книги2 / 281
.pdf
При этом очевидно, что государственный сектор и такие его «родственники», как социальная сфера, социальный или общественный сектор, много шире совокупности объектов, чья деятельность связана с наукой, образованием, культурой
имедициной, продукты которых в свою очередь принадлежат другому довольно широкому классу товаров и услуг. Я имею в виду опекаемые блага, в отношении которых существует нормативный интерес патерналистского государства
икоторые обладают индивидуальной и социальной полезностью (Рубинштейн, 2008. С. 15).
Исследуя гуманитарный сектор как часть опекаемых благ, надо обратить внимание на общую особенность их производства и потребления, связанную с наличием в сферах науки, образования, культуры и медицины рыночных провалов, вызванных экстернальными эффектами и информационной асимметрией, а также общественных и мериторных благ, социальная полезность которых обусловливает соответствующее финансирование государства (Рубинштейн, 2018). Речь идет о субсидиях, налоговых льготах и других инструментах государственного финансирования, а также о разного рода внебюджетных источниках – грантах, стипендиях, средствах меценатов и спонсоров.
Следует повторить также, что каждый из указанных видов деятельности гуманитарного сектора имеет свою историю исследований, где с той или иной степенью глубины изучались их особенности и специфика. Целью данной работы является описание общего теоретического подхода к экономике гуманитарного сектора, который при учете имеющихся особенностей позволил бы с единых позиций объединить накопленные знания. Думаю, что подобный синтез фрагментированных знаний, поиск общих закономерностей для всех видов интеллектуальной деятельности могут стать важным шагом для того, чтобы интуитивные представления о генетическом родстве науки, образования, культуры и медицины были подтверждены результатами научных исследований.
261
262
А.Я. Рубинштейн • Элементы общей теории гуманитарного сектора: синтез сегментированных знаний
О специальной теории гуманитарного сектора
Рассматривая различные взгляды на состав гуманитарного сектора, необходимо было ограничить его рамки, опираясь на содержательные критерии. Задача эта далеко не простая и ее решение требует ряда исходных допущений. Сформулирую их в виде следующих базовых предпосылок специальной теории этого сектора экономики.
Во-первых, в качестве начального условия я рассматриваю наличие рыночных отношений и в этом смысле не допускаю исключений для объектов любых организационноправовых форм собственности.
Во-вторых, речь идет о преимущественно интеллектуальных видах деятельности, конечные результаты которых определяют разные виды работ с доминированием творческого труда. Например, театр с его артистическим и техническим персоналом или академический институт с научными работниками и уборщиками помещений.
В-третьих, рассматриваются только такие объекты, функционирование которых направлено на производство опекаемых благ, т. е. таких товаров и услугах, в отношении которых у общества есть свой нормативный интерес.
В-четвертых, одним из важных признаков исследуемого сектора экономики является участие его объектов в формировании разных форм человеческого капитала.
В-пятых, в качестве результатов деятельности указанных объектов рассматриваются экономические блага, обладающие одновременно индивидуальной и социальной полезностью (Рубинштейн, 2007).
В-шестых, необходимо учитывать наличие нерыночных форм дохода, обусловленных социальной полезностью продуктов гуманитарного сектора: бюджетными субсидиями
идругими инструментами финансирования, включая гранты
истипендии.
Приступая к исследованию, о котором размышлял, наверное, последние тридцать лет, я понял, что всегда хотел разобраться в содержательной мотивации, которая на инту-
итивном уровне подталкивала меня к объединению в одном секторе деятельность людей в таких, казалось бы, очень разных сферах, как наука, культура, образование и медицина. Прошли годы, и многое надо было узнать и понять, чтобы разглядеть кажущееся теперь простым смысловое сходство. Речь идет о творческом характере труда ученых, преподавателей, работников культуры и медиков, об их интеллектуальной деятельности в познании окружающего нас мира.
Ключевым словом здесь является «познание», которое на бытовом уровне часто ассоциируется лишь с наукой. Вместе с тем данная категория, имеющая универсальный характер, относится и к образованию, и культуре, и к медицине, где любые достижения опираются в том числе на прошлый опыт, в котором сконцентрировано «знание», интерпретируемое как «образ реальности в форме понятий, представлений и восприятия».
Замечу также, что предметом изучения в настоящей работе являются не сами научные, образовательные, культурные
имедицинские достижения, а экономические агенты – отдельные личности и компании различных организационно-право- вых форм собственности, включая НКО, а также патерналистское государство, участвующие в производстве, воспроизводстве, распространении и сохранении знания, в том числе в процессах его трансформации в экономическое благо.
Знание. Наверное, нет ничего удивительного в том, что «проблематика знания» давно присутствует в теоретических
иприкладных исследованиях, включая работы самых авторитетных представителей экономической науки. Начну с цитаты из книги Фрица Махлупа, который писал: «Экономист, занимающийся подобными исследованиями, должен подготовиться к нему, для этого анализа ему необходимо создать какую-то систему понятий, для чего не существует готовых инструментов» (Махлуп, 1966. С. 35). Эти слова относились к исследованиям тогда еще молодой научной дисциплины «Экономика знаний». Полагаю, что и шестьдесят лет спустя (книга Махлупа впервые увидела свет в 1962 году) тео-
263
264
А.Я. Рубинштейн • Элементы общей теории гуманитарного сектора: синтез сегментированных знаний
ретический анализ экономики науки, как и других видов интеллектуальной деятельности в гуманитарном секторе, по-прежнему требует предварительного обсуждения ряда используемых понятий.
В начале 2000 гг. тематика экономики знаний стала появляться и в работах российских ученых, в большей своей части ориентированных на проблемы инноваций и экономического роста (Иванова, 2002; Макаров, 2003; Макаров, Клейнер, 2007; Инновационное развитие…, 2009; Экономика знаний, 2012). Довольно много работ по указанной теме было представлено
ив последнее десятилетие. При этом наименее исследованными оказались общие вопросы и, прежде всего, теоретические аспекты самой категории знания, а также процессы его трансформации в экономическое благо, т. е. в товары и услуги, участвующие в рыночном обмене.
Отталкиваясь от исследования Фрица Махлупа, который рассматривал в основном те виды деятельности, которые связаны с производством и обработкой знаний (Махлуп, 1966), а также от сформулированных выше представлений о составе гуманитарного сектора, я посчитал уместным, с одной стороны, ограничить анализ рассмотрением академической науки, а с другой – расширить его в результате включения интеллектуальных видов деятельности в сферах образования, культуры
имедицины. В связи с этим оказалось полезным использовать некоторое обобщение категории знания, погрузив его в «фоновое пространство значений, существующего вне голов индивидуумов» (Витгенштейн, 1994), которое для данного случая я назвал «интеллектуальный эфир».
Речь идет о применении методологии знаменитого австрийского философа Людвига Витгенштейна, обогатившего современную философию категориями мысли и языка (Витгенштейн, 2009 [1958]), и исследованиях одного из создателей семиотики швейцарца Фердинанда де Соссюра, продемонстрировавшего фундаментальные различия и циклическую связь между языком и речью (Соссюр, 2000, 2019). Применительно же к гуманитарному сектору понятие «интел-
лектуальный эфир», включающее пространство мыслей, чувств, звуков, ощущений, языка, символов, значений, и т.п, представляет собой пример классического общественного блага. В этом фоновом пространстве «неразложимых социальных благ» (Тейлор, 2001. С. 10) находят отражение накопленные знания
ивесь прошлый опыт интеллектуальной деятельности. В связи с этим процитирую Доминика Форэя: «Наиболее характерной особенностью знания являются его включенность в мыслях
ипоступках, и его невидимость» (Foray, 2004. P. 8). Указанная особенность характерна и для других элемен-
тов интеллектуального эфира. «Дело здесь в специфической природе мысли (а следовательно, и любых других вещей, для существования которых необходима мысль). Мысли существуют в пространстве значений. Чтобы происходить, существовать и быть именно теми мыслями, которыми они являются, мыслям необходим доступ к этому пространству» (Тейлор, 2001. С. 9).
Более определенно этот вывод сформулировал Форэй: «Знание появляется только тогда, когда оно выражено и записано, и когда становится возможным закрепить за ним право собственности» (Foray, 2004. P. 9). Иначе говоря, чтобы результаты творческого труда ученых, преподавателей, деятелей культуры и медиков стали знанием, они должны пройти процесс его проявления – экстериоризации, т. е. вывод из неявного в явное состояние (Nonaka, Takeuchi, 1995).
Дилемма общественных благ. Но начинать надо с производства знания, которое экономисты рассматривают, в основном, в качестве общественного блага (Foray, 2004). Опираясь на работы Ричарда Масгрейва, Марка Блауга, Пола Самуэльсона и других исследователей теории общественных товаров, можно подтвердить выводы создателей «Экономики знаний». Во-первых, знание по природе своей является общественным благом. Во-вторых, для него характерны известные свойства этого особого блага: неисключаемости и несоперничества в потреблении. В дополнение к этому ряд авторов указывают еще на одну фундаментальную особенность зна-
265
266
А.Я. Рубинштейн • Элементы общей теории гуманитарного сектора: синтез сегментированных знаний
ния, отличающую его от других видов общественных товаров, которая проявляется в свойстве кумулятивности – возможности многократного использования знания, способствующего его накоплению (Machlup, 1984; Foray, 2004).
Следствием указанных свойств является различие между индивидуальной и социальной полезностью произведенного знания. Независимо от феномена общественных благ на эту особенность обращал внимание еще Артур Пигу, который указывал на возможность ситуации, когда частная выгода от потребления некоторых услуг меньше социальной (Pigou, 1932). Основываясь же на стандартной теории общественных товаров (Samuelson, 1954; Musgrave, 1959; Olson, 1986), можно сформулировать общие утверждения для категории знания: 1) предельные издержки его использования равны нулю, а само знание не имеет цены; 2) отсутствие позитивной цены способствуют появлению отрицательных стимулов для создателей знания с неясными перспективами компенсации их издержек.
Собственно, здесь и проявляется дилемма общественных благ с ее трудноразрешимыми вопросами, обусловленными противоречием между интересами создателей знания и заинтересованностью общества в его распространении. Понятно также, что с учетом указанных свойств этого особого блага невозможно полагаться исключительно на систему конкурентных рынков. И хотя преодолеть такую коллизию совсем не просто, это не означает, что знание обязательно должно производиться государством, финансирующим его создание и компенсирующим свои расходы за счет налоговых доходов.
Теории и практике известны иные решения и, в частности, технические и институциональные способы превращения общественного блага в пучок частных благ. При этом одной из ключевых проблем теории общественных товаров была и остается задача их трансформации посредством преодоления свойств неисключаемости и несоперничества в результате индивидуализации общественных благ и построения на этой основе соответствующих рынков частных товаров и услуг.
Трансформация знания. Следует отметить, что одним из главных трендов развития экономики знания в конце XX
иначале XXI столетия как раз и стали теоретические решения, направленные на преодоление исходных свойств неисключаемости и несоперничества индивидуумов в использовании знания в результате его персонализации и превращения в «осязаемое» благо.
Методологически эффективным решением этой задачи стало разделение процесса создания знания на несколько составных систем (Maunoury, 1972; Foray, Mairesse, 1998). Речь идет о выделении производства и воспроизводства знаний, базовыми элементами которых являются академические исследования, образование, искусство и медицина, а также о построении на их основе соответствующих рынков товаров и услуг гуманитарного сектора экономики. В добавление к ним следует рассмотреть еще две системы – услуги по распространению и сохранению знаний, которые также могут образовывать рынки частных благ.
Для подтверждения интуитивно возникших представлений в отношении совокупности объектов гуманитарного сектора экономики – участников процессов производства, воспроизводства, распространения и сохранения знания, необходимо подвергнуть анализу основные характеристики субъектов деятельности в сферах науки, образования, культуры и медицины и, что не менее важно, описать особенности результатов этой деятельности, установив наличие или отсутствие общих свойств и закономерностей производства
ипотребления создаваемых благ.
Интеллектуальная деятельность и рынки опекаемых благ
Творческий труд и в целом интеллектуальную деятельность рассматривают часто в контексте создания ценностей, которые далеко не всегда получают экономическую оценку (Inglehart, 1997; Hofstede, 2001; Флорида, 2011; Хезмондалш,
2018). Не останавливаясь подробно на этих, в основном эмпи-
267
268
А.Я. Рубинштейн • Элементы общей теории гуманитарного сектора: синтез сегментированных знаний
рических, исследованиях, охвативших многие страны мира, отмечу, что для целей данной работы принципиально важным является общий вывод о том, что интеллектуальная деятельность создает существенно больше, чем фиксирует сегодня экономика. Это относится и к труду ученых, преподавателей, работников культуры, медиков. В качестве обоснования данного утверждения используется обычно экономическая логика, основанная на теории экономического роста и человеческого капитала.
Человеческий капитал. Постепенно человеческий капитал – «…сформированный в результате инвестиций и накопленный человеком определенный запас здоровья, знаний, навыков, способностей, мотиваций, которые целесообразно используются в процессе труда, содействуя росту его производительности и заработка» (Корчагин, 2010), занял центральное место в современной теории экономического роста и развития общества. Толчком к этому послужили расчеты валового продукта, отличавшиеся от результатов, полученных на основе известных моделей производственной функции с классическими факторами производства, обусловившие тем самым необходимость учета человеческого капитала.
Что же касается его измерения, то доминирующей характеристикой человеческого капитала признается образование. Развитие теории человеческого капитала, связанной с процессами воспитания, образования, получения знаний, накопления запаса здоровья, приобщения к ценностям культуры и искусства, другими его составляющими, выходящими за пределы экономики, привело к разделению неоднородного человеческого капитала на его разные виды, включая капитал здоровья и культурный капитал.
В целом нетрудно убедиться, что все виды интеллектуальной деятельности в гуманитарном секторе в той или иной степени участвуют в формировании человеческого капитала. Следует специально отметить, что применение творческого труда в науке, образовании, культуре или медицине предполагает наличие особых рабочих мест, с одной стороны, требу-
ющих довольно высокого уровня уже накопленного человеческого капитала, с другой – способствующих его дальнейшему увеличению и накоплению. Указанная особенность служит, как мне кажется, дополнительным аргументом в пользу выделения гуманитарного сектора, объекты которого обладают общими экономическими чертами.
Нематериальные активы. Обсуждая интеллектуальную деятельность в сферах науки, образования, культуры и медицины, нельзя упускать из виду главную особенность гуманитарного сектора. Речь идет о центральной фигуре – человеке творческого труда, который двояко участвует в процессе производства опекаемых благ. С одной стороны, как сотрудник научного коллектива, организации образования, культуры или медицины, в рамках системы своих обязанностей он участвует в коллективном процессе создания соответствующих благ. С другой – выступая в личном качестве, он может превратиться в автора или соавтора созданного продукта интеллектуальной деятельности – статьи, книги, учебного курса, художественного произведения или методики лечения, и тем самым стать потенциальным правообладателем интеллектуальной собственности.
С учетом этого можно предположить, что в состав гуманитарного сектора входят организации, хотя и с невысокими, как правило, запасами финансового капитала, но обладающие нематериальными активами. Подчеркну, что, наряду с производством опекаемых благ, такие активы создаются в сферах науки, образования, культуры и медицины, включая защищенные авторским правом объекты интеллектуальной собственности, несущие в себе высокий потенциал добавленной стоимости.
Однако реализация этого важного потенциала предполагает корректную капитализацию и коммерциализацию прав интеллектуальной собственности. Речь идет о признании первичности права за автором, наличии права автора на вознаграждение за использование результатов его интеллектуальной деятельности, а также о возможности передачи на
269
270
А.Я. Рубинштейн • Элементы общей теории гуманитарного сектора: синтез сегментированных знаний
возмездной основе указанного права третьим лицам. И в этом смысле приведенные требования являются общими для всего гуманитарного сектора.
Выполненный анализ, таким образом, позволяет зафиксировать весьма важную системообразующую триаду для совокупности производителей опекаемых благ в гуманитарном секторе экономики – творческий труд, человеческий капитал и нематериальные активы, обусловливающую интеллектуальную деятельность в познании мира и, что особенно важно для данной работы, рынки соответствующих благ.
Рынки опекаемых благ. Как уже было показано, процессы распространения и воспроизводства знания в результате его индивидуализации обеспечивают предложение экономических благ и формируют рынки соответствующих товаров и услуг гуманитарного сектора.
Научные публикации и культурные блага. Начну с системы распространения результатов академических исследований, опирающейся на публикационную активность. Обсуждая рынок научных публикаций, я исхожу из таких форматов, которые, с одной стороны, стимулировали бы ученых создавать и публиковать качественные статьи и книги, а с другой – побуждали бы журналы и издательства организовывать конкурсный отбор научных текстов на основе их анонимного рецензирования. Последовательная работа издателей с привлечением квалифицированных рецензентов может обеспечить необходимый рост качественных публикаций и, тем самым, потребительский спрос на соответствующую продукцию.
При этом и сами издатели предъявляют спрос на промежуточный продукт рынка – авторские тексты. В такой ситуации логично предположить, что их издержки, кроме издательских и типографских расходов, должны включать затраты на оплату труда рецензентов и авторских гонораров. В этом случае перед научными журналами и соответствующими издательствами возникает известная проблема дефицита дохода, ибо выручка от продажи их малотиражной научной