49 Трагическая судьба народа во второй мировой войне (По произведениям современной литературы) (2)

Весь под ногами шар земной.

Живу. Дышу. Пою.

Но в памяти всегда со мной

Погибшие в бою.

С. Щипачев

Скромное величие русского человека... Что стоит за этой строкой? Заглянем в седую древность. Наши славные предки остановили у границ Европы татаро-монгольскую орду, освободили Европу от власти Наполеона, разбили фашистские армии и спасли от порабощения народы. Это уже уроки истории. В чем же кроется источник подвигов народа? Беззаветная любовь к Родине -- вот в чем сила русского характера. О народном подвиге нам и нашим детям будут рассказывать истлевшие страницы легенд, окровавленные строчки романов и повестей, простреленные пулей строки стихов.

Тема подвига, массового героизма народа никогда не будет исчерпана в нашей литературе. Нельзя горячо любить, не умея ненавидеть. Сознание героев повести А. Бека "Волоколамское шоссе" подчинено одному -- Родина в опасности. Не жалея ни сил, ни жизни, бойцы готовы на все, чтобы остановить врага. Проблема героизма, проблема подвига и есть центральная проблема повести.

Наверное, у каждого из нас есть свой идеал. У героев Бека идеалом становится человек высокого морального долга. Так, например, комбат легендарной панфиловской дивизии казах Баурджан Молыш-Улы становится примером для своих солдат. Для них же олицетворением мужества, стойкости, высоких моральных качеств является Панфилов. По таким, как Панфилов, солдаты сверяли свои мысли и дела.

Михаил Шолохов... Уже в первых военных очерках писатель намечает образ человека, сохранившего то, что делает его непобедимым, -- душу живую, сердечность, способность ясно мыслить. Людей разных судеб и характеров свели фронтовые дороги в главах романа "Они сражались за Родину": отважный Лопахин, сдержанный Стрельцов, педант Звягинцев, острый на слово Поприщенко. Война перестроила сознание мирного человека на сознание воина.

Человеконенавистническую суть фашизма раскрывает в двоих произведениях Б. Васильев. Автор противопоставляет антигуманизм автографам Победы на стенах рейхстага.

Проклятием фашизму звучат строки Р. Рождественского:

...люди Земли.

Убейте

войну,

прокляните

войну, люди Земли!

Они проникнуты оптимистическими мотивами.

Суровые лишения военных лет не ожесточили людей. Наоборот! Живые помнят... Помнят имена погибших, помнят Победу, добытую кровью, ратными трудами, высоким патриотизмом. И в память о тех, кто не вернулся, мы должны любой ценой сохранить мир. И строки, созданные уже после Победы, всегда будут взывать к человечеству:

Помните!

Через века,

через года, --

помните!

50 Развязанная гитлеровской Германией война против советского народа принесла неисчислимые бедствия десяткам миллионов людей, залила кровью советские поля,, превратила в руины города и села. Весь советский народ поднялся на защиту Родины, на разгром ненавистного врага. В боях с захватчиками советские воины проявляли, чудеса героизма; их жены, матери и дети, заменив ушедших на фронт, самоотверженно трудились в тылу. Страна напрягла все силы, сплоченная одной мыслью: «Все для фронта - все для победы! Первой откликнулась на грозные события лирическая поэзия. Суровый голос великой Родины, поднявшейся против нашествия дикой фашистской орды, зазвучал в песне В. И. Лебедева-Кумача «Священная война», опубликованной 24 июня 1941 года:

Пусть ярость благородней!

Вскипает, как волна.

Идет война народная,

Священная война!

Военно-патриотическая лирика стала в эти дни ведущим жанром литературы. Стихи и песни А. Суркова и М. Бажана, Я. Коласа и Н. Рыленкова, В. Лебедева-Кумача и К. Симонова, Н. Тихонова, М. Исаковского, А. Твардовского, Д. Джабаева, П. Тычины, Я. Купалы” и многих других поэтов, опубликованные в центральных и фронтовых газетах, поднимали дух советских бойцов, наполняли их сердца любовью к Родине, звали на подвиг. Находясь на боевых позициях действующей армии, разделяя с воинами все трудности их ратного пути, советские поэты вдохновлялись героизмом солдат и офицеров, творчество их в эти годы было особенно плодотворным

Взволнованно писал А. А. Сурков, опубликовавший поэтические сборники «Декабрь под Москвой» (1942), «Дороги ведут на Запад» (1942), «Наступление» (1943), «Солдатское сердце» (1943), «Россия карающая» (1944), «Я пою победу» (1946). Особенной популярностью поль- и жались его песни «Бьется в тесной печурке огонь…» и «Песня смелых» (1941). Глубоким чувством прони-чакы песни М. В. Исаковского «До свиданья, города м хаты», «В лесу прифронтовом», «Ой, туманы мои…», «Огонек», «Где ж вы, где ж вы, очи карие» и многие другие. Простым языком, в совершенстве используя его смысловое богатство и музыкальность, поэт передал самые тонкие оттенки чувств и переживаний. Большой шобовью пользовались в народе стихи и песни К. Симонова, .в них нашли отражение благородство души и нравственная высота советского воина. Особенно популярными были стихотворения «Жди меня», «Сын артиллериста», «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины». Романтической взволнованностью, напряженной работой мысли, философскими и историческими обобщениями пронизана поэзия Н. С. Тихонова.

Они идут, и сотни верст

Сломить их не могли,

И если б путь их был до звезд,

Они б его прошли!

пишет он о богатырях-сыновьях русской земли в поэме «Россия» (1943-1944).Изображение героизма советских людей поэты соединяют с философским. осмыслением войны, передачей личных переживаний. Героический эпос явился откликом на подвиги с людей в час сурового испытания.

Настала пора, и теперь мы в ответе

за каждый свой взнос в комсомольском билете.

И Родина нынче с нас спрашивать вправе

за каждую буквочку в нашем уставе.

Тревожное небо клубится над нами.

Подходит война к твоему изголовью.

И больше нам взносы платить не рублями,

а может быть, собственной жизнью и кровью. Вчерашняя девочка оказалась готовой к самому трудному экзамену. По путевке Московского комитета комсомола Зоя стала бойцом партизанского отряда, действовавшего в тылу врага. Бесстрашная комсомолка не могла допустить, чтобы враг топтал землю ее Родины. Схваченная при выполнении боевого задания, мужественно перенеся жестокие пытки, Зоя погибла, но гибель героини, как она ни горька, воспринимается как великая нравственная победа. Стань же нашей любимицей, символом правды и силы, чтоб была наша верность, как гибель твоя, высока.

Мимо твоей занесенной снегами могилы,

На запад, на запад!-

идут,

присягая,войска.А. Н. Толстой писал в 1942 году: «Мы присутствуем при удивительном явлении. Казалось бы, грохот войны должен заглушать голос поэта, должен огрублять, упрощать литературу, укладывать ее в узкую щель окопа. Но воюющий народ, находя в себе все больше и больше нравственных сил в кровавой и беспощадной борьбе, где только победа и смерть, - все настоятельнее требует от своей литературы больших слов. И советская литература в дни войны становится истинно народным искусством, голосом героической души народа. Она находит слова правды, высокохудожественной формы и ту божественную меру, которая свойственна народному искусству». Поэма М. Алигер - яркое подтверждение справедливости этих слов. Поэтесса сумела найти форму, способную воплотить высокое содержание поэмы. Секрет своего успеха она раскрыла в поэме словами: Встать бы так, чтоб слышны стали людям сказанные шепотом слова. Поэма построена на прямом разговоре с героиней, с читателем, с Армией, с Москвой. Е этом интимном разговоре автор передает свои самые сокровенные мысли: Ты права, родная, это счастье - все на свете словом покорить. Чтоб в твоей неоспоримой власти

было с целым миром говорить.

Чтобы слово музыкой звучало,

деревом диковинным росло,

как жестокий шквал, тебя качало,

как ночной маяк, тебя спасло.

Чтобы все, чем ты живешь и дышишь,

ты могла произнести всегда,

а потом спросила б землю:

«Слышишь?»

И земля в ответ сказала б: «Да».

51 Тема Великой Отечественной войны занимает важное место в творчестве Василя Быкова. Честь, совесть, человеческое достоинство, верность своему долгу — именно эти проблемы затрагиваются писателем. Но все-таки главной темой творчества Быкова остается, безусловно, тема героизма. Причем писателя интересует не столько его внешнее проявление, сколько то, каким путем человек приходит к подвигу, к самопожертвованию, почему, во имя чего совершает героический поступок.

Характерной особенностью военных повестей Быкова является то, что в центре изображения оказывается человек в экстремальной ситуации, и положение таково, что герой должен немедленно сделать выбор: героическая смерть или позорная жизнь предателя. И к такому приему автор прибегает не случайно, ведь в обычной обстановке не может полностью раскрыться характер человека. В этом отношении не составляет исключения и повесть “Сотников”.

На первых страницах повести перед нами предстают два бойца одного из партизанских отрядов — Сотников и Рыбак, которые морозной, ветреной ночью отправляются на задание. Им поручено во что бы то ни стало добыть продовольствие для усталых, измученных товарищей. Но мы видим, что бойцы в неравном положении: Сотников идет на задание с тяжелой простудой. А на вопрос Рыбака, почему тот не отказался идти, если болен, отвечает: “Потому и не отказался, что другие отказались”. Эти слова Сотникова говорят нам о его сильно развитом чувстве долга, сознательности, мужестве, выносливости.

По ходу повествования мы видим, что главных героев преследует одна неудача за другой. Во-первых, оказался сожженным хутор, где они надеялись достать продовольствие. Во-вторых, Сотникова ранили в перестрелке с врагом. Интересна такая деталь — автор внешнее действие сопровождает действием внутренним. Особенно это заметно в развитии образа Рыбака. Сначала Рыбак немного, недоволен Сотниковым, его недомоганием, которое не позволяет им двигаться достаточно быстро. Это легкое недовольство сменяется то жалостью и сочувствием, то невольным раздражением. Но Быков показывает вполне достойное поведение Рыбака, который помогает Сотникову нести оружие, не бросает его одного, когда тот не может идти из-за ранения.

По натуре Рыбак отнюдь не предатель и тем более не замаскированный враг, а нормальный человек со своими достоинствами и недостатками. Рыбак — крепкий и надежный парень, в котором живет чувство братства, товарищества, взаимовыручки. Но таков он в обычной боевой обстановке. Оставшись же наедине с задыхающимся от кашля раненым Сотниковым среди снежных сугробов, без пищи и в постоянной тревоге быть схваченным фашистами, Рыбак срывается. И когда он попадает в плен, в его душе происходит надлом. Он хочет жить. Боец не хочет предавать родину, пытается найти выход из той ситуации, в которой он оказался. Примечателен его разговор с Сотниковым после допроса:

“Ты послушай, — помолчав, горячо зашептал Рыбак. — Надо прикинуться смирными. Знаешь, мне предложили в полицию, — как-то сам не желая того, сказал Рыбак. того, сказал Рыбак. Веки у Сотникова вздрогнули, затаенным тревожным вниманием сверкнули глаза. — Вот как! Ну и что ж — побежишь? — Не побегу, не бойся. Я с ними поторгуюсь. — Смотри, проторгуешься, — язвительно просипел Сотников”.

Рыбак соглашается служить полицаем. Он надеется воспользоваться этим, чтобы бежать к своим. Но Сотников не ошибся, предвидя то, что мощная гитлеровская машина уничтожит Рыбака, что хитрость обернется предательством.

Финал повести весьма трагичен: бывший партизан по приказу гитлеровцев казнит своего бывшего товарища по отряду. После этого жизнь Рыбака, ранее такая

дорогая ему, вдруг теряет свой смысл, оказывается настолько невыносимой, что он задумывается о самоубийстве. Но и это ему не удается сделать, так как полицаи сняли с него ремень. Такова “коварная судьба заплутавшегося на войне человека”, — пишет автор.

А что же Сотников? У него иной путь. Он выбирает смерть, тем самым пытаясь спасти ни в чем не повинных людей. Героическая смерть ради спасения жизней других людей — вот единственный возможный для него путь. Ведь не зря перед казнью Сотников заметил среди согнанных к этому месту деревенских жителей маленького мальчика в старой отцовской буденовке. Боец улыбнулся ему одними глазами, подумав при этом, что ради таких, как этот малыш, идет на смерть.

Произведения В. Быкова о Великой Отечественной войне раскрывают нам весь ужас этого грозного и трагического события, заставляют понять, какой ценой была завоевана победа. Они учат добру, человечности, справедливости.

52 Наверное, до конца своих дней мы не сможем разобраться с наследием Великой Отечественной войны. И кому, как не писателям, лучше всего понимать это. Война — это событие, которое надо было не только пережить, но и осмыслить. И поэтому вновь и вновь берутся за перо писатели и рассказывают об уроках войны. Страстная вера в то, что он обязан рассказать, а люди должны узнать о его войне, о его товарищах, которые сложили голову в стоивших нам больших жертв боях подо Ржевом, руководила и Вячеславом Леонидовичем Кондратьевым.

Повесть “Сашка” была сразу же замечена и оценена по достоинству. Читатели и критики, проявив на сей раз редкое единодушие, определили ей место в ряду самых больших удач нашей военной литературы. Я думаю, что причина этого отчасти в том, что посвящена она одной из важнейших проблем военной литературы вообще: человек на войне.

В центре художественной вселенной В. Л. Кондратьева овсянниковское поле — в воронках от мин, снарядов и бомб, с неубранными трупами, с валяющимися простреленными касками, с подбитым в одном из первых боев танком. Оно ничем не примечательно. Поле как поле. Но для героев Кондратьева все главное в их жизни совершается здесь, и многим не суждено его перейти, они останутся здесь навсегда. А тем, кому повезет, кто вернется отсюда живым, запомнится оно навсегда во всех подробностях — каждая ложбинка, каждый пригорок, каждая тропка. Для тех, кто здесь воюет, даже самое малое исполнено немалого значения: и шалаши, и мелкие окопчики, и последняя щепоть махры, и валенки, которые никак не высушить, и полкотелка жидкой пшенной каши в день на двоих. Все это составляло жизнь солдата на переднем крае, вот из чего она складывалась, чем была наполнена. Даже смерть была здесь заурядно привычной, хотя и не угасала надежда выбраться отсюда живым.

Теперь из дали мирных времен может показаться, что описанные Кондратьевым подробности: дата, которой помечена пачка концентрата, лепешки из гнилой, раскисшей картошки — не так существенны. Но ведь это все правда, так было. Можно ли, отвернувшись от грязи, крови, страданий, оценить мужество солдата, понять, чего стоила народу война? Клочок истерзанной войной земли, горстка людей — самых обыкновенных, не решающее, не вошедшее в историю сражение... Но на этом материале В. Л. Кондратьев изобразил народную жизнь во всей полноте. В малом мире овсянни-ковского поля открываются существенные черты и закономерности мира большого, предстает судьба народная в пору великих исторических потрясений. В малом у него неизменно проступает большое. Та же дата на пачке концентрата, свидетельствующая, что он не из запаса, а сразу, без промедления и задержек, попал на фронт, без лишних слов указывает крайний предел напряжения сил всей страны. Конечно, эта деталь подкреплена и подтверждена другими, но для полноты и точности картины необходима и она.

Фронтовая жизнь — действительность особого рода: встречи здесь скоротечны — в любой момент приказ или пуля могли разлучить надолго, часто навсегда. а. Но под огнем за немногие дни и часы, а иногда в одном лишь поступке характер человека проявлялся с такой исчерпывающей полнотой, с такой предельной ясностью и определенностью, которые порой в нормальных условиях недостижимы и при многолетних приятельских отношениях. Представим, что война пощадила и Сашку, и того тяжело раненного солдата, которого герой, сам раненный, перевязал и к которому, добравшись до санвзвода, привел санитаров. Стал бы вспоминать этот случай Сашка? Скорее всего, нет, для него в нем нет ничего особенного, он сделал то, что считал само собой разумеющимся, не придавая ему никакого значения. Но тот раненый солдат, которому Сашка спас жизнь, наверняка никогда его не забудет. Что из того, что он не знает о Сашке ничего, даже имени. Сам поступок раскрыл ему в Сашке самое главное. И если бы их знакомство продолжилось, оно бы не так уж много добавило к тому, что он узнал о Сашке в те считанные минуты, когда свалил его осколок снаряда и лежал он в роще, истекая кровью.

Часто говорят, имея в виду судьбу человека, — река жизни. На фронте ее течение становилось катастрофически стремительным, она властно увлекала за собой человека и несла его от одного кровавого водоворота к другому. Как мало оставалось у него возможностей для свободного выбора! Но, выбирая, он каждый раз ставит на карту свою жизнь или жизнь подчиненных. Цена выбора здесь всегда жизнь, хотя обычно выбирать приходится вещи как будто бы обыденные — позицию с обзором пошире, укрытие на поле боя. Кондратьев пытается передать это неостановимое движение потока жизни, подчиняющего себе человека; иногда у него на первый план выступает герой — Сашка. И хотя он старается использовать все возникающие возможности для выбора, не упускает ситуаций, исход которых может зависеть от его смекалки, выдержки, он все-таки во власти этого неукротимого потока военной действительности — пока он жив и цел, ему снова ходить в атаку, вжиматься под обстрелом в землю, есть что придется, спать где придется... Тяжкий период войны изображает В. Л. Кондратьев: мы учимся воевать, дорого стоит нам эта учеба, многими жизнями плачено за науку. Постоянный мотив В. Л. Кондратьева: уметь воевать — это не только, преодолев страх, пойти под пули, не только не терять самообладание в минуты смертельной опасности. Это еще полдела — не трусить. Труднее научиться другому: думать в бою и над тем, чтобы потерь — они, конечно, неизбежны на войне — все-таки было поменьше, чтобы зря и свою голову не подставлять, и людей не класть. Когда у Сашки спрашивают, как же он решился не выполнить приказ — не стал расстреливать пленного, разве не понимал, чем ему это грозило, — он отвечает просто: “Люди же мы, а не фашисты”. В этом он непоколебим. И простые его слова исполнены глубочайшего смысла: они говорят о неодолимости человечности. Книга Кондратьева, в которой с таким бесстрашием нарисован жуткий лик войны, в своей основе светлая книга, потому что проникнута верой в торжество человечности. Мог ли кто-нибудь тогда, сорок лет назад, представить себе, что переживает самые главные годы своей жизни! Конечно, нет, — считали, что все еще впереди, в будущем, которое так много обещает.

дь тогда, сорок лет назад, представить себе, что переживает самые главные годы своей жизни! Конечно, нет, — считали, что все еще впереди, в будущем, которое так много обещает. Дожить бы только до него... Но, читая военную прозу Вячеслава Леонидовича Кондратьева, постоянно ощущаешь, что в судьбе его героев ничего важнее и возвышеннее не будет, чем эти очень тяжелые, заполненные обычными солдатскими заботами и тревогами дни.

53 С давних времен человек живет бок о бок с природой. Раньше человек поклонялся порою принося жертвы ей. В наш техногенный век, время прогресса отношение к ней кардинальным образом поменялось. Люди считают себя выше природы.

Не пора ли ответить на вопрос и решить поставленную жизнью задачу : природа - храм или мастерская ? Нравственные проблемы. бытия, по мнению Астафьева. сконцентрированы сейчас во взаимоотношениях человека и природы. Это - главное содержание его зрелого творчества.

В одном из лучших произведений, в романе "Царь-рыба" вопросы экологии становятся предметом философского рассуждения о биологическом и духовном выживании людей. Писателя интересуют не идеальные персонажи и не театральные злодеи, а реальные люди. Лучшим из его героев свойственна душевная тонкость, умение чувствовать прекрасное, не столько привитое культурой, сколько естественное. Отличает астафьевских персонажей желание и, главное, умение делать добро. Это не подвиги, а обычные, непримечательные поступки, но они служат поддержанию и утверждению общечеловеческих нравственных законов.

Повествование в романе "Царь-рыба" целиком посвящено современности: проблема охраны природы тесно связана в нем с вопросами войны и мира, нравственного состояния человека. Стремительное развитие техники отозвалось нам не только благами. Оно породило в человеке "козявочное" чувство своей ничтожности, которое, по мнению писателя, рождает в людях презрение к самим себе и к жизни вообще, безнравственное отношение к миру. Люди настолько свыклись с пропастью, отделяющей их от природы и, следовательно, друг от друга, что просто перестали принимать ее во внимание. Спасение, по Астафьеву, в преодолении этой пропасти, в духовном слиянии с природой.

Так, в "Царь-рыбе" в главе "Капля" прекрасно выражено это благотворное воздействие природы.

Как контрастно звучат после этого гимна земной красоте последующие рассказы. По-гоголевски колоритно сатирическое описание поселка Чуш.

По признанию автора, "дремучеством" веяло от жителей поселка, "болотным духом за версту несло". Главная их забота - урвать себе кусок поболе да пожирнее. Как символ чушанской веры и надежды стоит местный магазин. Но разве хлебом единым жив человек? Хочется чушанцам и другой, "красивой", "культурной" жизни. Но вся беда их в том, что представления об этой "культурной" жизни у них крайне убоги. Неудивительно, что в такой среде процветает браконьерство - страшная болезнь нашего времени. Истоки ее - в бездуховности, порождающей неуемную жажду наживы. Так почему же "забылся в человеке человек", почему "жадность его обуяла"? - тревожится автор. Всех его персонажей можно условно разделить на уходящих от мира и старающихся жить с ним в гармонии. Люди злоупотребляющие неминуемо становятся разрушителями.

В центральной главе повествования "Царь-рыбы" браконьер Игнатьич изловил огромного осетра, но не но не смогс ним справиться. с ним справиться. Рыба утащила его в воду, и долго, бесконечно долго находились реки "царь" и всей природы "царь" в одной ловушке. Но удивительное дело: в момент возмездия, когда страх смерти и угрызения совести терзают браконьера, происходит вдруг слияние вечно меняющихся ролями мучителя и мученика - человека и природы. Но не возвышенно-легкое, когда, как в главе "Капля", душа природы внятна человеку. Отягощена свершенным злом душа браконьера, и терпит он великие муки. Израненные, человек и "царица" рек встречаются в равном бою со стихией. Теперь "царь" природы уже не управляет ситуацией, природа покоряет его, и постепенно он смиряется. Вдвоем с рыбой, прижавшись друг к другу и успокаиваясь от этого прикосновения, они ждут своей смерти. И Игнатьич просит: "Господи, отпусти эту рыбу!" Сам он этого сделать уже не в силах. Их судьбы теперь в руках у природы.

Но природа не так беспощадна, она дает шанс человеку исправиться, она ждет покаяния. Игнатьич - умный человек, он понимает свою вину и искренне раскаивается в содеянном, но не только в этом: он вспоминает все свои прошлые поступки, анализирует прожитую жизнь. Это происшествие заставляет его вспомнить все давние грехи и проступки и подумать о том, как он будет жить дальше, если выживет здесь. Идея повествования Астафьева состоит в том, что человек должен жить в мире с природой, не разрушать гармонии природы, не грабить ее. После прочтения "Царь рыбы" , мы можем сделать вывод что природа храм, а не мастерская.

54 Крестьянин и фронтовик Иван Денисович Шухов оказался «государственным преступником», «шпионом» и попал в один из сталинских лагерей, подобно миллионам советских людей, без вины осуждённых во времена «культа личности» и массовых репрессий. Он ушёл из дома 23 июня 1941 г., на второй день после начала войны с гитлеровской Германией, «…в феврале сорок второго года на Северо-Западном [фронте] окружили их армию всю, и с самолётов им ничего жрать не бросали, а и самолётов тех не было. Дошли до того, что строгали копыта с лошадей околевших, размачивали ту роговицу в воде и ели», то есть командование Красной Армии бросило своих солдат погибать в окружении. Вместе с группой бойцов Шухов оказался в немецком плену, бежал от немцев и чудом добрался до своих. Неосторожный рассказ о том, как он побывал в плену, привёл его уже в советский концлагерь, так как органы государственной безопасности всех бежавших из плена без разбора считали шпионами и диверсантами.Вторая часть воспоминаний и размышлений Шухова во время долгих лагерных работ и короткого отдыха в бараке относится к его жизни в деревне. Из того, что родные не посылают ему продуктов (он сам в письме к жене отказался от посылок), мы понимаем, что в деревне голодают не меньше, чем в лагере. Жена пишет Шухову, что колхозники зарабатывают на жизнь раскрашиванием фальшивых ковров и продажей их горожанам.Если оставить в стороне ретроспекции и случайные сведения о жизни за пределами колючей проволоки, действие всей повести занимает ровно один день. В этом коротком временном отрезке перед нами развёртывается панорама лагерной жизни, своего рода «энциклопедия» жизни в лагере.Во-первых, целая галерея социальных типов и вместе с тем ярких человеческих характеров: Цезарь — столичный интеллигент, бывший кинодеятель, который, впрочем, и в лагере ведёт сравнительно с Шуховым «барскую» жизнь: получает продуктовые посылки, пользуется некоторыми льготами во время работ; Кавторанг — репрессированный морской офицер; старик каторжанин, бывавший ещё в царских тюрьмах и на каторгах (старая революционная гвардия, не нашедшая общего языка с политикой большевизма в 30-е гг.); эстонцы и латыши — так называемые «буржуазные националисты»; баптист Алёша — выразитель мыслей и образа жизни очень разнородной религиозной России; Гопчик — шестнадцатилетний подросток, чья судьба показывает, что репрессии не различали детей и взрослых. Да и сам Шухов — характерный представитель российского крестьянства с его особой деловой хваткой и органическим складом мышления. На фоне этих пострадавших от репрессий людей вырисовывается фигура иного ряда — начальника режима Волкова, регламентирующего жизнь заключённых и как бы символизирующего беспощадный коммунистический режим.Во-вторых, детальнейшая картина лагерного быта и труда. Жизнь в лагере остаётся жизнью со своими видимыми и невидимыми страстями и тончайшими переживаниями. В основном они связаны с проблемой добывания еды. Кормят мало и плохо жуткой баландой с мёрзлой капустой и мелкой рыбой. Своего рода искусство жизни в лагере состоит в том, чтобы достать себе лишнюю пайку хлеба и лишнюю миску баланды, а если повезёт — немного табаку. Ради этого приходится идти на величайшие хитрости, выслуживаясь перед «авторитетами» вроде Цезаря и других. При этом важно сохранить своё человеческое достоинство, не стать «опустившимся» попрошайкой, как, например, Фетюков (впрочем, таких в лагере мало). Это важно не из высоких даже соображений, но по необходимости: «опустившийся» человек теряет волю к жизни и обязательно погибает. Таким образом, вопрос о сохранении в себе образа человеческого становится вопросом выживания. Второй жизненно важный вопрос — отношение к подневольному труду. Заключённые, особенно зимой, работают в охотку, чуть ли не соревнуясь друг с другом и бригада с бригадой, для того чтобы не замерзнуть и своеобразно «сократить» время от ночлега до ночлега, от кормёжки до кормёжки. На этом стимуле и построена страшная система коллективного труда. Но она тем не менее не до конца истребляет в людях естественную радость физического труда: сцена строительства дома бригадой, где работает Шухов, — одна из самых вдохновенных в повести. Умение «правильно» работать (не перенапрягаясь, но и не отлынивая), как и умение добывать себе лишние пайки, тоже высокое искусство. Как и умение спрятать от глаз охранников подвернувшийся кусок пилы, из которого лагерные умельцы делают миниатюрные ножички для обмена на еду, табак, тёплые вещи… В отношении к охранникам, постоянно проводящим «шмоны», Шухов и остальные Заключённые находятся в положении диких зверей: они должны быть хитрее и ловчее вооружённых людей, обладающих правом их наказать и даже застрелить за отступление от лагерного режима. Обмануть охранников и лагерное начальство — это тоже высокое искусство.Тот день, о котором повествует герой, был, по его собственному мнению, удачен — «в карцер не посадили, на Соцгородок бригаду не выгнали, в обед он закосил кашу, бригадир хорошо закрыл процентовку, стену Шухов клал весело, с ножовкой на шмоне не попался, подработал вечером у Цезаря и табачку купил. И не заболел, перемогся. Прошёл день, ничем не омрачённый, почти счастливый. Таких дней в его сроке от звонка до звонка было три тысячи шестьсот пятьдесят три. Из-за високосных годов — три дня лишних набавлялось…»В конце повести даётся краткий словарь блатных выражений и специфических лагерных терминов и аббревиатур, которые встречаются в тексте.

55 ТЕМА ТРАГИЧЕСКОЙ СУДЬБЫ ЧЕЛОВЕКА В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ А.П.ПЛАТОНОВА, А.И.СОЛЖЕНИЦЫНА, В.Т.ШАЛАМОВА

Тема трагической судьбы русского человека в тоталитарном государстве возникает в русской литературе XX века уже в 1920-х годах, когда само становление тоталитарного государства еще только намечалось. Оно было предугадано писателем Е.Замятиным в романе "Мы", в образе Единого Государства, в котором человек с его индивидуальностью почти уничтожен, сведен к "нумеру", где все одеты в одинаковые одежды и обязаны быть счастливыми, хотят они того или нет. Роман Е.3амятина прозвучал предупреждением, которое не дошло до советского читателя. Государство вскоре начало активно вмешиваться в его жизнь, в чем-то воплощая в жизнь мрачную фантазию Е.Замятина, в чем-то' далеко от нее отступая. Общим было одно - отношение к личности как к строительному материалу, обесценивание человека, его жизни. Особенно трагический оборот все это приобретало в годы, когда шло массовое истребление целых слоев населения по различным признакам - уничтожали дворян, организовывали расказачивание, раскулачивание или "ликвидацию кулачества как класса", наконец, 1937-1938 годы - пик "большого террора", страшные годы ежовщины, которые сменились долгими десятилетиями бериевщины. В русской литературе все эти трагические события долгие годы были абсолютно запретной темой. До читателя так и не дошло в свое время написанное еще в 30-х годах стихотворение О.Мандельштама, разоблачающее Сталина, стихотворения о трагедии матерей, которые растили детей "для плахи, для застенка и тюрьмы", А.Ахматовой и ее поэма "Реквием", повесть Л.Чуковской "Софья Петровна" и многие другие произведения, которые только в последние десятилетия возвращены нам. Попыткой нарушить вынужденный заговор молчания, сказать читателю правду о страшных годах террора, о трагедии личности стало творчество писателей, таких как Юрий Домбровский, автор романа "Хранитель древностей" и его продолжения - романа "Факультет ненужных вещей". К этой теме обращается писатель Варлам Шаламов, человек трагической судьбы, долгие годы проведший в страшных колымских лагерях. Писатель стал автором потрясающих по силе психологического воздействия произведений, своеобразного колымского эпоса, показавшего беспощадную правду о жизни людей в лагерях. Человек в нечеловеческих условиях - так можно обозначить сквозную тему "Колымских рассказов" В.Шаламова. Попадая в лагерь, человек как бы теряет все, что связывает его с нормальной человеческой средой обитания, с прежним опытом, который теперь неприменим. Так у В.Шаламова появляются понятия "первая жизнь" (долагерная) и вторая жизнь - жизнь в лагере. Писатель не щадит читателя, в его рассказах появляются страшные подробности, которые невозможно понять без душевной боли - холод и голод, порой лишающие человека рассудка, гнойные язвы на ногах, жестокий беспредел уголовников, считавшихся в лагерях "друзьями народа" в отличие от политических заключенных, прежде всего интеллигентов, которых называли "врагами народа" и которые были отданы в полную власть уголовникам. В своих рассказах В.Шаламов показывает то,что было страшнее холода, голода и болезней - человеческое унижение, низводившее людей до уровня животных. Оно просто погружает их в состояние небытия, когда из человека уходят все чувства и мысли, когда жизнь замещена "полусознанием, существованием". В рассказе "Сентенция" автор с почти научной точностью анализирует состояние человека в этой нечеловеческой жизни, когда единственным его чувством остается злоба. Когда смерть отступает, а к человеку возвращается сознание, он с радостью замечает, что его мозг начинает работать, из глубин памяти всплывает давно забытое научное слово "сентенция". В рассказе "Тифозный карантин", В-Шаламов показывает другую грань человеческого унижения: готовность служить главарям воровского мира, стать их лакеями и холопами. Этих главарей окружает "толпа услужающих", готовых на что угодно, лишь бы им отломили корочку хлеба или налили супчику. И когда в этой толпе герой рассказа видит знакомое лицо, капитана Шнайдера, немецкого коммуниста, знатока Гете, образованного человека, который прежде поддерживал дух товарищей, а в лагере исполняет унизительную роль "чесальщика пяток" у вора Сенечки, ему не хочется жить. Автор описывает переживания Андреева, героя рассказа: "Хотя это было небольшое и нестрашное событие по сравнению с тем, что он видел и что ему предстояло увидеть, он запомнил капитана Шнайдера навек". Рассказы В.Шаламова - не просто художественный документ. Это целостная картина мира, скорее, антимира, абсурда, в который брошен человек страшным монстром террора, переламывающего миллионы людей. В этом антимире все перевернуто. Человек мечтает из лагеря попасть не на свободу, а в тюрьму. В рассказе "Надгробное слово" так и сказано: "Тюрьма-это свобода. Это единственное место, которое я знаю, где люди, не боясь, говорили все, что думали. Где они отдыхали душой". Творчество B. Шаламова стало и историческим документом, и фактом философского осмысления целой эпохи. В целом русская литература XX века раскрыла судьбу человека в тоталитарном государстве с позиций гуманизма, в традициях русской классической литературы.