konf6_08

Brona A. One Belt, One Road: new framework for international relations? // Polish Journal of Political Science. 2018. No. 4. P. 57—76.

Kauf S., Laskowska#Rutkowska A. The Location of an International Logistics Cen ter in Poland as a Part of the One Belt One Road Initiative // Scientific Journal of Lo gistics. 2019. No. 15. P. 71—83.

Kamiñski T. What are the factors behind the successful EU China cooperation on the subnational level? Case study of the Lodzkie region in Poland. URL: https://www. academia.edu/38128863/What_are_the_factors_behind_the_successful_EU China_co operation_on_the_subnational_level_Case_study_of_the_Lodzkie_region_in_Poland (дата обращения: 01.10.2019).

Kowalski B. The Belt and Road Initiative, China’s foreign policy and the XIX Party Congress. URL: https://www.academia.edu/37622016/The_Belt_and_Road_Initiati ve _Chinas_foreign_policy_and_the_XIX_Party_Congress (дата обращения: 09.10.2019).

Mierzejewski D. The Local Dimension of China’s Belt and Road Initiative. URL: https://ceias.eu/sk/the local dimension of chinas belt and road initiative/ (дата об ращения: 08.10.2019).

Pendrakowska P. Poland’s perspective on belt and road initiative. URL: https:// doi.org/10.1080/24761028.2018.1552491 (дата обращения: 05.10.2019).

Rae G. (2018). Public policy and the “Belt and Road Initiative” in Poland. URL: https://www.academia.edu/37258763/Public_policy_and_the_Belt_and_Road_Initiat ive_in_Poland (дата обращения: 03.10.2019).

Vangeli A. A Framework for the Study of the One Belt One Road Initiative as a Medium of Principle Diffusion // Mapping China’s ‘One Belt One Road’ Initiative. 2019. P. 57—89.

Witkowska J. The Attitudes of the European Union and China Towards Foreign Direct Investment: Implications for Bilateral Relations // Comparative Economic Research. Central and Eastern Europe. 2019. No. 22. P. 83—98.

References

Bieliñski T., Markiewicz T., Oziewicz E. (2019). Do Central and Eastern Europe Countries Play a Role in the Belt and Road Initiative? The Case of Chinese OFDI into the CEE—16 Countries // Comparative Economic Research. Central and Eastern Europe. 2019. No. 22. P. 7—22.

Brona A. (2018). One Belt, One Road: new framework for international relations? // Polish Journal of Political Science. 2018. No. 4. P. 57—76.

Kauf S., Laskowska#Rutkowska A. (2019). The Location of an International Logistics Center in Poland as a Part of the One Belt One Road Initiative // Scientific Journal of Logistics. 2019. No. 15. P. 71—83.

Kamiñski T. (2019). What are the factors behind the successful EU China cooperation on the subnational level? Case study of the Lodzkie region in Poland. URL: https://www.academia.edu/38128863/What_are_the_factors_behind_the_successful_ EU China_cooperation_on_the_subnational_level_Case_study_of_the_Lodzkie_regi on_in_Poland (accessed: 01 October, 2019).

Kowalski B. (2018). The Belt and Road Initiative, China’s foreign policy and the XIX Party Congress. URL: https://www.academia.edu/37622016/The_Belt_and_Roa d_Initiative_Chinas_foreign_policy_and_the_XIX_Party_Congress (accessed: 09 October, 2019).

Mierzejewski D. (2016). The Local Dimension of China’s Belt and Road Initiative. URL: https://ceias.eu/sk/the local dimension of chinas belt and road initiative/ (ac cessed: 08 October, 2019).

Pendrakowska P. (2019). Poland’s perspective on belt and road initiative. URL: https://doi.org/10.1080/24761028.2018.1552491 (accessed: 05 October, 2019).

Rae G. (2018). Public policy and the “Belt and Road Initiative” in Poland. URL: https://www.academia.edu/37258763/Public_policy_and_the_Belt_and_Road_Initiat ive_in_Poland (accessed: 03 October, 2019).

Vangeli A. (2019). A Framework for the Study of the One Belt One Road Initiative as a Medium of Principle Diffusion // Mapping China’s ‘One Belt One Road’ Initiative. 2019. P. 57—89.

Witkowska J. (2019). The Attitudes of the European Union and China Towards Foreign Direct Investment: Implications for Bilateral Relations // Comparative Economic Research. Central and Eastern Europe. 2019. No. 22. P. 83—98.

DOI: 10.24411/9999 043A 2020 10007

В.А. Скосырев

К ВОПРОСУ О ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКОМ ОПРЕДЕЛЕНИИ ПАРТИЙНОDГОСУДАРСТВЕННОЙ СИСТЕМЫ КНР

Аннотация. В статье поднимается вопрос терминологического оп ределения политической системы КНР. Описываются три различных подхода к изучению современного Китая, а именно парадигмы авто ритаризма, тоталитаризма и социализма с китайской спецификой. Ав тор исходит из того, что термины в данном случае — это не просто «яр лыки», отражающие отношение того или иного исследователя к изу чаемой стране или степень контроля Компартии над различными сферами общества. За терминами скрываются разные подходы к изу чению и объяснению партийно государственной системы КНР.

Ключевые слова: Китай, политическая система, авторитаризм, тоталитаризм, социализм с китайской спецификой, парадигмы ис следования.

Автор: Скосырев Владимир Алексеевич, аспирант Института стран Азии и Африки при МГУ им. М. В. Ломоносова. E mail: mr.Skosyrev@gmail.com

V.A. Skosyrev

Defining the Chinese party state: authoritarianism, totalitarianism or socialism with Chinese characteristics

Abstract. The article discusses the issue of terminological definition of the Chinese party state. The author identifies three main paradigms of modern PRC studies: authoritarianism, totalitarianism and socialism with Chinese characteristics. These terms should not be simply viewed

рактерно убеждение в том, что демократическая форма устройст ва — наиболее устойчивая и эффективная политическая система, своего рода конечный пункт истории («вашингтонский консенсус»).

Применение авторитарной концепции при изучении Китая, во первых, означает, что траекторию его развития можно сравни вать с историческим опытом максимально широкого круга других авторитарных стран. Во вторых, определение современного Китая как авторитарной страны приводит исследователей к вопросу о том, почему недемократический Китай не только остается устойчивым, но и демонстрирует впечатляющие успехи развития, в особенности в экономической сфере.

Подобная постановка вопроса породила теорию «институциона лизации» или «устойчивого авторитаризма». В соответствии с ней КПК избежала краха благодаря внутренним реформам, реорганиза ции партии и внедрению системы «коллективного руководства». Та кая точка зрения была весьма распространенной в западном китае ведении до прихода Си Цзиньпина к власти в 2012 г. Она наиболее последовательно отражена в работах американского китаеведа Дэви да Шамбо [Shambaugh].

Действия нынешнего китайского руководителя, направленные на централизацию власти, борьбу с коррупцией и усиление внутри партийной дисциплины, вынудили сторонников «устойчивого авто ритаризма» пересмотреть свои взгляды. Сегодня часть исследовате лей склонна рассматривать политику Си Цзиньпина как отход от курса на «институционализацию». Наиболее характерный пример такого подхода — одна из последних работ Д. Шамбо [Shambaugh] и исследования Вилли Во лап Лама [Lam]. Другие китаеведы не спе шат делать выводы о том, что политика Си Цзиньпина знаменует со бой конец «устойчивого авторитаризма». Такой подход отражен, на пример, в работе Ли Чэна [Li Cheng].

Раскол среди сторонников авторитарной концепции проявился в статье «К вопросу об авторитарной устойчивости», опубликован ной в сентябре 2018 г. в Journal of Contemporary China [Fewsmith, Nathan]. В ней американский китаевед Джозеф Фьюсмит подверг критике парадигму «устойчивого авторитаризма». По его утвержде нию, в Китае так и не было создано бюрократии «веберовского

типа», в основу которой положены законодательные нормы и пра вила, ограничивающие рамки политической борьбы. «К сожалению, китайские элиты никогда не правили путём согласования мнений, передача власти никогда не была нормализована, не прекращалась борьба за власть и господство. Точнее говоря, бюрократия “веберов ского типа” не пришла на смену мобилизационной системы, кото рую КПК развила за годы революции...». Иными словами, «институ ционализации» не произошло, и нынешняя централизация партий но государственной системы — возврат к нормальному для неё состоянию.

В своём ответе Фьюсмиту родоначальник концепции «устойчи вого авторитаризма» Э. Натан [Fewsmith, Nathan] утверждает, что до сих пор Си Цзиньпин консолидировал власть в своих руках в рамках существующих институтов. Реформы китайского лидера направле ны на то, чтобы сделать партийно государственный аппарат более ответственным и подотчетным партии, т. е. руководству Си Цзинь пина.

На наш взгляд, подобный раскол свидетельствует о том, что концепция «устойчивого авторитаризма» не смогла ответить на по ставленный вопрос — почему КНР, в отличие от других авторитар ных систем, не только не претерпела краха, но и показала большие успехи в развитии. Точка зрения Фьюсмита сводится к отрицанию концепции «устойчивого авторитаризма». Если же мы согласимся с Э. Натаном, то придём к противоречию. Китайский «устойчивый авторитаризм» должен включить в себя как политику предшествен ников Си Цзиньпина по реорганизации партии, так и меры нынеш него китайского лидера, предполагающие отмену ряда положений политики предшественников.

Тоталитарная парадигма исследования

Второе определение, которое иногда применяется для характе ристики современной КНР — тоталитаризм. Наиболее последова тельно этот подход сформулирован в книге М.В. Карпова «Замкну тый круг китайского чуда» [Карпов].

Тоталитарные системы принципиально отличаются от автори тарных. Прямого пути развития от тоталитаризма к авторитаризму не существует. Во первых, для тоталитаризма характерна идеология, рассчитанная на практическую реализацию проекта создания «ново го общества». Авторитарные режимы, в отличие от тоталитарных, консервативны и апеллируют к прошлому. Во вторых, тоталитарные системы предпринимают решительные меры по ликвидации рынка как института общественной жизни. Вводится централизованное планирование, регулирование цен, осуществляется ликвидация оп ределенных социальных групп. Авторитарные режимы, с другой сто роны, сохраняют рыночные экономики. В третьих, для тоталитар ных систем характерно правление партии государства. Партия ока зывается первичной по отношению к государству (в авторитарных системах государство изначально первично по отношению к партии) и играет ведущую роль в производственных, территориальных и ад министративных единицах. Линии контроля идут от партии к госу дарству, а линии отчетности от государства к партии. Партия облада ет монополией на вооруженные силы. Государство без партии суще ствовать не может. Его функции осуществляются под её контролем. Уход партии с политической сцены означает крах всей системы, что делает демократизацию невозможной.

Исходя из данного определения, исследователи предлагают ана лизировать развитие современной КНР в контексте развития схожих систем, к которым относятся другие социалистические страны. Дан ная исследовательская парадигма ограничивает количество недемо кратических систем, с которыми уместно сравнивать современный Китай.

Парадигма социализма с китайской спецификой

Данная теория применяется преимущественно китайскими ис следователями и проистекает из идеологических установок, господ ствующих в современной КНР. Она проникла и в западный науч ный дискурс. Наиболее характерный пример — появление (с подачи Дж. Рамо) дискуссии о китайской модели развития. Основной тезис,

отстаиваемый сторонниками данной концепции, состоит в том, что КНР идет по своему уникальному пути развития, который можно рассматривать как конкурентный западному миропорядку.

Выбор парадигмы исследования

Какую из этих трёх парадигм наиболее целесообразно использо вать для изучения процессов, происходящих в современной КНР? При ответе на этот вопрос следует учитывать, что в каждом из трёх перечисленных вариантов присутствует определенная «идеологиче ская нагруженность». Сторонники авторитарной концепции исхо дят из тезиса о «конце истории» и придерживаются «Вашингтонско го консенсуса». Социализм с китайской спецификой — не столько научная теория, сколько идеологема, распространяемая КНР как для внутренней, так и для внешней аудитории. Термин «тоталита ризм» определенно несет в себе негативную коннотацию и зачастую используется вне рамок научной дискуссии.

На наш взгляд, исследование системных параметров китайского социализма в контексте изучения исторического опыта развития

СССР, социалистических стран Восточной Европы и ряда коммуни стических режимов Восточной Азии может привести китаеведов к интересным теоретическим выводам. Данный подход является со держательной частью тоталитарной парадигмы. Вместе с тем, вопро сы может вызвать сам термин «тоталитаризм». Ввиду этого его сле дует использовать с осторожностью или отказаться от него вовсе. В данном случае уместно «разъединить» термин «тоталитаризм» и скрывающийся за ним подход, взяв на вооружение последний.

Библиографический список

Карпов М. В. Замкнутый круг «китайского чуда». Рыночные преобразования и проблема реформируемости партийного государства ленинского типа в Китай ской Народной Республике. М., СПб. : Нестор История, 2014.

Fewsmith J., Nathan Andrew J. Authoritarian Resilience Revisited. Journal of Contemporary China, 23 Sep 2018.

Lam Willy Wo#Lap. Chinese politics in the era of Xi Jinping: renaissance, reform, or retrogression? NY: Routledge, 2015.

Li Cheng. Chinese Politics in the Xi Jinping Era: reassessing collective leadership. — Washington D.C.: Brookings Institution Press, 2016.

Shambaugh D. China’s Communist Party. Atrophy and Adaptation. University of California Press, 2008.

Shambaugh D. China’s Future. Cambridge: Polity Press, 2016.

References

Karpov M. (2014) Zamknutyiy krug “kitayskogo chuda”. Ryinochnyie preobrazo vaniya i problema reformiruemosti partiynogo gosudarstva leninskogo tipa v Kitayskoy Narodnoy Respublike [A closed circle of “Chinese miracle”. Market transformations and problems of reforming the economy of the Leninist party state in the people's Republic of China]. Saint Petersburg.: Izdatelstvo Nestor Istoriya, 2014. (In Russian).

Fewsmith J., Nathan Andrew J. (2018) Authoritarian Resilience Revisited // Journal of Contemporary China, 23 Sep 2018.

Lam Willy Wo#Lap. (2015) Chinese politics in the era of Xi Jinping: renaissance, reform, or retrogression? // NY: Routledge, 2015.

Li Cheng. (2016) Chinese Politics in the Xi Jinping Era: reassessing collective leadership. // Washington D.C.: Brookings Institution Press, 2016.

Shambaugh D. (2008) China’s Communist Party. Atrophy and Adaptation. // University of California Press, 2008.

Shambaugh D. (2016) China’s Future. // Cambridge: Polity Press, 2016.

DOI: 10.24411/9999 043A 2020 10008

А.А. Игнатов

ИТОГИ И ДОСТИЖЕНИЯ ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВА ЯПОНИИ В «ГРУППЕ ДВАДЦАТИ» В 2019 ГОДУ

Аннотация. В 2019 г. Япония впервые приняла роль страны председателя «Группы двадцати». Саммиту лидеров «двадцатки» в Осаке предшествовали встречи профильных министров, предста вителей экспертного и делового сообщества. Анализ результатов председательства той или иной страны в неформальном институте глобального управления базируется на оценке представленности национальных приоритетов страны председателя в решениях ин ститута; сохранения преемственности решений предшествующих председательств; а также согласованности позиций партнёров по институту, выраженной в количестве принятых конкретных реше ний и доле соответствующих функций глобального управления в текстах итоговых документов. Анализ принятых документов и ре шений позволяет высоко оценить результаты японского председа тельства в «Группе двадцати» по всем указанным параметрам.

Ключевые слова: Япония, «Группа двадцати», глобальное управление.

Автор: Игнатов Александр Александрович, младший научный сотрудник Центра исследований международных институтов РАН ХиГС, Москва. E mail: ignatov aa@ranepa.ru