Здравствуй, давай познакомимся!

Извини, пожалуйста, за столь фамильярное начало. Но, как парапсихолог, не могу, в угоду существующим правилам общения, поступиться принципами биоэнергетического взаимовлияния.

Вибрации звуков «ВЫ» и «ТЫ» разные.

Звук «ВЫ» управляется Меркурием — носителем двойственного (мужского и женского) начала. Потому, видимо, и «обосновался» он в сфере светского (офици­ального) общения. Звук «ТЫ» управляется Ураном, указывающим на друзей, спо­собных помочь в сложной, критической ситуации, и не случайно используется при доверительном общении.

Открыв Евангелие, можно видеть, что диалоги между Иисусом Христом и больными велись на «ТЫ» с обеих сторон.

В ходе многолетних психологических наблюдений я заметил: если в процессе первого общения с пациентом с моей стороны не произошло самопроизвольного перехода на «ТЫ» (хотя бы одноразового), значит, контакт лучше прекратить, потому что не наступило необходимого биополевого взаимодействия. Помощь в таком случае будет недостаточно эффективной.

В ходе предстоящего диалога хочется, чтобы взаимопонимание между нами было полным.

Не знаю, поверишь ли Ты мне. Ведь я не врач, влюбленный в свою профессию и решивший приобщить Тебя к современной медицине. Но я и не делец, пропа­гандирующий целительскую магию ради легкой наживы на трагедии больных людей.

Чем-то сверхъестественным с рождения наделен не был. Познавал и учился всему сам. Магических тайн исцеления в наследство также не получил. Мать умер­ла, когда мне было два года. Может быть, она бьма носителем каких-то уникаль­ных качеств, но мне об этом не известно. Отец, к великому моему сожалению, ушел из жизни в 47 лет по причине рака желудка.

Не успев сформироваться, род заканчивался на мне.

Среди экстрасенсов, целителей, самозваных магов стало модным высчитывать родовые колена ради создания рекламного имиджа. Убежден, что это ни к чему. Способности предков, даже самых талантливых, не помогут приобрести уникаль­ных целительских качеств, если не будет проявлено высокой работоспособности, открытости перед людьми, настойчивости в достижении намеченной цели, уваже­ния к народной мудрости.

Профессия моя с медициной не соприкасалась. Был я кадровым военным. Закончил службу в звании «полковник». Изучение психологии обязывало знать медицину, но не в рамках программы медицинского университета. Психология и парапсихология — науки разные, но именно первая явилась для меня связующим мостиком со второй.

Учу жить без лекарств 17

Часто задают мне вопрос — может быть, моим хобби была медицина? Нет. С юношеских лет и по настоящее времени мое хобби —поэзия. И все же покривлю душой, если заявлю о своей полной непричастности к медицине...

Управляя военной техникой, в 27 лет получил серьезную травму позвоночника, последствия которой привели к нарушению обменных процессов в организме и развитию болезни Бехтерева. Врачи «обрадовали»: заболевание не излечимо. Ле­чить можно — вылечить нельзя. Подобный вариант меня не устраивал. Это все равно что плыть изо всех сил к берегу, заранее зная, что не доплывешь.

Положение о прохождение военной службы гласило, что с данным заболевани­ем в армии не служат. Увольнение из армии бывшего детдомовца, не имевшего никого из близких и родственников, означало жизненный крах. Над судьбой на­висла серьезная опасность.

После долгих переживаний и дум было решено: насколько будет возможно — «прятать» заболевание от врачей и вышестоящих начальников. Тянуть время, пока хватит сил, а дальше — будь что будет.

Поначалу это удавалось, порой даже неплохо.

В процессе службы на Дальнем Востоке занялся йогой. Но по молодости увлек­ся лишь физическим направлением, не разобравшись в главном — философии. Загорелся авантюрой: поступить в военную академию. Академическое образова­ние могло хоть на какой-то срок отодвинуть угрозу досрочного увольнения с военной службы.

«Потерял» медицинскую книжку, где были данные о заболевании. Вместо нее завел новую медицинскую книжку — «безболезненную». Стал изучать психоло­гию врачей из медицинских комиссий, их методы обследования абитуриентов. Расспрашивал офицеров, ранее поступивших в академию, об особенности поведе­ния на медкомиссии.

Посредством изнурительных тренировок удалось «замаскировать» заболева­ние. Прошел медкомиссию, точнее, удачно обманул врачей и, не потеряв ни одно­го балла на вступительных экзаменах, был принят в московскую Военно-полити­ческую академию им. Ленина — одно из самых престижных учебных заведений того периода.

Это была первая большая победа над собой. Думал, если смог осуществить свою мечту, значит, смогу еще что-то в жизни.

Из кожи «лез» вон, чтобы компенсировать дефект здоровья хорошей учебой. Увлекшись восточной философией и психологией, начал познавать сущность па-ранормальных явлений.

Академию закончил с отличием. От адъюнктуры на кафедре психологии приш­лось отказаться по неожиданно возникшей семейной ситуации. К тому же четыре года «сидячей» жизни сделали свое дело. Путь в большую науку перекрывала прогрессирующая болезнь. Организму нужна была «живая» работа с людьми и большими нагрузками.

По ночам мучили боли. Почти каждое утро начиналось с «обучения» ходьбе. Позвоночник превращался в «бамбук». Обратного хода болезни не было видно ни в чем. Принимаемые лекарства не помогали. Наоборот, ухудшали состояние. Но по болезни не было пропущено ни одного рабочего дня, на протяжении многих лет службы не было ни одной госпитализации. Это не позволяло начальникам предъ­явить претензии к моей работоспособности и официально считать меня больным.