книги / Мир истории. Начальные века русской истории

Византии. Знакомство с системой сбыта полюдья с осо­

ной Европы был, несомненно, Киев. Киев и русских купцов — «рузариев» хорошо знали в Центральной и Северной Европе, предоставляли им значительные льготы, так как они с оружием в руках пробивались через кочевнические заслоны хазар, мадьяр, печене­ гов, внутренних болгар и снабжали европейцев рос­ кошью восточных базаров. Вплоть до крестовых похо­ дов Киев не утратил своего значения важного торгово­ го центра Европы.

Наезженный путь вел от Киева на запад к Кракову и далее к Регенсбургу на Дунае. Через Киев (и благо­ даря Киеву) шел путь «из Грек в Варяги», соединявший Византию со Скандинавией. Важным и хорошо органи­ зованным был путь из Киева в Булгар на Волге. Он был разделен на 20 станций, расположенных примерно на расстоянии 70 километров друг от друга. Для гонцов, скакавших налегке, это был день пути, а для купцов, шедших «с бремены тяжкими» — два дня пути и день отдыха в станционном пункте.

По русским землям на восток путь шел через такие

Гочево — далее ряд безымянных городищ по направ­ лению к Дону. В двух случаях современные нам села сохранили архаичное имя старинных дорожных стан­

Десятая станция, приходящаяся на середину пути между Булгаром и Киевом, находилась где-то у Дона, южнее Воронежа. Здесь, по восточным источникам (Джейхани, Идриси), находилась восточная граница Руси. Восточные путешественники, двигавшиеся из Булгара на запад, сначала преодолевали пустынные мордовские леса и луговины, а затем оказывались на Дону, где эта сухопутная дорога пересекалась дон­

ским речным путем из Вятичей в Волгу и Итиль. Именно на этой дороге они делали свои наблюдения о жизни и быте славян.

Добравшись через два месяца пути до западного конца своей дороги в 1400 километров, булгарские или иные восточные купцы оказывались в Киеве, на берегах Днепра, который они называли то рекой «Дуна», то «Руса». Здесь, в Среднем Поднепровье, поблизости от Киева, восточные авторы указывают три русских горо-

85

170 километров. Эта триада постоянно упоминается в качестве главных городов Русской земли в узком смысле. Город «Славию» не следует искать на том севе­ ре, о котором восточные географы не имели никакого понятия. Славия — Переяславль (или Переслав), древ­ ний город, стоящий близ Днепра и ближайший к

«внутренним болгарам». В привлечении Чернигова есть только одно несогласие с источником — Черни­ гов расположен не на Днепре, а на Десне. После оз­ накомления с характеристикой всех трех городов вместо Чернигова может быть предложен иной ва­ риант приурочения Артании.

В Худуд ал-Алем эти три города Руси охарактери­ зованы так:

1.«Куяба это город Руси, ближайший к странам ислама, приятное место и резиденция царя. Из него вывозят различные меха и ценные мечи.

2.Слава — приятный город и из него, когда царит мир ездят торговать в Болгарский округ.

3.Артаб — город, где убивают иностранцев, когда они попадают туда. Там производят ценные клинки для мечей и мечи, которые можно пе­ регнуть надвое, но если отпустить их, они возвра­ щаются в прежнее состояние».

Удругих авторов есть и дополнения. Ибн-Хаукаль сопоставляет Киев с Булгаром, отмечая, что Киев боль­ ше Булгара.

Для нас всегда очень важно выявить точку зрения информаторов. Ибн-Хаукаль, один из наиболее ранних писателей, пишет: «И достигают люди с торговыми целями Куябы и района его». Вот почему Киев счита­ ется наиболее близким к странам ислама; вот почему его сравнивают с Булгаром — это делали купцы, шед­ шие знакомой нам дорогой в 20 станций, начинавшейся

вБулгаре и завершавшейся в Киеве.

Купцы попадают в Киев через город Ромен (совре­ менные Ромны, у Идриси — «Армен»), действительно находящийся на этой магистральной дороге. Город Славия описан у Идриси как самый главный. Быть может, здесь сказалось осмысление имени города — Пре-слав, «преславный», или же аналогия с болгарской столицей Преславом?

Сложнее всего обстоит дело с третьим городом, условно называемым Артанией, или, как его называет Персидский Аноним, Уртабом. Дополнения к сказанно­ му выше таковы: рассказав об убийстве чужеземцев, Идриси добавляет, что в этот город «никому не позво­ ляют входить с целью торговли... и вывозят оттуда (меха и свинец) торговцы из Куябы». Ибн-Хаукаль тоже пишет, что жители Арсы чужих не пускают, «сами же они спускаются по воде для торговли и не сообщают

87

ничего о делах своих и товарах своих и не позволяют никому следовать за собой и входить в страну свою».

На Днепре, в 120 километрах (три с половиной дня пути по прямой) от Киева, в устье реки Роси был город Родень (в предложном падеже в летописи «в Родньи»),

от которого ныне осталось городище на высокой го­ ре— Княжья Гора. Город запустел с принятием хри­ стианства и на протяжении XI—XIII веков ни разу не упоминается в летописях, хотя событий в его окрест­ ностях было много. Судя по местоположению в сере­ дине ареала древностей русов VI—VII веков, Родень мог быть племенным центром русов и называться по имени главнейшего бога древних славян — Рода. Его сравнивали с Озирисом, Баад-Гадом и библейским Саваофом. Это было божество более значительное, чем сменивший его дружинно-княжеский Перун.

Такое допущение вполне объяснило бы летописную фразу (возможно, взятую из греческих источников IX века) «Роди же, нарицаеми Руси...». Название союза племен по общему божеству прослеживается и в име­ ни Кривичей, названных так по древнему туземному

(литовскому) богу Криве — Кривейте. Русы на реке

Роси могли получить свое имя от бога Рода, местом культа которого был Родень на Роси.

При Святославе здесь был, очевидно, княжеский домен, так как там находился его «двор теремьный».

Во время борьбы за киевский престол в 980 году здесь укрылся (возможно, рассчитывая на священность

места?) князь Ярополк, но после длительной осады был убит наемными варягами. Городок был, по всей веро­ ятности, широко известен на Руси, так как после этой тяжелой осады о нем сложили поговорку, просущест­ вовавшую более столетия: «и есть притьча си и до сего дьне — «беда, акы в Родьни»,— писал современник Мономаха.

Бог Род был верховным божеством неба и вселен­ ной. Ему приносили кровавые жертвы. Особый празд­ ник, приходящийся на 20 июля (день бога-громоверж- ца), документирован для славян района Родня кален­

дарем IV века нашей эры, а в 983 году в этот срок был принесен в жертву молодой варяг, проживавший в

Киеве. Принесение своим богам в жертву чужаков,

пленных, побежденных врагов было обычным в древ­ ности у многих народов и носило специальное назва­ ние «ксеноктонии» (греческое). Очевидно, этот обы­

чай ежегодных жертвоприношений и породил у ино­

странных писателей те разделы их сочинений, где го­ ворится слишком расширительно об убийстве инозем­ цев вообще.

Запрет въезда в область Уртаба с целью торговли вполне объясним в том случае, если мы отождествим Уртаб (Артанию) с Роднем. Здесь, близ Витичева (го­

88

рода, упоминаемого Константином в связи с полюдь­ ем), скапливались однодревки перед отплытием в Ви­

зантию. Здесь, в последнем, защищенном лесными островами участке Днепра, производилось, очевидно,

окончательное снаряжение флота и сортировка това­ ров, предназначенных для продажи на далеких между­ народных рынках. Купцы и соглядатаи здесь были не нужны. Уртаб-Родень не исключался из торговли, но

здешним торгом ведал Киев, люди «из Куябы»; неда­ ром в этом городе почти у самой границы Руси нахо­

дился «теремной двор» князя Святослава.

Наиболее логичным представляется такое отож­ дествление «трех городов Руси»:

Куяба — Киев Слава — Переяславль

«Арта» — Родень на устье Роси.

Все три города на одной реке — на Днепре. Куяба, «ближайший к странам ислама» город, наз­

ван так потому, что информаторы попадали в него по магистральной дороге из Булгара в Киев. Два других города стояли уже в стороне от этой магистрали: Артания в четырех днях пути (вниз по реке) от Киева, а Славия в четырех днях пути от Артании, если плыть вверх по Днепру от устья Роси к Переяславлю.

Передаваемый из сочинения в сочинение рассказ

о вывозе гибких стальных мечей из Киева и Уртаба на­ ходит подтверждение в легенде хазар о попытке их возложить дань на Полян. В ответ на требование дани

«съдумавъше же Поляне и въдаша от дыма — мечь... И реша старьци козарьстии: «недобра дань, къняже, ... си имуть имати дань на нас и на инех странах». Се же събысться вьсе».

Киевская легенда о хазарах могла быть известна и на хазарском востоке.

Славия торгует с болгарами. Переяславль распо­

ложен ближе других городов к «внутренним болга­ рам» Левобережья, постоянно воюющим с русами; этим и объясняется оговорка относительно торга тогда, «когда бывает мир».

Уртаб-Родень. Сюда, в место сосредоточения тор­ гового флота с полюдьем, в город, контролируемый

самим великим князем киевским (и до сих пор назы­ ваемый «Княжьей Горой») не пускают иностранных торговцев. Здесь в святилище Рода (по имени которого назван город) приносили в жертву чужаков. Все это вместе окутывало район Княжьей Горы различными легендами, созданию которых Киев мог содейство­ вать целенаправленно. Название этого города так варьирует в арабской графике и такие разные города подставляются при расшифровке, что приравнивание

89

Уртаба Родню является, пожалуй, одним из наиболее удачных вариантов.

Куяба, Славия и Уртаб — это не три государства, не три «центра Руси», а просто Киев и два соседних города, которые играли важную роль в жизни Киевской Руси и интересовали восточных купцов, прибывавших в Киев из Булгар. Наместников князей (или их сыно­ вей) они принимали за «царей» и повторяли легенды о самом удаленном городе Родне, куда путь им был заказан. Уже к началу X века место Родня занял Чернигов, вошедший в триаду важнейших русских го­ родов.

Ежегодно весной Киевская Русь осуществляла свою вторую государственную задачу — вывоз огромного количества товаров, полученных за полгода кругового объезда-полюдья. Сборщики дани превращались в мо­ реплавателей и караван-башей, в воинов, пробивавших­ ся через кочевнические заслоны, и в купцов, продавав­ ших привезенное с собой и закупавших все, что произ­ водил богатый Восток, ослеплявший тогдашних евро­ пейцев своей роскошью.

Ладьи, наполненные бочками с воском и медом, ме­ хами бобров, черно-бурых лисиц и другим товаром, готовились к отплытию в далекие моря в самом Киеве и соседних городах на Днепре — Вышгороде, Витичеве, где была сигнальная башня, извещавшая огнем о приближении печенегов, Переяславле Русском и Родне. Самой южной гаванью-крепостью на пограничной реке Суле в 10 километрах от Днепра был город Желни (го­ родище Воинь), своеобразное сооружение, где вышед­ шие из Руси суда могли в случае неблагоприятных вес­ тей укрыться в прибрежном укреплении, внутрь кото­ рого ладьи входили прямо из реки.

«В июне месяце, двинувшись по реке Днепру, они (однодревки русов) спускаются в Витичев, под­ властную Руси крепость. Подождав там два-три дня, пока подойдут все однодревки, они двигают­ ся в путь и спускаются по названной реке Днепру» (Константин Багрянородный).

Далее Константин подробно описывает (очевидно, со слов варяга русской службы) тяжелый и опасный пе­ реход флотилии через днепровские пороги. Названия порогов он приводит как по-славянски, так и по-русски, принимая служебное положение современника Све-

нельда, служившего Руси, за его национальность. «Русские» — названия порогов (действительно в ря­

де случаев скандинавские) — доставили большую ра­ дость норманистам, но на самом деле они не доказыва­ ют ничего большего, чем наличие варягов на службе у

киевского князя, что и без того известно как из догово­ ра Руси с тем же Константином, так и из летописной

90