4. Язык как знаковая система.
После появления книги Ф. де Соссюра «Курс общей лингвистики» (1916 г.), в которой была предпринята попытка создать системную лингвистическую теорию знаков, проблемы знака начали развиваться особенно интенсивно.
Проблема знаковости языка - одна из активно разрабатываемых проблем не только в языкознании, но и в других науках - логике, логической семантике, философии. Большинство современных языковедов рассматривает естественный язык как знаковую систему с существенным дополнением, что это система особого рода.
Еще совсем недавно велись оживленные споры о том, можно ли считать язык знаковой системой. И в настоящее время есть ученые, которые осторожно говорят о естественном языке как знаковой системе или вовсе отрицают это. И это не случайно. В научных работах и в учебных пособиях по теории языкознания распространен взгляд, что естественный язык, в сущности, не отличается от других знаковых систем, в том числе и от знаков в животном мире. Языковой знак определяется с точки зрения семиотики как сигнал, являющийся носителем какой-либо информации.
Своеобразие языкового знака заключается в том, что это первичный неконвенциональный знак, сформировавшийся в процессе эволюции человека и общества. Языковой знак стал социальной и биологической необходимостью их существования. Языковой знак имеет особую материальную и идеальную природу. Он эволюционирует в истории. Языковой знак имеет особенную форму существования. Звук имеет двоякое существование: внешне это звуковой комплекс, а внутренне это акустический образ. Звук при передаче мысли исторгается из своего внутреннего существования, из своего внутреннего единства с мыслью, с идеальным. Поэтому звук подобно мысли тоже имеет внутреннее идеальное существование, которое называется акустическим образом.
Языковой знак - это звук или комплекс звуков, являющийся носителем языковых значений, которые имеют разный семантический характер в зависимости от того, какой языковой единицей они выражаются: морфемой, словом, словосочетанием, предложением. Поскольку языковой знак не имеет сходства с предметом, им может обозначаться не только конкретный предмет, но и целый класс предметов, обобщенные образы. Например, словесный знак картина может обозначать определенную картину, картину вообще, полотно художника, еще шире - произведение искусства.
В лингвистике сложились две концепции языкового знака: унилатеральная и билатеральная. Предметом спора является вопрос о том, двустороннюю или одностороннюю сущность представляет собой языковой знак.
Согласно унилатеральной теории, представителями которой являются А.И. Смирницкий, Владимир Зиновьевич Панфилов, Вадим Михайлович Солнцев, знаком признается только акустический образ. Значение понимается как мысленный образ. Оно является означаемым знака, хотя в его состав и не входит.
Звуковые единицы в принципе не могут включать в себя психическое отражение действительности в качестве одной своей стороны. Акустический и смысловой коды мозга заложены в разных его структурах, и только их ассоциативные связи образуют единицы языка. Значение является неотъемлемой составляющей слова как целого, но в слове различаются знаковая сторона - лексема и незнаковая - семема. Язык не сводится к системе знаков, к акустическому коду, так как в нем заключается и система мысленных образов, смысловой код.
Язык - сложная система акустических и смысловых образов, хранящихся в памяти человека, а набор акустических знаков является лишь одной из составляющих языка. Семиотика может помочь в изучении системы акустических образов - лексем, то есть понять один, знаковый аспект языка, но не способна раскрыть всю сложность языковой деятельности. Лингвистика обращается к семиотике, но не исчерпывается ею, потому что у нее, кроме системы знаков, есть и особый объект - область языковых значений.
Итак, сторонники унилатерального понимания знака утверждают, что значение не входит в знак, так как языковые знаки существуют вне головы человека, а значение - это отражение предметов и явлений в мозгу человека, это факт сознания, продукт мозга и вне мозга оно не существует.
Унилатералисты не отрицают единства знака и значения. Это единство, по их убеждениям, сложилось исторически. И все же знак и значение имеют свои формы существования.
Большинство ученых - Ч. Моррис, Анна Анфилофьевна Уфимцева, Борис Александрович Серебренников, Федор Михайлович Березин, Борис Николаевич Головин придерживаются билатеральной концепции. Они считают, что языковой знак - это двусторонняя сущность, то есть он представляет собой единство звука и значения.
С материалистической точки зрения форма знака, звуковая или графическая, как все материальное, существует и идеально как предмет мысли, сознания человека. Чтобы обрести статус языковой единицы, тот или иной элемент должен быть наделен значением.
Кардинальное отличие языкового знака от знаков искусственных языков заключается в том, что связь значения и формы знака опосредована человеческим сознанием, закреплена человеческой памятью, образуя тем самым опосредованные сигналы, или вторичные знаки.
Закрепление определенных значений за материальной оболочкой слов способствует процессу мышления и превращает естественный язык в средство познания. Невозможно утверждать, что форма создает возможность абстрактного мышления. Это скорее происходит благодаря содержанию языковых единиц.
В языковых единицах содержание и форма находятся в отношении двух сторон знака, составляя определенное единство. Две стороны словесного знака опосредованы не внешней, случайной связью, а сознанием, памятью. Между ними существует ассоциативная связь, которая доведена до степени автоматизма. В силу этого значение легко вызывает форму знака и наоборот.
Если свести словесный знак к форме слова, рассматривать знак лишь как наименование, то язык будет поставлен с предметным миром лишь в отношения обозначения, а не отображения, то есть язык в таком случае можно будет сравнить с этикетками к вещам.
Вопрос о том, все ли языковые единицы являются языковыми знаками, является дискуссионным. Многие семасиологи Э. Бенвенист, Айвор Ричардс, Чарльз Огден, Стефан Ульман, Владимир Андреевич Звегинцев, А.И. Смирницкий считают знаком только слово.
Некоторые лингвисты Ф. де Соссюр, Ч. Моррис, Л. Блумфилд, Л. Ельмслев, А. Мартине считают знаками все двусторонние единицы языка - морфемы, лексемы, словосочетания, предложения.
Третья группа ученых - Юрий Сергеевич Маслов, Л. М. Васильев и некоторые другие - считают знаками и фонемы, хотя за отдельно взятой фонемой нет никакого означаемого. Они исходят из того, что фонемы обладают различительной, дистинктивной функцией. В категорию знаков зачисляются, таким образом, и признаки, то есть материальные составляющие, из которых строятся единицы языка.
Фонемы, морфемы, словосочетания и предложения существенно отличаются от слова по своему положению в языке, значению, выполняемым функциям.
Морфема в отличие от слова не имеет номинативного значения. Она не применяется в языке самостоятельно, вне слова. Если слово соотносится с тем или другим фактом действительности, то аффикс нет. Поэтому слово называют аутосемантической единицей, а аффикс - синсемантической единицей, имеющей сопроводительное значение. Корень тоже лишен номинативного значения.
Вопрос о том, является ли предложение знаком языка, спорный в современном языкознании. Э. Бенвенист утверждает, что хотя предложение образуется с помощью знаков - слов, само оно знаком не является. Смысл предложения образуется в речи, поэтому предложение - речевая, а не языковая единица. Смысл предложения индивидуален, неповторим, не зафиксирован в языке. Однако есть достаточные основания рассматривать предложение в качестве языкового знака. Предложение имеет устойчивую, воспроизводимую модель. Модель семантизирована, имеет типовое структурное значение, которое создается устойчивым соотношением значений форм слов, входящих в предложение. В рамках такой схемы может быть выражено бесконечное множество индивидуальных содержаний. И сама схема, и ее типовое значение, и смысл предложения имеют «свой выход» в действительность, свое место в отражении той или другой ситуации.
Сходное строение имеет словосочетание. Оно также образуется по устойчивой воспроизводимой модели, имеющей типовое значение и наполняемой в конкретных речевых условиях индивидуальным смыслом. В словосочетаниях выражаются отвлеченные грамматические значения, имеющие свой способ выражения и свое отношение к действительности. По этим моделям может быть выражено бесконечное множество смыслов.
Сложнее обстоит вопрос с фонемой. Если подходить к ней с точки зрения требований знаковой ситуации, то фонема не является языковым знаком. Она не имеет значения и не имеет соотношения с тем или иным фактом действительности. В то же время она участвует в образовании других языковых единиц и выполняет смыслоразличительную роль. Некоторые лингвисты считают фонему знаком-сигналом или формальным знаком.
Таким образом, утверждение, что знаки языка являются лишь разновидностью знаков, оказывается ошибочным. Все типы неязыковых знаков — от признаков до сигналов — существуют как самостоятельные вещи, действия, знаковое использование которых возможно, но не заложено в их природе, не составляет их сути и назначения. Все типы собственно языковых знаков являются результатом образования естественного языка и невозможны без него.
Язык — не одна из многих знаковых систем человечества, а единственная специально для общения созданная система. Ее знаки предназначены и для общения, и для формирования и выражения мысли.