книги2 / 416603728

пьютерные игры», «дети, убежавшие из дома» (ответ, содержащий «следы» стереотипного восприятия выделенной группы молодежи) и т.п. Во многих случаях были приведены расшифровки, какие именно подростки и молодые люди имеются в виду при ответе на вопросы анкеты («клиент

социальных служб» - подчеркнуто, «клиент службы занятости», «безработные граждане», «обратившийся за услугой трудоустройства несовершеннолетний», «подросток, который обратился в АЗН (агентство занятости населения) за услугами», «сторона на медиации» и «сопро-

вождаемый» специалистом Государственного бюджетного учреждения «Городской центр социальных программ и профилактики асоциальных явлений среди молодежи «КОНТАКТ»», «подопечный «органов внутренних дел»»). Отметим, что косвенно приведенные дополнения и пояснения показывают, что привлеченные эксперты восприняли специфику исследуемой категории молодежи и адекватно поняли поставленную перед ними задачу.

По частоте контактов с неучащимися и нигде неработающими подростками и молодыми людьми эксперты распались на три примерно равные группы: трое-четверо из каждых десяти опрошенных (34,92%) встречаются с такими юношами и девушками часто и регулярно (9,85% и 25,07%), треть (35,23%) респондентов встречала их иногда. Оставшаяся треть (29,85%) участников опроса вступала с ними в контакт редко (20,0%) или очень редко (9,85%). Всего двое опрошенных уверенно заявили, что с такими подростками и/или молодыми людьми не встречались вовсе.

При оценке причин неучастия молодежи в сферах труда и образования эксперты могли либо выбрать несколько вариантов ответа из предлагаемого списка, либо дополнить заданный список собственными размышлениями. Распределение полученных ответов на вопрос (в порядке убывания их значимости) приведено в таблице 1.

Таблица 1 – Распределение ответов на вопрос:

«Как Вы полагаете, неучастие молодежи в сферах образования и труда является следствием… (можно выбрать несколько вариантов ответа)?»

171

По мнению экспертов, ключевыми основаниями эксклюзии подростков и молодых людей – и это отчетливо просматривается из данных таблицы 1 – являются причины социального характера, присущие именно периодам детства – юности – молодости. Первой и главной из этих причин подавляющая часть взрослых (60,17%), контактирующая с неучащейся и неработающей молодежью, считает особенности развития и воспитания. То есть речь идет о тех функциях, которые традиционно возлагаются на семью. А большой отрыв от остальных позиций, на наш взгляд, свидетельствует о недостаточности выполняемых именно семьей обязательств по развитию и воспитанию подрастающего поколения.

Второй по важности (39,83% ответов) причиной попадания молодых людей в число неработающих и неучащихся оказалось наличие проблем социализации, попыток установления социальных связей, включения в общество. Можно предположить, что такие проблемы также в известной степени являются следствием развития и воспитания.

Несколько неожиданным для авторов стало высокое место (31,92%), присужденное экспертами такому, если так можно выразиться в данном случае, явлению как отсутствие самоконтроля, неумение или нежелание человека держать себя в руках или «обыкновенная распущенность».

По сути, полученные на уровне конкретного исследования факты подтверждают сделанные нами теоретические выкладки относительно причин и источников пополнения молодежи категории NEET. Приведем их в общих чертах.

По нашему мнению, источники пополнения категории неучащейся и неработающей молодежи состоят из нескольких блоков1.

Первый из них мы связываем с многообразными факторами, обусловливающими и/или провоцирующими социальную уязвимость, ущербность (дети из неблагополучных семей; дети и под-

ростки, имеющие родителей с низким уровнем образования; дети и подростки, оставшиеся без попечения родителей и проживающие в специализированных учреждениях, а также выпускники этих учреждений; беспризорные и безнадзорные дети и подростки; проживающие в небольших или отдаленных населенных пунктах; мигранты; принадлежащие к расовым и этническим меньшинствам; девушки, имеющие опыт ранней беременности и проч.). Видимо в эту группу следует включить также подростков и молодых людей, ведущих криминальный образ жизни.

Обратим внимание, что ответы данные экспертами, знакомыми/контактирующими с одним либо с группой молодых людей и девушек, которые не учатся и не работают, при полном сходстве последовательности их расположения по степени значимости все же несколько расходятся. В частности, эксперты, знакомые/контактирующие с группой молодых людей и девушек, чаще выделяют основания, включаемые нами в первый блок, попадания молодежи в группу NEET. На это указывает и часть дополнительных комментариев: «особенностей воспитания (подчеркнуто)», «<отсутствие> социаль-

ного благополучия», «лень», «незрелость личности, инфантильная норма поведения», «влияние со стороны», «деградации в связи с наркоманией и/или токсикоманией, алкоголизмом».

Второй блок источников – в соответствии с нашими теоретическими подходами – складывается из представителей молодого поколения, претерпевших эмоционально-психологические неудачи и разочарования (получивших опыт жестокого обращения того или иного рода; ставших участниками различных межличностных конфликтов и/или не умеющих выстраивать отношения с ровесниками или

1 Шесткова Н.Н., Скворцова М.Б. «Неработающая и неучащаяся молодежь: причины, источники формирования и психологические особенности группы» // Экономика Северо-Запада: проблемы и перспективы развития. 2020. №3-4 (в печати).

172

старшими; потерявшими работу и т.п.). И это соответствует второму по значимости блоку, выявленных нами причин и источников формирования обозначенной категории подростков и юношества.

Сопоставим теоретические походы с результатами опроса. Так, неудачи, полученные при приобретении жизненного опыта (нехватка баллов для поступления в учебное заведение, отказ при приеме на работу, увольнение и т.п.) стали следующей по важности и относимой нами ко второму блоку позицией (30,79% полученных ответов по выборке в целом), определяющей попадание молодежи в число неработающих и неучащихся граждан. Сюда же мы относим и немного меньший по доле (25,71%), но близкий по смыслу ответ: «особенности личности». В этом случае доли ответов экспертов, взаимодействующих с различными (одиночками или группами) представителями исследуемой категории молодежи, практически совпадают: 31,52% против 30,16%. Дополнитель-

ные комментарии экспертов по блоку таковы: «нехватка баллов для поступления в учебное заведение», «отсутствие необходимого количества мест в ПТУ (25 на учреждение), высокий проходной балл – выше 3,00», «отсутствие профориентации, выбор учебного заведения спонтанный и неосознанный, отсутствие практики при обучении, ложные представления о специальности, отсутствие работы по специальности, низкая з/п по специальности, отсутствие института наставничества, разочарование в профессии, низкая мотивация к работе», «формальности организации учебного процесса», «неправильно выбранное учебное заведение (отчисление)», «невостребованность молодежи без опыта работы».

Третий блок источников пополнения категории объединяет подростков и молодежь с ограниченными возможностями <физического и психического> здоровья с вытекающими из этого ограничениями социализации, получения образования, трудоустройства. Эту же иерархию можно наблюдать и в полученном нами в результате опроса перечне причин (Таблица 1). При этом отмечаются различия между суждениями экспертов, взаимодействующих с одним либо с группой подростков и молодых людей. В частности, блок причин, связанных с состоянием здоровья юношей и девушек, представляется более значимым тем специалистам, родственникам и знакомым изучаемой категории молодежи, кто контактирует с более, чем с одним представителем группы NEET молодежи. Так, различия в мнениях экспертов по поводу такой причины эксклюзии молодежи из сфер труда и образования превышают двукратных размер: 5,45% указавших на эту причину среди экспертов, взаимодействующих/взаимодействовавших с одним подростком и/или молодым человеком против 11,64% взаимодействующих/ взаимодействовавших с группой подростков и/или молодых людей.

Любопытно привести и иные рассуждения экспертов по поводу причин, выталкивающих молодых людей из сфер труда и образования. Эти причины могут быть разделены на финансовые («отсут-

ствие возможности оплачивать обучение», «отсутствие финансовой мотивации», «получение пассивного дохода», «согласие родителей на финансовое обеспечение сына/дочери») и организационные («<работа> носит временный характер», «прописка в Ленинградкской области или временная прописка в Санкт-Петербурге», «работодатель официально не оформляет»). Присутствует также гос- ударственно-политический подход: «нет специальных программ для молодежи», «отсутствие рабочих мест для молодежи с зарплатой выше прожиточного минимума», «политическая и экономическая ситуация в стране», «политика РФ», «результат политики государства».

Особняком стоят два экспертных мнения, которые, как нам кажется, все-таки следует привести ввиду их нестандартности. Так, один из респондентов полагает, что неучастие молодежи в сферах образования и труда является «реакцией на условия информатизации общества», закладывая в это, по-видимому, идею высокой зависимости молодежи от разного рода гаджетов и ее погруженность в on-line среду. Второй же эксперт высказал концептуальную позицию, опосредованно ука-

173

зывающую на его возраст и идеологические воззрения: «необязательность труда (утрата при-

нуждения к труду, отсутствие концепта тунеядство, новая классовая структура)1». И с этой позицией в известной мере можно согласиться.

Приведенная выше иерархия ответов опрошенных сохранена и в разрезе распределения их мнений по признаку пола исследуемой группы молодежи. Явным исключением стала только большая роль состояния здоровья – как причины неучастия в сферах образования и труда – для молодых людей: 15,83% против 6,67% для девушек.

В целом по выборке восемь из каждых десяти опрошенных (83,52%) полагают, что попытки вернуть молодого человека/девушку в сферы образования и труда должны сопровождаться выявлением и анализом причин, которые «вытолкнули» его из этих сфер.

Резюмируя изложенное, можно констатировать, что ключевой причиной эксклюзии подростков и молодых людей из сфер образования и труда являются причины социального характера, присущие именно периодам детства – юности – молодости. Первой и главной из этих причин эксперты считают особенности развития и воспитания, что, по мнению авторов, свидетельствует о недостаточности выполняемых именно семьей обязательств по развитию и воспитанию подрастающего поколения.

Вторым важнейшим выводом, полученным на уровне конкретного исследования, является подтверждение сделанных ранее авторами теоретических выкладок относительно причин и источников пополнения молодежи категории NEET. В частности, свое подтверждение получил тезис, согласно которому источники пополнения категории неучащейся и неработающей молодежи состоят из нескольких блоков. Первый из них связан с многообразными факторами, обусловливающими и/или провоцирующими социальную уязвимость, ущербность подростков и молодых людей; второй складывается из представителей молодого поколения, претерпевших эмоциональнопсихологические неудачи и разочарования; третий объединяет подростков и молодежь с ограниченными возможностями <физического и психического> здоровья с вытекающими из этого ограничениями социализации, получения образования и трудоустройства.

Литература:

1.Варшавская Е.Я. Российская NEET-молодежь: характеристики и типология // Социологические исследования. 2016. № 9. – С.31-39.

2.Зудина А. А. 2017. Не работают и не учатся»: NEET-молодежь на рынке труда в России. Препринт WP3/2017/02. Серия WP3 «Проблемы рынка труда». – М.: Изд. дом ГУ ВШЭ.

3.Шестакова Н.Н., Иванов О.И., Скворцова М.Б. Человеческий потенциал и человеческий капитал российской молодежи, находящейся вне труда и образования: теория и диагностика // Петербургский экономический журнал. 2020. №4.

1 Авторский стиль изложения и орфографии сохранен.

174

УДК 331.5.07

Ширнова С. А.

ПЕРСПЕКТИВЫ ЦИФРОВОГО РАЗВИТИЯ СФЕРЫ ЖКХ: КАДРОВЫЙ АСПЕКТ1

Сфера ЖКХ удовлетворяет жизненно важные потребности в безопасности и качестве жизни людей, с одной стороны, и представляет собой сферу деятельности, всемерно встроенную в сеть современных экономических и социальных связей, с другой стороны. «Благополучие» данной сферы является своеобразным индикатором уровня развития сопряженных отраслей и благосостояния населения территорий. Технологическая модернизация и цифровизация данной сферы носит объективный характер, связанный с необходимостью обеспечения: конкурентоспособности ЖКХ

всистеме других экономических отраслей; соответствия уровню инновационного развития отраслей, входящих в его структуру; повышения качества оказываемых услуг; сокращения уровня правонарушений в системе ЖКХ.

Врамках данного исследования, ЖКХ представляет собой сектор экономики, связанный с профессиональным управлением и обслуживанием объектов жилой недвижимости, а также предоставлением комплекса коммунальных услуг, обеспечивающих комфортные условия проживания населения регионов. Официально принятая сегодня структура ЖКУ включает: управление и содержание МКД; капитальный ремонт МКД; теплоснабжение и горячее водоснабжение; электроснабжение; водоснабжение и водоотведение; благоустройство и озеленение; сбор и утилизация ТКО [1, с. 9].

Наиболее наглядно о состоянии сферы ЖКХ свидетельствуют обращения граждан в 2019 года

вНациональный центр общественного контроля (Центр)2:

из общего количества обращений (27907 единиц) уровнем оплаты услуг не довольны 15,7% обратившихся в Центр россиян;

содержанием МКД (многоквартирный дом), общего имущества и качеством ремонтных услуг не удовлетворены 15,4% обратившихся граждан из 80 субъектов РФ;

недовольство действиями УК (управляющая компания), ЖСК (жилищно-строительного кооператива), руководителей ТСЖ (товарищество собственников жилья) высказали 11,0% граждан;

не удовлетворенны благоустройством и качеством работ на придомовой территории, а также реализацией проекта «Формирование комфортной городской среды» – 8,9%;

капитальным ремонтом – 8,8% обратившихся жителей;

о низком качестве представляемых коммунальных услуг заявили 8,0% обратившихся;

кроме этого обращения граждан касались: оплаты за жилищно-коммунальные услуги; проведения собраний собственников, утилизации твердых коммунальных отходов, установки и использования приборов учета, распоряжения общим имуществом и другие [3].

Отметим, что общие тенденции ЖКХ в субъектах РФ не исключают региональные особенности развития данной сферы. Так, обращения жителей Санкт-Петербурга в Государственную жилищную инспекцию (ГЖИ) имеют структуру, наглядно отражающие слабые места ЖКХ города (рисунок 1).

1Статья подготовлена в рамках выполнения темы НИР ИПРЭ РАН «Разработка теоретико-методологических основ стратегии трансформации социального и эколого-экономического пространства, её влияния на развитие человеческого капитала инновационной экономики».

2НП «Национальный центр общественного контроля в сфере жилищно-коммунального хозяйства «ЖКХ Контроль», — некоммерческая организация, деятельность которой направлена на решение проблем в жилищно-ком- мунальной сфере, повышения эффективности работы отрасли, улучшения качества жизни граждан [2]

175

Рисунок 1 – Структура обращений граждан Санкт-Петербурга в ГЖИ в 2019 году (в единицах и процентах от общего количества обращений за год)

Источник: рассчитано автором по [4]

Очевидно, что наибольшее количество обращений по поводу уровня квартплаты является особенностью Санкт-Петербурга, вызванное целым рядом причин: местоположением жилья (престижные районы, центр города, окраины, Ленобласть на границе с городом), сильной дифференциацией качества жилья, поставщиками услуг, управляющей компанией и т.п. Более детального исследования по представленным данным «официальной статистики» Центра и ГЖИ СПБ1 сделать не возможно, поскольку отсутствует единая методика обобщения данных у организаций, работающих с обращениями граждан, что мешает проведению эффективного мониторинга данной сферы, и выявлению приоритетов воспроизводства кадрового потенциала ЖКХ регионов.

Следует отметить, что существующий дисбаланс спроса и предложения на рынке ЖКХ во многом связан с недостаточным ассортиментом и низким качеством услуг, с одной стороны, и низкой платежеспособностью населения регионов, с другой. Изменить данную ситуацию возможно на основе технологической и цифровой модернизации данной сферы, а также наличием квалифицированных кадров, способных обеспечить эффективную деятельность в условиях технологических изменений.

Многофункциональность сферы ЖКХ делает ее «зависимой» от внедрения и использования современных технических и технологических разработок в различных экономических отраслях (включая, строительство, производство и распределение электроэнергии, газа, воды, переработку отходов и т.п.). Это определяет направления взаимодействия сферы ЖКХ с другими отраслями в качестве заказчиков инноваций или их соразработчиков.

Другим направлением инновационного и цифрового развития в сфере ЖКХ является создание и использование цифровых приборов учета расходования ресурсов, оборудования по контролю за работой жизнеобеспечивающих систем МКД и т.п., связанных с единой информационной системой региона.

Особое внимание в последние годы на федеральном и региональном уровне уделяется созданию информационных баз ЖКХ на основе цифровых платформ. Наряду с ранее названными направлениями технологической модернизации создание информационных систем обеспечит по-

1 Другие доступные стат. данные на сайтах этих организаций отсутствуют.

176

вышение эффективности и безопасности ЖКХ, снизит издержки производства услуг, позволит создать новую экосистему ЖКХ.

Начиная с 2014 года, на федеральном уровне создается государственная информационная система жилищно-коммунального хозяйства (ГИС ЖКХ) [5], которая призвана решить ряд важных для функционирования и развития данной сферы деятельности, а именно: обеспечение мониторинга состояния объектов жилищного фонда, организаций, предоставляющих коммунальные ресурсы, сбор и анализ статистической отчетности, формирование социально-ориентированного контента для участников сферы ЖКХ, формирование единого реестра организаций ЖКХ, информирование о региональных программах в сфере ЖКХ и их реализации и т.п. Аудит, проведенный в 2018 году на предмет соответствия системы ГИС, заложенным при ее разработке нормативам законодательства и технической документации, показал целый ряд нарушений, связанных с недостоверностью информации, непрерывным режимом функционирования системы, отсутствием шаблонов для загрузки информации, доступа к данным и т.п. [6, с. 9].

В целом, ограничения внедрения технологических инноваций в сфере ЖКХ можно представить следующим образом:

1)Отсутствие единых технологических стандартов сферы ЖКХ в территориальном и отраслевом разрезе.

2)Отсутствие комплексного системного подхода к цифровизации деятельности жилищнокоммунальной сферы на региональном и муниципальном уровне.

3)Законодательная база, регулирующая отношения в сфере ЖКХ, не обеспечивает в полной мере как межотраслевое взаимодействие в рамках ЖКХ, так и взаимодействие с внешними агентами, включая и ИТ отрасли. Специалисты подчеркивают фрагментарность, неопределенность, изменчивость жилищно-коммунального законодательства.

4)Отсутствие механизмов привлечения финансовых средств (инвестиций) на цифровую модернизацию сферы ЖКХ.

5)Слабое обобщение успешных инновационных практик, их продвижение и использование в

сфере.

6)Не достаточное развитие цифровой инфраструктуры территорий РФ (включая сельскую местность).

7)Высока региональная дифференциация условий и уровня развития сферы ЖКХ.

8)Высокий уровень износа оборудования и аварийного состояния объектов ЖКХ.

9)Высокий уровень дополнительных расходов населения на внедрение цифровых технологий ЖКХ на фоне низкого уровня жизни и материальной обеспеченности граждан.

10)Привлечение и использование дешевой рабочей силы в сфере ЖКХ.

11)Высокий уровень криминальной напряженности сектора ЖКХ, связанный с незаконным использованием финансовых средств и материальных активов (например, управляющими компаниями (УК) и другими субъектами организации деятельности ЖКХ).

Очевидно, что в настоящее время требуется комплексный подход к решению проблем сферы ЖКХ, целью которого будет построение новой модели функционирования данной сферы в условиях цифровой экономики. При этом исследование состояния кадрового обеспечения отраслей ЖКХ, определение перспективной потребности в кадрах представляется крайне актуальной задачей и мало изученной проблемой.

Об отсутствии полноценной статистики занятости в сфере ЖКХ свидетельствует тот факт, что представляемые в настоящее время (2020 год) проекты Стратегии развития жилищно-коммуналь- ного хозяйства Российской Федерации на период до 2035 года оперируют плохо сопоставимыми

177

данными за 2018 год. Остается надеяться, что данный пробел будет преодолен в недалеком будущем и оперативную информацию по всем аспектам сферы в территориальном и отраслевом разрезе можно будет получить в цифровых информационных системах.

Так, на 01.10.2020 в системе ГИС ЖКХ в России зарегистрирована 99731 организаций, 1300020 МКД, 19074878 жилых домов [7]. Данная информация, дополненная структурой организаций по численности и специализации сотрудников, местом нахождения организации (типом поселения), количеством обслуживаемых объектов, наличием вакансий и т.п., может стать базой для изучения существующей структуры рабочих мест на предприятиях отрасли и основой прогноза потребности

вспециалистах на перспективу с учетом региональных особенностей.

В2018 году численность занятых в сфере ЖКХ составила около 2,96 млн человек [1, с. 9]. Ниже представлены различные аспекты анализа структуры занятых, включая сферы деятельности ЖКХ, группы специалистов, половозрастную структуру (таблицы 1-3).

Таблица 1 – Структура кадрового состава специалистов ЖКХ в 2018 году

Источник: Составлено и рассчитано по [1, с. 13-18]

Преобладающей группой специалистов в сфере ЖКХ являются рабочие, их доля составляет от 65% (электроснабжение) до 83% (сбор и утилизация ТКО; клининг), исключение составляет лишь сфера капитального ремонта МКД, в которой используется труд рабочих сторонних фирм, заключающих договора на выполнение ремонтных работ. Соотношение квалифицированных и малоквалифицированных рабочих в большей степени зависит от отраслевой специфики деятельности в рамках сферы ЖКХ, однако следует учитывать и другие факторы, связанные с состоянием объекта, уровнем подготовки работника, состоянием технического парка и др. Высокая доля специалистов, имеющих уровень образования не ниже среднего профессионального, наблюдается в ресурсообеспечивающих отраслях (от 17 до 24%).

178

Отметим, что усредненные показатели по группам специальностей, полученные в формате выборочных опросов, например, такие как: в 2018 году доля руководителей организаций и подразделений составила 10,8%, специалистов высшего и среднего уровня квалификации – соответственно 8,7 и 16,2%, квалифицированных и неквалифицированных рабочих – 49,5 и 13,8% соответственно [8], малоинформативны и не оправданны при сопоставлении данных разного порядка. Другое дело, если эти исследования будут проводиться для уточнения локальной структуры рабочих мест отдельных регионов.

Важным показателем уровня и качества человеческого потенциала работников определенной сферы деятельности, а также потенциала ее цифрового и технологического развития является возрастная структура отрасли (таблица 2).

Таблица 2 – Структура кадрового состава ЖКХ по возрастным группам в 2018 году

Источник: Составлено и рассчитано по [1, с. 13-18]

Высокая доля работников старше 50-ти лет в основных сферах деятельности ЖКХ (выше 30%) свидетельствует о высокой доле неквалифицированного, тяжелого, непривлекательного труда, низком уровни модернизации отрасли. Практически все названные выше факторы, препятствующие цифровому развитию, в равной мере влияют на привлекательность ЖКХ для молодых и/или квалифицированных специалистов.

Традиционно низкий уровень среднемесячной заработной платы работников ЖКХ, начиная с конца прошлого столетия, имел уровень значительно ниже среднеотраслевого. По данным за 2018 год в отраслях забора, очистки и распределения воды; сбора сточных вод; утилизации отходов этот уровень составил 72,0% от среднеотраслевой оплаты труда (около 31 000 руб.). Очевидно, что с учетом территориальных различий в доходах, разницей между наименьшим и наивысшим уровнем зарплаты в рамках организации, можно предположить доход большинства работников сферы

179

ЖКХ, на уровне, не обеспечивающем достойное существование человека.

В свою очередь, гендерное своеобразие кадрового потенциала отрасли с приоритетным положением мужчин (таблица 3) не является фактором, определяющим повышение уровня квалификации рабочей силы, соответствующей условиям цифровизации.

Таблица 3 – Гендерное распределение работников ЖКХ в 2018 году

Источник: Составлено и рассчитано по [1, с. 13-18]

Очевидно, что нужны дополнительные стимулы для изменения квалификации работников до уровня новых экономических реалий, которые существенно ограничиваются в сфере ЖКХ такими факторами, как:

высокой смертностью мужчин до пенсионного возраста (65 лет),

высокой долей сотрудников ЖКХ, не имеющих профессионального образования вообще (около 30% работающих в 2018 году), или имеющих непрофильное образование (70% работников

в2018 году) [10, с. 69],

высокой долей низкоквалифицированной рабочей силы в сфере ЖКХ из числа мигрантов (таблица 4).

Таблица 4 – Структура занятости иностранных граждан в ЖКХ в 2018 г.

Источник: Рассчитано по [1, с. 11]

Сферой применения труда мигрантов являются рабочие мечта с высокой долей ручного, неквалифицированного труда, который позволяют руководителям управляющих компаний, используя

180