1. Образование древнерусского государства

Летописные сведения о начале Древнерусского государства. Проблема возникновения Киевской Руси явля­ется одной из важных и актуальных в отечественной историографии. Уже летописец Нестор в «Повести времен­ных лет», отвечая на вопрос «Откуда есть пошла русская земля?», рисует картину расселения восточнославян­ских племен на стадии зарождения у них государственности. Перечисляя отдельные группы славян, он назы­вает их поименно — поляне, древля­не, северяне, вятичи, словены и др., а там, где пытается дать им социаль­ную характеристику,— княжествами. После смерти полянского князя Кия, замечает летописец, «почаша род их княженье в полях, а деревлях свое, а дреговичи свое, а словени свое в Новегороде, а другое на Полоте, иже полочане». «Род» здесь выступает в понимании династии. Названные в ле­тописи княжества, или союзы восточ­нославянских племен, относятся к VI—VIII вв.

Ведущую роль в становлении Древ­нерусского государства сыграло По­лянское княжество с центром в Кие­ве. Первым полянским князем ле­топись называет Кия, который вместе с братьями Щеком и Хоривом и сест­рой Лыбедью основал Киев. Летопис­цы приводят две версии в отношении личности Кия, существовавшие в то время в устной традиции. Согласно первой Кий был перевозчиком на Днепре, согласно второй — князем. Нестор писал, что Кий ходил в Царь-град, его с почестями принимал ви­зантийский император, имя которого летописцу было неизвестно. Возвра­щаясь из Византии, Кий имел наме­рение осесть на Дунае, где построил городок, но под натиском местных племен вынужден был отказаться от своих планов и возвратиться в Киев. После смерти Кия Полянское княже­ство перешло к его наследникам. В ос­нове этого рассказа, как полагают советские историки, лежат действи­тельные исторические события, про­исходившие в VI в.

О преемниках Кия летописец не рассказывает ничего. Возможно, та­кие сведения и содержались в тексте до первой редакции «Повести времен­ных лет», но позднее, при неоднократ­ных переработках летописи, выпали. Не исключено, что их умышленно изъял редактор — сторонник теории норманнского происхождения Древ­нерусского государства, поскольку эти сведения противоречили его взглядам.

Важным этапом в развитии Древ­нерусского государства были VIII— IX вв. Именно тогда, как можно сделать вывод из рассказа Нестора, в Среднем Поднепровье сложилось государственное объединение — Рус­ская земля, в которое входили поля­не, древляне, северяне. Характерно, что сначала название «Русская зем­ля» употреблялось по отношению к Среднему Поднепровыо и только со временем распространилось на все земли восточных славян.

Приблизительно с середины IX в. в летописи начинается последователь­ное изложение династической истории Киевской Руси. Под 862 г. киевскими князьями называются Аскольд и Дир. Согласно свидетельству ряда письмен­ных источников они были последними князьями из славянской династии, начало которой положил Кий. Княжили они, наверное, в разное время. Дира упоминает аль-Масуди, по его сведения основываются на более ран­них источниках. Согласно Масуди, Дир был самым выдающимся из сла­вянских князей, владел многими го­родами и громадными территориями, в его столицу приезжали мусульман­ские купцы. О княжении Аскольда летописные сведения сохранились в Никоновой летописи; они явно опро­вергают утверждения о его норманн­ском происхождении. Эти записи ус­ловно названы Аскольдовой летопи­сью и датируются IX в.

Отдельные княжества у восточных славян существовали и позднее, когда уже образовалось Древнерусское го­сударство. Одним из них было древлянское, во главе которого в первой половине Х в. стоял князь Мал. Оно выступало против объединительной политики Киева, и потому киевские князья неоднократно снаряжали дру­жины для борьбы со строптивыми древлянами.В 945 г. древляне восста­ли против князя Игоря и убили его. Княгиня Ольга подавила восстание. У вятичей местная княжеская дина­стия существовала еще и в начале XII в. Владимир Мономах дважды вынужден был ходить походами про­тив их князя Ходота и его сына.

О существовании других княжеств у восточных славян и об их князьях летописи конкретно не сообщают, но нет сомнения в том, что до образова­ния Древнерусского государства кро­ме известных из летописи были и дру­гие княжества. Это подтверждается, в частности, договорами Руси с Визан­тией. В 907 г. греки обязались пла­тить дань русским городам — Киеву, Чернигову, Переяславу, Полоцку и другим центрам, где «седяху велиций князи, под Ольгом суще». Договор 911 г. также упоминает светлых и великих князей, которые были под рукой Олега. Таким образом, Киев­ская Русь уже к началу Х в. име­ла сложную государственно-политическую структуру; в нее входили мно­гие вассальные княжества, ранее не­зависимые.

Внешнеполитическая ситуация, сло­жившаяся во второй половине I ты­сячелетия н. э., ускоряла процессы объединения отдельных славянских княжеств в единую политическую организацию. Продолжалось пересе­ление народов, и многочисленные ко­чевники периодически волнами нака­тывались на земли восточных славян. Большое горе последним принесли авары, о чем сохранились сведения в летописях. Нет летописных данных о том, как на положении восточных славян отразилось движение болгар­ской орды на Дунай во второй поло­вине VII в., но путь ее пролегал не­посредственно через южные восточно­славянские земли, и, безусловно, от­ношение кочевников к местному населению не было благожелатель­ным. В летописи дважды говорится о появлении в VII и IX вв. вблизи Киева угров во время их передви­жения на Дунай. Пребывание их в Киеве засвидетельствовано названием урочища Угорского и археологиче­скими памятниками.

В VII в. в низовье Волги и на Дону появились хазары, основавшие так называемый Хазарский каганат с центром в г. Итиле в устье Волги. В современной буржуазной и буржу­азно-националистической историогра­фии утверждается мысль, что это «мирное торговое государство» ока­зало исключительно благотворное влияние на государственное и куль­турное развитие восточных славян. В действительности «цивилизатор­ская» деятельность хазар заключа­лась в том, что они силой подчинили некоторые восточнославянские племе­на — полян, северян и вятичей и пре­вратили их в своих данников. Раскоп­ки ранних древнерусских центров показывают, что в их слоях содержат­ся лишь единичные вещи хазарского происхождения, не оказавшие сколь­ко-нибудь заметного влияния на раз­витие восточнославянской материаль­ной культуры. Что касается государ­ственности, то «заслугой» хазар в этом было лишь то, что они вынуждали восточных славян консолидировать силы для борьбы за свое освобожде­ние. Государство «Русская земля» развивалось и крепло в борьбе с ха­зарской экспансией.

С севера славянам угрожали нор­манны. Они из-за моря, из Скандина­вии, нападали на славян и другие племена, грабили их. Согласно лето­писи варяги собирали дань с новго­родских словен, кривичей, чуди и мери. Местное население неоднократ­но восставало против варягов и выго­няло их. Киевские князья также снаряжали отряды для борьбы с ни­ми.Не исключено, что в определенной связи с этой борьбой находилось и возникновение Новгорода, который, располагаясь при впадении Волхова в оз. Ильмень, был призван прегра­дить варягам путь на Русь. Это важ­ное стратегическое значение Новго­род сохранял в течение довольно длительного времени.

В отличие от прибрежных районов Западной Европы, куда норманны проникали в большом количестве, Русь не знала значительной варяж­ской экспансии. Географическое по­ложение Северо-Западной Руси не давало возможности норманнам не­ожиданно нападать на города и за­хватывать их. Большим норманнским отрядам трудно было быстро проник­нуть в глубь страны по системе рек и волоков незамеченными. Они могли осуществлять только отдельные напа­дения на ближайшие к морскому по­бережью земли. Норманны больше приезжали на Русь как купцы или в составе наемных военных дружин. Они не захватывали силой русские города и никогда не владели ими. Больше того, норманны даже не име­ли права проживать в древнерусских городах; свои укрепленные лагеря они ставили в 10—15 километрах от них. В общем на Русь могло попасть столько варягов, сколько разрешали князья Киевской Руси. Не случайно, чтобы овладеть Киевом в 882 г., ва­ряжский конунг Олег и его дружина вынуждены были притвориться ва­ряжскими купцами. Поселения варя­гов на Руси известны в Гнездове, вблизи Смоленска, и в Шестовицах, недалеко от Чернигова. Шестовицкий могильник принадлежит к числу са­мых богатых находками скандинав­ского происхождения. Их анализ, со­поставление с изделиями местного производства, а также погребальный обряд свидетельствуют о том, что удельный вес норманнского культур­ного элемента в Шестовицах был не­значительным. Проживание в усло­виях славянского окружения приво­дило к тому, что норманны быстро ассимилировались местным населе­нием.

На социально-экономическое, обще­ственно-политическое и культурное развитие Руси норманны, таким образом, не оказали никакого влия­ния. Они выступают не создателями русской государственности, как это пытаются доказать некоторые историки-норманнисты, а лишь участника­ми тех качественных изменений в общественно-политической жизни Ру­си, которые были подготовлены мно­говековым социально-экономическим развитием восточного славянства. Придя на Русь в конце IX — начале Х в., норманны застали здесь сложив­шиеся государственную организацию и города, проложенные торговые пути, в том числе и знаменитый путь «от Грек». Как показали советские историки В. В. Мавродин, Б. Д. Гре­ков, М. Н. Тихомиров и другие, соз­давшие марксистскую концепцию про­исхождения Древнерусского государ­ства, норманнская династия потому и удержалась на Руси, что поступила на службу к русской правящей вер­хушке, быстро слилась с ней и, по существу, в ней растворилась. Под­тверждением этого является, в част­ности, договор киевского князя Олега с греками, написанный не на швед­ском, а на славянском языке.

Происхождение этнонима «Русь» является одним из важнейших вопро­сов отечественной истории. Он на­зван первым в перечне тех вопро­сов, на которые пытался дать ответ еще автор «Повести временных лет». В той или иной степени касались его все историки Киевской Руси. В ре­зультате всестороннего исследования выяснено, что понятие «Русь» и «Рус­ская земля» имеют два значения — широкое, относящееся ко всем восточ­нославянским землям, входившим в состав Древнерусского государства,и узкое, применявшееся только к юж­ной части этих земель. Так, князь Юрий Долгорукий выступил с вой­ском из Ростово-Суздальской земли «в Русь», т. е. на Киев. Изяслав Мстиславич, вынужденный оставить Киев, ушел с «Русской земли» на Волынь, а затем с Волыни вернулся на «Рус­скую землю».. Эти и подобные лето­писные сведения локализуют Русь в ее узком понимании на юге восточно­славянских земель, в районе Среднего Поднепровья. Таким образом, Русь согласно этим свидетельствам зани­мала территорию от Верхнего Подесенья — на севере до Роси и Тясмина — на юге и от Сейма и Сулы — на востоке до Ирпеня — на западе, т. в. охватывала земли полян, древлян, северян и уличей. Эти группы восточнославянских племен и составляли Русь в узком значении этого слова. Основная роль в создании межпле­менного объединения, которое стало называться «Русью», принадлежала полянам; летописец считал необходи­мым это подчеркнуть — «поляне, яко ныне зовомая Русь». Характерно, что именно на землях полян сохранилось больше всего гидронимов, связан­ных с именем «Русь»,— Рось, Росава, Роставица., Политическими центрами государственного образования «Рус­ская земля» были Киев, Чернигов, Переяслав.

В IX—Х вв. Русь как страна и ее народ уже известны далеко за преде­лами восточнославянских земель. Их неоднократно упоминают арабские писатели того времени, которые явля­лись лучшими знатоками историче­ской географии средневекового мира. «Они (русы.) — одно из под­разделений славян»,— подчеркивал писатель середины IX в. Ибн-Хардадбег. Его современник анонимный географ, уточняя месторасположение Руси, писал, что она находится в ме­стности, «на восток от которой — гора печенегов, на юг от нее — речка Рута, на запад от нее — славяне, на север — безлюдные земли севера, и область эта большая». Ибн-Хардадбег и дру­гие авторы того времени (Ибн-Русте, Гардизи) отмечали, что городов у сла­вян «большое количество и живут они в достатке».

Географические сведения арабских писателей о Руси и славянских зем­лях иногда очень трудно точно лока­лизовать на карте, поскольку специ­фика арабского письма усложняет передачу иноязычных имен. К тому же писатели не всегда пользовались в своих сообщениях о Руси непосред­ственными или достоверными данны­ми, в результате чего собственные имена искажались, точные сведения обрастали легендарными подробно­стями. Но в совокупности с археоло­гическими материалами они все же Являются ценным источником для освещения начального периода исто­рии Руси:

В результате политической, этниче­ской и культурной консолидации во­сточнославянских племен .в конце IX в. завершился длительный процесс образования Древнерусского государ­ства.

Сложение древнерусской народности.

Одновременно с образованием и раз­витием государства происходило и сложение древнерусской народности, явившейся повой, высшей формой этнической общности по сравнению с родом и племенем. На определен­ном этапе развития восточнославян­ских племен (VI—VIII вв.) в силу их внутренней консолидации — язы­ковой, культурной и экономической — появилась необходимость и возмож­ность создания сначала нескольких, а затем (в конце IX в.) и единого государственного образования — Ки­евской Руси. Рожденное на террито­риальной основе родственных восточ­нославянских племен, молодое Древ­нерусское государство само стало условием их дальнейшей консолида­ции, превращения в единую древне­русскую народность.

Восточнославянские племена нака­нуне образования единого государства представляли собой союзы племен, а может быть, и более крупные этни­ческие общности. В летописи они названы полянами, древлянами, кри­вичами, волынянами, словенами и т. д. Ф. Энгельс, исследуя этнические про­цессы в Западной Европе, называл швабов, лангобардов, аквитан и дру­гие объединения, находившиеся при­мерно на том же уровне этнического развития, что и восточнославянские летописные племена, «народцами».

Слияние таких восточнославянских «народцев» в древнерусскую народ­ность особенно интенсивно проходило тогда, когда их языковое и культур­ное единство дополнилось единством политической и государственной жиз­ни. Образование и развитие Древне­русского государства IX—Х вв. вы­звали большие изменения в этниче­ском составе населения Восточной Европы. В процесс формирования древнерусской народности втягива­лись и некоторые неславянские пле­мена.

Активизация процессов обществен­ного развития, обусловивших смену первобытнообщинного строя на Руси феодальным, возникновение классов, укрепление торговых связей, развитие письменности и древнерусского лите­ратурного языка — все это обуслови­ло преодоление племенной замкнуто­сти и формирование единой древне­русской народности. Поскольку важ­нейшим средством общения и уста­новления связей выступал язык, яв­ляющийся основой каждого этниче­ского образования, интеграционные процессы среди восточных славян проходили прежде всего путем уси­ления общности их языка. В IX— XI вв. развивался дневнерусский ли­тературный язык, в основе которого лежал народный разговорный язык, который, хотя и сохранял определен­ные диалектные особенности, был понятным на всей территории Древне­русского государства. Решающая роль в его формировании принадлежала широким народным массам Руси.

Созданный на языковой основе род­ственных восточнославянских племен и сформированный в условиях еди­ного государства, древнерусский язык значительно пережил Киевскую Русь. Активность общественной жизни Ру­си в эпоху феодальной раздробленно­сти не только не способствовала областной языковой замкнутости, но и практически исключала ее.

Наряду с языковой складывалась и территориальная общность восточных славян. Характерной особенностью этого процесса является совпадение этнических и государственных гра­ниц, рубежей расселения восточных славян и границ Киевской Руси. Это территориальное единство восточных славян оказалось чрезвычайно креп­ким и стабильным. Достаточно ска­зать, что западные рубежи украин­ской и белорусской наций, наследни­ков древнерусской народности, в ос­новном совпадают с этническими рубежами восточных славян на западе и государственной границей Киевской Руси.

Практическое совпадение рубежей Киевской Руси с рубежами ее народ­ности стало одним из факторов, обес­печивших ей очень быстрый прогресс в социально-экономической и куль­турной областях. В условиях средне­вековья в таком положении находи­лось большинство европейских стран. Ф. Энгельс, отмечая факты отсутст­вия совпадения границ языка и госу­дарства, подчеркивал, что в средне­вековье «... каждая национальность, за исключением, пожалуй, Италии, была представлена в Европе особым крупным государством, и тенденция к созданию национальных государств, выступающая все яснее и сознатель­нее, является одним из важнейших рычагов прогресса в средние века».

Консолидация древнерусской на­родности сопровождалась и стимули­ровалась общностью экономического развития Киевской Руси, проявляв­шейся в углублении процессов отде­ления ремесла от сельского хозяйства, складывании местных рынков, рас­ширении сети торговых путей, широ­ком обмене ремесленной продукции и росте товарного производства.

В условиях существования Киев­ской Руси формируется единая мате­риальная и духовная культура древ­нерусской народности. Причем един­ство это прослеживается не только в широком ассортименте изделий город­ского и сельского ремесла, но и в домостроительстве, монументальной архитектуре, прикладном и изобрази­тельном искусстве, быте, идеологии, во всем народном творчестве.

Очевидно, самым полным проявле­нием высокого уровня этнической сплоченности было осознание древне­русским народом необходимости со­хранения своего единства. Красноре­чивым свидетельством этого являют­ся такие памятники древнерусской литературы, как «Повесть временных лет», «Слово о законе и благодати», «Поучение Мономаха», «Слово о пол­ку Игореве» и др. В них с неослабе­вающей силой звучит идея необходи­мости сохранения единства Русской земли, единства древнерусского наро­да, отображены чувства любви к своей родине. Авторы этих сочинений вос­певают силу и славу Руси, ее героиче­ских защитников, богатство много­людных городов. Им одинаково близ­ки и дороги Киев и Новгород, Черни­гов и Смоленск, Галич и Владимир на Клязьме, Переяслав и Рязань, Ростов и Полоцк, Суздаль и Новгород-Северский, вся Русь от новгородского се­вера до киевского юга и от Закар­патья до Волги и Дона.

Единство древнерусской народности было настолько крепким, что даже в условиях долговременного иностран­ного господства — монголо-татарского, литовско-польского и венгерско­го — в разных уголках бывшего Древ­нерусского государства сохранилось много общего в языке, культуре, быте и обычаях.

Этнокультурное наследие древне­русской народности стало той осно­вой, на которой складывались в XIV— XV вв. братские восточнославянские народы — русский, украинский и бе­лорусский, сохранившие и пронесшие через века чувство не только общ­ности происхождения, культурного единства, но и общности своей исто­рической судьбы.