558_Obshchestvo,_politika,_finansy_2014_

Сибирское научно-техническое общество радиотехники, электроники и связи им. А.С. Попова

Сибирский государственный университет телекоммуникаций и информатики

Сибирское отделение Международной академии информатизации

Российская (Сибирская) секция Международного института инженеров по электротехнике и радиоэлектронике IEEE

(Новосибирская объединенная группа MTT/ED/CPMT/COM/SSC)

ОБЩЕСТВО, ПОЛИТИКА, ФИНАНСЫ

РОССИЙСКАЯ НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ

МАТЕРИАЛЫ КОНФЕРЕНЦИИ

Новосибирск

2014

Российская научно-техническая конференция «Общество, политика, финансы» прошла в Новосибирске с 24 по 25 апреля 2014 года. В конференции приняли участие представители Новосибирска, Москвы, Кемерово, Санкт-Петербурга, Екатеринбурга, Владивостока, Улан-Удэ, Горно–Алтайска, Новоуральска, Казани.

Участники конференции обсудили представленные доклады и выработали научно-практические рекомендации по ее результатам.

©Сибирское научно-техническое общество радиотехники, электроники и связи им. А.С. Попова, 2014

©ФГОБУ ВПО «Сибирский государственный университет телекоммуникаций и информатики», 2014

©Сибирское отделение Международной академии информатизации, 2014

©Российская (Сибирская) секция Международного института инженеров по электротехнике и радиоэлектронике IEEE (Новосибирская объединенная группа MTT/ED/CPMT/COM/SSC), 2014

СОДЕРЖАНИЕ

ПЛЕНАРНОЕ ЗАСЕДАНИЕ

Сабиров В.Ш. СибГУТИ, Новосибирск. Этика и жизнь: культурные

3

профессионального становления выпускника направления «Социология» 102 Анофриков С.П. СибГУТИ, Новосибирск. Миграция трудовых ресурсов и

5

Монастырская Т.И. СибГУТИ, Новосибирск. «Катастрофа образования»: актуальность тезисов пятидесятилетней давности для современного

Сапон И.В. СибГУТИ, Новосибирск. Исследование способов управления в интернет-общностях. Научный руководитель – Донских О.А., профессор

6

Шейко С.А., Чуркина Н.А. НГТУ, Новосибирск. Адаптация детей и подростков с ограниченными возможностями здоровья посредством

7

ПЛЕНАРНОЕ ЗАСЕДАНИЕ

ЭТИКА И ЖИЗНЬ: КУЛЬТУРНЫЕ ДЕТЕРМИНАЦИИ ЭТИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ

Сабиров В.Ш. СибГУТИ, Новосибирск

Суть данной проблемы состоит в следующем: является ли мораль, как система общечеловеческих норм и ценностей, неким инвариантом, интегрированным в любое общество и культуру, а этика – способом универсализации этих норм и ценностей в единую научную теорию, либо мораль, напротив, представляет собой специфическую для каждого общества и культуры систему норм и ценностей, что закономерно предполагает и многообразие культурных вариантов этических учений? Если придерживаться первой точки зрения, то неизбежно нивелирование культурных различий в морали и этике, унификация нравственной жизни людей и народов, чреватая культурным нигилизмом и, как следствие, навязыванием каким-либо одним народом своих стандартов жизни и форм поведения другим. Если же встать на вторую точку зрения, то возникает опасность этического релятивизма, препятствующего диалогу культур в плане обмена между этносами и нациями теми или иными моральными ценностями. По всей вероятности, категоричное решение этой проблемы неприемлемо, как с теоретической, так и с практической точки зрения. В силу возникшего в Новое время и сохраняющегося во многом и поныне европоцентризма в сфере гуманитарного знания в этике также возобладал первый подход. В какой-то мере именно он и стал идеологическим оправданием колониальной политики ведущих европейских держав по отношению к другим народам и государствам, а впоследствии первопричиной многих конфликтов на межэтнической, цивилизационной и межкультурной основе. В эпоху постмодерна явно наметилась противоположная тенденция, опасная разрушением единой общечеловеческой основы нравственной жизни людей и народов, что, в свою очередь, может стать неким идейным оправданием морального индифферентизма, несомненно чреватого новой волной декаданса в области нравов и ценностных оснований морального сознания. Таким образом, в проблеме соотношения этики, морали и культуры необходимо удержаться на такой позиции, которая не уводила бы нас ни в одну из вышеупомянутых крайностей. Именно в этом контексте, на наш взгляд, следует рассматривать и социокультурное своеобразие морали, предполагающее особое внимание к специфике ментальностей, традиций и жизненных ценностей народов или наций. Несомненно, что острота социальных и нравственных противоречий в современном мире со всей неизбежностью показывает: не следует искать единое, пригодное для всех времен и народов «правило добра» или изобретать

8

новые доктринальные основания этики, и уж тем более, формализовать те или иные этические учения, превращая их в панацею нравственного спасения мира и человечества. На наш взгляд, это очень важная методологическая, теоретическая и нормативно-ценностная установка современной этики. В случае ее игнорирования конфликты и противостояния между людьми, народами и нациями, принадлежащими к разным типам этосов, будут множиться и распространяться, и совершенно очевидно, что в таком мире невозможно будет построить честные, ясные и конструктивные отношения между людьми, чья жизнь и деятельность определяется различными культурными и морально-этическими традициями. Это положение оказывается весьма действенным даже в области дипломатии и политики, ибо напряженные отношения между народами и государствами зачастую связаны именно с неверным истолкованием духовно-нравственных мотивов их поведения в геостратегическом плане. Так, например, отечественные политики нередко упрекают правящую элиту США или Великобритании в применении двойных стандартов в отношениях с разными странами, по сути дела, обвиняя их в нечестности и недобросовестности. Между тем, люди, воспитанные в традиции прагматизма и утилитаризма, ставшей ментальной установкой их поведения, вряд ли могут руководствоваться в жизни и в том числе и политической деятельности какими-то иными принципами, и с этим обстоятельством необходимо считаться тем или иным образом. В свою очередь Россия в международной политике нередко исходила не столько из собственных национальных интересов, сколько из идеологических принципов, осмысливаемых как нормативные моральные идеи, пытаясь построить то всеславянское братство, то православное царство, то стать форпостом социализма и т. д., в результате чего вызывала у своих соседей и мирового сообщества в целом чувство подозрительности или недоверия к себе. Поэтому для того, чтобы быть адекватно воспринятыми в политическом плане, нужно, как это ни парадоксально, научиться понимать моральную природу своего и других народов, и здесь следует исходить из сложившихся реалий жизни, из правды бытия, а не из неких надуманных схем или идеологических клише, под которые «подверстывается» нравственная жизнь человека и общества. В этой связи необходимо проанализировать основные культурные типы этического знания, представив их в диалоге и творческом противостоянии друг другу.

По убеждению автора, европейская этика, будучи неотъемлемой составной частью философского знания, в полной мере отвечает тем основным характеристикам, которые были даны европейской философии в свое время В.С. Соловьевым. Вся западная философия оказалась построенной на тех или иных принципах (началах), имеющих отвлеченный, абстрактный характер. Различия философских систем и течений не отменяют общего правила, согласно которому все они строятся на основе рассудочной деятельности, суть которой состоит в анализе, в разложении конкретного объекта на категории. Последние же могут получить отнюдь не свойственное им значение. По словам Вл. Соловьева, они «…гипостазируются, им приписывается действительное

9

бытие, которое они в своей особенности не имеют» [1, 75]. Неизбежный спутник всякой односторонности в философии – идеализм, именуемый так по источнику своего происхождения (отвлеченное, рассудочное гипостазирование категорий) и по результату, т. е. по отношению к действительности и истине. Вследствие этого, согласно Вл. Соловьеву, западная философия обнаруживает не только свою социокультурную беспомощность, но и неспособность разрешать основные экзистенциальные вопросы личности. Роковой причиной, обусловившей кризис западноевропейской философии, стала утрата духовной целостности, произошедшая вследствие укоренения в мышлении философов и ученых установок картезианской методологии, которая провела грань между теоретической философией и позитивной наукой. Каков же выход из этого положения, вопрошает русский мыслитель? И сам же отвечает: «Выход из этой смуты ума один: отказаться от коренного заблуждения, производящего эту путаницу, т. е. решительно признать, что и мертвое вещество, и чистое мышление, и res extensa, и res cogitas, и всемирный механизм, и всемирный силлогизм суть лишь отвлечения нашего ума, которые сами по себе существовать не могут, но имеют действительность только в том, от чего отвлечены, в чем-то третьем, что не есть ни бездушное вещество, ни бесплотная идея. Чтобы обозначить это третье не в нем самом, а в самом общем его проявлении, мы скажем, что оно есть жизнь. ...Жизнь есть самое общее и всеобъемлющее название для полноты действительности везде и во всем. Мы с одинаковым правом говорим и о жизни Божественной, и о жизни человеческой, и о жизни природы» [2, 330].

Итак, по Вл. Соловьеву, всякое отвлеченное знание является по существу мертвым. Применительно к этике эта важнейшая методологическая установка отечественного мыслителя, по сути дела, означает следующее: поскольку западноевропейская этическая мысль, построенная на фундаменте рационализма, отказалась от исследования реальных нравов и морального бытия человека, ограничившись некоей «виртуальной реальностью» (именуемой теорией морали), она не только элиминировала из предмета своего исследования экзистенцию человека, но и фактически прекратила с ним всякие отношения, опять-таки посредством гипостазирования отдельных его нравственных качеств, парадоксальным образом подменивших и вытеснивших из этики человеческую целостность. Так вследствие этой операции этического гипостазирования

вместо исследования нравственной жизни целостного человека в этике появились обособленные друг от друга этические теории различных его моральных качеств, время от времени конкурирующие между собой в зависимости от конкретно-исторических обстоятельств их существования, а также от степени влиятельности в области гуманитарного знания позиций их авторов. Так, например, этика долга, разработанная И. Кантом, есть типичное проявление рационалистического подхода в этике, в результате которого все богатство нравственной жизни было сведено исключительно к совершению поступков из чувства и сознания долга. Точно также утилитаризм и сентиментализм в этике являются ничем иным как все теми же

10