Раскрытие женских образов

Еще в 1920-е годы современниками Е. Замятина было замечено, что женские персонажи писателю особенно удаются. Как утверждал критик А. Воронский, «лиризм Замятина особый. Женственный. Он всегда в мелочах, в еле уловимом… Может быть, от этого у Замятина так хорошо, интимно и нежно удаются женские типы: они у него все особенные, не похожие друг на друга, и в лучших из них, любимых автором, трепещет это маленькое, солнечное, дорогое, памятное, что едва улавливается ухом, но ощущается всем существом»⁶.

В целом герои-мужчины в романе «Мы» более рационалистичны, прямолинейны, обладают менее стойким характером. В своем понимании различий мужского и женского начала Е. Замятин был близок русскому философу Н. Бердяеву, который писал о мужском и женском началах: «Женщина более связана с душой мира, с первичными стихиями, и через женщину мужчина приобщается к ним. Мужская культура слишком рационалистична, слишком далеко ушла от непосредственных тайн космической жизни, и возвращается к ним она через женщину».

Эту особенную тайну мы явственно ощущаем в женских персонажах романа — в образах I-330 и О-90, — ярких, неповторимых, запоминающихся, и этому запоминанию нисколько не мешает отсутствие у них традиционных женских имен.

Именно I-330 и О-90 — сильные характеры, — не колеблясь, противостоят Единому Государству в отличие от рефлексирующих мужских нумеров, при том, что обе героини — совершенно разные по психологии, внешности, жизненным целям.

О-90. Ее внешний портрет «повторяет» ее имя:

«Милая О! — мне всегда это казалось — что она похожа на свое имя: сантиметров на 10 ниже Материнской Нормы — и оттого вся кругло обточенная, и розовое О — рот — раскрыт навстречу каждому моему слову. И еще: круглая, пухлая складочка на запястье руки — такие бывают у детей»…

При существующей в Едином Государстве «науке детоводства» О-90 не может стать матерью, иметь ребенка — она ниже Материнской Нормы на десять сантиметров. Но отлучение от материнского долга О-90 осознает как трагедию. Символичен и здесь выбор «имен». Имя О-90 выбрано прежде всего по принципу графическому: носительница этого имени-нумера спокойна, округла, действует на героя успокаивающе с ее милыми пустяками. Ее постоянный отличительный цвет — розовый.

Особую гармонию ее образ приобретает во время ожидания ею ребенка, о чем она так долго просила Д-503:

«Вся она была как-то по-особенному, законченно, упруго кругла. Руки и чаши грудей, и все ее тело, такое мне знакомое, круглилось и натягивало юнифу: вот сейчас прорвет тонкую материю — и наружу, на солнце, на свет. Мне представляется: там, в зеленых, весною так же упрямо пробиваются сквозь землю ростки — чтобы скорее выбросить ветки, листья, скорее цвести»…

В портрете О-90 также фиксируются руки, вернее, «детская складочка на руке», которая напоминает «складочку на руке» ребенка. Эта деталь свидетельствует о наивности, непосредственности, естественности персонажа. Упоминаются и глаза О-90: «круглые синие глаза», «синие окна внутрь», глаза ясные и доверчивые. У О-90 — «крепкое кольцо розовых рук», «розовая» улыбка… Главной ее портретной деталью становится округлость, выраженная зримо в ее «имени».

Со смертью главных героев романа жить остается О-90, в которой зародилась новая жизнь. О-90 уходит за Зеленую Стену, в мир естественной природы, ее будущее полно неясностей, поскольку гарантированного безоблачного счастья этот мир не сулит, но на нее и ее ребенка — будущее человечество — возлагает надежды автор и мы, читатели. В этом смысле роман заканчивается открытым финалом — прославлением Вечной Женственности. И уже одно то, что О-90 решилась на подвиг материнства, является возможным залогом спасения человечества.

I-330. Совсем другая и по внешнему облику, и по характеру: «тонкая, резкая, упрямо-гибкая, как хлыст». Латинское I (не русское «и») в зрительном плане представляет эту элегантность, угловатость, стойкость, резкость I-330, что усиливается и такой деталью, как «острые белые зубы». В то же время при произнесении гласный звук [i] звучит по-женски мягко и нежно, как бы нейтрализуя графическую резкость буквы I.

В терминологии Е. Замятина героиня — еретичка, бунтарка, революционерка. Она находится среди заговорщиков, цель которых — захватить строящийся космический корабль «Интеграл». Под ее влиянием и Д-503 перестает быть добросовестным винтиком государственной машины.

Все в I-330 являет собой вызов Единому Государству — установленному порядку, стандарту. Переодевания I-330 играют важную роль в романе. Вот какой (не в юнифе) видит ее Д-503 во время одной из первых встреч: она «была в коротком, старинном ярко-желтом платье, черной шляпе, черных чулках. Платье легкого шелка — мне было ясно видно: чулки очень длинные, гораздо выше колен, — и открытая шея…» Столкновение черного и желтого — это классическое обозначение тревожности, драматичности ситуации, необходимости перемен.

Перемена одежды становится знаковой, она является предощущением развивающегося впоследствии идеологического противостояния Единому Государству: «Она была в фантастическом костюме древней эпохи: плотно облегающее черное платье, остро подчеркнуто белое открытых плечей и груди и эта теплая, колыхающаяся от дыхания тень между… и ослепительные, почти злые зубы». Торжественно-траурное сочетание черного и белого цветов в одежде I-330 является здесь также предвестием той роли, которую она сыграла в жизни Д-503, и ее собственной трагической смерти.

Имя и нумер I-330, возможно, указывает на возраст Христа в момент его жертвенного подвига, умноженный на 10. В этом факте, видимо, содержится указание на удесятеренные страдания, которые приходится перенести ей — женщине, также приносящей себя в жертву в искупление грехов других нумеров Единого Государства. Такое прочтение образа подкрепляется прозрачной по смыслу деталью, которая повторяется трижды, — упоминанием о кресте в описании героини романа:

«И я увидел странное сочетание: высоко вздернутые у висков темные брови — насмешливый острый треугольник, обращенный вершиною вверх — две глубокие морщинки, от носа к углам рта. И эти два треугольника как-то противоречили один другому, клали на все лицо этот неприятный, раздражающий Х — как крест: перечеркнутое крестом лицо»…

«Раздражающий «Х»« прочитывается и как «икс» — символ неизвестного для Д-503, и как крест, что подтверждает последующая гибель I-330.

Знаком безгрешности, чистоты I-330 после ее смерти - «распятия» является «химически чистая вода» — единственное, что осталось после того, как несгибаемая героиня была уничтожена. При испытании «Интеграла» погибло десять нумеров, но от них остались лишь «сажа и крошки».