2.2 Специальный субъект как элемент состава преступления

Проведенный анализ уголовного закона дает основание заключить, что

некоторые преступные посягательства возможны лишь со стороны специального субъекта преступления, а именно лица, обладающего помимо общих признаков субъекта преступления одним или несколькими дополнительными признаками на момент совершения преступления, которые позволяют отграничить возможность привлечения его к уголовной ответственности по конкретной статье УК РФ.

Надо сказать, что признаки специального субъекта, являясь дополнительными признаками состава преступления, играют троякую роль.

Во-первых, они могут выступать конструктивными (обязательными) признаками состава преступления. Отсутствие таких признаков свидетельствует об отсутствии данного преступления вообще. Так, субъектом отказа от дачи показаний (преступления, предусмотренного ст. 308 УК РФ) может быть лишь свидетель или потерпевший. Если же указанные действия были совершены иным участником процесса, данный состав преступления отсутствует.

Во-вторых, признаки специального субъекта могут выполнять роль квалифицирующего признака. Например, простое мошенничество предусматривается ч. 1 ст. 159 УК РФ, а мошенничество, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, квалифицируется по ч. 3 ст. 159 УК РФ.

В-третьих, рассматриваемые признаки учитываются при индивидуализации наказания в качестве смягчающего или отягчающего обстоятельства (ст. ст. 61, 63 УК РФ).

По нашим данным, в действующем Уголовном кодексе Российской Федерации содержится 58% статей со специальным субъектом преступления, которых 37,8% преступлений законодатель сконструировал как основные уставы, а 20,2% как квалифицированные¹.

Рассмотрим, какое значение придает законодатель различным признакам специального субъекта преступления.

Признаки специального субъекта касаются в основном семейных отношений, служебных полномочий, рода деятельности, характера выполняемой работы, определенных обязанностей лица. Такие признаки либо прямо указываются в диспозиции уголовно-правовой нормы, либо устанавливаются путем толкования. Например, субъектами преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 157 УК РФ - за злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей, - являются только родители, то есть лица, записанные отцом или матерью ребенка в книге записей рождения, в том числе и те, отцовство которых установлено в порядке, предусмотренном ст. 49 Семейного кодекса Российской Федерации.

Субъекты же нарушения, допустим, правил безопасности на объектах атомной энергетики (ядерных установках, радиационных источниках, пунктах хранения ядерных материалов и радиоактивных веществ, хранилищах радиоактивных отходов¹⁶) прямо в законе не называются (ст. 215 УК РФ). Однако из смысла диспозиции статьи вытекает, что ими могут быть лица, ответственные за соблюдение указанных правил, в том числе и должностные.

Надо сказать, что в ряде статей уголовного закона законодатель использует бланкетный характер норм. Например, ст. 342 УК РФ устанавливает ответственность за нарушение уставных правил караульной службы. Для правильной квалификации норм указанной статьи необходимо руководствоваться правилами Устава гарнизонной и караульной служб Вооруженных Сил Российской Федерации. Если совершенное деяние не нарушает конкретного правила, установленного военным законодательством, то оно не может рассматриваться в качестве преступления против военной службы.

Еще одним примером может служить глава 23 УК РФ «Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях». Получается, что содержание многих признаков может быть установлено лишь при обращении к положениям не уголовного законодательства, которое регулирует отношения, охраняемые соответствующими уголовно-правовыми нормами.

Однако можно согласиться с позицией П.С. Яни, который утверждает, что «недопустима произвольная трактовка правоприменительных специальных терминов и стоящих за ними понятий гражданского, административного и пр. отраслей права, используемых в то же время в уголовном законе»¹. Так, следователь, прокурор или судья не могут, руководствуясь исключительно собственными представлениями о содержании соответствующего признака, ставить знак равенства между, например, государственным учреждением и государственным предприятием,

а принадлежность юридического лица к числу государственных определять по доле государственного имущества в имуществе организации. Для уяснения содержания этих понятий они должны обратиться к их законодательному закреплению, в рассматриваемом случае к Гражданскому кодексу.

Суд при квалификации общественно опасных действий (бездействия) обязан рассмотреть по существу и обсудить характер тех специальных обязанностей, полномочий, которые возложены на соответствующего работника. При этом данные ведомственных нормативных актов должны приниматься судом только лишь как один из аргументов (доказательств) того или иного решения вопроса. Но не исключена и такая возможность, что суд, оценив по существу те действия, которые совершал виновный, в какой-то части вполне обоснованно не согласится с ведомственной классификацией работников учреждения, предприятия и, исходя из оценки совершаемых лицом действий, не признает или напротив, признает его специальным субъектом преступления.

Обращается внимание, что уголовной ответственности подлежат только руководители организаций или индивидуальные предприниматели - лица, зарегистрированные в указанном качестве (особенно это касается норм, изложенных в главе 22 УК РФ). Однако в данном вопросе стоит разделить мнение Б.В. Волженкина, который считает, что субъектами таких преступлений могут быть граждане, занимающиеся предпринимательской деятельностью - «как зарегистрированной, так и незарегистрированной»¹.

Общественная опасность преступления причиняет или создает угрозу причинения существенного вреда общественным отношениям. Она свойственна преступлению в целом и обусловлена совокупностью всех его объективных и субъективных признаков. В том числе и признаков специального субъекта преступления.

Законодатель, устанавливая преступность и наказуемость общественно опасного деяния, выделяет наиболее существенные признаки специального субъекта преступления, с тем чтобы подчеркнуть их значительное влияние на общественную опасность, делая тем самым их обязательными признаками именно для конкретного состава преступления.

В одних случаях определенные признаки специального субъекта прямо содержатся в диспозициях уголовно-правовых норм.

Как показывают результаты исследования уголовных дел данной категории, установление специального субъекта преступления не вызывает затруднений.

В других случаях признаки специального субъекта не указываются, а носят бланкетный характер. Приведем такой пример. За уклонение от уплаты налогов и (или) сборов с организации ответственность несут руководители организаций или главные бухгалтеры. Несмотря на то, что в диспозиции ст. 199 УК РФ о них прямо не говорится, указанные лица подразумеваются, и на этот счет имеются отдельные нормативные правовые акты. Так, в соответствии со ст. 6 Федерального закона «О бухгалтерском учете» от 21 ноября 1996 г. № 129-ФЗ ответственность за организацию бухгалтерского учета в организациях, соблюдение законодательства при выполнении хозяйственных операций несут руководители организаций, а за формирование учетной политики, ведение бухгалтерского учета, своевременное представление полной и достоверной бухгалтерской отчетности организации - главный бухгалтер (ст. 7 того же Закона)¹.

По нашим результатам среди лиц, являющихся специальными субъектами рассматриваемого преступления, являются мужчины (66%) среднего возраста (30 - 54 лет), при этом самой криминогенной является возрастная группа 30 - 39 лет, которыми совершено 50% указанных преступлений. Преобладают лица с высоким уровнем образования: у 42% имелось высшее образование, у 34% - неоконченное высшее, а у 24% -среднее. Практически все преступники являлись городскими жителями, трудоспособными, ранее судимы не были. Большинство из них характеризовались по последнему месту работы положительно (60%)².

Несмотря на то, что бланкетных норм немало в УК РФ, некоторыми правоприменителями они попросту игнорируются, что по понятным причинам является недопустимым.

Таким образом, мы видим, несмотря на то, что признаки специального субъекта преступления прямо в законе не названы, они в ряде случаев оказывают существенное, а порой и определяющее влияние на правильную квалификацию совершенных действий. Поэтому следственно-судебными органами должны быть установлены и исследованы все обстоятельства, относящиеся, в том числе и к признакам специального субъекта преступления.

Говоря об общественной опасности деяния, надо заметить - и это совершенно не вызывает сомнений, - что должностные полномочия лица также влияют на общественную опасность совершенных им по службе правонарушений. Эти лица, в случае отступления от законов в своей деятельности, представляют большую общественную опасность, а для их исправления потребуются значительные усилия.

Наиболее часто в судебной практике возникает вопрос об уголовной ответственности медицинских работников и преподавателей вузов. Являются они должностными лицами или нет? Медицинские работники в одних случаях выполняют должностные, а именно организационно-распорядительные функции, совершают по должности действия, влекущие правовые последствия (заведуют отделением, являются главными врачами больницы, госпиталя, санатория, членами военно-врачебной комиссии, выписывают рецепты), а в других случаях они выполняют лишь профессиональные функции (проводят операции, лечение пациентов). Соответственно в первом случае они отвечают как должностные лица, тогда как в остальных случаях их ответственность как должностных лиц должна быть исключена. Например, Верховный Суд РСФСР не признал состава должностного преступления (взяточничества) в действиях заведующего хирургическим отделением Р., который принимал подарки от больных после их выписки как благодарность за медицинскую помощь¹.

Это подтверждается и результатами опроса практических работников. 79% опрошенных отметили, что врачи являются должностными лицами, если на них, кроме профессиональных обязанностей, возложены функции организационно-распорядительного или административно-хозяйственного характера, о том, что неверно относить врачей к числу должностных лиц, заявили 15,8% респондентов, а 5,2% опрошенных считают врачей должностными лицами во всех случаях.

Что же касается признания преподавателей субъектами должностных преступлений, то здесь нужно учитывать, что они, так же как и врачи, могут выполнять различные функции. Во-первых, это выполнение должностных функций: заведовать кафедрой, являться деканом, членом государственной комиссии. Во-вторых, это осуществление только профессиональных обязанностей (например, чтение лекций, проведение семинарских занятий). В последнем случае преподаватели не выполняют функций, указанных в примечании первом к ст. 285 УК РФ, и, следовательно, они не наделены функциями должностного лица, указанными в законе, и не являются специальными субъектами.

Кроме того, по мнению 57,8% опрошенных, преподаватели являются должностными лицами, если на них кроме преподавательской деятельности возложены функции организационно-распорядительного или административно-хозяйственного характера, например прием экзаменов, 37% практических работников считают, что неверно относить их к числу должностных лиц, и лишь 5,2% опрошенных признают преподавателей должностными лицами во всех случаях¹.

Что же касается квалификации взяточничества, то, по мнению 42% опрошенных сотрудников правоохранительных органов, наиболее сложной является проблема субъекта.

Должностными лицами (согласно примечанию первому к ст. 285 УК РФ) признаются лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные

функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации.

В Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2000 г. № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе»²⁶ раскрывается содержание полномочий названных в уголовном законе категорий должностных лиц.

Однако, как показывают результаты опросов практических работников, существующее в УК РФ определение должностного лица несовершенно и требует доработки. Такого мнения придерживаются 56,5%» опрошенных. 35% заявили, что было бы нелишним более подробно разъяснить признаки должностного лица в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации, а 8,5% считают правильным сохранить существующее понятие должностного лица.

Понятие «должностное лицо» законодателем сформулировано таким образом, что «представитель власти» является его составной частью. Должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа, а также иное должностное лицо, наделенное в установленном порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости. Однако данное определение представляется нам достаточно неудачным, так как понятия «правоохранительный орган» и «контролирующий орган» в российском законодательстве отсутствуют. На уровне правоприменителей также нет единого понимания указанных понятий. Такую погрешность законодателя необходимо, на наш взгляд, исключить. Во-вторых, понятие «представитель власти» распространено на все статьи УК РФ, в то время как понятие «должностное лицо» только на нормы главы 30. Получается, что одна из нескольких частей общего понятия имеет большее распространение, чем общее понятие. Это, как нам думается, ошибочно.

Подытоживая сказанное, нам представляется, что понятие «должностное лицо», изложенное в первом примечании к ст. 285 УК РФ, законодатель неоправданно распространил только на нормы главы 30 УК РФ. Указанное понятие в полной мере характерно и для других статей, так как преступления, субъектами которых являются должностные лица, предусмотрены в разных главах уголовного закона. Например, в статье 140, ч. 3 ст. 141, ст. ст. 149, 169, 170, 215.1 УК РФ имеется четкое указание на должностное лицо как специальный субъект преступления. Следовательно, было бы целесообразно, на наш взгляд, понятие должностного лица распространить не только на нормы главы 30 УК РФ, но и на все главы УК РФ, то есть дать определение в качестве примечания, например, к статье 140 УК РФ (где впервые упоминается понятие должностного лица).

Таким образом, можно сделать вывод, что законодатель, вводя в уголовный закон определенные признаки специального субъекта, устанавливает ответственность только конкретных, специальных, определенных, а не каких-либо других субъектов преступления. Признаки специального субъекта преступления, надо отметить, отграничивают одно преступное деяние от другого.

Справедливо на наш взгляд, замечают некоторые ученые, что признаки специального субъекта оказывают прямое влияние на наличие, а чаще всего на степень опасности преступлений. Например, за присвоение и растрату ответственность может нести лицо, совершившее хищение чужого имущества, вверенного виновному. Однако ч. 3 ст. 160 УК РФ устанавливает повышенную ответственность именно лица, совершившего аналогичное деяние с использованием своего служебного положения. Учет таких признаков необходим для правильной квалификации преступного деяния¹.

Подводя итог, хотелось бы отметить, что специальные признаки субъекта преступления, закрепленные законодателем в определенных нормах уголовного закона, необходимы и обязательны лишь для данного конкретного состава, и в этом смысле их значение является решающим для правильной квалификации преступлений, а правильное понимание их роли -весьма важным для укрепления законности. И прежде всего для объективности и правильности в принятии решения при вынесении приговора. Кроме того, правовое значение специальных признаков субъекта преступления велико. Отсутствие их в одних случаях полностью исключает уголовную ответственность, а в других - меняется лишь квалификация преступления.