3. Движение за защиту национальной культуры

В 1930-1940-х годы, когда японцы активно осуществляли политику ликвидации корейской нации, против нее упорно поднималось патриотическое движение в защиту национальной культуры, которое вылилось в стремление придать изучению корейской культуры вид научно обоснованной концепции.

Прежде всего, в среде историков-националистов развернулось движение Чосонхак («За корееведение»), которое началось в 1934 г., в 99-ю годовщину кончины Чон Ягёна (Дасана); во главе его стояли Ан Джэхон (псевд. Минсе), Чон Инбо (псевд. Видам), Мун Ильпхён (псевд. Хоом) и другие деятели, которые, пересмотрев чрезмерно консервативные и романтические позиции прежней националистической историографии, стали придавать важное значение нации и народным массам, стремились выявить как самобытность (коюсон), так и мировое значение корейской культуры. В соответствии с этим они обратили внимание на учение о реальных науках Сирхак позднего периода Чосон и стремились понять не столько прежнюю историю, то также и эпоху Чосон в ее творческом развитии.

Продолжая и развивая исследования Син Чхэхо в области древней истории, Ан Джэхон опубликовал много статей, посвященных выявлению этапа социального развития древнего государства, которые после освобождения страны были изданы в виде монографии «Чосон сангосагам» («Взгляд на историю Кореи», 1947), а затем написал труды по традиционной корейской философии: «Пурхам чхольхак тэджон» («Все о традиционной философии», 1940) и «Чосон чхольхак» («Корейская философия», 1944). Исходя из своих научных знаний, он выдвинул после освобождения теорию «нового национализма и новой демократии» («син минджокчуи» и «син минджуджуи»), на основе которой отвергал позиции и крайне левых, и крайне правых и стремился построить объединенное национальное государство на базе «сосуществования всего народа» («манмин консэн»).

Чон Инбо на основе исследования стелы вана Квангэтхо (в совр. г. Цзиань, КНР) внес большой вклад в исправление ошибочных японских концепций древней истории Кореи. Путем изучения влияния философии Ван Яньмина на идеологию эпохи Чосон и состояния 5000-летней культуры корейцев он стремился утвердить истинный национальный дух Кореи.

В свою очередь, Мун Ильпхён, изучив историю политиков и революционеров эпохи Чосон, трудившихся во имя народных масс, создал историческую концепцию, высоко оценивающую деятельность вана Седжона и сирхаккистов на благо нации, народа и практических дел, чем внес существенный вклад в пробуждение исторического сознания корейцев. Остро ощущая необходимость утилитарного подхода к международным отношениям, он с этих позиций написал знаменитую книгу «Тэми кванге 50 нёнса» («Пятидесятилетняя история отношений с США»), которая в переработке была опубликована в собрании его сочинений («Хоам чонджип», 1939).

В 1930-40-х гг. в Корее появились ученые, которые стремились изучать историю родной страны на основе теории исторического материализма. Поставив задачу ускорить классовое пробуждение рабочих и крестьян, чтобы развернуть борьбу против японских империалистов и местных помещиков и капиталистов, они не могли не войти в противоречие с националистически настроенными историками, которые на первое место ставили не класс, а нацию. Однако Пэк Намун, автор трудов «Чосон сахве кёнджеса» («Социально-экономическая история Кореи», в журнале «Кодэса» («Древняя история»), 1933 г.) и «Чосон понгон сахве кёнджеса» («Социально-экономическая история феодализма в Корее», в журнале «Корё сидэ» («Эпоха Корё»), 1937 г.), который поддерживал хорошие отношения с Чон Инбо и внес большой вклад в изучение аграрных отношений в Корее, придерживаясь сравнительно умеренных взглядов среди левых историков, и после освобождения страны считал, что новое государство надо строить в сотрудничестве с благонамеренными помещиками и капиталистами, выдвинув тезис о «новой демократии единства» («ёнхапсон син минджуджуи»).

С другой стороны, в 1934 г. в результате объединения историков, отвергавших как исторический материализм, так и националистическую историографию, и отстаивавших изучение истории только в научном плане, было основано «Чиндан хакхве» («Научное общество Чиндан»), которое издавало печатный орган «Чиндан хакпо». Хотя это общество, в котором состояли историки (выпускники университета Васэда) Ли Бёндо, Ли Санбэк, Ким Санги и др., лингвисты, специалисты по корейскому языку Ли Юнджэ, Ли Хисын и др., а также этнографы Сон Сокха, Сон Джинтхэ и др., и не принимало непосредственного участия в национальном движении за независимость, оно открыло новые горизонты в изучении истории корейской культуры и внесло существенный вклад в повышение научного уровня историографии и всего корееведения в целом. А главный деятель этого общества (Ли Бёндо. – Прим. пер.), став после освобождения профессором ряда крупных университетов Кореи, играл ведущую роль в изучении родной страны учеными Южной Кореи.

Движение сопротивления японцам охватило и деятелей литературы. Поэт Ли Ёкса, перенесший немало страданий в ходе десятков арестов и тюремных заключений, не терял веры в грядущее освобождение, которое он воспел в стихотворении «Зеленый виноград» (1940 г.), и погиб в тюремных застенках. Чтобы не испытывать стыда за свою нацию, поэт Юн Донджу вел антияпонскую борьбу, а в своих стихах воспевал Небо, ветер и звезды и также погиб в японской тюрьме в возрасте 28 лет. Прах его захоронен на его родине в городе Ёнджон (Лунцзин) в Маньчжурии.

Сильным было и стремление ученых-специалистов по родному языку сохранить «дух нации» (оль). Они противостояли движению японских империалистов по уничтожению корейского языка, и в 1942 г. члены Корейского лингвистического общества («Чосон охакхве») были схвачены японской полицией во время работы по составлению «Словаря корейского языка», десятки их – Ли Джунхва, Чан Джиён, Чхве Хёнбэ, Ли Хисын и др. – были арестованы и заключены в тюрьму, где погибли Ли Юнджэ и Хан Джин. Этот инцидент получил название «Дела Корейского лингвистического общества»⁵.