Очерк IV. Эллинское искусство

Великая тайна неувядающей прелести греческого искусства заключалась в очень точно выверенной пропорции между правдой жизни и идеальной, никогда и нигде не встречающейся в своем чистом виде математической гармонией.

Ю.В. Андреев

Как и в других областях проявления греческого духа и таланта, в эллинском искусстве царил культ меры и гармонии, отражалось радостное мировосприятие греков и их поклонение красоте. Эстетическое сознание, выраженное в произведениях архитектуры, скульптуры, живописи, прикладного искусства, питали родники мифологии и реального жизненного опыта. Мир искусства был живым, светлым миром, он был подобен человеческому, но превосходил его гармонией и совершенством.

Эгейское (Крито-Микенское) искусство

Ранние памятники греческого искусства относятся к Крито-Микенской культуре, расцвет которой пришелся на середину II тысячелетия до н.э. Открытые в конце XIX столетия в результате раскопок Шлимана и Эванса, они потрясли мир, в корне изменив представление о древнейшем периоде истории Эллады. Знаменитые критские дворцы – с их огромными дворами, лестницами, лабиринтами, колоннами, световыми колодцами, системой подачи воды и канализацией, наводили на мысль о волшебном таланте легендарного строителя Дедала. «Киклопические» стены, шахтовые и купольные гробницы, руины царских дворцов в городах Балканской Греции не в меньшей степени свидетельствовали о развитых навыках строительства из камня. Удивительным было изобразительное и декоративно-прикладное искусство Эгейского мира. Фресковая живопись Кносса, раскрашенные рельефы, расписные вазы, произведения мелкой пластики (изделий из глины) и камня, золотые и серебряные кубки, погребальные маски, оружие – все эти сокровища, освобожденные археологами из плена небытия, открывали человечеству высокое искусство не известной ранее цивилизации. Развивалось оно в условиях многообразных связей с искусством Востока и в значительной мере под его влиянием, но оказалось самобытным и до сих пор таит в себе много загадок. Это искусство исчезло для греков вместе с гибелью дворцов. Следующий период ознаменован регрессией и упадком в творчестве. Словно в эти «темные века» греки забыли все, что умели. Новый рассвет и расцвет наступит в предполисное время архаики, продлится в искусстве классического полиса и творчестве эллинизма. Об этом и пойдет речь далее.

Градостроительство и архитектура

Архитектурный облик греческого города удивлял обилием украшавших его общественных сооружений и статуй. Центральной частью являлся акрополь (букв. «верхний город») – укрепленный холм, на котором располагались важнейшие храмы и административные здания. Непременным местом стечения горожан была агора (городская площадь). Даже небольшие города имели театры для драматических представлений, гимнасии и палестры для обучения и физических тренировок, стадионы для спортивных состязаний и портики (крытые колоннады) для отдыха или бесед философов. Поначалу города застраивались стихийно, обрастая новыми кварталами вокруг акрополя. Затем архитектор Гипподам в V веке до н.э. ввел плановую застройку, при которой предусматривались определенная схема расположения улиц и деление города на кварталы. Жилые дома сооружались из необожженного кирпича, их глухие стены выходили на узкие улочки, зато с внутренней стороны к ним примыкали окруженные колоннадой перистили (внутренние дворики) с живописным садиком, фонтаном или бассейном. Важным сооружением были стены, окружавшие акрополь и город в целом – защита жителей от неприятеля. Некрополи, места захоронений, выносились обычно за черту поселения.

Акрополь в Афинах. Выдающимся центром эллинской архитектуры были Афины. Афинский Акрополь и по сей день представляет собой сокровищницу образцов древнего зодчества. Его архитектурный ансамбль начал складываться в VI веке до н.э. Разрушенный во время греко-персидских войн, Акрополь заново стал застраиваться при Перикле. Он располагался в центре города на высокой и неприступной скале. С запада на вершину его можно было войти через парадный вход – Пропилеи, совершенное творение Мнесикла. Легкие портики, увенчанные скульптурой, с потолками, расписанными золотыми звездами на синем фоне, как бы отделяли земную жизнь горожан от священного пространства. В одном из портиков находилась Пинакотека, служившая картинной галереей. На Акрополе располагались главные храмы – Парфенон, Эрехтейон, храм Ники Аптерос. У склона Акрополя расположился театр Диониса, вмещавший до четырнадцати тысяч зрителей, и Одеон Перикла под деревянной крышей в виде шатра, где проходили музыкальные представления. Знаменитая афинская агора была средоточием общественной жизни. На ней находились здания для заседания совета и стратегов, храм Матери богов (Метроноом), портики (самым известным из них был Пестрый портик, расписанный знаменитыми художниками Полигнотом и Миконом). Агора была украшена статуями богов, героев и политических деятелей.

Храмы. Главным архитектурным достоянием любого греческого города были храмы. Греческие храмы – совершенные по красоте и гармонии сооружения, которые искусством древних мастеров умело вписывались в ландшафт и окружающую природу. Любимой формой храма был прямоугольник (часто вытянутый), окруженный колоннами (периптер). Поначалу храмы строились из дерева, затем из известняка и мрамора. В отличие от тяжеловесных громад Египта, греческие храмы были «веселые приветливые обиталища человекоподобных богов, устроенные наподобие жилищ простых смертных, но только более изящные и богатые». Незамысловатая простота внутреннего устройства в них компенсировалась красотой внешней. На ступенчатом фундаменте покоилось само здание и колонны, которые, в свою очередь, были опорой верхней части храма. Над колоннами, между двумя балками карниза, шел фриз, украшенный рельефными изображениями. Треугольники, образуемые скатами крыши с двух сторон храма, – фронтоны – содержали скульптурные группы, изображавшие богов и мифологические сцены. Самым важным и красивым элементом были колонны, форма и отделка которых определяла стиль храма, его тип или ордер. Колонны дорического ордера отличались простотой, строгой пропорциональностью, некоторой тяжеловесностью, они покрывались особыми желобками (каннелюрами), оживлявшими монотонность цилиндрической поверхности. Верхняя часть колонны (капитель) была так же проста и представляла собой каменную «подушку» с покоившейся на ней плитой. Колонны ионического ордера были тоньше, стройней и «женственней», на них было больше каннелюров, подчеркивавших игру света и тени, а капитель была украшена затейливыми завитками, напоминавшими бараньи рожки. Позже возник и третий ордер, названный коринфским. Для его колонн была характерна пышная капитель, украшением которой служили каменные листья и цветы. Отдельные части храмов раскрашивались, что создавало впечатление нарядной праздничности. Например, красный и синий цвет использовались на нижней поверхности карниза. Мраморные перекрытия колоннады оттенялись также красным, синим, золотым или желтым цветом. Цвет применялся и для того, чтобы подчеркнуть элементы скульптуры. Греческие храмы чаще всего скупо освещались светом дверного проема. В основной внутренней части (наосе), окруженная таинственным полумраком, находилась статуя божества. В больших храмах святилище делилось двумя рядами колонн на три продольных части (нефа). Храмы не предназначались для массового посещения верующих (жилище бога!), все религиозные действия и празднества проходили перед храмом.

Многочисленные храмы Эллады были напоминанием о могуществе богов, они же украшали город и приносили эстетическое наслаждение, что можно представить себе даже сейчас по немногим сохранившимся сооружениям или их фрагментам. Храм Артемиды в Эфесе (VI в. до н.э.) еще древними был отнесен к семи чудесам света за красоту и совершенство линий. Его проект, как говорит Страбон, разработал архитектор Херсифрон из Кносса, строительство продолжил его сын Метаген, а средства на это дорогостоящее беломраморное сооружение, согласно легенде, пожертвовал лидийский царь Крез. Будучи колоссальным строением (более ста метров в длину), окруженный лесом из ста двадцати семи ионических колонн, храм, благодаря соразмерности и гармонии, казался легким и парящим. Внутри он был украшен скульптурами работы Праксителя и рельефами Скопаса, в центре же возвышалась пятнадцатиметровая статуя Артемиды. В 356 году чудесный и всеми любимый храм был сожжен тщеславным нечестивцем, стремившимся таким образом прославить свое имя («слава Герострата»), но эфесцы восстановили его, и он еще долго радовал эллинов, пока варвары-готы не нанесли ему серьезные повреждения.

Впечатление величия и силы производил храм Зевса в Олимпии, построенный в V веке до н.э. архитектором Либоном. Весь он, включая крышу, был сложен из мрамора, его окружали массивные колонны из ракушечника, каждая высотой в десять метров и толщиной более двух метров. На наружных стенах храма располагались плиты с барельефами, изображавшими двенадцать подвигов Геракла. Бронзовые двери десятиметровой высоты открывали вход в культовое помещение, где восхищенному взору являлась великолепная статуя Громовержца, созданная Фидием. К этому храму верховного бога стекались со всей Греции участники Олимпийских игр, проводившихся в честь Зевса раз в четыре года.

Жемчужиной афинского Акрополя был Парфенон, храм Афины-Девы, покровительницы города. И сейчас его строгая колоннада видна отовсюду, поскольку сооружен он был на вершине Акрополя. Построенный в середине V века по заказу Перикла Иктином и Калликратом (общее руководство и скульптурные работы были поручены знаменитому Фидию), он стал выражением творческого гения эллинов. Все элементы его конструкции, включая черепицу крыши и ступени основания, были вытесаны из пентеликонского мрамора, приобретшего со временем теплый желтоватый оттенок. Удивительно, но при соединении частей здания не использовался скрепляющий раствор: блоки были тщательно подогнаны друг к другу, горизонтальная связь между ними осуществлялась с помощью железных скреп, помещенных в специальные пазы и залитых свинцом, вертикальная – с помощью железных штырей. Сорок восемь колонн дорического ордера окружали это изящное и гармоничное сооружение. Парфенон должен был стать символом Афинского государства после блистательных побед над персами, в атмосфере экономического и культурного расцвета государства. И он не обманул ожиданий! Живописно вписанный в неровную поверхность скалы, храм возносился над городом, словно утверждая победу свободы и демократии. Во время праздничного панафинейского шествия к нему направлялась торжественная процессия, чтобы почтить великую богиню, статуя которой царила в храме.

Архитектура эллинизма. В эллинистическую эпоху художественный облик городов стал определяться величественными архитектурными ансамблями – дворцами, театрами, святилищами. Целью монументальных сооружений стало прославление монархов. Таков был стодвадцатиметровый Фаросский маяк в Александрии (III в. до н.э.), считавшийся одним из семи чудес света, или восьмигранная Башня ветров в Афинах, поставленная на высокое трехъярусное основание (I в. до н.э.). К семи чудесам света причисляли и грандиозную гробницу царя Карии Мавсола – Галикарнасский мавзолей (IV в. до н.э.). Пятидесятиметровое сооружение, состоявшее из нескольких ярусов, отразило сложное сочетание различных архитектурных форм и стилей, смешение греческих и восточных мотивов. Памятник был богато украшен скульптурой. Не меньшей славой пользовался Пергамский алтарь Зевса (II в. до н.э), построенный на акрополе города по приказу царя Эвмена II. Высокий мраморный цоколь служил основанием для ионического портика, на который вела широкая мраморная лестница. Рельефный фриз, длиной сто двадцать метров и шириной более двух метров, опоясывал мощный постамент. Созданный пергамскими мастерами, он стал неподражаемым шедевром эллинистической скульптуры.

Скульптура

Одним из любимых видов искусства эллинов была скульптура. Статуи населяли площади, гавани, храмы, портики. Плутарх говорил, что в Афинах было больше статуй, чем живых людей. К сожалению, время не пощадило их, но следы божественного духа мастеров Эллады угадываются по тем фрагментам и обломкам, по копиям и описаниям, которые все же дошли до нас.

Ранние статуи – ксоаны – изготавливались из дерева. Создание их приписывалось еще легендарному Дедалу. Сомкнутые глаза статуй и прижатые к бокам руки передавали прямоту древесного ствола, из которого скульптура была вырезана. Со времени архаики в дело пошел камень – известняк и мрамор, которым так богата Греция. Архаическая скульптура (VII-VI вв. до н.э.) еще очень статична. Фигуры, словно застывшие в ожидании движения – с чуть выдвинутой вперед левой ногой, оставляют впечатление неизъяснимой прелести. Может быть, прелесть эту придает им загадочная «архаическая улыбка», лишь слегка тронувшая губы? Обнаженные юноши (куросы) с тонкой талией и прямотой осанки и девушки (коры), складки одежды которых тщательно проработаны умелым резцом неизвестного мастера, и сейчас притягивают к себе внимание любителей искусства в разных музеях мира. Правда, до нас они дошли в измененном виде: время съело краску, которая делала статуи яркими, повредило безупречность линий, лишило фигуры глаз из стекла или самоцветов.

В классический период (V-IV вв. до н.э.), когда в центре всей греческой культуры оказался человек, скульптура «ожила», она получила раскрепощенность и динамизм. Любимым материалом ваятелей стала бронза, способная в большей мере передать пластику и движение тела. До нашего времени сохранились лишь немногочисленные римские копии греческих шедевров. Облик случайно уцелевшего фрагмента групповой композиции из Дельф (начало V в., мастер неизвестен), знаменитого «Возничего», уже полностью лишен архаической скованности. Фигура юноши, управлявшего, по-видимому, колесницей, завораживает благородством и достоинством. Имя Пифагора Регийского было известно всей Элладе. О его творчестве мы можем судить по немногим более поздним повторениям (например, по римской бронзовой скульптуре «Мальчик, вынимающий занозу»). Великим скульптором, работавшим в середине V века в Афинах, был Мирон. Его «Дискобол» (метатель диска) поразительно передает напряжение гибкого тела юноши, готового метнуть свой снаряд. «Дорифор» (копьеносец) другого прославленного скульптора этого времени, Поликлета, соединил в себе совершенство и красоту человеческого тела с внутренним благородством – греческий идеал калокагатии. Поликлет теоретически разработал идеальные пропорции человеческой фигуры, изложив результаты в особом трактате «Канон», до нас не дошедшем. И, конечно же, вершиной классического искусства было творчество друга и соратника Перикла Фидия (500-431), с гением которого связано создание архитектурно-скульптурного ансамбля афинского Акрополя. Ему и его ученикам принадлежат скульптуры и рельефы, украшающие Парфенон. Из бронзы Фидий отлил восьмиметровую Афину Промахос (воительницу), установленную на вершине Акрополя. Ее сияние в лучах солнца на фоне синего неба Эллады было приветом кораблям, входящим в гавань. Двенадцатиметровая статуя Афины Парфенос (Афины-девы), стоявшей внутри храма, была создана в хрисоэлефантинной технике. Этот дорогостоящий и сложный вид изготовления скульптуры заключался в том, что на деревянную основу статуи крепились пластины из золота и слоновой кости. Слоновая кость имитировала теплоту тела богини, из золота были выполнены ее одежда и вооружение. Фигура возвышалась на невысоком постаменте, украшенном рельефами. С трех сторон ее окружала мраморная колоннада. Роскошный шлем с изображением сфинкса и крылатых коней, праздничная одежда, двухметровая крылатая богиня победы Ника на правой руке Афины, копье у левого плеча придавали статуе особую торжественность. Покровительница полиса, сияющая и величественная, опиралась на щит, на котором была изображена сцена битвы с амазонками (среди множества фигур скульптор изобразил самого себя и Перикла). В той же технике был создан Фидием и Зевс Олимпийский, украсивший храм в Олимпии и считавшийся одним из семи чудес света. Статуя высшего бога колоссальных размеров (семнадцать метров!) являла сидящего на троне Зевса (если бы он поднялся, то пробил потолок храма). Он также держал в правой руке Нику, а в левой – скипетр, усыпанный драгоценными камнями и увенчанный изображением орла (священной птицы Зевса). Голову Зевса украшал венец из ветвей оливы – знак миролюбия грозного бога. Статуя производила ошеломляющее впечатление, соединив в образе Громовержца величие и милосердие. Пять веков спустя оратор Эпиктет скажет: «Идите в Олимпию, чтобы увидеть бессмертное создание Фидия. Великое несчастье умереть, не увидев подобного чуда!». Статуя погибла при пожаре в Константинополе, куда была перевезена по приказу римского императора Феодосия, и известна нам лишь по описаниям и изображению на римских монетах.

Скульптура IV века до н.э. отражает не столько идеальную гармонию личности, сколько внутренний мир человека новой эпохи. Ваятели вновь обращаются к мрамору и бронзе (возможно потому, что в пору кризиса и перемен полисы не могли больше оплачивать дорогостоящие золото и слоновую кость). С именем знаменитого Праксителя связывают изготовление более сорока работ, нам известны лишь немногие. Статуя «Гермес с младенцем Дионисом», единственное дошедшее до нас произведение мастера, хранится в музее Олимпии. Юный и прекрасный Гермес с нежностью смотрит на малыша, которого держит на левой руке (по мифу он несет Диониса на воспитание нимфам). «Отдыхающий сатир» Праксителя – настоящее дитя природы: шкура пантеры переброшена через плечо, заостренные ушки, слегка косящие глаза – спутник Диониса отдыхает в непринужденной позе. Наиболее знаменитой была «Афродита Книдская», моделью для которой, как говорят древние, была возлюбленная скульптора, прекрасная гетера Фрина. Пракситель впервые изобразил богиню обнаженной, передав в теплой игре света и тени дивную чувственную красоту женского тела. Современник Праксителя Скопас творил в совершенно иной манере. Величайший архитектор и скульптор, он работал во многих городах Греции и Малой Азии, участвовал, в частности, в создании знаменитого Галикарнасского мавзолея. О творчестве этого удивительного художника, взявшегося отобразить динамику и душевные переживания беспокойного века, мы можем судить по фрагментам фриза Мавзолея с изображением воюющих амазонок и римским копиям его известных работ – например, по скульптурам «Молодой Геракл» или «Танцующая менада». Напряжение, страсть, экспрессию, порыв мы видим в запрокинутой голове Менады, ее развевающихся волосах, изогнутом стане (копия скульптуры находится в Дрездене). Отказавшись от гармонического спокойствия образов, Скопас обратился к передаче сильных душевных переживаний, драматической борьбы страстей. Он использовал динамизм в создании композиции и новые приемы в изображении деталей: глубоко посаженные глаза, морщины на лбу, приоткрытый рот, струящиеся складки одежд. Насыщенное трагическим пафосом творчество Скопаса оказало большое воздействие на скульпторов эпохи эллинизма. К тому же периоду принадлежит и творчество Лисиппа, еще одного великого скульптора, создававшего фигуры атлетов (наиболее известна бронзовая статуя Апоксиомена, мраморная копия которого находится в Ватикане). Он выступил новатором, изменив скульптурные пропорции человеческого тела, принятые Поликлетом, и таким образом сделав фигуры более легкими. Лисипп был придворным ваятелем при Александре Великом и создал несколько его скульптурных портретов. Творчество Леохара (тоже конец IV века) оставило след в скульптуре Мавзолея в Галикарнасе. Ему же приписывается статуя Аполлона Бельведерского (мраморная копия украшала сад Бельведер в Ватикане, отсюда и название), скульптуры «Артемида Версальская» и «Похищение Ганимеда».

Скульптура эллинизма (III-I в. до н.э.) отразила явления нового мира, вместившего ойкумену, – с его непрекращавшимися войнами, сплетением культур, смятением человека, брошенного из полисной защищенности в океан борьбы. Она, вместе с тем, наследовала достижения классического искусства, развив и приумножив их. Взгляд мастеров обратился к жизненным реалиям, иногда к обыденности, передавая в мраморе или бронзе характеры и психологию людей. Сохранившиеся скульптуры чаще всего безымянны. Одна из них – мраморная статуя Ники Самофракийской (II в. до н.э.), являющаяся жемчужиной Лувра. Установленная когда-то на высокой скале острова Самофракия в честь победы флота родосцев над сирийским царем (ее постамент представлял собой нос боевого корабля), она олицетворяла ликующую победу. Даже в изуродованной безжалостным временем фигуре (она лишена головы и рук) и сейчас видны безудержный взмах крыльев, стремительный порыв тела, которое «просвечивает» сквозь складки струящегося хитона, радостная устремленность вперед. Другой шедевр – Афродита (Венера) Милосская (II в. до н.э., Лувр) – своей нежной задумчивостью и пленительной женственностью возрождает традиции высокой классики. Это о ней строки Афанасия Фета:

И целомудренно и смело,

До чресл сияя наготой,

Цветет божественное тело

Неувядающей красой.

Под этой сенью прихотливой

Слегка приподнятых волос

Как много неги горделивой

В небесном лике разлилось!

Так вся дыша пафосской страстью,

Вся млея пеною морской

И всепобедной вея властью,

Ты смотришь в вечность пред собой.

Выдающиеся школы ваятелей сложились в Пергаме и на Родосе. Мастера искусно передали накал борьбы и страдания в фигурах умирающих галлов (III в. до н.э.), в группе «Ниоба с сыновьями», в скульптуре Пергамского алтаря. Колоссальный алтарь был воздвигнут Зевсу в Пергаме в честь победы над галлами. Сюжет его знаменитого фриза – схватка богов и титанов. Сплетение тел, упоение борьбой, искаженные страстью лица – наивысшее художественное воплощение духа драматической эпохи! Родосскими скульпторами Агесандром, Афинодором и Полидором создана мраморная группа, высеченная из единого блока – «Лаокоон» (I в. до н.э.). С высоким трагизмом и экспрессией она изображает гибель от гигантских змей троянского жреца Лаокоона и его сыновей. Чудом света назвали гигантскую (тридцатипятиметровую) статую бога Гелиоса – Колосса Родосского, отлитого из бронзы скульптором Харесом. Голова Колосса, увенчанная лучистой короной, была высоко поднята, в руке он держал факел, расставленные ноги опирались на скалы, обрамлявшие вход в гавань, между ними проходили корабли. Всего пятьдесят лет Колосс простоял на своем постаменте, в 222 г. до н.э. еще одно чудо света разрушило землетрясение.

Живопись

Греки ценили живопись не меньше скульптуры. Картины писали на деревянных и мраморных досках, керамике, холсте. Настенная фресковая живопись украшала храмы, портики и административные здания. До нашего времени из-за непрочности материала и красок почти не сохранилось образцов греческой живописи, но восторг древних авторов не оставляет сомнения: это были замечательные произведения искусства. В Афинах современник Фидия и Перикла, художник Полигнот, будучи метеком, за прекрасные картины получил от народа гражданство. По свидетельству античных писателей, он первым стал пользоваться свободной композицией расположения фигур на полотне и искусно изображал мимику лица. Ему принадлежит роспись храмов в Афинах и Дельфах, им был расписан знаменитый Пестрый портик Акрополя. Другой прославленный мастер этой эпохи, Аполлодор, овладел неизвестным ранее искусством светотени и полутонов. Кисти Зевскиса принадлежало изображение Елены Прекрасной, вызывавшее глубокое восхищение современников. А на виноградную гроздь, нарисованную этим художником, слетались птицы – столь искусно изображены были ягоды. Знаменитым был художник Апеллес (IV в. до н.э.), работавший так же, как Лисипп и Леохар, при дворе Александра. Его Афродита, выходящая из пены морской, вдохновила греческого поэта:

Видел Апеллес Киприду, рожденную матерью-морем.

В блеске своей наготы встала она над волной.

Так и в картине она: с кудрей своих, тяжких от влаги,

Снять она нежной рукой пену морскую спешит.

Римский писатель Плиний еще мог любоваться шедевром: «…видишь картину и будто читаешь Гомера». При раскопках Помпей найдено мозаичное панно, украшавшее пол одного из домов. Оно воспроизводит картину художника Филоксена (конец IV века до н.э.) «Битва Александра с Дарием», прекрасно передавшую пафос сражения: вздыбленные кони, раненый воин, объятый ужасом персидский владыка и ликующий Александр! В одном из домов Геркуланума сохранилась копия знаменитой картины Тимомаха, изображавшей Медею в момент убийства детей.

Прикладное творчество

Красота во всем – великом и малом. Этот подход к жизни определил развитие художественного ремесла, украсившего повседневную жизнь эллинов.

Искусством мелкой пластики издавна был знаменит беотийский город Танагра. Небольшие (всего 20-30 сантиметров высотой) раскрашенные статуэтки из обожженной глины (терракоты), найденные археологами в танагрском некрополе (III в. до н.э.), изумляют простотой и прелестью. Их можно увидеть в Эрмитаже, где собраны, в основном, женские жанровые статуэтки. Вот женщина с веером, вот Афродита с Эротом, женщина, держащая перед собой зеркальце, девушка с айвой… Изысканные прически, шляпки и венки, изящные позы, неповторяющиеся фасоны одежд словно переносят нас в уютный мир греческого дома, где царила женщина, а с ней – красота и любовь.

Изделия из керамики и вазопись. В VI-V вв. до н.э. величайшего совершенства достигло искусство мастеров, которые создавали и украшали глиняные сосуды. Обилие в Греции залежей глины разных оттенков дало возможность широко ее использовать. Глиняная утварь – чаши разной конфигурации, огромные пифосы для хранения зерна и масла, кувшины, светильники – были предметом непременного домашнего обихода. В Афинах существовал целый ремесленный квартал Керамик, где работали гончары. Сформованные на гончарном круге сосуды они расписывали густым черным лаком, секрет которого до сих пор остается неразгаданным. Гончарное мастерство стало основой особого вида творчества – вазописи. Поначалу рисунки на вазах исполняли в чернофигурной технике: изображения людей и животных были покрыты лаком и после обжига четко выделялись на фоне оранжево-красной глины. Крупнейшим мастером чернофигурного стиля был афинянин Эксекий. Свои вазы он обычно подписывал: «Эксекий сделал». Одно из его лучших произведений – килик, чаша для вина, на дне которой запечатлен эпизод легенды о боге вина и веселья Дионисе. С конца VI века на смену чернофигурной технике приходит краснофигурный стиль. Новая техника росписи заключалась в том, что мастер обводил кисточкой контуры фигур и наносил птичьим пером складки одежды, мускулы и черты лица, а все свободные от изображений части вазы покрывал лаком. При обжиге лак обретал ровную зеркальную поверхность, и на этом фоне особенно выразительно выступали светлые фигуры. Одним из первых мастеров, обратившихся к этой технике, был Андокид, оставивший свою подпись под рисунками. Образы мифологии, столь популярные в чернофигурной вазописи, в значительной степени уступили место жанровым и бытовым сценкам: хороводы, состязания, сцены пиров или школьного обучения. Так, выдающийся афинский художник Евфимид изобразил на амфоре (стройной вместительной вазе с двумя ручками) участников праздничного шествия в честь бога Диониса. Уверенным, энергичным рисунком мастер передал характерные позы и приплясывающие движения танцоров. Сцены, запечатленные на краснофигурных вазах, вводят нас в круг повседневной жизни эллинов. Расписные вазы высоко ценились, они украшали жилища, присутственные места и храмы, а также служили наградой победителям в спортивных состязаниях.

Замечательными навыками овладели мастера в чеканке монет, которые вошли в Греции в обращение с VII века до н.э. На монетах, изготовленных, в основном, из серебра, изображались символы городов, мифологические персонажи, животные. Голова Афины на аттической тетрадрахме, на обратной стороне – сова с оливковой ветвью; сиракузская монета работы резчика Кимона с головой нимфы, окруженной дельфинами, на риверсе – изображение квадриги; два орла, пожирающие зайца, на монете из Агригента... Согласимся с историком искусства Ф. Баумгартеном: «Даже эти маленькие произведения эллинов свидетельствуют о несравненной высоте и мощи их художественного дарования».

Свидетельством незаурядного искусства простых мастеров служат и надгробные памятники – саркофаги и стелы, украшенные рельефами с очень разнообразными сюжетами. Мать и дочь, плакальщицы, покойный в кругу друзей – картинки, наполненные жизнью. Высокого уровня достигла художественная резьба по драгоценным камням – глиптика. Отшлифованные камни (геммы) с врезанным (инталии) или выпуклым (камеи) рисунком служили украшениями, печатями и амулетами. Изготовленные из халцедона, яшмы, сердолика геммы светились. В эллинистический период появились камеи с портретами царствующих особ. Особенно знаменита Камея Гонзага – из собрания герцогов Гонзага – с изображением двойного портрета Птолемея II и его жены Арсинои (хранится в Эрмитаже). Трехслойный агат, из которого вырезана камея, позволил создать разные цветовые оттенки при изображении фона, прекрасных лиц и вьющихся волос Арсинои.

***

Греческое искусство, ставшее выражением «детства человечества», оставило нам произведения, которые по техническому мастерству и эмоциональному содержанию не удалось превзойти художникам, скульпторам и архитекторам последующих эпох. Архитектура, преследуя цели рационализма и пользы, соответствовала представлениям о высшей красоте и гармонии. Скульптура, по живости и реализму превосходившая натуру, создала канон идеальной человеческой фигуры. Она определила совершенные пропорции тела, передала движение, вдохнула в статуи и рельефы чувства и душу. Живопись и пластика достигли таких высот, что никогда впоследствии граница между искусством и ремеслом не была столь мало заметна. Греческое искусство не просто оказало влияние на последующее художественное творчество, оно стало фундаментом для развития форм, приемов, методов в европейском искусстве. И даже трагическое и разрушительное воздействие времени и обстоятельств, приведшее к гибели большей части творений, не лишили нас возможности удивляться эллинскому наследию и радоваться ему.