3.3. Предвидение в системе механизмов регулирования экономики апк

Эффективное регулирование хозяйственной деятельности начинается с экономического предвидения. Предвидение не заботит только тех, кто живет одним днем, кто равнодушен к отдаленным последствиям своих управленческих решений, кто оперативно близорук, тактически бездарен и стратегически безответственен. Поэтому не способный предвидеть не вправе управлять.

В самом общем определении под экономическим предвидением имеется в виду заблаговременная оценка предстоящих экономических событий: тенденций развития производительных сил, производственных отношений, условий и результатов их взаимодействия, как они проявляются в динамике объемов и структуры производства, распределения, обмена и потребления. Таким образом, данное определение выводит за пределы экономического предвидения все, что может быть выявлено на основе накопленных знаний и методов неэкономических наук, как-то: экологическое, научно-техническое, демографическое и иное предвидение.

Однако это вовсе не значит, что предвидение хода развития природных, технико-технологических и социальных процессов полностью изолировано от экономического предвидения. Последнее должно их определенным образом аккумулировать, однако обязательно преломляя через призму своего предмета, своих задач и показателей. И точно так же экологическое, научно-техническое и другие формы предвидения могут стать более информативными и надежными, если удастся их конкретизировать, используя материалы экономического предвидения. Вспомним предвидение Марксом смены капитализма социализмом. В данном случае предвидение сугубо экономическое, но в «Капитале» ему предшествовало детальное исследование тенденций развития техники, позволившее связать характер грядущего способа производства с тем, что наметилось «превращение средств труда в такие средства труда, которые допускают лишь коллективное употребление» и обеспечивают экономию «всех средств производства путем применения их как средств производства комбинированного общественного труда»²³.

Экономическое предвидение целесообразно определенным образом отграничить от экономического прогноза. В первом случае имеется в виду оценка наиболее общих тенденций и состояний производства, тогда как во втором - попытка выйти на количественно конкретные показатели этих тенденций и состояний. Это не следует понимать таким образом, якобы предвидение является лишь подготовительной ступенью к практически более значимому прогнозу. В действительности зависимость здесь диалектическая: не только прогнозу, как правило, предшествует предвидение динамики экономических процессов, но и прогноз тоже должен быть использован для последующих обобщений более высокого уровня, для определения, каким образом в случае его оправдываемости изменяются межотраслевые, межхозяйственные и межрегиональные условия производства, т.е. в интересах экономического предвидения. Но, кроме того, предвидение может иметь и самостоятельное значение, в частности, в применении к той широкой области экономических проблем, которые пока что не поддаются математическому моделированию, количественно четкому выражению, т.е. не могут стать объектом прогноза.

Предвидение – обращенная в будущее форма нового научного знания, т.е. такая оценка предстоящих событий, которая имеет под собой серьезное научное обоснование, а потому обладает способностью воспроизводимости на основе соответствующего обучения.

Предвидение не следует отождествлять с предсказаниями и пророчествами. Предсказание от предвидения отличается тем, что оно научно не выверено, опирается в значительной мере на личный опыт и интуицию предсказателя, а потому не может быть повторено (воспроизведено) другими людьми.

На грани предсказания: «В терновом венке революций грядет шестнадцатый год»²⁴. Чтобы пообещать столь однозначную перспективу (несколько революций за один год) в 1914 г., поэту, чувствовавшему кризис царизма по общей динамике экономической и политической ситуации, – специальные научные знания не требовались. Достаточно было подняться над самодовольством российской элиты и взглянуть на объективные реалии «главой голодных орд».

Пророчество – неоднозначная оценка предстоящих событий, в том числе с взаимоисключаемыми исходами.

Так, если на основе тщательно отработанной программы экономических реформ Вы обоснуете, что в ближайшие 5-6 лет экономика России может быть восстановлена примерно на докризисном уровне, а спустя 10-15 лет достигнет современного состояния ряда стран западной Европы, – это будет Ваше предвидение. Если к тому же выводу Вы придете без сколько-нибудь убедительных доказательств, опираясь только на свою интуицию и ссылаясь на известный опыт экономического развития СССР в послевоенный период, Вы продемонстрируете себя в качестве предсказателя. Но если Вы хотите славы пророка, пообещайте россиянам: «Довольно скоро мы возродим Россию», «через 6-9 месяцев Вы увидите свет в конце экономического туннеля». Обещайте смело, так как ничем не рискуете, поскольку возродить Россию можно либо как великую, либо в границах допетровских времен. Свет в конце туннеля может вывести не только на дорогу подъема, но и в пропасть.

В то время как предвидения и предсказания не всегда оправдываются (в первом случае это зависит от уровня развития науки, во втором – от индивидуальных возможностей предсказателя), пророчества имеют высочайший потенциал оправдываемости за счет лишь очевидной неизбежности некоторых событий в перспективе²⁵, либо благодаря по существу шарлатанским их формулировкам²⁶.

История сохранила нам немало свидетельств успешного и неудавшегося предвидения, оправдавшихся и неудачных предсказаний. По ряду направлений частично оправдалось предвидение П.А. Столыпиным последствий аграрной реформы 1906 - 1916 годов. Но поскольку в ее обосновании не учитывались такие социальные перспективы, как обострение классовой борьбы и мировая война, в целом его ожидания скорого капиталистического пути развития российской деревни не подтвердились. Наоборот, в главных своих моментах оказались удачными предвидения большого коллектива ученых, работавших над планом ГОЭЛРО, над многими разделами советских пятилетних планов. Не случайно этот опыт заимствован и ныне совершенствуется в наиболее развитых странах мира.

Успешными могут быть и предсказания. Например, до сих пор не получило заслуженно высокой оценки предсказание академика Е. Варги, определившего с большой заблаговременностью, что экономический цикл, начатый «Великой депрессией» 30-х годов, будет бесподъемным²⁷. Оправдалось изложенное на уровне предсказания ожидание В.И. Лениным, что, несмотря на загнивание капитализма в эпоху империализма, в отдельных странах и отраслях капитализм способен развиваться быстрее, чем прежде. А рядом результаты иного рода: несостоятельность предсказания И. Сталиным замедления темпов экономического роста капиталистических стран с начала 50-х годов; провал изложенного Н.С. Хрущевым расчета на возможность догнать США по среднедушевому производству продуктов животноводства всего за 3 года; плачевный итог надежд, что рост цен при «шоковой терапии» не превысит 3-4 раз, что фермер накормит постсоветскую Россию, а приход в экономику стратегического частного собственника повысит темпы роста производства.

Предвидение - самое многообещающее направление научного творчества, но его жизнеспособность целиком определяется общим уровнем развития науки. Реальный потенциал предвидения в каждый данный момент заметно сужен не только в силу естественной постепенности расширения сферы и углубления научных знаний. Возможности предвидения ограничиваются многообразными проявлениями застоя, отступлениями от диалектико-материалистического метода познания в самой науке.

Так, во второй половине ХХ века широко распространилось забвение того, что воспроизводство «бывает двоякого рода. С одной стороны - производство средств к жизни.., с другой - производство самого человека, продолжение рода»²⁸.

Начало забвению данного положения Ф. Энгельса, видимо, положил И. Сталин, который, не поняв известных схем воспроизводства К. Маркса и его теории производительного труда, исключил «производство самого человека» из сферы общественного производства. Практически это вело к прекращению экономических исследований проблем развития образования, здравоохранения, ряда других отраслей сферы услуг, как якобы относящихся к непроизводственной сфере лишь потому, что здесь не производятся материальные средства к жизни. В итоге мы столкнулись не только с прогрессирующим снижением народно-хозяйственной эффективности затрат в отрасли, социально обеспечивающих воспроизводство главной производительной силы общества - рабочей силы, но и со снижением эффективности использования совокупных ресурсов в отраслях материального производства в связи с возраставшей нерациональной миграцией, нарушением должной пропорциональности в подготовке кадров и т.п.

Столь же негативные последствия имело утверждение в политэкономии представлений, ограничивающих ее предмет только изучением систем производственных отношений, что обрекало исследования заведомо на схоластические споры о «принципах» вместо анализа их реальной динамики - под действием сдвигов в системе производительных сил и надстройки. А в целом можно ли было ожидать каких-либо серьезных предвидений предкризисного состояния нашей экономики к началу 80-х годов от тех экономистов, которые были искренне убеждены, что реальный базис социализма ни при каких обстоятельствах не включает в себя экономические патологии и чуть ли не автоматически способен отторгать все, что чуждо его природе?

Чтобы предвидеть, нужно познать объективную реальность во всем многообразии ее противоречий: внутри производительных сил, в рамках экономического базиса, во взаимосвязях производительных сил и производственных отношений, базиса и надстройки. Нужно довести изучение противоречий до уровня экономических законов, отражающих тенденции развития отдельных сторон общественного производства. В противном случае это означало бы заведомо закрыть дорогу для познания именно того, что является основой предвидения - наблюдение за движением экономических процессов, за их развитием из прошлого в настоящее и будущее.

Но само по себе знание экономических законов для предвидения недостаточно. Если предвидение ограничивается констатацией только тенденций, выраженных в определенных экономических законах, при всей своей важности оно окажется малосодержательным, как только данные законы будут познаны. Предвидение базируется на знании экономических законов, но сами по себе эти законы образуют лишь зерно предвидения, из которого еще предстоит вырастить особое научное знание будущих событий. Но не на уровне закона, а на уровне явления, которое, как известно, «богаче закона».

Поэтому в познании предстоящих экономических событий важно определять тенденции, развивающиеся не только под действием отдельных экономических законов, но и в связи с их взаимодействием, причем, с учетом влияния на экономическую жизнь надстройки и природных факторов. Отсюда следует, что предвидение не только в известном смысле сложнее познания экономических законов, но и не может претендовать на столь же высокую оправдываемость.

Поэтому тем более важно ориентировать его в направлении проблем, имеющих особо важное народно-хозяйственное значение. Оно должно быть не только познающим, но в первую очередь заведомо конструктивным предвидением, реализующим известный тезис, согласно которому нельзя ограничиваться только объяснением мира, «дело заключается в том, чтобы изменить его».

Эта творчески созидательная роль предвидения в полной мере раскрывается лишь в том случае, если объектом предвидения будут как позитивные, так и негативные явления, многообещающие социально-экономические решения и наиболее серьезные опасности, которые могут нас ожидать в ходе их реализации. Только так экономическая служба сумеет утвердить себя в качестве врачевателя и архитектора экономики, а экономическая наука подтвердит, что она не только отражает объективный мир, но и преобразует его.

Эта конструктивная функция экономического предвидения реально требует учета противоречий в социальной структуре общества, понимания и откровенного признания того, что далеко не всегда решение возникающих проблем может быть найдено в формах, удобных и «выигрышных» для всех членов общества. Напротив, как правило, такие решения одним выгоднее, чем другим, некоторым вообще невыгодны. И задача исследователя, руководствующегося конструктивными, а не чисто познавательными соображениями, - не остаться равнодушным к этим противоречивым интересам, указать на те из них, которые в большей мере обеспечивают «развитие производительных сил человечества, т.е. развитие богатства человеческой природы как самоцель». Ясно сознавая, что, в конечном счете, «в мире людей, как и в мире животных и растений, интересы рода всегда пробивают себе путь за счет интересов индивидов, и это происходит потому, что интерес рода совпадает с интересом особых индивидов, в чем и состоит сила последних, их преимущество»²⁹.

Соответственно и в том, что касается выбора предпочтительных направлений экономической стабилизации, нужно решительней перекладывать пока что сохраняющиеся издержки диспропорций и дефицитов на тех, кто ими меньше озабочен либо даже пользуется в своих интересах.

Организация предвидения в АПК имеет ряд особенностей, связанных со спецификой системы аграрных отношений. Прежде всего это проявляется в особой сложности получения необходимой для предвидения информации, поскольку ее разработка требует учета влияния на процесс воспроизводства многообразных природных факторов, как-то: колебания погодных и климатических условий, различия в плодородии, местоположении земель и их реакции на интенсификацию производства, сезонные колебания.

Проблема осложняется тем, что серьезными заделами по методике учета всех этих факторов в интересах предвидения наша наука пока не располагает. В итоге оценки экономического роста игнорируют реальный факт межгодовых колебаний урожаев, оценки сроков реализации отдельных экономических задач, абстрагируются от реалий неравной отдачи добавочных вложений в земли различного качества и т.д. Сказывается и отсутствие надлежащих заделов исследований, которые позволяли бы с достаточной заблаговременностью предвидеть такие важные для сельскохозяйственного производства события, как эпизоотии, нашествия вредителей. Не подготовлена необходимая информационная и методическая база для оценки влияния на сельскохозяйственное производство динамики рентных отношений, социальных сдвигов в системе АПК, в том числе сокращения плотности сельского населения, развития социальной инфраструктуры села и др.

Экономическое предвидение – одна из форм созидательной деятельности. Ее продукт – информация для принятия экономически значимых решений. А информация, подобно любому другому продукту, характеризуется определенным количеством, качеством, затратами на производство. Количественным, объемным показателем продукции предвидения является его информативность – сведения о вероятных в перспективе изменениях условий и результатов производства, сдвигов в динамике производительных сил, производственных отношений, их взаимодействий между собой и с отдельными звеньями надстройки.

Эти сведения могут быть представлены в форме тенденций динамики общественного воспроизводства либо на уровне описания отдельных экономических событий. Например, если в процессе анализа современного состояния рыночных отношений четко просматривается существенная неэквивалентность обмена между городом и селом, то, исходя из этого, несложно предвидеть ухудшение финансового положения предприятий АПК. В том числе сокращение их инвестиционных ресурсов, замедление обновления основных фондов и затрат в поддержание почвенного плодородия, а следовательно, с одной стороны, нарастание спроса на запчасти и ремонтные материалы, а с другой – снижение производительности. Всё это – тенденции экономической динамики, которые могут быть использованы в качестве информации для выработки управленческих решений. Но помимо тенденций можно предвидеть и отдельные события. Пример: заблаговременная оценка эпизодических процессов в экономике (неурожай, скачкообразное изменение цен и курса акций, кризис и др.).

Сведения, полученные на основе предвидения, необязательно должны быть равноисчерпывающими по отношению ко всем объектам предвидения. Они могут быть дифференцированно информативными, но в каждом конкретном случае это необходимо особо оговорить, как минимум, трехмерно – что, где, когда. Даже если в процессе предвидения удастся лишь очень примерно указать место, время, последовательность практически важных экономических событий, такие сведения тоже информативны. Другой вопрос: как эту информацию измерить, сопоставить с иной, обеспечивающей более полное представление о перспективных изменениях экономической ситуации.

Информативность экономического предвидения измеряется ее потребительной стоимостью, пригодностью для решения задач развития экономики. В таком случае нужно принять, что на уровне народного хозяйства (и в кооперативных предприятиях)

И = ЧП_и – ЧП, (19)

где И - показатель информативности экономического предвидения;

ЧП_и - чистый продукт, который может быть произведен с использованием материалов данного предвидения;

ЧП - чистый продукт, получаемый без использования этих материалов.

Для капиталистического предприятия

И = Pn – P, (20)

где Pn - прибыль, полученная с помощью предвидения;

Р - прибыль, полученная без предвидения.

Из анализа выражений (19) и (20) легко сделать вывод, что информативность предвидения определенным образом зависит от новизны, нетипичности, неожиданности его содержания, от его масштабности и заблаговременности, от регулярности представления.

Характер этой зависимости достаточно сложен и далеко не всегда расширение, скажем, географии и заблаговременности увеличивает информативность предвидения. Так, если в результате соответствующих исследований будут представлены обоснования того, что в отдаленной перспективе мировые ресурсы высококачественных кормов многократно возрастут, наша экономическая информированность повысится незначительно. И не только потому, что такие сведения очень близки к ставшим традиционными представлениям. Дело еще и в том, что информативность в данном случае рассматривается как категория экономическая, характеристики которой должны быть преломлены через показатели эффективности производства. А в таком преломлении отдаленная общеземная перспектива не может претендовать на существенную народно-хозяйственную значимость. Наоборот, важнее оказываются оценки на ближайшее пятилетие и только по РФ, так как они позволили бы рассчитывать на практическую реализацию некоторых мероприятий по совершенствованию структуры посевов и структуры поголовья скота, позволят внести рациональные коррективы в строительство кормохранилищ и кормоцехов, в организацию экспортно-импортных операций и т.п.

Но еще важнее было бы получить ориентировку в части ожидаемой уже в следующем году ситуации в кормопроизводстве, особенно по регионам, в одних из которых можно ожидать сокращение, а в других – увеличение фуражных ресурсов. Это открыло бы возможность маневра средствами производства, позволило бы своевременно перестроить планы кормления скота, случки, выбраковки и т.д. Однако если бы вместо этой информации нам были предложены данные только месячной заблаговременности, а тем более лишь по отдельным хозяйствам, их экономическая значимость (следовательно, и информативность) вновь окажется минимальной. Значит, правомерно говорить об оптимуме горизонта экономического предвидения отдельных событий, который обеспечивает максимальный эффект в управлении производством.

Главный показатель качества предвидения – его оправдываемость (Оп), измеряемая путем сопоставления подтвердившихся (П) и не подтвердившихся (О) результатов предвидения

(21)

где U - число случаев несостоявшихся предвидений за весь период испытаний.

Чем более информативно предвидение и чем чаще оно оправдывается, тем выше его эффективность (Э), определяемая следующим образом:

(22)

где З - затраты на организацию предвидения.

Заметим, что показатели информативности и оправдываемости между собой определенным образом связаны, даже независимо от уравнения (22). Эта связь выражается, в частности, в том, что почти всегда имеется возможность повысить оправдываемость за счет снижения информативности, и наоборот. Например, чтобы гарантировать себя от существенных ошибок в перспективной оценке трудообеспеченности АПК, проще всего ограничиться указанием общей тенденции сдвигов по половозрастным группам. Во всяком случае для этого мы располагаем надежной демографической статистикой.

Но если мы попытаемся выйти на более информативное предвидение, в частности на уровне отраслей и регионов, его оправдываемость снизится, поскольку придется задействовать уже не столь надежную информацию. К тому же в динамике она окажется не очень устойчивой, поскольку начнут сказываться такие трудно описываемые на перспективу процессы, как направление миграционных потоков, относительная престижность отдельных профессий для различных половозрастных групп и др. Задача еще более усложнится, если мы попытаемся увеличить заблаговременность предвидения. В этом случае начнут выдавать искаженную картину даже такие, казалось бы, хорошо отработанные показатели, как оценки рождаемости и смертности в различных районах страны.

Жертвуя информативностью, можно получать все более высокую оправдываемость, но в пределе это выведет нас на минимальную эффективность предвидения, так как рассматриваться уже будут почти тривиальные истины. Например: «проблема трудообеспеченности в перспективе останется непростой». Или, скажем: «хорошим работникам безработица в будущем не грозит». Легко заметить, что когда информативность предвидения приближается к нулю, предвидение вырождается в пророчество. В итоге оказывается, что в интересах повышения объективности предвидения необходимо соответствующим образом маневрировать его информативностью и оправдываемостью, ориентируясь на оптимальные сочетания того и другого.

Важным показателем качества предвидения является надежность, характеризующая вероятную устойчивость его оправдываемости. Дело в том, что если обоснованное нами перспективное событие в разовом испытании оправдалось, то это еще не доказывает, что оно будет оправдываться и в дальнейшем, что предвидение оказалось удачным не случайно. Не исключено, что уже в следующем испытании нас может ожидать ошибка.

Для случая строго нормального распределения ошибок нужно исходить из признания не случайно оправдывающимся, то есть надежным, лишь такой способ предвидения, который обеспечивает не менее двух подряд безошибочных оценок предстоящих событий.

Значит, в отличие от оправдываемости, надежность предвидения (Н) выразится следующим образом:

(23).

Так что если какой-либо способ предвидения апробировался 4 раза (n=4) и из них обеспечил оправдавшиеся результаты в двух случаях (П = 2), ошибка отмечена 1 раз (О = 1) и 1 раз получен итог, который не удалось отнести ни к той ни к другой оценке, то расчет оправдываемости дает

.

Показатель надежности, естественно, ниже:

.

Оценка надежности на основе уравнения (23) предполагает строго нормальное распределение ошибок предвидения. На самом деле экономическая практика свидетельствует, что рассчитывать на столь благоприятное стечение обстоятельств было бы неверно. Во всяком случае еще тридцать лет назад отмечалось, что «экономические процессы, как правило, имеют скошенное, а иногда - крайне асимметричное распределение. Очень часто скошенность имеет определенный экономический смысл, например, она может отражать действующую в экономике систему стимулирования... Нормальное распределение - лишь частный и довольно редкий случай распределения экономических параметров»³⁰. Учитывая это обстоятельство, необходимо обеспечивать высокую оправдываемость показателей надежности предвидения, заведомо допуская возможность определенного “сгущения” ошибок в отдельных группах испытаний.

Чтобы преодолеть барьер таких сгущений случайно оправдывающихся оценок предстоящих событий, имеет смысл ввести в расчеты особый показатель, указывающий, во сколько раз плотность ошибок в исследованиях определенного типа может быть больше, чем в случае нормального распределения – «а». Так, при изучении колебаний урожаев зерновых культур и осадков по ряду регионов получен вывод³¹, что для подобного класса задач достаточно принять а = 4.

Фактически это означает признание минимально надежным такого предвидения, апробация которого дает более 4 оправдавшихся оценок на 1 ошибку. В зависимости от специфики изучаемых процессов «а» может оказаться и больше и меньше этой величины. Следовательно, в качестве общего случая, описывающего различные варианты распределения ошибок, уравнение (23) примет следующий вид:

(24)

Оценку надежности предвидения нельзя сводить только к количественной оценке на основе выражения (24). Ее обязательно нужно дополнять и контролировать содержательным «почему?». В подтверждение этого приведем такой пример. При сопоставлении данных многолетней урожайности сахарной свеклы по группе передовых хозяйств Кромского и Ливенского районов Орловской области было замечено, что в Кромском районе урожаи выше. Исходя из этого был сделан вывод, что в перспективе целесообразно в Кромском районе посевы свеклы расширить, а в Ливенском сократить, и поначалу в течение нескольких лет подряд это предвидение действительно оправдывалось, а оценка его по формуле (24) дала высокие значения надежности.

Если же мы проконтролируем себя вопросом «почему?» и попытаемся разобраться в причинах поначалу более высокой урожайности сахарной свеклы в Кромском районе, то окажется, что преимущество передовых хозяйств данного района сохранялось здесь лишь до тех пор, пока площади посевов свеклы оставались небольшими, а потому их удавалось разместить на почвах зернистой поймы и примыкающих к населенным пунктам исстари удобрявшихся черноземовидных почвах. Но как только была предпринята попытка продвинуть посевы свеклы на полевые земли кромских хозяйств, где заметно выражены эрозия и кислотность, это сразу привело к ухудшению показателей урожайности и себестоимости. В дальнейшем это имело негативные последствия для всего АПК области, поскольку под гипнозом текущих показателей урожаев свеклы, проигнорировав необходимое «почему?», в Орловской области построили крупнейший сахарный завод - в расчете на сырье из Кромского и других западных районов. Первый опыт свеклосеяния, казалось бы , обнадеживал и опровергал сомнения скептиков, однако в дальнейшем стало ясно, что обеспечить загрузку завода сырьем близлежащих районов даже на 50% невозможно.

Чтобы максимально гарантировать себя от заблуждений, важно всесторонне изучить объект предвидения, основные закономерности его изменения во времени, учесть многообразные его связи с другими объектами, перспективы изменения этих связей. Но и после того нельзя переоценивать показатели надежности, исчисленные на основе уравнения (23). Нужно трезво определять возможные горизонты предвидения, его заблаговременность и рациональные пределы конкретности, систематически работать над поиском многоаспектных способов контроля надежности, ни в коем случае не терять оптимизма при отдельных неудачах и критического отношения к часто повторяющимся успехам.

Наоборот, нечастые ошибки предвидения – аргумент не против него, а за необходимость новых и новых его испытаний, с соответствующей корректировкой методических основ и принципов, способов обобщения материалов исследований. И точно также отдельные факты успехов предвидения – еще не доказательство его безупречности, но аргумент в пользу продолжения работы в данном направлении. В конечном счете, только многолетней «практикой своей доказывает человек объективную правильность своих идей»³².

Потребности практики требуют, чтобы помимо фактической оценки эффективности экономического предвидения (Э) выполнялась еще и оценка ожидаемой эффективности (Э_о). В этом случае для расчетов необходимо использовать вместо показателей оправдываемости предвидения – показатель надежности, как он выражен в уравнении (24). Тогда путем преобразования равенства (22), получаем

(25)

Одним из способов экономической оценки эффективности предвидения являются методы ретрооценки, позволяющие получить примерные данные о практической целесообразности использования предвидения в решении конкретных экономических задач. Технически ретрооценки выполняются следующим образом: например, искусственно выдвигается предположение, якобы нам заранее было известно, что «шоковая терапия» приведет к долговременному кризису и массовому снижению реальных доходов населения. Определяем, что можно было предпринять, чтобы экономические последствия для АПК оказались меньше реального ущерба. Одно из очевидных соображений – предвидение долговременного кризиса позволило бы предупредить руководителей предприятий о нецелесообразности затрат в наращивании мощностей хранения и переработки тех видов сельхозсырья, производство которого с началом кризиса должно сократиться. Экономия на подобных затратах – легко просчитываемый эффект предвидения. Аналогично несложно оценить вероятный эффект от заблаговременного сокращения посевов культур, спрос на которые в ходе кризиса обязательно должен был снизиться от сокращения поголовья скота в связи с неизбежным перемещением спроса беднеющих граждан с мяса и молока – на хлеб, картофель и лекарства.

Расчетная эффективность экономического предвидения должна стать одним из инструментов отбора вариантов для предплановых расчетов. Попутно она может выполнять и другую функцию – отчленения предвидения как формы научного знания от различного рода предсказаний и пророчеств. От предсказаний – наличием в уравнении (24) показателя надежности, который по самому своему существу предполагает не однократную или временную удачу, а статистически устойчивую оправдываемость. От пророчеств уравнение (24) отличается тем, что опирается на показатель информативности, нетерпимый к самоочевидности, неопределенности оценок, бессодержательной многозначительности.

Как же можно предвидеть, что тенденции и события, которые еще не наступили, с высокой вероятностью со временем себя проявят? Отвечая на этот вопрос, прежде всего будем иметь в виду, что предвидение - продукт познания реально существующего мира. И эта объективная реальность такова, что поскольку экономика не стоит на месте, а постоянно изменяется как в целом, так и в отдельных своих звеньях, то в каждый данный момент в ней противоречиво сосуществуют осколки прошлого, основы настоящего и зародыши будущего. Предвидение и состоит в том, чтобы из уже существующих в самой жизни реалий (в том числе в форме пока неразвитых противоречий и отдельных событий) суметь выделить зерно ожидающей экономику перспективы.³³

Способы предвидения в решающей мере определяются его горизонтом. В этом отношении предвидение различается как стратегически значимое, тактически значимое, оперативно значимое. Стратегическое предвидение ориентировано на оценку грядущих событий с позиций конечных целей процесса воспроизводства. Тактически значимое предвидение нацелено на выявление тенденций и событий, являющихся начальным этапом решения стратегических проблем. Оперативное предвидение имеет своей целью «просвечивание» ближайшей перспективы.

Заметим, в зависимости от специфики задач, которые решаются в процессе предвидения, оперативное, тактическое и стратегическое «просвечивание» грядущего должно осуществляться с различной заблаговременностью. Так, оперативная оценка рыночной конъюнктуры предполагает видение на 1 - 20 дней вперед, что нередко достаточно для выработки текущей коммерческой политики (определение предпочтительных поставщиков и потребителей, режимов производственной деятельности и др.).

Но вот оперативная оценка ожидаемого урожая в России при такой заблаговременности крайне малоинформативна, поскольку для оперативного управления уборочным конвейером (включая транспортировку, реализацию, доработку и хранение) в масштабах страны нужны 30-100 дней. Наконец, оперативное управление инвестиционным процессом предполагает заблаговременность предвидения, измеряемую годами, поскольку, решая, где и какие строить объекты, необходимо заранее “прощупать”, где и какой будет спрос на вводимый объект через несколько лет после завершения его строительства.

Экономическое предвидение осуществляется четырьмя способами: в форме аналогового предвидения статичной, диалектической и динамичной экстраполяции.

Аналоговое предвидение базируется на сопоставлении показателей динамики хозяйственной деятельности субъектов, располагающих неравными, но воспроизводимыми условиями экономического роста. В таком случае предвидение сводится к определению ситуации, ожидающей производителей в случае, если они поднимутся (или опустятся) по условиям производства на уровень тех предприятий, с которыми их сопоставляют.

Например, отслеживая процесс вымывания в США ферм площадью менее 400 га, несложно было предвидеть, что фермеризация российского села будет иметь не лучшие последствия.

Статичная экстраполяция используется там, где имеются достаточные основания считать, что тенденции динамики изучаемого явления в основном уже определились и что их возможной изменчивостью в рамках интересующей нас перспективы можно пренебречь. В таком случае задача состоит лишь в том, чтобы путем умелого анализа соответствующей информации за предшествующие годы выявить и продлить на будущее ранее наметившуюся тенденцию.

Рассмотрим данные американской статистики по динамике численности фермерского населения США за 1910 - 1980 годы (табл. 25).

Таблица 25³⁴. Динамика численности фермерского населения США за 1910-1980 гг.

Годы	Млн человек	Цепные индексы, %
1910	32,0	Х
1920	31,9	99,7
1930	30,5	95,6
1940	30,5	100,0
1950	23,0	75,4
1960	15,6	67,8
1970	9,7	62,2
1980	6,5	67,0

Как видим, в США четко обозначилось ускорение во второй половине ХХ века сокращения численности проживающих на фермах. Это давало основание предвидеть, что спустя еще 10 лет после 1980 года, фермерское население в США вновь заметно уменьшится. Так и случилось: в 1990 году число живущих на фермах составило 4,6 млн человек.

В данном случае перед нами наиболее элементарный вариант статичной экстраполяции, т.е. распространения на будущее ранее определившихся тенденций. В реальной действительности эти тенденции далеко не всегда выражены столь однозначно. Например, если в 1910-1930 годах отмеченная выше тенденция в США уже действовала, то с 1931 года начался ее перелом – численность проживающих на фермах возросла на 316 тыс., в 1932 году – на 537 тыс., в 1933 году - на 1005 тыс. человек и лишь с 1934 года сначала медленно, а затем все более ускоренно возобновился процесс восстановления данной тенденции.

Случаен ли подобный перелом? Нет, не случаен. В несколько сглаженном виде он повторился в 1946-1947 годах, затем – в 1952-1953 годах. Эффективное предвидение требует специального исследования каждого такого факта. И если мы примем во внимание, что во всех этих случаях сказалось резкое ухудшение условий жизни в городах ввиду сначала «Великой депрессии», а позднее опять-таки под действием конъюнктурных экономических обстоятельств, то обоснование предвидения должно будет включить в себя оценку возможности повторения подобных событий в видимой перспективе.^х

Далеко не всегда экономическое предвидение может быть осуществлено на основе статичной экстраполяции, особенно если для этого недостает информации, либо речь идет о процессах переломного характера, «взрывного» действия и перехода с одного качественного этапа на другой. В этом случае появляется целесообразность использования предвидения в форме диалектической экстраполяции – путем оценки экономических последствий столкновения в перспективе противоречиво развивающихся процессов.

Благодаря применению данного способа предвидения хозяйственная практика получила, в частности, возможность определенным образом реагировать на циклические колебания капиталистического производства. В самом деле, если удалось доказать (и жизнь это подтверждает), что машинное производство при капитализме способно развиваться только циклично – кризис, депрессия, оживление, подъем, – то становится ясно, что до тех пор, пока кризис себя не исчерпал, не следует торопиться с инвестициями. Они должны начинать «работать» только в фазе депрессии, причем поначалу вложениями в активную часть основных фондов и лишь позднее - в пассивную их часть. Становится понятно, что в фазе оживления выигрывает тот, кто раньше завершает обновление основного капитала; что в фазе подъема нельзя «зарываться», памятуя о грядущем экономическом спаде.

Каким же способом удалось К. Марксу выйти на предвидение долговременного сохранения такого рода цикличности, имея за плечами всего четырехкратную ее повторяемость в 1825-1857 годах? Как известно, этот замечательный научный результат, который оправдывается вот уже в течение 150 лет, был получен на основе анализа динамики противоречий капиталистического расширенного воспроизводства. Противоречий между спросом и предложением, между отношениями разделения и кооперации труда, между отношениями организации производства на отдельных предприятиях и анархией в масштабах общественного воспроизводства, а в конечном счете, – между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения.

А поскольку развитие этих противоречий накладывается на определенные временные границы обновления основного капитала, в конечном счете, оказывается, что общая длительность цикла зависит от скорости этого обновления. Следовательно, совершенствование предвидения экономической динамики требует специального исследования вероятной длительности обновления основного капитала в каждом последующем цикле. Но это уже проблема не предвидения, а прогноза, которая будет рассмотрена в дальнейшем.

Там, где предвидение охватывает широкую область экономических отношений, а также их многообразные связи с отношениями социального порядка, предвидение нельзя эффективно реализовать на основе лишь статичной либо диалектической экстраполяции. Эти способы должны быть использованы совместно, в форме динамичной экстраполяции.

В любом случае предвидение оправдывается тем чаще, чем полнее оно обосновывается как нечто не придуманное, а познанное, замеченное уже сегодня в качестве такого явления, которое либо способно переходить из настоящего в будущее с минимальными изменениями, либо демонстрирует себя ростками будущего, либо, наконец, обнаруживается через развитие уже ныне видимых противоречий, свидетельствующих о свершившемся или вероятном зачатии предстоящих событий. Но отражая объективную реальность, предвидение, как и любая иная форма познания, нуждается в систематической проверке практикой, которая, как известно, выше теоретического познания.

Эффективная организация предвидения предполагает не только качественную оценку предстоящих событий с высокими показателями оправдываемости, но и использование этой оценки для расширения горизонта предвидения, получения по возможности большей информации о грядущих сдвигах в динамике развития производительных сил и производственных отношений. Такого рода расширение знаний о перспективах экономической жизни будет тем более успешным, чем точнее оно сможет отражать всю сложную систему объективных последовательностей во взаимосвязях экономических процессов. На это требование ориентируется организация предвидения по принципу построения так называемого «древа предвидения».

Например, если мы хотим определить, какие нас ожидают показатели хозяйственной деятельности в АПК в следующем году, необходимо оценить, с одной стороны, экономические последствия подвижек в материально-технических и социально-экономических условиях производства, а с другой - в вероятных отклонениях погодных условий от средних климатических характеристик. Но чтобы решить столь объемную задачу (будем считать, что, в конечном счете, это и есть построение «древа предвидения»), нужно начинать с малого, более простого и легкого решения. В то же время это простое и легкое должно быть не лепестком и даже не веточкой «древа предвидения», а его «саженцем», из которого вначале формируется ствол, а уже затем ветви и листья. Поэтому проблема первоначально должна быть поставлена следующим образом: с какой отрасли нужно начинать предвидение, чтобы более надежно и возможно полнее решить задачу оценки перспективной динамики хозяйственной деятельности в АПК.

Не останавливаясь в деталях на технике подобного анализа, отметим, что в специфических условиях развития агропромышленного комплекса России анализ обязательно покажет: начинать необходимо с предвидения динамики зернопроизводства. Принимая оценки вероятных объемов производства зерна за «ствол древа предвидения», правомерно начинать наращивать его «скелетные ветви первого яруса» в форме предвидения грядущей ситуации по важнейшим направлениям ближайших межотраслевых связей зернопроизводства: перспективы динамики производства в мукомольной промышленности, в зерноемком животноводстве, во внешнеэкономическом обороте зерна.

После этого наступает черед «скелетных ветвей второго яруса» - вероятной динамики ситуации в отраслях, непосредственно связанных с предыдущими сферами зернопотребления: хлебопечение, крупяная, макаронная, спиртовая промышленность, производство мясопродуктов и др. Третий ярус «древа предвидения» будет формироваться путем оценки перспектив производства в отраслях, различным образом зависящих от рассмотренных на втором ярусе, и т.д.

«Древо предвидения» может быть развито и дальше. Его «полускелетными ветвями» на каждом ярусе станут оценки вероятной ситуации с ценами на отдельные виды продуктов, курсы акций предприятий отраслей АПК, показатели динамики залоговых цен на землю и др.