- •Аннотация
- •Содержание
- •Глава 1
- •Глава 2
- •5. Выводы
- •Глава 3
- •Глава 4
- •Глава первая Понятие гендер. Философские основы гендерных исследований в гуманитарных науках
- •1.1. Возникновение понятия гендер
- •1.2. Социальный конструктивизм и интеракционизм
- •1.2.1. Институциализация пола
- •1.2.2. Ритуализация пола
- •1.3. Создание гендерной идентичности: “doing gender”
- •1.4. Альтернативные теоретические модели гендера
- •1.4.1. Три типа “теоретического фундаментализма”
- •1.4.2. Концепция м. Фуко
- •1.4.3. Психоаналитическая концепция гендера
- •2. Дискуссионные моменты в определении и употреблении понятия “гендер”
- •3. Философия и методология гендерных исследований на современном этапе
- •4. Выводы
- •Развитие гендерных исследований в лингвистике. Методологические вопросы лингвистической гендерологии.
- •1. Освещение связи языка и пола в истории лингвистики
- •1.1. Биологический детерминизм
- •1.2. Переходный период (первая половина хх века)
- •1.3. Собственно гендерные исследования (вторая половина хх века)
- •2. Феминистская лингвистика.
- •1.3.1.Вклад социолингвистики в изучение гендера
- •1.3.2. Феминистская лингвистика
- •1.3.3. Исследование маскулинности
- •1.3.4. Кросскультурные, этно- и лингвокультурологические исследования
- •2. Дискуссионные вопросы лингвистической гендерологии: био- и социодетерминизм
- •3. Гендерные исследования и отечественное языкознание
- •3.1. Особенности развития гендерных исследований в российской лингвистике
- •3.2. Наиболее разработанные вопросы отечественных исследований пола
- •3.2.1. Психолингвистические и социолингвистические исследования
- •3. 2. 2. Изучение наименований лиц женского и мужского пола, категории рода и связанных с ней проблем референции.
- •3.2.3. Новая гендерная проблематика
- •3. 2. 4. Гендерные исследования в зарубежной русистике
- •4. Методологические вопросы лингвистической гендерологии в применении к российской лингвистике
- •5. Выводы
- •1. Культурный концепт
- •2. Мужественность и женственность: гендерная метафора
- •3. Гендерные стереотипы
- •4. Характерологические особенности языка в аспекте гендерной метафоры: “мужественные” и “женственные” языки
- •5. Выводы
- •1. Предварительные замечания
- •2. Отражение гендерных стереотипов во фразеологии русского языка
- •2.1. Анализ Фразеологического словаря русского языка
- •2.2. Паремии
- •2.2.1. Андроцентричность (мужская кртина мира)
- •2.2.2. Женская картина мира
- •2.2.3. Материнство
- •3. Отражение гендерных стереотипов в немецком фразеологическом фонде
- •4. Материнство (40)
- •4. Сопоставление данных русской и немецкой фразеологии
- •4.1. Сходство гендерных стереотиопов
- •4.2. Особенности гендерной стереотипии
- •5. Динамика развития гендерных стереотипов
- •6. Сопоставление полученных результатов с данными психолингвистических исследований языкового сознания
- •6.1. Стимулы “муж” и “жена”
- •6.2. Стимулы “мужчина” и “женщина”
- •6.3. Стимулы “мать” и “отец”
- •6.4. Стимулы “русский мужчина” и “русская женщина”
- •Литература
3. 2. 2. Изучение наименований лиц женского и мужского пола, категории рода и связанных с ней проблем референции.
Одним из важнейших источников ГИ является лексикон естественного языка, его номинативная система. Как показано выше, интерес к способам номинации лиц разного пола и к категории рода как таковой имеет глубокие корни. Феминистская лингвистика строила свою аргументацию также в значительной мере на критике номинативной системы языка, доказывая ее андроцентричность.
Хотя в советской лингвистике отсутствовал феминистский пафос, мы обнаружили очень большое количество работ, посвященных как наименованиям лиц, так и наименованиям лиц женского и мужского пола. Как совершенно справедливо отмечает К. Тафель (Tafel, 1997), эта проблематика обсуждалась в российской лингвистике значительно раньше, нежели возникла феминистская лингвистика.
Прежде всего следует назвать работу М.Я. Немировского (1938), автор которой рассматривает способы обозначения пола в различных языках мира, связывая процесс номинации с социальными факторами.
Поток исследований этой проблематики так велик, что мы можем привести ссылки лишь на наиболее значительные труды: И.Ф. Протченко (1953, 1960, 1961, 1964), Аверьянова (1960), А.А. Зализняк (1964), Т.В. Шанская (1964), А.К. Панфилов (1965), Ю.С. Сорокин (1965), Н.А. Янко-Триницкая (1966, 1967), В.П. Даниленко (1967), Г.И. Демидова (1969), Л.И. Васильева (1971), В.Г. Гак (1970,1977), Т.М. Николаева (1972), М.В. Китайгородская (1976), Е.Н. Борисова (1978), А.А, Брагина (1981), И.А. Долгов (1984), Л.С.Акопов (1985), А.И. Моисеев (1985), А.П. Бабушкин, З.Д. Попова (1987), И.С.Улуханов (1988), И.Н. Дубовик (1989), Р.И. Розина (1991), М.А. Кронгауз (1996),А.М. Шахмайкин (1996) и многие другие.
В последнее время повысился интерес к историческим аспектам гендерно релевантных наименований лиц, что вызвало появление двух весьма обстоятельных и убедительно аргументированных работ по развитию наименований лиц женского пола в ХVIII (Демичева, 1996) и XIV (Еременко, 1998) веках.
Повторно отметим, что это лишь небольшая часть работ, написанных по рассматриваемой проблематике. Полемический характер имеют лишь некоторые из них (Панфилов, отчасти Янко-Триницкая). В целом же приводятся материалы об именах существительных мужского и женского пола, рассматривается их происхождение и время возникновения в системе языка, в связи с явлениями синонимии и дублетности (Борисова, 1978); процессы метафоризации в связи с категорией рода; влияние экстралингвистических факторов на развитие системы наименований лиц женского пола, история развития таких наименований. Надо отметить, что рассмотрение названных вопросов отличалось от феминистской постановки вопроса большей политической нейтральностью, более существенным учетом интралингвистических процессов (аналогии, фонетических закономерностей и т.д.). Вместе с тем, они не игнорируют (за исключением М.А. Кронгауза, работающего в структуралистском ключе) и экстралингвистическую обусловленность возникновения ряда номинаций, особенно для обозначения лиц женского пола.
Категория рода подверглась в русском языке также психолингвистическому анализу (Холод, 1994), что позволило автору сделать следующие выводы:
- родовые формы русских имен прилагательных и имен существительных различно воспринимаются реципиентами, что детерминировано половыми характеристиками носителей языка;
- грамматическая экспликация антропоцентрических показателей посредством родовых форм базируется на функционировании в речи психологического механизма половой дихотомии (процессор половой дихотомии - это, по А. М. Холоду, один их элементов универсального предметного кода, обеспечивающий формирование символьных схем и кодов на речевом этапе в соответствии с принадлежностью индивида к одному из полов в дихотомии мужской- женский);
- степень актуализации родовых форм зависима от наличия партнера по речевому акту определенного пола;
- диапазон актуализированных родовых форм продиктован тремя условиями: полом носителя языка, формальным грамматическим показателем рода, степенью соотнесенности родовых форм с полом носителя языка (там же, с.6 и след.).
На наш взгляд, ход экспериментального исследования А.А. Холода нуждается в верификации посредством повторного проведения и сравнения результатов. На настоящий момент данных о проведении такого рода экспериментов у нас не имеется. Не вызывает сомнений факт психической обусловленности грамматических явлений, однако нам представляется, что обусловленность носит не столь простой характер. Кроме того, следует учитывать такие внутрилингвистические закономерности, как аналогия, безусловно влияющая на процессы словообразования и, следовательно, на функционирование в языке категории рода.