Комментарии к статье 313 гк рф, судебная практика применения Разъяснения Верховного Суда рф:

В пп. 20-22 Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2016г. № 54 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса РФ об обязательствах и их исполнении" содержатся следующие разъяснения о применении положений статьи 313 ГК РФ:

Исполнение обязательства третьим лицом. Когда кредитор считается просрочившим..

По смыслу пунктов 1 и 2 статьи 313 ГК РФ кредитор считается просрочившим, если он отказался принять исполнение, предложенное за должника третьим лицом, лишь в случаях, когда должником допущена просрочка исполнения денежного обязательства либо кредитор знал или должен был знать, что исполнение возложено должником на указанное третье лицо или такое третье лицо подвергается опасности утратить свое право на имущество должника вследствие обращения взыскания на это имущество.

Вместе с тем даже при наличии обстоятельств, указанных в пунктах 1 и 2 статьи 313 ГК РФ, кредитор не обязан принимать исполнение, предложенное третьим лицом, и, соответственно, не считается просрочившим, если из закона, иных правовых актов, условий или существа обязательства вытекает обязанность должника исполнить обязательство лично (пункт 3 статьи 313 ГК РФ).

Исполнение третьим лицом обязательств, связанных с личностью кредитора

Просроченное денежное обязательство может быть исполнено третьим лицом и в том случае, когда его возникновение связано с личностью должника, например, уплата долга по алиментам.

Принятие кредитором исполнения от третьего лица при отсутствии возложения. Неосновательное обогащение

Кредитор по денежному обязательству не обязан проверять наличие возложения, на основании которого третье лицо исполняет обязательство за должника, и вправе принять исполнение при отсутствии такого возложения. Денежная сумма, полученная кредитором от третьего лица в качестве исполнения, не может быть истребована у кредитора в качестве неосновательного обогащения, за исключением случаев, когда должник также исполнил это денежное обязательство либо когда исполнение третьим лицом и переход к нему прав кредитора признаны судом несостоявшимися (статья 1102 ГК РФ).

Если исполнение обязательства было возложено должником на третье лицо, то последствия такого исполнения в отношениях между третьим лицом и должником регулируются соглашением между ними

Согласно пункту 5 статьи 313 ГК РФ при отсутствии такого соглашения к третьему лицу, исполнившему обязательство должника, переходят права кредитора в соответствии со статьей 387 ГК РФ. При этом согласно пункту 3 статьи 382 ГК РФ, если должник не был уведомлен в письменной форме о состоявшемся переходе прав кредитора к другому лицу, новый кредитор несет риск вызванных этим неблагоприятных для него последствий. Обязательство должника прекращается его исполнением первоначальному кредитору, произведенным до получения уведомления о переходе права к другому лицу.

Вместе с тем на основании статьи 10 ГК РФ суд может признать переход прав кредитора к третьему лицу несостоявшимся, если установит, что, исполняя обязательство за должника, третье лицо действовало недобросовестно, исключительно с намерением причинить вред кредитору или должнику по этому обязательству, например, в случаях, когда третье лицо погасило лишь основной долг должника с целью получения дополнительных голосов на собрании кредиторов при рассмотрении дела о банкротстве без несения издержек на приобретение требований по финансовым санкциям, лишив кредитора права голосования.

Статьи 71.1 , 85.1 , 112.1 , 113 и 125 Федерального закона от 26 октября 2002 года № 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" устанавливают специальные правила по отношению к пункту 2 статьи 313 ГК РФ, в связи с чем исполнение обязательств должника его учредителями (участниками), собственником имущества должника – унитарного предприятия либо третьим лицом или третьими лицами после введения первой процедуры банкротства допускается с соблюдением порядка, предусмотренного законодательством о банкротстве.

За исполнение третьим лицом отвечает должник

Исходя из взаимосвязанных положений пункта 6 статьи 313 и статьи 403 ГК РФ в случае, когда исполнение было возложено должником на третье лицо, за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства этим третьим лицом перед кредитором отвечает должник, если иное не установлено законом.

Правовым основанием исполнения обязательства должником не в адрес кредитора, а в адрес третьего лица может выступать договор в пользу третьего лица и обычные договоры, предусматривающие исполнение обязательства третьему лицу. В первом случае согласно п. 1 ст. 430 ГК РФ третье лицо наделяется правом требовать от должника исполнения обязательства в свою пользу, во втором — третье лицо не приобретает каких-либо прав по отношению к должнику, а потому требовать исполнения возникшего из договора обязательства в свою пользу не может. На недопустимость смешения договоров в пользу третьего лица и договоров об исполнении третьему лицу обращается внимание и в судебной практике. Так, ФАС Северо-Западного округа подчеркнул, что обязательство, в котором третье лицо не наделено самостоятельным правом требования в отношении должника, не является договором в пользу третьего лица (в рассмотренном судом деле такое лицо было уполномочено кредитором только на получение оплаты за поставленную продукцию)²⁴. Поскольку отношения, вытекающие из договора в пользу третьего лица, достаточно подробно регламентированы правилами ст. 430 ГК РФ и неоднократно выступали предметом самостоятельных, в том числе монографических, исследований, основное внимание в рамках данной статьи будет уделено анализу отношений, возникающих при исполнении обязательств, осложненных условием об их исполнении третьему лицу. Подобное в отечественной литературе традиционно именуется переадресовкой (переадресацией, переадресованием) исполнения. Возможность переадресовки исполнения действующим законодательством прямо не предусмотрена. Вместе с тем ее допустимость может быть выведена из общего правила ст. 312 ГК РФ, указывающей, что, если иное не оговорено в соглашении сторон и не вытекает из обычаев делового оборота или существа обязательства, должник вправе при исполнении обязательства потребовать доказательств того, что исполнение принимается самим кредитором или управомоченным им на это лицом, и несет риск последствий непредъявления такого требования.

Из Суханова:

Договоры в пользу третьего лица отличает несовпадение субъектного состава договора и обязательства, которое из него возникает. В такой ситуации договор от своего имени заключает одно лицо, а стороной обязательства из этого договора (кредитором) становится другое (третье) лицо1 23. Например, если кто-то заключил договор страхования своей жизни в пользу своих детей, он становится стороной этого договора, но право на получение страховой суммы приобретают дети как лица, в пользу которых заключен договор (абз. 2 п. 1 ст. 934 ГК). По договору доверительного управления управляющий имуществом может осуществлять управление им в пользу выгодоприобретателя, не обязательно являющегося его стороной — учредителем управления (абз. 1 п. 1 ст. 1012 ГК). Право требовать исполнения обязательства, возникшего из договора в пользу третьего лица, принадлежит не промиссару («кредитору»), заключившему договор, а не участвовавшему в заключении договора третьему лицу (дестинатору, или дестинатарию), в пользу которого договор заключен. Допустимость такой юридической конструкции долгое время отрицалась, поскольку, например, континентально-европейские правопорядки вплоть до Нового времени держались античного римского правила alteri stipulari пето potest (лат. — никто не может получить стипуляционное обещание в пользу другого). Признанная лишь в недавнем прошлом, она до сих пор остается дискуссионной. Создание договором права требования для лица, не участвовавшего в его заключении, нуждается в согласовании с принципами равенства и частной автономии, представляя собой случай установления одними субъектами частного права правила поведения для другого, хотя речь и идет о правонаделении, улучшающем правовое положение третьего лица. Этим объясняется стремление закона обусловить возникновение права у третьего лица его волеизъявлением. Например, по договору банковского вклада в пользу третьего лица оно приобретает права вкладчика не с заключением договора, а с момента предъявления им к банку первого требования, основанного на этих правах, либо выражения им банку иным способом намерения воспользоваться такими правами (п. 1 ст. 842 ГК). Таким же нередко видят и общий механизм возникновения права у дестинатора, закрепленный в гораздо менее однозначных общих правилах о договоре в пользу третьего лица (ст. 430 ГК). Так, без согласия третьего лица (дестинатора) стороны такого договора не могут изменить или расторгнуть его, но лишь с момента, когда оно выразило должнику намерение воспользоваться своим правом. Вместе с тем дестинатор может отказаться от своего права, предоставленного ему договором (п. 4 ст. 430 ГК), и тогда данным правом сможет воспользоваться кредитор (если это не противоречит законодательству или договору), остающийся стороной обязательства. Должник же в любом случае вправе выдвигать против требований третьего лица возражения, которые он мог бы выдвинуть против промиссара, например, о необходимости встречного исполнения, об истечении исковой давности и др. (п. 2 и 3 ст. 430 ГК). Договор в пользу третьего лица не следует смешивать с договором, предусматривающим исполнение обязательства должником третьему лицу, а не кредитору (переадресование исполнения), например, отгрузку товара по договору поставки в адрес иного (третьего) лица (получателя товара). При этом третье лицо не приобретает права требовать от должника исполнения такого обязательства и не становится его стороной (участником). По общему правилу третье лицо само может исполнить обязательство за должника (перепоручение исполнения), не будучи его стороной (дополнительным должником), причем кредитор обязан принять такое исполнение (п. 1 ст. 313 ГК). Ведь в большинстве случаев ему безразлично, кто производит исполнение, например, денежного обязательства (если, конечно, речь не идет об обязательстве личного характера). Субъектный состав обязательства и в такой ситуации остается неизменным. Право третьего лица требовать исполнения договора, в заключении которого оно не участвовало, возникает прежде всего в случаях, когда это предусмотрено самим договором. При этом недостаточно, чтобы такой договор был заключен в интересах третьего лица или наделял его правом на принятие исполнения. Так, заключение собственником договора на выполнение работ в принадлежащем ему здании может быть выгодно находящимся там арендаторам, что не превращает его в договор в пользу третьего лица и не влечет возникновения у арендаторов права требовать от подрядчика исполнения обязательства или возмещения убытков, вызванных его неисполнением или ненадлежащим исполнением. Не является договором в пользу третьего лица и договор розничной купли-продажи, согласно которому товар подлежит передаче не покупателю, а другому, указанному им лицу (например, через сеть «Интернет» заказывается подарок с указанием в качестве адресата исполнения непосредственно одаряемого). Такое лицо будет управомочено принять исполнение (п. 1 ст. 312 ГК), но не требовать его. Договором в пользу третьего лица является только договор, предусматривающий наделение третьего лица (дестинатора) правом требовать исполнения в свою пользу (п. 1 ст. 430 ГК). Такое правонаделение имеет место не только в случаях, когда воля на это прямо выражена в тексте договора, но и тогда, когда к выводу о ее наличии в соглашении сторон приводит толкование договора (ст. 431 ГК)1. Для некоторых видов договоров наделение третьего лица правом требовать исполнения обязательства в свою пользу происходит в силу закона. Так, договор страхования риска ответственности за причинение вреда считается заключенным в пользу лиц, которым может быть причинен вред (выгодоприобретателей), даже если он заключен в пользу страхователя или иного лица, ответственных за причинение вреда, либо в договоре не сказано, в чью пользу он заключен (п. 3 ст. 931 ГК). По общему правилу третье лицо, в пользу которого заключен договор, может быть как определенным, так и определимым, поскольку в силу п. 1 ст. 430 ГК должник обязан произвести исполнение не кредитору, а «указанному или не указанному в договоре третьему лицу» (ср. страхование «за счет кого следует» в соответствии с п. 3 ст. 930 ГК). Так, в договоре страхования риска деликтной ответственности личность конкретного выгодоприобретателя определяется лишь с наступлением страхового случая, а договор поставки может предусматривать, что правом требовать передачи товара будет наделено лицо, на которое поставщик укажет впоследствии. Но иногда закон требует, чтобы третье лицо было прямо определено в договоре, например, при заключении договора банковского вклада в пользу третьего лица (абз. 2 п. 1 ст. 842 ГК).

7. При каких условиях допускается исполнение обязательства за должника третьим лицом и каковы последствия такого исполнения?

См. выше + следующее:

Третье лицо исполняет обязательство должника:

– с учетом встречных обязательств перед должником (письменное/устное поручение должника уплатить кредитору должника);

– безвозмездно (третье лицо-даритель освобождает должника от имущественной обязанности перед кредитором должника);

– ошибочно (бывает и такое, вероятно; хотя чаще про «ошибочно» вспоминают, чтобы нивелировать п. 4 ст. 1109 ГК РФ).

КС РФ отметил в Постановлении от 23 декабря 2009 г. N 20-П: «Возложение исполнения обязательства на третье лицо - поскольку каких-либо других специальных ограничений для него федеральный законодатель не устанавливает - может опираться на совершенно различные юридические факты, лежащие в основе взаимоотношений между самостоятельными субъектами гражданского оборота и подлежащие оценке исходя из предусмотренных гражданским законодательством оснований возникновения прав и обязанностей».

Судя по тексту предыдущей редакции ст. 313 ГК РФ, законодатель исходил из того, что третье лицо должно само о себе позаботиться. Третьему лицу следовало до исполнения обязательства кредитору должника заключить с самим должником некий письменный договор (или получить от должника некий «просительный» документ), в котором согласовать исполнение такого обязательства. Иначе существовал риск услышать потом от должника «а я не просил тебя платить моему кредитору», а возврат неосновательного обогащения часто упирается в по-своему интересный п. 4 ст. 1109 ГК РФ.

В действующей редакции ст. 313 ГК РФ возобладал патернализм к третьему лицу. Согласно п. 5 ст. 313 ГК РФ к третьему лицу, исполнившему обязательство должника, переходят права кредитора по обязательству в соответствии со ст. 387 ГК РФ. Происходит переход прав кредитора на основании закона (аналогичное, например, в страховании – суброгация прав кредитора страховщику). Таким образом, третье лицо, исполнившее (доказавшее исполнение) обязательство должника, становится новым кредитором должника по «старому» обязательству (перемена лиц в обязательстве).

8. По каким основаниям осуществляется замена сторон обязательства и какое место в системе этих оснований занимают договоры?

Состав субъектов обязательства может изменяться. При этом происходит замена конкретного участника — должника или кредитора - на другое лицо при сохранении тождества обязательства. Перемена лиц в обязательстве широко распространена в современном имущественном обороте. Так, приобретая вещь, сданную в аренду, новый собственник вступает в права и обязанности арендодателя по договору аренды, заключенному прежним собственником с арендатором; к поручителю, исполнившему обязательство, переходят права кредитора по этому обязательству; к наследникам переходят права и обязанности наследодателя по большинству его обязательств. Вместе с тем возможность перемены лиц с сохранением тождества обязательства появилась относительно недавно, ибо на протяжении многих веков господствовало представление об обязательстве как о личной связи между кредитором и должником. В римском праве имелись аналоги уступки требования и перевода долга, обладавшие, однако, заметной спецификой. Так, новация (лат. novatio — обновление) приводила к воссозданию пусть и идентичного, но все же нового обязательства между первоначальным кредитором и новым должником или первоначальным должником и новым кредитором. Не происходило перемены лиц и тогда, когда кредитор назначал другое лицо «поверенным в своем деле» (лат. cognitor или procurator in rem suam), предоставляя ему возможность обратиться к должнику с иском и наделяя правом оставить полученное за собой. Сделки о перемене лиц в обязательстве (уступка требований, перевод долга, передача договора) — ключевой элемент многих предпринимательских операций. Например, продажа бизнеса осуществляется не только путем отчуждения акций или долей компании, которая его ведет (англ, share deal), но и посредством передачи соответствующих имущественных прав (англ, asset deal) - права собственности на вещи, прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, обязательственных требований, долгов и «договорных позиций». Перераспределение хозяйственных функций между юридическими лицами, входящими в состав групп компаний, также может сопровождаться уступкой требований, переводом долгов и передачей договоров. При такой форме привлечения финансирования, как секьюритизация активов (англ, securitisation of assets, от securities - эмиссионные ценные бумаги), кредитор уступает свои требования к должникам (дебиторскую задолженность) специализированной «компании проектного финансирования», которая затем осуществляет выпуск облигаций, обеспеченных уступленными ей требованиями. В рамках факторинга клиент, занимающийся поставкой товаров, оказанием услуг и т.п., получает от финансового агента (фактора) финансирование, уступая ему денежные требования к своим контрагентам. Интересы участников, требующие защиты, и социальные функции, выполняемые заменой должника или кредитора, в разных типах ситуаций неодинаковы, а каждая из разновидностей перемены лиц в обязательстве имеет свои исторические корни. Поэтому правила, которым подчиняется переход обязательственных прав и обязанностей, различаются прежде всего в зависимости от того, идет ли речь об универсальном или о сингулярном правопреемстве, переходят ли права или обязанности, меняется ли субъект в обязательстве на основании сделки или закона. При этом основное внимание законодательства традиционно сосредоточено на сингулярном правопреемстве, основанном на сделке, хотя имеется и ряд общих правил, применимых к переходу прав на основании как сделки, так и закона. К отношениям, связанным с переходом прав на основании закона, в соответствии с п. 2 ст. 387 ГК применяются правила об уступке требования (если иное не установлено законом или не вытекает из существа отношений), а переходу долга в силу закона посвящены лишь правила ст. 392.2 ГК. Между тем отдельные типы ситуаций, в которых перемена лиц происходит в силу закона, обладают своеобразием и требуют регулирования, отличного от правил, установленных для уступки права или перевода долга. Так, при переходе долгов наследодателя к наследнику в соответствии с п. 1 ст. 1110 и ч. 1 ст. 1112 ГК лицо, принимающее наследство, не может с уверенностью определить соотношение его активов и пассивов, а кредиторы наследодателя не должны рассчитывать на распространение ответственности по их требованиям на дополнительную имущественную массу (имущество наследника), поэтому его ответственность по долгам наследодателя ограничена пределами стоимости перешедшего к нему имущества (абз. 2 п. 1 ст. 1175 ГК), тогда как лицо, на которое долг переведен договором, отвечает без ограничений. Риск привлечения поручителя к ответственности по обязательству основного должника и риск невозможности взыскания с должника исполненного поручителем (в порядке регресса) зависят от личности должника и состояния его имущества. Поэтому никто не вправе помимо воли поручителя принимать решение о замене первоначального должника на нового: соглашаясь выступить поручителем, лицо исходит из особенностей конкретного должника и принимает на себя ответственность именно за него. Поэтому поручительство прекращается с переводом на другое лицо долга по обеспеченному им обязательству, если только поручитель не согласился отвечать за нового должника (абз. 1 п. 3 ст. 367 и п. 2 ст. 392.1 ГК). Однако смерть должника не прекращает поручительство (п. 4 ст. 367 ГК), и поручитель отвечает за нового должника, поскольку предполагается, что смерть должника и переход его долгов к наследникам, несущим ограниченную ответственность, относятся к числу рисков кредитора, которые согласился принять на себя поручитель²⁵. К числу наиболее важных случаев перемены лиц в обязательстве на основании закона относятся: а) переход прав и обязанностей к универсальным правопреемникам при наследовании и при реорганизации юридического лица (в формах слияния, присоединения, разделения и выделения); б) переход требований для целей регресса: регресс поручителя; регресс залогодателя, не являющегося должником; переход к страховщику прав страхователя на возмещение ущерба, или суброгация и др.

9. В какой форме заключаются договоры уступки требования и перевода долга?

Кредитор по обязательству вправе требовать от должника совершения определенных действий или воздержания от определенных действий, причем самостоятельным имущественным благом и объектом гражданских прав является не только то предоставление, которого кредитор вправе требовать от должника, но и само право (требование) кредитора (ст. 128 ГК). Кредитор как лицо, которому принадлежит данный объект, может распорядиться им, произведя его отчуждение другому лицу путем совершения направленной на это сделки (п. 1 ст. 129 и п. 1 ст. 382 ГК). Для передачи права другому лицу необходимо волеизъявление не только отчуждателя, но и приобретателя, поэтому уступка требования является двусторонней сделкой между первоначальным и новым кредитором. Уступка права (требования), или цессия, — двусторонняя сделка, посредством которой кредитор (цедент) передает другому лицу (цессионарию) право требовать исполнения обязательства должником'. Для передачи требования другому лицу достаточно волеизъявлений отчуждателя и приобретателя права. Поскольку по общему правилу уступкой требования интересы должника не затрагиваются или затрагиваются незначительно, его согласие требуется лишь в исключительных случаях (абз. 1 п. 2 ст. 382 ГК). Без согласия должника не может быть уступлено право по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника (п. 2 ст. 388 ГК), и право на получение неденежного исполнения, если уступка делает исполнение обязательства значительно более обременительным для должника (абз. 1 п. 4 ст. 388 ГК), в том числе при частичной уступке делимых неденежных требований, которая делает исполнение обязательства значительно более обременительным для должника (п. 3 ст. 384 ГК). Передача требования может преследовать разные цели: требования продают, дарят, уступают в целях взыскания (инкассо-цессия) или обеспечения исполнения обязательства и др. (п. 1 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 54). Юридическое оформление этих и других хозяйственных операций теоретически может выстраиваться по различным моделям. Например, договор купли-продажи требований может, во-первых, рассматриваться в качестве единой сделки, которая как порождает обязательства продавца и покупателя, так и переносит требование с продавца на покупателя; во-вторых, порождать обязательства продавца и покупателя, будучи основанием для еще одной сделки - уступки требования, которая необходима для переноса требования с продавца на покупателя. При этом сделка уступки требования каузальна - необходимым условием ее действительности является наличие у нее цели, пользующейся признанием правопорядка (каузы). Поэтому если договор купли-продажи окажется недействительным, не будет иметь силы и совершенная во исполнение этого договора уступка. В-третьих, договор купли-продажи может рассматриваться не как основание, а как мотив уступки, от которого не зависит ее действительность. При таком подходе сделка уступки абстрактна, а недействительность договора купли-продажи требования сама по себе не влечет недействительности его уступки, совершенной во исполнение этого договора. Купля-продажа права и его уступка могут рассматриваться как две разные сделки и тогда, когда продавец и покупатель не совершают отдельно действий по заключению сначала договора купли-продажи, а затем — уступки права. Так, если стороны заключили договор об обмене требования на деньги, в соответствии с которым требование переходит к цессионарию в момент заключения договора (п. 2 ст. 389.1 ГК), в поведении сторон трудно различить действия по совершению двух разных сделок. Но это не препятствует аналитическому рассмотрению каждой из этих сделок по отдельности, прежде всего при оценке условий их действительности. Закон не делает четкого выбора в пользу одной из этих моделей. Вместе с тем о попытке разграничения купли-продажи и уступки как двух разных сделок говорит само размещение норм об уступке в общей части обязательственного права: сделки по переносу требований подчинены единым правилам, независимо от целей, ради которых они совершаются (дарение или продажа требования, передача с обеспечительной целью и т.д.). На различение купли-продажи и уступки предлагалось ориентироваться судам. Определяя круг прав, которые могут передаваться посредством цессии, п. 1 ст. 388 ГК закрепляет в качестве общего правила допустимость уступки (принцип уступаемое™): «Уступка требования кредитором (цедентом) другому лицу (цессионарию) допускается, если она не противоречит закону». В основе этого решения лежит стремление удовлетворить экономический интерес в максимальной свободе оборота обязательственных прав, повышающей доступность и снижающей стоимость кредита, а также представление о праве требовать исполнения как об объекте права, которым его обладатель должен иметь возможность свободно распоряжаться (подобно тому, как собственник свободно распоряжается правами на принадлежащие ему вещи). Закон отдает предпочтение интересам имущественного оборота и интересам кредитора, а не интересу должника в неизменности субъектного состава обязательства, полагая, что по общему правилу личность кредитора не должна иметь для должника существенное значение. Поэтому принцип свободы уступки прав воплощен в ряде руководящих документов и международных конвенций, влияющих на развитие национального законодательства1. Предметом уступки могут быть требования, возникшие из любого основания (договора, деликта, неосновательного обогащения и др.); требования о возмещении убытков или об уплате неустойки; требования, относительно существования или размера которых идет спор (спорные требования); требования об осуществлении исполнения любого рода (о передаче вещи, об уплате денежной суммы, о выполнении работы и др.); требования, являющиеся встречными по отношению к другим требованиям между теми же сторонами (например, требования об уплате цены в договорах купли-продажи или подряда)2. Могут быть уступлены как уже имеющиеся у цедента, так и будущие требования (ст. 388.1 и п. 1 826 ГК). Например, поставщик в качестве обеспечения займа может уступить финансовому агенту (фактору) свои требования к покупателям из договоров, которые он рассчитывает заключить впоследствии. Хотя такие требования еще не существуют, закон допускает распоряжение ими посредством уступки и не обусловливает их переход заключением после их возникновения специальной сделки между цедентом и цессионарием. По общему правилу будущее требование переходит к цессионарию с момента его возникновения, но соглашением сторон может быть установлен и более поздний момент перехода права. Это означает, что до возникновения будущего требования приоритетом в отношении него пользуются права кредиторов цедента, и если последний до этого момента будет признан банкротом, требование останется в конкурсной массе и не перейдет к цессионарию. Поскольку в момент совершения уступки будущее требование зачастую не может быть индивидуализировано (так, поставщик, заключая договор с финансовым агентом, еще не знает, когда, кому и на какую сумму продаст товар), а уступить можно только конкретное требование1, сделка уступки должна определять будущее требование способом, позволяющим его идентифицировать на момент его возникновения или перехода к цессионарию. Правила о будущих требованиях не применяются к существующим требованиям, в том числе к тем, срок исполнения по которым не наступил к моменту уступки (подп. 1 п. 1 ст. 826 ГК, абз. 2 п. 6 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 54).

Переменой лиц в обязательстве является перевод долга, называемый также привативным переводом долга ("от лат. privare - отнимать, избавлять), при котором лицо, являющееся должником в обязательстве, на основании сделки заменяется другим лицом при сохранении тождества обязательства. В предпринимательской деятельности используется также кумулятивный перевод долга (от лат. cumulare - складывать, добавлять, присоединять), при котором третье лицо на основании сделки принимает на себя обязательство наряду с первоначальным должником, по-прежнему остающимся обязанным (п. 3 ст. 391 ГК). По сути, здесь имеет место не перемена лиц в обязательстве, а образование солидарной множественности должников, при которой своим имуществом перед кредитором начинает отвечать еще одно лицо. Кумулятивный перевод долга выполняет обеспечительную функцию и близок к поручительству (абз. 2 п. 27 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 54). Замена должника затрагивает правовые сферы трех лиц: кредитора, нового должника и первоначального должника, а потому не может совершаться помимо их воли. Личность должника всегда имеет значение для кредитора, поскольку от состояния имущества должника зависит возможность привлечь его к ответственности за нарушение обязательства (см. ст. 24 и 56 ГК). Иногда защищается и интерес кредитора в том, чтобы выбранный им должник лично исполнил свою обязанность (ср. п. Зет. 313 ГК). При переводе долга на нового должника возлагается обязанность, которую он прежде не нес, что в силу основополагающих частноправовых принципов равенства и автономии воли (п. 1 и 2 ст. 1 и п. 3 ст. 308 ГК) требует его волеизъявления. Освобождение первоначального должника от лежащего на нем обязательства изменяет его правовое положение в лучшую сторону. Но и вторжение в правовую сферу лица с целью его облагодетельствовать помимо его воли противоречит принципам равенства и автономии воли участников гражданских правоотношений, а потому, как правило, не допускается (абз. 1 п. 3 ст. 391 ГК; ср. п. 2 ст. 415 ГК). По указанным причинам перевод долга должен совершаться по соглашению между первоначальным и новым должником с согласия кредитора. Предпринимателям доступен еще и такой способ перевода долга, как соглашение между новым должником и кредитором с согласия первоначального должника (п. 1 ст. 391 ГК). Поскольку перевод долга улучшает правовое положение первоначального должника, его согласие предполагается (презюмируется), а воспрепятствовать освобождению от своего обязательства он может посредством прямого отказа (абз. 1 п. 3 ст. 391 ГК). Но первоначальный должник не может запретить третьему лицу принять на себя идентичное обязательство, направленное на удовлетворение того же интереса кредитора, подобно тому, как любой должник не может запретить третьему лицу выступить его поручителем (п. 1 ст. 361 ГК). Поэтому отказ первоначального должника от освобождающего действия перевода долга, согласованного кредитором и новым должником, не влечет недействительности их договора, а принятие на себя обязательства новым должником остается в силе. В результате при отказе первоначального должника имеет место не привативный, а кумулятивный перевод долга. При переводе долга сохраняется тождество обязательства, так что правовое положение кредитора остается неизменным (п. 1 ст. 392.1 ГК), а новый должник вправе выдвигать против требования кредитора возражения, основанные на отношениях между кредитором и первоначальным должником (ст. 392 ГК). Вместе с тем с переводом долга предоставленные третьими лицами обеспечения исполнения обязательства (залог, поручительство) прекращаются, если такие лица прямо не согласились отвечать за нового должника (ст. 355, п. 3 ст. 367, п. 2 ст. 392.1 ГК). Дело в том, что, принимая решение выступить обеспечителем, третье лицо полагается на свои представления о риске обращения к нему кредитора, а этот риск зависит прежде всего от состоятельности и исполнительности первоначального должника.

10. Какие обязательства связывают между собой участников договора уступки требования, а также нового кредитора и должника?

Виды договора цессии различаются в зависимости от количества сторон сделки: если заключается трехстороннее соглашение, то имеет место наличие согласия на передачу долга от самого должника. В соглашении участвуют 3 фигуранта: заемщик, цедент, цессионарий; двухсторонний вариант распространен в банковской сфере. С помощью такого соглашения кредитные организации переуступают свои права по взысканию долгов коллекторам. Должник уведомляется о продаже задолженности новому кредитору, но не принимает в сделке личного участия. Кроме этого, договор цессии может различаться по типу обязательств сторон: возмездный. Перепродажа прав на истребование долга подразумевает полное или частичное его погашением новым кредитором. Владелец договора потом взыскивает нужную сумму с должника. Сумма денежных притязаний и другие условия оплаты остаются прежними либо могут снизиться по желанию цессионария; безвозмездный. Предполагает передачу полномочий новому кредитору без доплаты с его стороны. Права требования долга передаются другому лицу, которое будет взыскивать средства с должника. Вырученные деньги новый кредитор оставляет себе. В ГК РФ такой договор также представлен в результате исполнительного производства, но с ограничениями по некоторым видам обязательств личного характера. Это могут быть судебные тяжбы по кредиту, рассрочке или аренде. Не имеет законных оснований для переуступки и долг по алиментам.

Соглашение заключается в письменном виде и содержит несколько обязательных пунктов: реквизиты сторон. Указываются их полные наименования, регистрационные сведения, контакты, банковские реквизиты, информация об уполномоченных лицах (если один или оба контрагента действуют на основании доверенности); предмет соглашения; при возмездной переуступке требований — цена договора, условия будущих кредитных обязательств и требований (если они имеются); если соглашение оформляется между организациями, бесплатная переуступка договора цессии запрещена. В этом случае необходимо определить стоимость переуступки, а также порядок ее оплаты; обязанности цедента и документы для договора цессии; время и порядок передачи пакета документов; ответственность сторон, с которыми цессионарий должен ознакомиться до подписания документа, штрафные санкции, неустойка и прочее; порядок и основания расторжения, по которым происходит признание сделки недействительной; способы решения спорных моментов претензионный и исковой порядок; срок действия договора переуступки требований, условия и порядок деловой переписки, способы извещения неплательщика.

Касаемо отношений нового кредитора и должника: