Толкование

Как правило, вопросы толкования условий договора могут быть поставлены при рассмотрении споров о заключенности и действительности договора, о нарушении его условий для применения соответствующих мер гражданско-правовой ответственности. Однако такая необходимость может возникнуть и при разрешении споров других категорий, которые нельзя отнести к договорным. К примеру, при рассмотрении виндикационного иска может потребоваться установление смысла спорного условия договора купли-продажи вещи, а при разрешении корпоративного спора суду необходимо будет обратиться к содержанию акционерного соглашения. При этом понятие неопределенности условия договора, предложенное ранее, охватывает лишь тот уровень интерпретационных проблем, которые могут встать перед судом с точки зрения характеристики языка договора, в то время как собственно правовые вопросы, подлежащие разрешению, обладая значительной спецификой, остаются за рамками языковой проблематики. Правильным было бы утверждать, что отсутствием ясности сформулированных условий уровень интерпретационных проблем не исчерпывается. При толковании договора подлежат разрешению вопросы заключенности и действительности договора, распространения действия договорного условия на конкретную ситуацию, а также правовой квалификации (отнесения спорного договора к определенному виду и типу). Так, при рассмотрении спора о заключенности договора подряда заказчик утверждал, что обязательства по оплате выполненных работ не возникли, поскольку между сторонами отсутствуют согласованные условия об объеме и содержании работ, о начальном и конечном сроке выполнения работ, графике выполнения работ, которые носят существенный характер. Суд кассационной инстанции решил вопрос о заключенности договора с помощью правил толкования (ст. 431 ГК РФ), указав, что «само по себе неполное выражение предмета договора в его тексте не может свидетельствовать о его незаключенности, поскольку установление предмета договора возможно путем выяснения действительной общей воли сторон с учетом цели договора». При этом суд указал, что фактически сторонами был определен предмет договора. Приняв во внимание, что стороны сочли возможным приступить к исполнению обязательств по договору, ответчик подписал акты приемки выполненных работ и частично их оплатил, что свидетельствует о ценности работ для заказчика и наличии между сторонами подрядных отношений, к которым подлежат применению нормы ГК РФ о подряд. Приведенный судебный пример указывает, что при установлении того, заключен договор подряда или нет, суд обратился к правилам толкования и учел все обстоятельства дела, определив отсутствующие в тексте договора условия посредством толкования.

Российскому праву конструкция разумного лица незнакома. Вместе с тем объективная оценка условий договора с позиций гражданскоправового принципа разумности не является новеллой для отечественной доктрины и практики. Так, в своих трудах проф. И.А. Покровский применительно к дореволюционному законодательству высказывает следующие соображения: «Если мы окинем общим взглядом сам механизм гражданско-правовых норм, то мы заметим, что все они покоятся на предположении некоторого абстрактного человека, своего рода «гражданского человека». Это есть некоторая средняя фигура, представляющая эмпирическое суммирование потребностей и качеств, свойственных среднему в данной социальной среде и в данное время человеку. Для римлян это был некоторый bonus paterfamilias; у нас он не имеет особого имени, но и у нас эта абстрактная фигура стоит перед глазами, когда мы создаем те или другие нормы, когда мы думаем о потребностях, когда мы решаем вопрос о наличности вины и т.д.». С позиций современного российского законодательства при оценке юридических действий сторон суды ориентируются на принцип разумности, который закреплен в п. 5 ст. 10 ГК РФ. Согласно указанной норме добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются. Нормативное основание конструкции разумного лица также содержится в п. 3 ст. 307 ГК РФ, согласно которому при установлении, исполнении обязательства и после его прекращения стороны обязаны действовать добросовестно, учитывая права и законные интересы друг друга, взаимно оказывая необходимое содействие для достижения цели обязательства, а также предоставляя друг другу необходимую информацию. Для целей толкования договора перспектива использования конструкции разумного лица – это оценка спорного условия с точки зрения обычного участника оборота, любого третьего лица, не заинтересованного в исходе спора, но имеющего достаточный опыт и знания, для того чтобы истолковать условие наиболее вероятным образом. Можно сказать, что применение фикции разумного лица – это судебная оценка фактов с учетом принципа разумности, который хорошо известен всем правопорядкам, в том числе и отечественному.

В российской судебной практике вопрос о процессуальном статусе выводов суда, сделанных по итогам толкования условий договора, также является неоднозначным. С одной стороны, в определениях ВАС РФ содержится вывод о том, что у надзорной инстанции отсутствуют полномочия по пересмотру результатов толкования договора судами нижестоящих инстанций. Так, по одному из дел ВАС РФ указал, что «толкование договора осуществлено судами в соответствии с процессуальными нормами о доказательствах и у суда надзорной инстанции отсутствует компетенция для его пересмотра»3 . Аналогичные позиции также можно встретить и в иных определениях ВАС РФ4 . С другой стороны, ВАС РФ активно участвует в толковании условий договора, в том числе по делам, которые были рассмотрены нами ранее. В этой связи следует констатировать, что практика по данному вопросу не является единообразной. 3 Определение ВАС РФ от 8 июля 2009 г. № ВАС-8677/09 по делу № А12-9021/08-С67. 4 Определения ВАС РФ от 22 октября 2008 г. № 6781/08 по делу № А49-5178/07- 244/27; от 28 августа 2009 г. № ВАС-10403/09 по делу № А19-4284/08-6.

Доклад:

Венская Конвенция 1980 основана на принципе favor contractus, согласно которому следует применять такие подходы, которые содействуют установлению того, что договор продолжает связывать стороны, а не тому, что он утратил силу.

ППТЮ, дело № 248 [Schweizerisches Bundesgericht, Швейцария, 28 октября 1998 года] – прямая ссылка на данный принцип

Толкование договора должно работать на сохранение сделки

В некоторых случаях суды применяют метод, который известен под названием favor contractus – «в пользу договора». Толкование условий договора осуществляют таким образом, чтобы сохранить спорное положение или договор в целом. Подход начал применять ВАС РФ. Например, суд пояснял, что обстоятельства и доказательства при толковании договора нужно расценивать с позиции сохранения соглашения (постановления Президиума ВАС от 08.02.2011 № 13970/10, от 05.11.2013 № 9457/13). Суды применяют подход favor contractus (постановление 18ААС от 12.11.2015 по делу № А76-2502/2015).

Принцип договора "в пользу договора" (favor contractus). Если, например, спорное условие можно истолковать двумя разными способами, суд выберет то, которое не противоречит закону и сохранит действительность договора (п. 44 Постановления Пленума ВС РФ от 25.12.2018 N 49). Такой вид толкования пока почти не встречается в судебных актах. Это можно объяснить в том числе тем, что поскольку суд толкует договор, используя доступные ему методы поочередно, то, как правило, их оказывается достаточно для того, чтобы принять решение. При наличии спора о действительности или заключенности договора суд, пока не доказано иное, исходит из заключенности и действительности договора и учитывает установленную в пункте 5 статьи 10 ГК РФ презумпцию разумности и добросовестности участников гражданских правоотношений. Если условие договора допускает несколько разных вариантов толкования, один из которых приводит к недействительности договора или к признанию его незаключенным, а другой не приводит к таким последствиям, по общему правилу приоритет отдается тому варианту толкования, при котором договор сохраняет силу.