§ 2. Элементы внешнего действия обязательственных прав

В чем же именно заключается внешнее, отраженное действие обязательственных прав? <98>

--------------------------------

<98> Внешнее действие так называемых ограниченных вещных прав, конечно, не нуждается в доказательствах.

Прежде всего следует провести известное подразделение. Некоторые элементы внешнего действия присущи (по крайней мере как общее правило) всем обязательственным правам, другие - только отдельным обязательственно-правовым институтам. В связи с этим известные участки обязательственного права оказываются с этой точки зрения более укрепленными, чем все остальные.

К числу тех элементов внешнего действия, которые свойственны лишь некоторым видам обязательственных прав, принадлежат: 1) право следования, 2) преимущественный (в частности, перед залоговыми правами) характер, 3) право старшинства. В отношении всех этих трех моментов ограничимся лишь ссылкой на сказанное по этому поводу выше <99>.

--------------------------------

<99> См. выше.

Что же касается элементов внешнего действия, свойственных, как общее правило, всем обязательственным правам, то здесь следует, в свою очередь, различать: 1) действие обязательственного права против других кредиторов того же должника и 2) действие обязательственного права против всех третьих лиц.

Первое сказывается главным образом при несостоятельности или вообще недостаточности имущества должника для удовлетворения всех обращенных на это имущество разными кредиторами претензий. Каждая такая претензия имеет не только внутреннее (между кредитором и должником), но и внешнее действие - на другие претензии. Они все ломают друг друга. Непосредственной правовой связи между конкурирующими кредиторами нет, но отраженное влияние права каждого из них на положение других сказывается ощутительным образом <100>.

--------------------------------

<100> Как раз данный пример внешнего действия обязательственных прав и приводится в большинстве случаев (Neuner, Oertmann).

Еще более усложняется внешнее действие обязательственного права, когда при несостоятельности должника имеет место зачет требования к нему одного из кредиторов взаимным требованием должника <101>. Здесь отраженное действие претензии этого кредитора (А) к несостоятельному должнику (Б) на претензии других кредиторов (В, Г, Д...) еще усиливается отраженным по отношению к тем же кредиторам действием взаимной претензии несостоятельного должника (Б) к кредитору (А). Здесь другие кредиторы (В, Г, Д...) получат еще меньше, чем они получили бы, если бы, напр., претензия несостоятельного должника (Б) была направлена против постороннего лица (не кредитора): тогда она не имела бы этого неблагоприятного действия на их собственные претензии к должнику.

--------------------------------

<101> На этом стоит также советское право: ст. 346 ГПК, а также немецкое Положение о конкурсе, § 53 и сл.

С другой стороны, отраженное неблагоприятное действие претензий прочих кредиторов (В, Г, Д...) на претензию кредитора (А) к несостоятельному должнику (Б) (каковое при иных условиях повлекло бы известную "ломку" претензии А к Б) уравновешивается и парализуется в данном случае благоприятным, восстановительным для этой последней претензии действием претензии Б к А, отражающимся, следовательно, в том же направлении, т.е. против В, Г, Д...

Но, как упомянуто уже выше, действие всякого обязательственного права проявляется вовне не только против конкурирующих кредиторов, но и против всех третьих лиц. Это сказывается, внешним образом, в том, что и обязательственное право, как и вещное, может быть нарушено любым третьим лицом (а не только должником), а в соответствии с этим защищается и против нарушений со стороны третьих лиц <102>. Так, уже на почве римского права actio doli влекла ответственность за убытки от деликтного воздействия третьего лица на обязательство <103>, а во 2-й главе закона Аквилия приведен случай долозного нарушения чужого обязательственно-правового интереса <104>.

--------------------------------

<102> См. об этом выше.

<103> Примеры этому см. в I. 18. § 5. I. 19 D. de dolo malo (4, 3). На это обратил внимание еще Neuner (там же, стр. 70 и след.). При этом в пример приводятся следующие случаи: а) третье лицо убивает раба, право собственности на которого должник обязан передать другому лицу; б) фидеюссор (поручитель) убивает животное, которое аналогично является предметом обязательства. В обоих случаях было принято решение, что деликт освобождает должника от обязательства. Соответственно право требования кредитора считается нарушенным и даже уничтоженным. Следовательно, кредитор получает за это actio doli против нарушителя его права.

<104> Как известно, здесь идет речь об адстипуляторе (заместителе кредитора), "qui pecuniam in fraudem stipulatoris acceptam fecerit". Против него подается иск "quanti ea res est" (Gai, III, § 215).

Далее, и деликтные нормы современных законодательств, думается нам, охватывают и случаи причинения вреда путем нарушения третьим лицом чужих обязательственных прав.

Так, напр., Герм. гр. уложение (§ 823) устанавливает обязанность возмещения убытка в случаях неправомерного нарушения, умышленного или неосторожного, указанных в § 823 личных благ, а также "собственности или иного права" другого лица. Это понятие "иного права" ("ein sonstiges Recht"), несомненно, настолько широко, что свободно вмещает в себя и право обязательственное <105>.

--------------------------------

<105> См. различные мнения по этому вопросу в литературе и судебной практике у Oertmann'а (Kommentar, § 823; Recht der Schuldverhaltnisse 3 und 4 Auflage, S. 1058 ff.). Сам Oertmann, как и большинство авторов, присоединяется здесь к противоположному взгляду как из исторических и догматических, так и из практических, политико-правовых оснований. Однако в цитированной ранее своей работе (в разделе "Архив гражданско-правовой практики", там же, стр. 145) он признает, что защита обязательственных требований против деликтных нарушений не только бесспорна с правовой и политической точки зрения, но и догматически может быть защищаема на основании § 823 BGB.

Точно так же и Австр. гр. уложение (§ 1293) определяет в (тридцатой) главе о деликтах убыток как "всякий ущерб, причиненный кому-либо в имуществе, правах или его личности" <106>. Далее, французский Code civil (art. 1382) устанавливает, что всякое действие лица, причиняющее другому ущерб ("qui cause a autrui un dommage"), обязывает виновного в нем к возмещению этого ущерба. И здесь формула достаточно широкая для охвата случаев причинения ущерба чужим обязательственным правам <107>.

--------------------------------

<106> В пользу распространения деликтной защиты в соответствии с Австрийским гражданским уложением на обязательственные права см., напр.: Krainz-Pfaff. System des bsterreichischen allgemeinen Privatrechts. 4 Aufl. II. S. 324 ff., Anm. 6 und 7. Ср. ту же работу в седьмом издании (обработка Ehrenzweig'а). II. S. 3 f., 73. Что касается судебной практики в Австрии, то она в общем придерживается противоположной позиции, хотя и не без колебаний, в особенности в последнее время. См.: Shey. Das allgemeine burgerliche Gesetzbuch. 21 Aufl. Noten (2, 4, 8 und 2) zu den § 1295, 859, 364 und 307. Наоборот, судебная практика в Чехословакии придерживается устойчивой позиции, что также обязательственные права защищаются от нарушений со стороны третьих лиц (см.: Singer, ibid. S. 78 ff.).

<107> См. об этом Planiol (там же, II, S. 279) и его достаточно широкое определение вреда, а также Collin et Capitant, Cours elementaire de droit civil francais, 4 Aufl., II, S. 373; Aubry et Rau (ibid., VI, S. 343: "tout droit peut etre la matiere d'un delit" - каждое право может быть предметом деликта), в особенности у Bartin'а его обработку Aubry et Rau (там же, стр. 338 и сл.).

Наконец, и ст. 403 Гр. код., говоря о причинении вреда "личности или имуществу" другого лица, несомненно, охватывает и занимающие нас случаи. Это вытекает из того, что понятие имущества "обнимает" не только "вещи", но и "права", и в частности долговые требования (ср. ст. 87 ГК), и что не имеется решительно никаких - ни догматических, ни правовых и политических - оснований суживать это понятие имущества для ст. 403 <108>.

--------------------------------

<108> Случаи нарушения третьими лицами чужих обязательственных прав могут возникать, напр., на почве ст. 118 и 186 ч. 2 ГК, ст. 288 - 291, 292 - 295 и 336, п. "а", ГПК, а также на почве Постановления ЦИК и СНК СССР от 7 сентября 1927 г. о мерах обеспечения правильной выплаты заработной платы лицам, работающим у частных подрядчиков и поставщиков. Все эти узаконения дают превосходные примеры отраженного действия обязательственных прав на третьих лиц и деликтного нарушения их последними. Так, в частности, на почве предусматриваемого ст. 186 ч. 2 ГК расхождения моментов перехода права собственности и риска при купле-продаже можно представить себе следующие случаи: 1) продавец индивидуально-определенной вещи просрочил передачу ее покупателю; он несет риск ее гибели, уже не будучи ее собственником; в это время третье лицо деликтным образом уничтожает вещь; здесь нанесен удар не вещно-правовой, а обязательственно-правовой позиции продавца: уничтожено обязательство покупателя уплатить и, след., право продавца требовать уплаты покупной цены; 2) покупатель вещи, определенной родовыми признаками, просрочил принятие предложенного ему продавцом экземпляра; он несет риск гибели этого экземпляра, еще не став собственником его: деликтное уничтожение этого экземпляра третьим лицом причиняет здесь урон не вещно-правовой, а обязательственно-правовой позиции покупателя: уничтожено обязательство продавца передать, а следовательно, и право покупателя требовать передачи имущества, хотя осталось в силе обязательство его уплатить покупную цену.