15. Основные архитектурно-художественные школы ½ 20 века за рубежом и в ссср

В СССР: ВХУТЕМАС (Высшие художественно-технические мастерские) — московское учебное заведение, созданное в 1920 году в г. Москве путём объединения первых и вторых Государственных свободных художественных мастерских (образованных ранее на основе Строгановского художественно-промышленного училища и Московского училища живописи, ваяния и зодчества).

Основные помещения находились на Мясницкой улице, 21б.

Факультеты:

Художественные:

Живописный

Скульптурный

Архитектурный

Производственные:

Полиграфический

Текстильный

Керамический

Деревообделочный

Металлообработки

В конце 1920 года на архитектурном факультете ВХУТЕМАСа, наряду с мастерскими, где студенты знакомились с ордерной архитектурой (И. Жолтовский, И. Рыльский, А Щусев), возникло две мастерских с новой методикой преподавания. В одной объединились Н. Ладовский, В. Кринский и Н. Докучаев, в другой — И. Голосов и К. Мельников[1].

В разное время во Вхутемасе преподавали А. Е. Архипов, В. В. Кандинский, Д. Н. Кардовский, Н. А. Ладовский, В. Ф. Кринский, Л. М. Лисицкий, К. С. Мельников, П. В. Митурич, А. М. Нюренберг, А. М. Родченко, В. Ф. Степанова, В. Е. Татлин, В. А. Фаворский, П. А. Флоренский, Ф. О. Шехтель. Здесь училась Кольцова-Бычкова А.Г.

В 1926 году реорганизован во ВХУТЕИН.

За рубедом см Баухауз.

16.Основные тенденции в архитектуре Европы и сша после первой мировой войны и до второй мировой войны.

История культуры XX в. с самого начала была отмечена сложными социальными сдвигами. Несмотря на революционные события 1918 г., реакции удалось укрепить свою власть. Однако экономические успехи были вскоре омрачены мировым экономическим кризисом. Приход к власти фашистов и вторая мировая война принесли много проблем.

Картина архитектуры государств достаточно объективно отражает политические реалии. Распространившаяся после первой мировой войны в Европе, а позднее по всему миру, тенденция к рационализму в архитектуре и функционализм, так называемое современное движение, противостояли друг другу. Тенденции к отрицанию эмоционально бедной функциональной архитектуры, поискам необычных, подчас забытых, шокирующих архитектурных форм в последние десятилетия получили воплощение в архитектуре постмодернизма.

Главные проблемы архитектуры XX в. лежат, безусловно, в социальной сфере. В результате общественного развития, роста материальных и духовных потребностей людей, обостренных большими разрушениями второй мировой войны, возник острый дефицит организованного и застроенного архитектурного пространства. Следствием этого стало беспримерное по масштабам строительство. Стремление землевладельцев, заказчиков и строительной индустрии к получению сверхприбылей вступило в конфликт с проектами архитекторов. Технологии, разработанные для рационального массового производства строительных конструкций для жилых и промышленных зданий из унифицированных сборных элементов, предусматривают стандартизацию и типизацию и таят в себе опасность монотонной застройки окружающей среды.

Функционализм и возникающий на его основе международный стиль имели в качестве противоположного полюса тенденций которые возвращали в архитектуру традиционные композиционные принципы и использование классических форм. Эти тенденции проявились в совершенно различных общественных и культурных условиях и имели различные причины возникновения и смысл. Тенденции традиционализма, отступившие в первой трети XX столетия под напором авангардистских течений, в 40-х годах снова получают широкое распространение. При этом некоторые работы, представляющие данные тенденции, руководствуются принципами функциональной и пространственной целесообразности, что было характерно, например, и для архитектуры А. Перре, Й. Плечника, Э. Г. Асплунда или Я. П. Ауда. В Италии и Германии архитектура приобрела формы крайне схематического академизма, находившегося в согласии с господствовавшей в этих странах идеологией фашизма.

Уже в 30-е годы архитектура была также часто инспирирована классическими формами. Обращение к классическому наследию наиболее широкие масштабы приобрело в архитектуре СССР в связи со стремлением добиться с ее помощью максимального идеологического воздействия на первых этапах строительства социалистического общества. Носителями этой тенденции были А. Г. Мордвинов, Л. А. Руднев, А. В. Власов, И. В. Жолтовский. Типичными примерами являются постройки, появившиеся после 1934 г. на основе генерального плана реконструкции Москвы (улица Горького, станции метрополитена), а в послевоенный период — высотные здания, например университет им. Ломоносова в Москве или сооружения Волго-Донского канала (1948—1952),

В конце 40 — начале 50-х годов историзм на определенный период получил распространение в Болгарии, Венгрии, ГДР, Польше Румынии и Чехословакии, где имел ограниченный масштаб и был более многозначным, так как исходил как из общих классических прототипов, так и их исторических форм местной архитектуры. Больше всего он проявился в архитектуре общественных зданий, прежде всего культурного назначения и памятников. В Чехословакии это направление в архитектуре более всего связано с началом массового жилого строительства и возникновения новых городов, например Дубницы в Словакии или Гавиржова, Порубы и Карвина у Остравы.

С точки зрения развития архитектуры в целом примечательно, что тенденции роста традиционализма в середине XX столетия по времени совпали с усилением критической реакции на односторонне рациональные моменты механически понимаемого функционализма. В начале второй половины XX столетия традиционализм получил развитие и в ряде других государств. Проявляется он и в работах японских архитекторов, которые символически использовали в зданиях, выполненных из железобетона, формы и структуры деревянных конструкций. При этом применяются уже традиционные для строительной культуры этой страны пространственная гибкость и типизация. Также и характер мексиканской архитектуры с ее монументальными барельефами, настенной живописью и мозаикой указывает на связь с художественными традициями, берущими свое начало еще в культуре Майя (III—IX вв.), и таким образом создает преемственность художественного творчества периода «до Колумба» с современным реализмом. Прямую связь с традиционными формами или принципами их образования все чаще можно было видеть в архитектуре памятников, представительных государственных и общественных зданий, которые появлялись в развивающихся странах в связи с получением ими политической и хозяйственной независимости.

Многие архитекторы обращаются к стилистическим принципам античности и классицизма, композиционные схемы которых и «большой ордер» оживают с помощью новых архитектурных и конструктивных средств.

Характерной для этой ориентации является архитектура культурного центра Линкольна в Нью-Йорке (1957—1964, авторы У. К. Гаррисон, Ф. Джонсон и М. Абрамовиц) или посольства США в Афинах (1961, по проекту В. Гропиуса и его творческой группы «ТАК»). Под влиянием неоклассицизма находится и архитектура университетской галереи Шелдон в Линкольне, построенная по проекту Ф. Джонсона; мотивами средневековой архитектуры пользуется М. Ямасаки.

Статичностью, симметрией и законченностью архитектурной композиции отличаются планировка и пространственное решение новой столицы Бразилиа. В 1949—1951 гг. разработан проект нового индийского города Чандигарха, над которым вначале работал

Вместе с классическими и романтическими представлениями в тот период оживают и принципы барокко.

Несмотря на многочисленные примеры использования композиционных прототипов и формальных систем прошлого, не происходит, однако, их полного воспроизведения. Чаще всего они получают новую интерпретацию, которая в современной архитектуре принимается скорее как глубокое чувство исторической преемственности различных эпох, чем как простой эклектизм.