Приложение 8. Античная поэзия. Сенека, Вергилий, Гораций, Овидий.

Античная поэзия. В этом приложении мы поместили эпиграммы, отрывки из поэм самых выдающихся поэтов эпохи о блаженном и совершенном бытии, об идеалах человеческого достоинства.

СЕНЕКА. Эпиграммы.

Сенека видит благо в простом существовании. Именно оно позволяет человеку быть независимым от милостей правящих. Мы приводим две его эпиграммы на эту тему. (Перевод Ю.Шульца)

О ПРОСТОЙ ЖИЗНИ.

«Дружбы царей избегай», - поучал ты в речении кратком:

Это большая беда все же была не одной.

Дружбы еще избегай, что блистает чрезмерным величьем,

И сторонись от всего, что восхваляют за блеск!

Так, и могучих владык, прославляемых громкой молвою,

Знатных домов, что тяжки происхожденьем своим,

Ты избегай; безопасный, их чти издалека, и парус

Свой убери: к берегам пусть тебя лодка несет.

Пусть на равнине фортуна твоя пребывает и с равным

Знайся всегда: с высоты грозный несется обвал!

Нехорошо, если с малым великое рядом: в покое

Давит оно, а упав, в пропасть влечет за собой.

О БЛАГЕ ПРОСТОЙ ЖИЗНИ.

Малым я полем владею, доходом и скромным и честным,

Но доставляют они мне беспредельный покой.

Дух мой, не ведая страха, с одним лишь спокойствием дружен

И не страшится злодейств, что за бездельем идут.

Пусть привлекают других и война, и курульные кресла, -

Все, что лелеет в себе тщетную радость свою.

Почестей я не ищу; быть бы частью народа простого

И до последнего дня днями своими владеть.

ВЕРГИЛИЙ. Отрывок из первой книги «Энеады».

Мы приводим отрывок, в котором герой троянской войны Эней видит картину, изображенную на стене храма, сражения под стенами Трои. Вергилий описывает те чувства, которые нахлынули на Энея. В этом отрывке Вергилий говорит о славе героев, достойных вечного блаженства.

Только лишь храм меж дерев очам пришельцев открылся,

Страх Энея утих: на спасенье надеяться снова

Смеет герой и средь бед опять в грядущее верить.

В храма преддверье войдя, в ожиданье прихода Дидоны

Смотрит диковины он, изумленный богатствами царства,

Ловким рукам мастеров и трудам их искусным дивится.

Тут одну за другой илионские битвы он видит,

Слух о которых молва разнесла по целому свету:

Здесь и Атрид, и Приам, и Ахилл, обоим ужасный.

Став перед ними, Эней со слезами молвит Ахату:

«Где, в какой стороне не слыхали о наших страданьях?

Вот Приам. Он и тут награжден хвалою посмертной.

Слезы – в природе вещей, повсюду трогает души

Смертных удел; не страшись: эта слава спасет нас, быть может».

Молвит и душу свою услаждает картиной бесплотной,

Плачет, и слезы лицо орошают обильным потоком,

Ибо видит он вновь под Пергамом грозные битвы:

Вот ахейцы бегут, а юноши Трои теснят их,

Вот на фригийцев Ахилл налетел в своей колеснице,

Шлемом косматым блестя; а там со слезами узнал он

Белые Реса шатры на картине: многих, объятых

Первым предательским сном, тут убил Диомед кровожадный,

В греческий лагерь увел горячих коней, не успевших

С пастбищ троянских травы и воды из Ксанфа отведать.

Вот на картине другой Троил, свой щит обронивший:

Отрок несчастный бежит от неравного боя с Ахиллом,

Навзничь упал он, но мчат скакуны колесницу пустую;

Не выпуская вожжей, по земле он влачится затылком,

И наконечником пыль бороздит копье боевое.

К храму идут между тем беспощадной Паллады троянки,

Кудри свои распустив, несут покрывало богине,

Скорбно молят ее, ладонями в грудь ударяя;

Но отвернулась от них и потупила взоры Минерва.

Гектора трижды влачит Ахилл вкруг стен илионских,

Тело его продает он за золото старцу Приаму,–

Громкий вырвался стон из груди Энея, едва лишь

Он увидел доспех, колесницу и друга останки,

Только узрел, как Приам простирал безоружные руки.

Также узнал он себя в бою с вождями ахейцев,

Рядом – пришельцев из стран Зари – Мемноновы рати.

Вот амазонок ряды со щитами, как серп новолунья,

Пентесилея ведет, охвачена яростным пылом,

Груди нагие она золотой повязкой стянула,

Дева-воин, вступить не боится в битву с мужами.

ГОРАЦИЙ. Мы приводим одно из стихотворений Горация, посвященное его мечте о блаженной жизни (перевод А. Семенова-Тян-Шанского).

К АРИСТИЮ ФУСКУ

Кто душою чист и незлобен в жизни,

Не нужны тому ни копье злых мавров,

Ни упругий лук, ни колчан с запасом

Стрел ядовитых.

Будет ли лежать его путь по знойным

Африки пескам, иль в глуши Кавказа,

Иль в стране чудес, где прибрежье лижут

Волны Гидаспа.

Так, когда брожу я в лесу Сабинском

Без забот, с одной только песней к милой

Лалаге моей,- с безоружным встречи

Волк избегает.

Равного ж ему не кормили зверя

Давние леса, не рождала даже

И пустыня та, что всех львов питает

Грудью сухою.

Брось меня в страну, где весны дыханье

Не живит лесов и полей увялых,

В тот бесплодный край, что Юпитер гневно

Кроет туманом;

Брось меня туда, где бег солнца близкий

Знойностью лучей обезлюдил землю,-

Лалаги моей разлюблю ль я голос

Или улыбку?

ОВИДИЙ. Отрывок из книги «Наука любви». В этой книге повествуется о достоинствах, которые пробуждают любовь. Там Овидий приводит образ юного Цезаря, уподобляя его подвиги подвигам богов и достойного с ними разделить вечность и великое блаженство (перевод М.Л. Гаспарова).

Ныне же Цезарь ведет полки на окраины мира,

Ныне и дальний ему будет покорен Восток!

Жди расплаты, парфянин! Ликуйте, павшие с Крассом!

Снимется с римских орлов варварской власти позор.

Мститель грядет, с юных пор обещающий быть полководцем,

Мальчик правит войну - долг не мальчишеских лет.

Робкие души, божественных лет не считайте по пальцам -

В Цезарях доблесть цветет раньше расцветной поры.

Дар небесный в душе пробуждаться умеет до срока,

И не преграда ему - леность медлительных лет.

Новорожденный тиринфский герой, двух змей удушая,

И в колыбели своей сыном Юпитера был;

Вакх и поныне юнец - каким же юнцом он когда-то

Индию в страхе поверг под побеждающий тирс?

Годы и счастье отца в твоем начинании, отрок,

Годы и счастье отца будут в победе твоей.

Имя такое нося, ты не можешь начать по-иному:

Ныне ты юношам вождь, будешь и старцам вождем.