книги2 / 361

Внекоторых источниках башкиры называют себя прямыми наследниками сарматов, на что указывают особенности кочевой культуры, общность родовых тамг, свободолюбивый дух, готовность к объединению в союзы, которые в условиях социокультурной реконструкции проецируются на национальную идентичность. Научными предпосылками для этого являются обзоры трудов древних авторов (греческих, персидских, римских, китайских), упоминающих о жизни северных стран, находящихся на стыке Европы и Азии «у подножия» Рифейских (Уральских) гор1. Возможно предположить, что кристаллизация идентичности башкирского народа многие века происходила в условиях суровой природы Уральских хребтов, выступающих естественным защитным рубежом степных и гористых ландшафтов, диких лесов, уберегающим от захватнических экспансий, в то время как в прошлое уходили половецкие народы, ассимилировавшиеся с другими этносами Великой Степи.

На Южном Урале за многие века совместного проживания на одной территории представители разных народов в общении между собой выработали особую культуру толерантности — взаимопринятия

иуважения языков, культур и религиозных воззрений других этносов. При этом произошел своеобразный синтез языков. Многие жители Башкирии знают, как правило, два, а то и три языка и, как, минимум, понимают друг друга, поэтому при устном общении часто не нуждаются в синхронном переводе. К примеру, значительная часть чувашей, мари владеют на бытовом уровне башкирским или татарским. Имеют место случаи, когда корреспондент на телевидении или радио задает вопрос по-башкирски, а ответ получает по-татарски или наоборот. Эти родственные языки имеют много общего, поскольку в прошлые века и в настоящее время национально-культурные ареалы их распространения часто соприкасались. Исторически это объясняется тем, что

вдалеком прошлом предки башкир и татар общались на одном и том же кыпчакском (половецком) языке. В современных реалиях в кыпча́кскуюгруппу входят также кыргызы, казахи, балкарцы, караи́мы,каракалпа́ки,карачаевцы, крымские татары (с крымча́кскимдиалектом), кумыки, ногайцы.

Втечение многих веков Российская империя, осваивая новые территории на востоке евразийского материка, включала в семью своих народов и тюркские этносы. При этом создавались условия для сохра-

1  Путенихин В. П. Природа Урало-Поволжья в источниках. Известия древних писателей, ученых, путешественников. Уф а: АН РБ, Гилем, 2011. 392 с.

211

нения их языков и культур, просвещения. В тюркоязычных регионах местные ученые изучали диалекты, разрабатывали грамматику, учебники по родным языкам, методические основы их преподавания.

Не случайно именно Россия стала родиной и центром международной тюркологии, которую как науку провозгласил в середине XIX столетия российский академик В. В. Радлов. Его дело в ХХ веке блистательно продолжил советский востоковед, профессор Московского и Ленинградского университетов Н. Д. Дмитриев, который знал более 40 восточных и западноевропейских языков. По трем тюркским языкам он создал первые в мире научные грамматики и словари. Переиздававшаяся десятки раз «Грамматика башкирского языка» академика Дмитриева стала настольной книгой для многих востоковедов. В Уфе одна из улиц носит его имя, а в Башкирском государственном педагогическом университете им. М. Акмуллы открыт Мемориальный му- зей-лаборатория этого выдающегося ученого.

Тюркологов России заботят судьбы всех 25 тюркских языков страны, но особое беспокойство вызывают так называемые минорита́р- ные языки, которые целесообразно включить в состав «Красной книги языков народов России», поскольку их немногочисленные носители постепенно переходят на более распространенные языки. Пока же основу «Красной книги» составляют языки малых народов Кавказа, Сибири и Дальнего Востока, тогда как Урало-Поволжье в ней представлено по минимуму, лишь в части редкого языка нагайбаков из Челябинской области.

Если говорить о ситуации за пределами России и стран СНГ, то, например, в странах Ближнего и Среднего Востока тюрки представлены достаточно заметными диаспорами. В Иране азербайджанцев исторически насчитывается едва ли не больше, чем в самом Азербайджане. Узбеки занимают заметную нишу в современном Афганистане. В Сирии недавно объявились ранее малоизвестные туркома́ны.

Культивирование определенными зарубежными политическими силами идеи возрождения Османской империи от Аравии до Алжира подпитываются идеями пантюркизма, в основе которого лежит утверждение, что «любой тюрк поймет другого тюрка на пространстве от Стамбула до Якутска». Безусловно, эта идеология имеет мало общего с современной действительностью. Однако иностранные акторы в виде народной дипломатии в последние годы продолжают проявлять себя через различных сателлитов, в том числе через проект ТЮРКСОЙ­.

В целом, нужно сказать, что мировая и российская тюркология как наука в условиях современных реалий достаточно успешно решает

212

стоящие­ перед ней задачи. Вместе с тем, она должна успевать реагировать на любые искажения или даже попытки фальсификации, отстаи­ вая объективную, методологически выверенную картину языкового мира в своем сегменте.

Так, с начала 90-х годов, когда Российскую Федерацию захлестнула волна «суверенизации» национальных республик, региональные ученые, выполняя определенный заказ этнократических элит, увлекались «искусственным состариванием» собственной истории, утверждая, что государственность их территорий была изначальной, а предками были ушедшие в небытие великие цивилизации скифов, сарматов, половцев. Одним из таких ученых, продвигавших подобную конспирологическую версию, считался Салават Галлямов, известный своими гипотезами о влиянии башкирского языка на многие древние и современные европейские языки, а башкирских мифов и эпосов — на древнеиндийскую философию. В настоящее время некоторые историки Башкортостана, изучавшие этимологию башкирского языка, утверждают: «Башкирский язык является самым первым языком в мире»1. В качестве своей методологии они избрали нейро-коммуникационный подход, который и позволил им обосновать эту гипотезу. Считая себя последователями Заки Валиди, они презентовали эту разработку в Турции.

Отметим, что в регионе формируется целый «пул» непрофессиональных языковедов, которые, благодаря масс-медиа и тиражированию громких заявлений, будут и дальше позиционировать себя на международной арене, обозначать преемственность с «мифологическими подходами» на местной почве, противопоставляя свои якобы открытия традиционной башкирской лингвистике.

Нельзя не отметить, что в 90-е годы лингвистика становилась заложником политических фальсификаций, и нередко проявляли себя и псевдоученые, выдвигающие антинаучные концепции возникновения и развития языков коренных народов. В настоящее время ненаучные концепции, которые нарушали принципы объективности и методологичности, уходят в прошлое.

Закономерные процессы сближения тюркских культур через фес­ тивальную деятельность, реализацию общих коммуникационных проектов ведут к образованию новых языковых общностей. Свидетельством начинающейся тюркизации языковой сферы националь-

1  Гайнуллин А. Башкирский язык является самым первым языком в мире. URL: https://proufu.ru/news/society/55836-aysuvak_gaynullin_bashkirskiy_yazyk_yav lyaetsya_ samym_drevnim_yazykom_v_mire/ (дата обращения: 30.04.2019).

213

ных республик становится стремление части башкирских и татарских общественников к созданию единой языковой среды. Вероятно, речь идет о феномене возникновения новой исторической закономерности, которая в определенной степени начинает проявляться в начале ХХI в., а именно: возникновении новой редакции кыпчакско-булгар- ской ветви языка тюрки, существовавшей в продолжительном историческом диапазоне ХI — начала ХХ вв. и разделенной впоследствии на татарский и башкирский языки. Поэтому намечается консолидация башкирских и татарских общественников, которые ничего общего не имеют с языкознанием, преподаванием своих родных языков, но выискивают способы создания конфликтов на этнодемографической и национальной почве и стремятся к реанимации конфликта со славянским миром. Об этом говорят статьи, размещенные на электронных ресурсах, — «Башкирские и татарские общественники призвали к созданию единой языковой среды»1 и «Борьба за язык — глубинные причины и перспективы противостояния (просто о сложном)» на сайте Центра Льва Гумилева2, лейтмотивом которых служит политизация идей пантюркизма на территории Российской Федерации с усилением влияния Центральной Азии, где идеи евразийской многонациональной консолидации начинают подменяться концептом создания некой тюркской мононации.

По предложению директора Института этнологии и антропологии РАН В. А. Тишкова, этнический состав многонациональной России может расшириться за счет введения этнонима «татаро-башкир»3. Эта категория, по его мнению, не означает объединение мировоззренчески сформировавшихся татар и башкир в единый этнос, но предполагает появление, наряду с существующими этническими группами, «третьей идентификации» для тех, кто имеет прямое отношение к обеим из них. Это вполне возможно по отношению к семьям межнационального брака, их детям, унаследовавшим башкирские и татарские традиции, а также «людям с двойной этнической идентичностью».

1  Башкирские и татарские общественники призвали к созданию единой языковой среды. URL: https://proufu.ru/news/novosti/bashkirskie_i_tatarskie_obshchestvenniki_ prizvali_k_sozdaniyu_edinoy_yazykovoy_sredy/ (дата обращения: 05.05.2019).

2  Борьба за язык — глубинные причины и перспективы противостояния (просто о сложном). URL: http://www.gumilev-center.ru/borba-za-yazyk-glubinnye-prichiny- i-perspektivy-protivostoyaniya-prosto-o-slozhnom/ (дата обращения: 05.05.2019).

3  Татаро-башкирам быть? URL: https://www.idelreal.org/a/29214920.html (дата обращения: 28.12.2018).

214

Ввиду этого может возникнуть ситуация, когда в ходе Всероссийской переписи населения в 2020 году по категории «Народы России» появится графа самоидентификации «татаро-башкир» или «башки- ро-татар». Это может стать реальным доказательством на пространствах Евразии консолидации тюркского мира. В этом плане такая объединительная категория может охватить первоначально всего несколько процентов, однако в реальности вполне возможно, что людей — носителей двойной самоидентификации значительно больше.

Следует учитывать, что предложение В. А. Тишкова о закреплении категории «татаро-башкиры» даже в ассиметричной по национальному представительству Республики Башкортостан имеет прямое отношение к родному языку, универсализации языковых норм, их выравниванию в городах и районах региона, сбалансированию «южного»

и«северного» диалектов как поливалентной нормы в языковом нацие­ строительстве башкирского этноса. Также выравнивание языкового пространства означает, что в скором времени могут появиться мобильные приложения и печатные словари, имеющие отличия от литературного языка, но образующие его ветви, способные формировать современную национальную идентичность башкир.

Объективно, самоидентификация тюркских народов происходит не только по внутриэтническим признакам, формирующим его самость относительно других этносов, но и на основе межэтнической общности. На мировоззренческом уровне просматривается формирование тюркского супер-этноса в условиях Поволжья Российской Федерации. Поскольку

впереписи 2010 года общая сумма башкир и татар составляла 53,5 %, то может случиться вариант их солидаризации, при котором произойдет резкое возрастание их субъективно-идентификационной численности,

иэто получит отражение в результатах переписи 2020.

Известный российский философ Р. З. Абдуллин предпринял интересную попытку исследовать сущность национальной идеи через призму образования супер-общностей — цивилизационных форм, обладающих гораздо большими возможностями самосохранения по сравнению с обособленными этническими общностями. С одной стороны, эту тенденцию, исходящую из предчувствия диктата глобализма, можно рассматривать как действие закона эволюции, включающего синергетический потенциал этносов, способных перешагнуть через предрассудки, исторические расхождения и фрагменты памяти о былых в разные времена конфликтах. С другой стороны, этот процесс нельзя назвать рецессией, потому как возврат по спирали от точки зарождения к исходному коду является вовсе не ликвидацией этнического в угоду об-

215

щечеловеческому, а трансформацией в совершенное иное качество. Поэтому выход на историческую сцену супер-общностей, образованных на основе синхронизации языковых норм, традиций, мифо-ритуаль- ных обычаев, общественных укладов, имеющих единую мировоззренческую природу, с переходом к формам идентификации не по моноэтническому признаку, а гораздо более широкого свода составляющих­ коллективный портрет «тюрков», «азиатов» или «европейцев» является закономерным действием прогресса.

Утверждение Р. З. Абдуллиным идеи супер-общностей как стержневой основы народонаселения государств мира обещает стать стратегией цивилизационного будущего, элементы образования которых присутствовали в идеологических системах разных исторических периодов: «Национальное разделение людей — явление временное, преходящее и при сознательном, управляемом характере развития общества нации со временем должны безболезненно исчезнуть по мере консолидации человечества в суперэтносы и более высокие общности. В этом важном деле Россия продвинута намного больше любого государства мира, поэтому она может и должна показать пример создания единого социофонда суперэтноса. Этот процесс в сознательной управляемой форме был начат после победы социалистической революции в России в 1917 году путем создания СССР, а теперь продолжается в ходе развития и консолидации многонационального сообщества Российской Федерации»1. Таким образом, просматривается парадигма движения человечества, стремящегося сохранить наследие предков не как изолированные части этнокультурных явлений, а в целостной системе, которая может стать платформой для поступательного цивилизационного движения, представляющего различные супер-этнические общности.

Недопустимо в угоду глобализму разрушение многовекового уклада хозяйствования, самобытных умений и навыков владения высоким исполнительским мастерством искусства разных жанров, способами оздоровления и укрепления физических сил, отказ от следования традиционным ценностям духовно-нравственных отношений и религиоз- но-мифологических воззрений. Необходимо отметить, что подобное понимание сохранения этнического начала, определенной культурной автономии, своего национального ареала — «родового гнезда» всего этноса характерно и для европейских исследователей, которые совершенно справедливо усматривают опасность в их подавлении массовой

1  Абдуллин Р. З. Российская национальная идея: от утопии к реальности. СПб. : Алетейя, 2010. С. 534.

216

культурой. Знаменитый антрополог и этнограф Б. К. Малиновский пишет: «Повсюду одно и то же фантастическое рвение истреблять, искоренять, сжигать все то, что шокирующе действует на нашу моральную, гигиеническую или просто провинциальную чувствительность, повсюду одно и то же невежественное и глупое непонимание того, что каждая черта культуры, каждый обычай и верование представляет некую ценность, выполняет социальную функцию, имеет положительное биологическое значение… Традиция с биологической точки зрения есть форма коллективной адаптации общины к ее среде. Уничтожьте традицию,

ивы лишите социальный организм его покрова и обречете его на медленный неизбежный процесс умирания»1.

На опасность разрушения духовных шедевров цивилизаций и выхода на мировую арену человека, не отягощенного высокой моралью, традициями, нравственными убеждениями, верованиями и отрицающего предшествующий исторический опыт, предупреждающе и пророчески указывал русско-американский социолог и культуролог, один из основоположников теорий социальной стратификации и социальной мобильности Питирим Сорокин: «Любая великая культура, которая заканчивает свою жизнь превращением в этот вариант перманентной «свалки», теряет свою индивидуальность и становится просто материалом, просто «цивилизационным навозом и удобрением» для других великих цивилизаций или культурных систем. И любой народ, общество или нация, которая не может создать новый социокультурный порядок вместо того, который распался, перестает быть лидирующим «историческим» народом или нацией и просто превращается в «этнографический человеческий материал», который будет поглощен и использован другими более творческими обществами или народами»2. Такая изощренная форма выживания одних доминантных этносов за счет других с ослабленным национальным духом является не только исторической реальностью, но и хорошо просматривается в разных социокультурных

иэтнических слоях современной цивилизации.

Этнический «ренессанс» современности во многом обусловлен тем, что в современном обществе переходного типа именно этносу, а не социальному классу или политической группе приходится обеспечивать успешную адаптацию своих представителей к условиям интенсивных

1  Малиновский Б. Культура // Культурология. ХХ век: проблемно-тематиче- ский сборник. Дайджест IV. М. : ИНИОН ПВН, 1997. С. 15–22.

2  Сорокин П. А. Главные тенденции нашего времени / пер с англ., сост и предисл­. Т. С. Васильева. М. : Наука, 1997. С. 181–296.

217

перемен. Этнос, являясь важнейшим элементом социальной структуры современного общества, выполняет в нем стабилизирующую функцию, не позволяя превращать молодое поколение в сообщество толпы.

Аксиологический подход как общенаучный метод исследования социальных трансформаций первоначально основывался на диалоге культур, поскольку лишь в условиях сравнительного их сопоставления можно понять самобытность и смысл другой культуры. Именно поэтому изучение генезиса национального образовательного идеала должно быть направлено на выявление национального своеобразия ценностей образования и их развития на различных исторических этапах. Мы разделяем точку зрения А. Б. Панькина, считающего, что «культура коренного этноса становится отправной точкой и основным стержнем всякого рода образовательной деятельности, реализует педагогический потенциал, заложенный в каждой этнокультуре, и основывается на методологическом принципе — человек есть пересечение многих культур. Формирование системы этнокультурно-коннотированного образования обеспечивает уважение ценностей собственной культуры, а также ценностей других народов»1.

Системный анализ появившихся в последние два десятилетия исследований, посвященных становлению этнорегиональных образовательных систем на примере конкретных российских регионов (Республика­ Башкортостан, Республика Адыгея, Республика Саха — Якутия, Рес­ публика Бурятия, Республика Татарстан, Республика Чувашия, Рес­ публика Калмыкия и др.), позволил выявить главные элементы — основы этнокультуры, рассмотренные с разных методологических позиций. При этом отмечается некоторое сходство применяемых понятий разных исследователей, нередко сформулированных в виде метафор:

символическое тело национальной культуры; ядро материальной и духовной культуры; модельный фонд этноса; концепция «центральной зоны культуры»;

центральная культурная тема этноса; этнические константы; многомерность культурных явлений; квинтэссенция ценностной системы; этический кодекс этноса;

соотношение общечеловеческих и национальных ценностей.

1  Панькин А. Б. Этнокультурный парадокс современного образования. Волгоград : Перемена, 2001. С. 246–247.

218

Ю. В. Яковец, рассматривая осевые проблемы ХХI века в контексте постиндустриальной цивилизации, пишет: «В социокультурной сфере находится генетическое ядро каждой локальной цивилизации. С его разрушением цивилизация гибнет, переходит в реликтовое состояние. Это генетическое ядро меняется по фазам жизненного цикла цивилизации, ярко вспыхивая в периоды выхода из кризиса и подъема, угасая в фазах застоя и кризиса. Аналогичные колебания наблюдаются по фазам мировых цивилизаций с периодическим перемещением центра творческого лидерства»1. Европейская цивилизация, львиную долю географических­ пространств которой занимает Российская Федерация, может во многом поучиться у нашей страны практикам сохранения родных языков и их использования в современной жизни. При этом подчеркнем, что большая роль в сохранении национальных и языковых идентичностей принадлежит российским регионам.

По данным аналитического агентства «Смыслография», Башкортостан по итогам 2017 года занял 14–15-е места в рейтинге упоминаемости российских регионов в западных СМИ. Зарубежные издания, в их числе авторитетные Reuters, Dow Jones и The Washington Post, по ряду информационных поводов упоминали республику более двух тысяч раз. Одним из них является негативная реакция общественности на отмену обязательного изучения башкирского языка в школах, в то время как положительным маркером считаются результаты проведения саммитов ШОС и БРИКС в Уфе.

1  Яковец Ю. В. Глобализация и взаимодействие цивилизаций / Междунар. ин-т П. Сорокина Н. Кондратьева. М. : Экономика, 2001. С. 35.

219

Глава 3 МИГРАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА

В НАЦИОНАЛЬНОЙ РЕСПУБЛИКЕ

3.1. Исламский фактор в миграционном социокультурном пространстве

Продолжающийся цивилизационный дрейф Республики Башкортостан в сторону исламского паттерна, в формировании которого принимают опосредованное участие выходцы из Средней Азии и Закавказья, ведет к изменению социоэтнических ментальностей и духов- но-нравственных ориентиров и даже расколу общества.

Принципиальной особенностью Республики Башкортостан является своеобразный конфессиональный состав — большинство верующих в регионе исповедует ислам. Демократичность России, свобода вероис­ поведания, широкие возможности для строительства культовых сооружений, религиозного просвещения, книгоиздания, развития интер- нет-коммуникаций, создали благоприятную почву для формирования различных мировоззрений.

Некоторые из них связаны с течениями исламского фундаментализма. На распространение радикальных течений ислама влияет значительная трудовая миграция, обусловленная привлекательностью мегаполисов и промышленных центров, таких как Уфа, Казань, Екатеринбург, Тюмень и т. д.

Так, в Республику Башкортостан, в зависимости от складывающейся экономической ситуации, ежегодно прибывают 65–70 тысяч иностранных граждан, преимущественно выходцев из стран Центральной Азии (Узбекистана, Киргизии, Таджикистана, Туркменистана и Казахстана) — в среднем около 50 тыс. чел., Закавказья (Азербайджана, Армении, Грузии, Абхазии, Южной Осетии) — около 8 тыс. чел., из стран со сложной политической ситуацией, где высоки риски терроризма, экстремизма, их распространения в другие государства (Афганистана, Ирака, Пакистана, Турции, Украины, Ирана, Сирии) — порядка 3,5 тыс. чел.

Несмотря на то, что этнические группы дисперсно распределяются по территориям, в количественном отношении они образуют целые

220