возможность ее реформирования, в том числе и в соответствии со своими анархистскими идеалами. Если наука – это борьба, в которой участники рискуют не только добрым именем, но и благополучием, то поставленные в столь жесткие условия ученые вряд ли добровольно признают, что они не обладают универсальной рациональностью, которая дает им основание претендовать на доминирующее положение в обществе. Можно также ожидать, что они дадут отпор любым покушениям на их привилегии, будь то со стороны религии или либерально настроенных гуманитариев, что в дальнейшем и показали «научные войны» 1990-х. Стремление Фейерабенда занять положение над этой схваткой, опираясь на гуманистические стандарты, в таком анархистском контексте может рассматриваться учеными-естественниками как попытка вытеснить с выгодной позиции их преданных союзников – позитивистов, что дает им основания противодействовать этому всеми доступными способами. Убедительное описание Фейерабендом науки как свободной конкурентной борьбы плохо сочетается с попыткой встать над ней и ввести собственные, пусть и минимальные ограничения.

Фейерабенд не дает ответа на вопрос, почему в свободной конкуренции идей победила наука. Социологи науки, объявившие себя кунианцами, но в целом принявшие взгляд Фейерабенда, пытались решить именно этот вопрос, от изучения которого сам автор отказался в пользу провозглашения своих политических идеалов. Сам же он является переходной фигурой подъема гуманитариев в философии науки, которые претендовали на пересмотр соотношения естественных и гуманитарных наук. Он выступил за пересмотр социальной структуры науки, оставаясь в поле философии и, таким образом, принимая существующую дисциплинарную структуру. Другие авторы 1970-1980-х гг., работавшие в той же сфере, быстро осознали, что признание философии в качестве ключевой дисциплины в изучении науки накладывает ограничения на методы, которые можно использовать при пересмотре карты дисциплин. В дальнейшем школа социологии научного знания заявила о строго научной (т.е. не философской) основе своих исследований, а Бруно Латур и его последователи фактически отказались принимать существующую карту дисциплин как репрессивную и охарактеризовали свою сферу интересов как науковедение, перекрывающие привычные границы между естественными и гуманитарными науками.

Эволюционная модель развития науки С. Тулмина

Общая тенденция к пересмотру позитивистских представлений нашла отражение и в эволюционной модели организации науки американского философа Стивена Тулмина, который предложил рассматривать развитие знания как часть эволюции живой природы и

101

на этой основе исследовать исторические изменения стандартов рациональности в науке. Теории изменчивости видов и естественного отбора становятся для Тулмина моделью исторического объяснения развития средств, форм, методов познания и содержания самого знания. Американский философ считал познавательный аппарат человека результатом эволюции. В течение миллионов лет нервная система и органы восприятия живых организмов трансформировались таким образом, чтобы обеспечить максимально адекватное отражение реальности. Если бы организм не был обеспечен такого рода приспособлениями, его существование и развитие были бы невозможны. Субъективные структуры познания соответствуют реальности, ибо именно такое состояние обеспечивает возможность выживания.

Эволюционистский подход Тулмина дает принципиально иное видение, нежели позитивистские представления о науке как о логической системе. Тулмин рассматривает науку как совокупность «исторических популяций», логически независимых понятий и теорий, каждая из которых имеет свою собственную, отличную от других историю, структуру и смысл. Таким образом, научные дисциплины выступают у Тулмина как исторически развивающиеся инициативы, в которых понятия находят свое коллективное применение. Рациональная инициатива – это та «жизненная форма», в которой протекает, с одной стороны, процесс трансляции или передачи норм и интеллектуальных средств, а с другой – эволюционный процесс концептуальных изменений и отбора. Наука, по Тулмину, принципиально двойственна: это совокупность интеллектуальных дисциплин и профессиональный институт. Механизм эволюции рациональных инициатив состоит в их взаимодействии с внутринаучными (интеллектуальными) и вненаучными (социальными и экономическими) факторами. Интеллектуальный и социальный или внутренний и внешний аспекты науки неразрывно связаны между собой и не должны рассматриваться в отрыве друг от друга.

Полемизируя с «революционной» теорией Куна, Тулмин ставит под сомнение само понятие «революция» и считает, что новые идеи могут входить в общество не сразу, а постепенно. Вместо революционного объяснения интеллектуальных изменений, которое стремится показать, как целые «концептуальные системы» сменяют друг друга, он предлагает эволюционное объяснение, которое объясняет постепенную трансформацию «концептуальных популяций» (так Тулмин называет научные теории). Долгосрочные крупномасштабные перемены в науке происходят не в результате внезапных «скачков», а благодаря накоплению мелких изменений, каждое из которых сохранилось в процессе отбора в какой-либо локальной или непосредственно проблемной ситуации.

102

С организационной точки зрения наука у Тулмина – коллективное предприятие. Важно понимать, что, несмотря на значимость индивидуальной инициативы, которая может привести к открытию новых истин, развитие новых понятий – общее дело. Прежде чем новое предположение станет реальной возможностью, оно должно быть коллективно принято как заслуживающее внимания, т.е. достойное экспериментирования и скорейшей разработки. Таким образом, создание новых концептуальных возможностей требует, с одной стороны, коллективной удовлетворенности существующим кругом понятий, с другой – индивидуального предложения какой-либо альтернативной процедуры объяснения.

Механизм эволюции «концептуальных популяций» состоит в их взаимодействии с интеллектуальными и социально-экономическими факторами. Понятия могут «выживать» благодаря значительности своего вклада в улучшение понимания. Однако это может происходить и под влиянием иных воздействий, например, политической поддержки или роли лидеров, школ, авторитетов в научном сообществе. Изучая процесс концептуальной изменчивости, Тулмин приходит к выводу, что интеллектуальные и социальные факторы воздействуют на него совместно. Интеллектуальные соображения фокусируют ту теоретическую деятельность, которую социальные стимулы делают возможной. Если социальные и идеологические условия неблагоприятны, то спорные проблемы не получают своего решения.

Важнейшая роль в продвижении знания принадлежит научной элите – носительнице научной рациональности. От нее зависит успешность «естественного отбора» – «выведения» новых продуктивных понятийных популяций. Новые понятия, теории или стратегии «принимаются на вооружение» только тогда, когда они серьезно воспринимаются влиятельными представителями соответствующей специальности, а их окончательное установление требует подтверждения объективными данными. Природа научной дисциплины включает в себя как понятийный аппарат с полученными с его помощью данными, так и людей, которые его создали и разделяют общие интеллектуальные цели.

Изменчивый характер науки воплощается в изменяющихся установках ученых, в связи с чем Тулмин подчеркивает особую роль лидеров и авторитетов в научном сообществе. Он обращает внимание на тот факт, что каждое новое поколение учащихся, развивая свои собственные интеллектуальные перспективы, в то же время оттачивают оружие, чтобы в итоге завоевать свою специальность.

103

Тематический анализ науки у Дж. Холтона

Альтернативная точка зрения на механизм смены научных теорий была предложена немецко-американским историком и философом науки Джеральдом Холтоном. В своем «тематическом анализе науки» он стремился произвести детальный разбор той фазы работы ученого, на которой происходит зарождение новых идей. По его мнению, любой научный результат является функцией от восьми переменных:

1)теории, факты и технические средства, характерные для научного знания данного исторического периода;

2)«временная траектория» знания, разделяемого учеными, как представления о современном этапе его развития;

3)контекст открытия;

4)«временная траектория» «частной» научной деятельности;

5)вся психобиографическая эволюция человека, чьи работы изучаются в конкретном случае;

6)социальная обстановка порождаемая коллегиальными связями, динамикой групповой науки и т.д.;

7)социокультурный аспект науки;

8)логическая сторона изучаемых наукой проблем.

Этими аспектами не исчерпываются все вопросы историко-научных исследований, скажем, выбор той или иной теории ученым, источники научных споров и под. Для их решения Холтон предлагает девятый компонент анализа научной деятельности – тематический анализ науки. Творческое воображение ученого может направляться личной, возможно, даже неявной приверженностью к определенной теме. Применение тематического анализа к исследованию научной деятельности позволяет Холтону ввести психологические и социокультурные факторы в анализ процесса возникновения нового знания. Холтон обращает внимание на то, что «имеется масса случаев, которые подтверждают роль научных предпосылок, интуитивных скачков, не говоря уже о невероятном упорстве, с которым отстаивают определенные идеи, вопреки тому факту, что они вступают в конфликт с очевидными экспериментами»70. Тематическая ориентация ученого, раз сформировавшись, обычно оказывается на удивление долгоживущей, но и она может измениться.

Сохраняется ли верность избранной тематике в период научных революций? Отвечая на этот вопрос, Холтон подчеркивает в научной деятельности именно черты постоянства или непрерывности, сохраняющиеся даже в период революционной ломки

70 Холтон Дж. Тематический анализ науки. М.: 1981. С. 15

104