из Пекина, где 18 марта на площади Тяньаньмэнь произошли столкно! вения демонстрантов, протестовавших против ультиматума империа! листов, требовавших снести крепость Дагу, прикрывавшую вход в устье реки Хайхэ, с полицией и войсками. 47 демонстрантов были убиты, свыше 150, в том числе Ли Дачжао, — ранены. Погибла и одна из студенток Пекинского женского педагогического института, кото! рый за два года до того окончила Боин. Чтобы почтить память погиб! ших, Боин организовала в Чанша массовый траурный митинг, на ко! тором призвала собравшихся продолжать борьбу против империали! стов, заключивших с Китаем в XIX и начале XX века неравноправные договоры. Она потребовала отомстить за смерть павших товарищей, осуществив национальную революцию.

Виюле же 1926 г. Боин вместе с толпами восторженных жителей Чанша приветствовала войска Национально!революционной армии Гоминьдана, захвативших город вскоре после начала так называемо! го Северного похода, направленного против китайских милитари!

стов, раздиравших Китай на вотчины. А в октябре 1926 г. она пере! ехала в трехградье Ухань (Ханькоу, Учан, Ханьян), вскоре на ка! кое!то время ставшее столицей гоминьдановского Китая. В то же время туда приехал и Мэнсюн, получивший назначение на пост заве! дующего организационным отделом Ханькоуского горкома. Вместе с Боин они поселились в тихом районе Учана на берегу озера Дунху. Боин стала работать во Второй Хубэйской провинциальной средней школе начальником ее учебной части. И в то же время — помогать секретарю женского комитета Хубэйского провинциального комите! та КПК Цай Чан, младшей сестре Цай Хэсэня.

Как всегда, она была перегружена и революционной, и препода! вательской работой, но, поскольку очень скучала о сыне, упросила свою мать отправить к ней двухлетнего Чунцзю вместе с ее (Боин) двоюродной сестрой Мяо Вэйжун, которая, прибыв в дом Боин и Мэнсюна, стала выполнять роль няни.

После же разрыва с Гоминьданом единого фронта и установления белого террора в Ухани, в начале октября 1927 г., Боин вместе с му! жем, Вэйжун и Чунцзю по решению ЦК КПК переехала в Шанхай. Там она в целях конспирации изменила фамилию и имя на Ляо Му! цюнь. Имя, правда, тоже носило революционный характер — в пере! воде оно означает «Преклоняющаяся перед массами».

В глубоком подполье Боин работала заведующей женским комите! том парткома Восточного района города, а Мэнсюн, тоже изменивший имя и фамилию — на Чэнь Фан, сначала членом Цзянсуского провин! циального комитета КПК, руководителем крестьянского и военного комитетов, а затем секретарем Восточного и Центрального райкомов Шанхая. В качестве же прикрытия Боин работала преподавателем фи! зики в средней школе Хуася. 20 марта 1928 г. она родила второго ре! бенка — девочку, которой дала имя Сяоин «(Маленькая героиня»).

Но в октябре 1929 г. Боин заразилась тифом. У нее подскочила температура, и ее срочно госпитализировали в больницу Жэньцзи. Врачи, однако, оказались бессильны, и через несколько дней Боин скончалась. Ей было всего тридцать лет.

Перед смертью она сказала убитому горем мужу: «Я обещала пар! тии, что умру за дело партии. Почему же я умираю от болезни? Поче! му я не смогла умереть в борьбе? Это очень горько. Мэнсюн! Ты дол! жен изо всех сил бороться вплоть до победы. Если ты женишься еще раз, не обижай детей, Чунцзю и Сяоин. Пусть они растут здоровыми, исполни то, что я прошу»38.

Д.А. Аринчева

СЯН ЦЗИНЪЮЙ И ФОРМИРОВАНИЕ ЖЕНСКОГО РЕВОЛЮЦИОННОГО ДВИЖЕНИЯ В КИТАЕ

Всамом центре Ханькоу, на углу улиц Минсиньцзе и Хуаншилу,

вдоме № 79, находится Уханьская1 городская средняя школа, с 1993 г. носящая имя Сян Цзинъюй (1895—1928) — знаменитой рево! люционерки, первого организатора и вождя женского движения в Китае, первой женщины!кандидата в члены Центрального исполни! тельного комитета (ЦИК) КПК и члена его Центрального бюро, пер! вого руководителя женского отдела ЦИК КПК, героини китайского народа. Во внутреннем дворике на невысоком постаменте — гранит! ный бюст женщины с короткой стрижкой в наглухо застегнутом тра! диционном халате с высоким воротником. На постаменте надпись: «Я отдала жизнь за дело партии». Именно на этом месте ранним ут! ром 1 мая 1928 г. 32!летняя Сян была расстреляна по приговору суда за подрывную деятельность против Национального правительства Го! миньдана, установившего за год до того в Китае белый террор. Шко! лы тогда здесь не было, а на месте учебных корпусов и двора находил! ся пустырь Юйцзили, использовавшийся гоминьдановскими спец! службами для публичных казней.

Рассказывают, что когда Сян Цзинъюй вывели из ворот тюрьмы, расположенной неподалеку на улице Минсиньцзе, чтобы вести на казнь, она запела «Интернационал», а потом стала кричать в толпу, теснившуюся по обеим сторонам улицы и глазевшую на нее: «Я ки! тайская коммунистка Сян Цзинъюй, я проливаю кровь и жертвую жизнью за освобождение рабоче!крестьянских масс, за революцию! Пролетарии, соединяйтесь, долой империализм! Долой Чан Кайши! Да здравствует независимый и свободный Китай! Да здравствует со!

ветский Китай! До здравствует китайская компартия!» Солдаты нача! ли бить ее, а потом засунули ей в рот камень, затянув его ремнем. Многие женщины в толпе расплакались. С гордо поднятой головой Сян Цзинъюй приняла смерть2.

Бросив тело под палящим солнцем, солдаты ушли в казарму, но глубокой ночью один из подпольщиков, рискуя жизнью, забрал его и похоронил3. Узнав о гибели Сян, вожди КПК в Шанхае провели тра! урный митинг, а ее бывший муж, член Политбюро и один из главный руководителей компартии Цай Хэсэнь, написал в некрологе: «Вели! кая Цзинъюй, героическая Цзинъюй... Китайский рабочий класс бу! дет вечно любить тебя!»4

К сожалению, о Сян Цзинъюй написано не так уж много: в КНР издано всего несколько брошюр и статей, большая часть — в начале 1980!х гг., к шестидесятилетию образования КПК. Правда, в начале 2020 г. вышел художественный фильм «Сян Цзинъюй», где роль Сян исполняет знаменитая актриса Ху Цзин, но в нем ее история роман! тизирована, а действительные факты перемешаны с вымыслом. Еди! ницами исчисляются научные статьи о Сян, появившиеся в Велико! британии и США. И совсем нет о ней работ в России.

Вместе с тем в Российском государственном архиве социаль! но!политической истории (РГАСПИ) хранятся документы, проли! вающие свет на жизнь этой удивительной женщины, в том числе лич! ные дела Сян Цзинъюй и ее мужа Цай Хэсэня, ее золовки, тоже зна! менитой революционерки Цай Чан, а также их друзей и врагов. На этих материалах, а также на ряде опубликованных документов и ме! муаров участников событий, основана данная статья, призванная восполнить пробел, существующий в российской историографии ки! тайской революции.

От феминизма к коммунизму

Сян Цинъюй родилась в небольшом поселке Сюйпу, располо! женном на правом берегу реки Сюйшуй, на западе провинции Ху! нань, 4 сентября 1895 г. Она была девятым ребенком в семье, поэтому при рождении получила имя Цзюгу (Девятая дочка)5. В семье ее лас! ково называли Цзюцзю (Девяточка). Сяны принадлежали к народу туцзя (самоназвание — бисека, «коренные жители»), седьмому по численности национальному меньшинству Китая (после чжуанцев, хуэй, маньчжуров, уйгуров, мяо и народа и)6.

Отец семейства Сян Жуйлин был не только образован, но и пред! приимчив. Начав жизненный путь бедняком, он в конце концов вы! бился в люди, став одним из наиболее богатых и уважаемых сюйпус! ких купцов, главой торгового союза Сюйпу. Поэтому дал хорошее об! разование всем своим детям, включая дочерей. Трое его сыновей даже учились в Японии7.

Не пожалел он денег и на образование «Девяточки». В 1902 г., едва ей исполнилось семь, он отдал ее в частную школу в родном по! селке, а на следующий год перевел в новую начальную школу, одним из организаторов которой был его старший сын, учившийся в Токио на юридическо!экономическом факультете знаменитого университе! та Васеда. При зачислении в новую школу отец заменил имя дочери на соответствовавшее ее новому статусу ученицы — Цзюньсян («Пре! красная и умная»)8.

По окончании школы, в 1907 г., Сян, покинув родной поселок, вместе с матерью9 переехала в крупный город Чандэ, отстоящий от ее родного Сюйпу почти на 250 километров, где поступила в женское педагогическое училище. Ей тогда не исполнилось и двенадцати, но она уже проявила волевые качества: очень уж хотела продолжить уче! бу, а потому уговорила отца оплатить ее пребывание в этом учебном заведении. Отец не очень!то и возражал: в этом училище как раз в то время начал преподавать его старший сын, только что окончивший Васеда, и он вместе с матерью всегда мог присмотреть за ней. Вряд ли отец предполагал, что его сын окажет на сестру «разлагающее» влия! ние, но именно старший брат приобщил молоденькую Сян к идеям национальной революции. В Японии он вступил в члены революци! онной организации «Объединенный союз», во главе которой стоял известный революционер!демократ Сунь Ятсен, выдвигавший задачу осуществления трех народных принципов: свержения маньчжурской династии Цин, установления народовластия и ограничения капитала, то есть передачи «в собственность государства или под государствен! ный контроль всех крупных и жизненно важных средств производст! ва»10. Вернувшись на родину, брат Сян возглавил отделение «Объеди! ненного союза» в Западной Хунани.

Именно от него Сян узнала о революционно!демократической программе Сунь Ятсена, именно он стал давать ей прогрессивные журналы «Минь бао» («Народ», печатный орган «Объединенного союза»), «Синьминь цунбао» («Обновление народа», орган китайских реформаторов) и «Тяньи бао» («Небесная справедливость», орган ки! тайских анархистов). Он рассказывал ей о великой Французской

революции, и ее герои возбудили в молодой восторженной девушке жгучее желание им подражать11.

Через два года Сян перешла в новое училище — на Чэндуские ус! коренные женские педагогические курсы, где одной из ее близких подруг стала мать будущей выдающейся китайской писательницы Дин Лин12. Вместе с ней и еще четырьмя сокурсницами Сян приняла решение продолжить обучение в столице провинции Хунань, городе Чанша, и осенью 1912 г. блестяще сдала экзамены в Первое женское провинциальное педагогическое училище. Она была зачислена в пер! вую группу13.

Вэтом училище одним из ее педагогов стал удивительный чело! век — Ян Чанцзи. Он преподавал этику, логику, философию и педа! гогику и был последователем великого китайского философа!не!

оконфуцианца Ван Янмина (1472—1529), ставившего «во главу своих философских представлений личность отдельного человека»14. Про! фессор Ян «очень верил в этику и старался воспитать в своих учени!

ках стремление стать справедливыми, добродетельными, высоко! нравственными и полезными обществу»15, и был приятно удивлен

способностями Сян. В своем дневнике он даже назвал ее одной из трех лучших студенток, «талантливых женщин!педагогов»16.

Вучилище Сян увлеклась не только идеями Ван Янмина, но и философией древнекитайского мудреца Мо Ди (470—391 до н.э.),

призывавшего к созданию общества, основанного на принципах со! циального равенства и всеобщей любви17. Она все время рассказыва!

ла о нем подругам, страстно защищая его учение, и те так и прозвали ее: Моцзы (Мудрец Мо)18.

Огромное влияния на Сян оказал и директор училища Чжу Цзяньфэнь, который, как и профессор Ян, учил студентов свободно мыслить и излагать свои взгляды. И когда осенью 1914 г. реакцион! ные власти Чанша его уволили, Сян вместе с несколькими подругами

взнак протеста тоже покинула училище, перейдя вслед за профессо! ром Чжу в новое, частное, учебное заведение, которое возглавил ее любимый педагог, — Женскую школу Чжоунань, где проучилась два года. Именно при переходе в новую школу, в 1914 г., она взяла себе новое имя — Цзинъюй («Бдительная»), под которым и стала известна

вистории китайской революции. Имя означало, что Сян будет бди! тельно следить за преступлениями реакционеров. Среди учителей этой школы был Сюй Тэли — один из будущих видных членов китай! ской компартии, также повлиявший на становление мировоззрения юной Цзинъюй.

ВЧжоунань Сян познакомилась с молоденькой (на пять лет ее младше) девушкой по имени Цайлинь Сяньси (позже она изменит имя на Цай Чан). Несмотря на разницу в возрасте, они подружились,

иименно в доме подруги в один прекрасный день Сян познакомилась с двумя интересными молодыми людьми: своим будущим мужем,

старшим братом Цай Чан, Цай Хэсэнем (в то время носившим имя Цайлинь Бинь), и его лучшим другом, Мао Цзэдуном19. Они были студентами Первого мужского провинциального педагогического училища города Чанша, где также преподавал профессор Ян Чанцзи, которого они, как и Сян Цзинъюй, обожали. Цай Хэсэнь был ровес! ником Сян (он родился 30 марта 1895 г.), а Мао — всего на два года старше.

Цай жил с младшей сестрой и матерью, которую звали Гэ Цзянь! хао и которая была совсем не типичной для Китая женщиной, воле! вой и целеустремленной. Она даже ушла от мужа, беспрерывно ей из! менявшего. Мамаша Гэ была преклонного для китайских женщин того времени возраста — под пятьдесят, но в 1914 г. поступила на пе! дагогические курсы в Чанша, окончив которые через год открыла собственную школу профессионального обучения для мужчин и жен! щин. Как и ее дети, она тоже придерживалась прогрессивных взгля!

дов. И с удовольствием принимала участие в собраниях молодежи, проходивших у нее дома20.

Вмае 1915 г. главной темой дискуссий в доме мамаши Гэ было наглое «21 требование» японских империалистов к китайскому пра! вительству (японцы не только настаивали на предоставлении им осо! бых прав в ряде районов страны, но и на установлении их контроля за политическими, финансовыми и военными делами Китайской Рес! публики). Китай в то время был слабой страной и в военном, и в эко! номическом отношениях. При правлении маньчжурской династии Цин во второй половине XIX — начале XX века он проиграл все вой! ны — и Великобритании, и Франции, и Японии, подписав с этими державами и с другими целый ряд неравноправных договоров, пре! вративших его в зависимое и от Запада, и от Японии государство. Провозглашение Республики 1 января 1912 г., не привело к раскрепо! щению страны. Империалисты контролировали таможни Китая, управляли отторгнутыми от страны сеттльментами и другими коло! ниальными анклавами, хищнически эксплуатировали ее ресурсы. Это, понятно, вызывало ненависть к ним в различных слоях китай! ского общества. Страна стояла на пороге великой антиимпериалисти! ческой революции.