4. Невыносимость жизни.

Утверждение, что жизнь хороша, не абсолютно справедливо, иначе самоубийство тоже надо считать хорошим. В некоторых ситуациях и при некоторых витальных изменениях жизнь может сделаться для экзистенции невыносимой. В этих условиях самоубийство может стать безусловным действием, направленное не на существование вообще в абсолютном смысле слова, но в особых обстоятельствах – на личную судьбу. Возможна следующая конструкция:

В полной потерянности, в сознании ничто добровольная гибель представляется одинокому человеку возвращением к себе самому. Мысль покончить с собой будет утешительна для измученного, беспомощного больного или старика, брошенного в нищете, для того, кому угрожает падение уровня существования. Тогда смерть кажется избавлением. Когда совпадают неизлечимое заболевание, потеря средств к жизни и полная изоляция в мире, собственное существование – не вообще, а только то, которое осталось, – может отрицаться с совершеннейшей ясностью, без всякого нигилизма. Это граница, за которой существование уже не может быть обязанностью: когда более невозможен процесс самостановления, физическая боль и требования мира становятся настолько уничтожающими, что я не могу более оставаться тем, кто я есть; если, хотя мужество и не исчерпано, но физические возможности убывают вместе с силой, и когда нет никого на свете, кто, любя меня, удерживал бы мое существование. Глубочайшему страданию можно положить конец, хотя – и потому что – готовность и к жизни и к коммуникации остаются величайшими.

Совершенно одинокий человек, которому его близкие еще и дают понять, что они живут в другом мире, человек, у которого нет больше возможности создать что-либо, который больше не может вернуть уходящую чистоту самосознания, который чувствует, что он опускается, – если он без своеволия, спокойно и обдуманно, приведя свои дела в порядок, прекращает жизнь – наверное, совершает это, как будто приносит себя в жертву; самоубийство становится последней свободой в жизни. Он верит, что чистота и вера будут спасены, он не нанесет раны ни одному любящему человеку, не прервет никакую коммуникацию, не совершит предательства. Он стоит у границы, где наступает невозможность ничего сделать, и никто ничего не теряет.

Опять же, эта конструкция самоубийства в непереносимой ситуации не означает особого благоразумия. Тем не менее на ее основе впервые становится возможно в самом глубоком горе вынести жизнь. Оно следует из неизвестности, из которой жизнь – и тот опыт, который в любом случае еще возможен – заставляет вспыхнуть трансценденцию.

Глостер: …И сносить я горе буду,

Пока само не крикнет мне: «Довольно!».

Тогда умру. … О всеблагие боги, жизнь примите;

Не дайте скверной мысли вновь склонить

к досрочной смерти.

Эдгар: Должен каждый

Терпеть, являясь в мир и удаляясь:

На все – свой срок.

5. Стечение обстоятельств.

Наконец надо сконструировать возможность самоубийства, которая не вытекает как безусловное действие из пограничной ситуации, а происходит из-за стечения обстоятельств. Это бессмысленный побег, в котором выплескиваются аффекты упрямства, страха, мести жизни. Он исходит из конечных мотивов, не сопровождается экзистенциальным сознанием, не ведет к ясности. Таковы ситуации денежного крушения, или когда становится явным какое-то преступление, когда нанесли обиду, на которую невозможно ответить, а иногда даже от обиды на пустяки. Самоубийство становится психологически понятно при таких условиях, которые не позволяют самосознанию ни прояснить, ни разрешить их; на самом деле человек не понимает, что он делает. Психологическое понимание здесь одновременно означает суждение, так как видит, каковы обстоятельства.

Примеры: Самоубийство – это соблазн в ситуации отчаяния, при сознании ничтожности, при ненависти к себе самому и другим. Как при физических травмах бывает стихийная ярость, так бывает стихийное желание сделать назло, когда другая сторона отклоняет требования. Тогда из гордости, вместо того, чтобы делать упреки другому, начинают преувеличенно искать всю вину в себе, и, запутавшись, идут путем разрыва коммуникации. Но тогда угрожает опасность погубить себя самоубийством в не-экзистенциальном состоянии, принять решение, которое можно было принять в состоянии существования. Или: вокруг говорят о самоубийстве, так появляется мысль, что оно возможно. Эту возможность разыгрывают как угрозу, как защиту от чувства своей ничтожности. Ведутся приготовления. Но они еще не обязательны. Ситуация развивается так, что в конце концов начинает казаться: пути назад больше нет; обычно воля покончить с собой уже совсем не настоящая, и самоубийство совершают от отчаяния, из стыда и неопределенного ощущения неизбежности.