Коллективистское общество Идеал. Теория. Реальность

ПРИЛОЖЕНИЕ к ГЛАВЕ I: Ф. Энгельс об искажениях подлинного марксизма людьми, в той или иной мере считающих себя марксистами.

ГЛАВА II. НЕОБРАТИМОСТЬ ИСТОРИИ И НЕОБХОДИМОСТЬ СОЦИАЛИЗМА

2.1.Материалистическое понимание истории.

2.2.Направленность истории и проблема прогресса.

2.3.Главная детерминанта необходимости социализма.

2.4.От абстрактной неизбежности к конкретной революции.

ГЛАВА III. СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ – КАК РЕШЕНИЕ И КАК ПРОБЛЕМА

3.1.Революция или реформа?

3.2.«Слабое звено» и будущее реального социализма…

3.3.Первоначально в одной стране…

3.4.Отрицание – но преемственность; преемственность – но отрицание.

3.5.Начало начал…

3.6.Объяснительный принцип: от теории к истории.

ГЛАВА IV. ГЛАВНОЕ, ОПРЕДЕЛЯЮЩЕЕ, ОСНОВНОЕ.

4.1.Определяющий(объяснительный) принципиопределяющееотношение.

4.2.Всеобщая история и историзм основного отношения формации.

4.3.От всеобщей антагонистичности к историческому отрицанию антагонизмов…

4.4.Коллективность или просто совместность?

4.5.Соревновательность или конкуренция?

4.6.Коллективность как она есть: признаки, свойства, структура.

4.7.Уровни коллективности: определяющее отношение и система жизнедеятельности в обществе.

4.8.Определяющее отношениекакопределяющее (основное) противоречие.

ГЛАВА V. ОБЩЕСТВО, КОТОРОЕ САМО СЕБЯ ПЛАНИРУЕТ

5.1.Планомерность – способ движения коллективности.

5.2.Что такое «правильное» и «неправильное» планирование?

5.3.Эффект опережения производственных отношений по отношению к производительным силам.

5.4.Планомерность совокупной жизнедеятельности: формы и границы.

5.5.«Эффект Мюнхаузена» или проблема планомерности будущего развития общества.

ГЛАВА VI. ОБЩЕСТВО – ЭТО ТРУД…

6.1. Развитие труда как основа человеческой истории.

271

6.2.Становление нового исторического типа труда – становление коллективистского общества.

6.3.От труда репродуктивного к труду творческому.

6.4.Это такое «эффективный труд»?

6.5.Воспитаниетрудомидлятруда: обогащениеличностиилиееобеднение?

6.6.Цивилизация труда или «цивилизация досуга»?

ГЛАВА VII. КОЛЛЕКТИВНОСТЬ И СВОБОДНАЯ ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ

7.1.Личностьвобществеиобществовличности: единствоипротивостояние.

7.2.Индивид и история: историческая детерминированность становления свободной индивидуальности.

7.3.Кто, от чего и для чего свободен в обществе?

7.4.Индивидуальность личности и принцип социального равенства: единство и противоречие.

7.5.Человеческая общность и человеческое общение: альтернативы необходимости и потребности.

7.6.Производство для человека и производство самого человека: диалектика связи и противостояния.

ГЛАВА VIII, ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ. БЕСКОНЕЧНОСТЬ ИСТОРИИ

8.1.Социализм и коммунизм: ступени развивающейся формации. Промышленная, экономическая и социальная революции как шаги истории со ступени на ступень.

8.2.Что мы можем знать о развитом коммунизме?

8.3.История как решение и история как проблема. Может ли история получить окончательное завершение?

Но и этого сокращения оказывается мало. Сохранился листок, на котором рукой Захара Ильича набросана оценка возможного объема всей рукописи, исходя из объема уже написанного. (В оглавлении карандашом были расставлены страницы первых пяти глав, что дало 302 страниц.). Основной столбик гласит: 7 – Заголовки и оглавление; 9 – Введение; 37 – I глава; 39 – II глава; 41 – III глава; 83 – IV глава; 32 – V глава; 53 – VI глава; = 301 стр. Ниже и справа дописан другой столбик, озаглавленный «Предположительно» – VII глава – 40; VIII глава – 40; библиографические сноски, примечания, Карл Маркс об апологетике – 20; = 100. Ниже проведена черта и написано:

хорошо бы 400 стр. (min = 300 стр.). 15 печ. л. = 24 х 15 = 360 стр.

272

Из этой оценки хорошо видно, что выполнение требований издательств об объеме рукописи в 10 п.л. (240 страниц) означал сокращение нормальной рукописи практически в 1,5 – 2 раза. Кроме того, несложно усмотреть, что при нормальном объеме в 35–40 страниц на главку, IV и VI главы оказываются перегруженными.

В итоге авторы останавливаются на следующем1 – основных глав будет шесть, а завершится все это фактической главой «Вместо заключения: бесконечность истории». При этом в главе II появляется новый важный параграф: 2.3. Методология формационного анализа социализма: общие принципы научного подхода к явлению, а глава VI. ОБЩЕСТВО – ЭТО ТРУД… и глава VII. КОЛЛЕКТИВНОСТЬ И СВОБОДНАЯ ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ формально исчезают.

Однако в книге появляется новая ГЛАВА VI. КОЛЛЕКТИВИСТСКАЯ КУЛЬТУРА И КОЛЛЕКТИВИСТСКОЕ СОЗНАНИЕ:

6.1.Несколько общих характеристик понятия «культура».

6.2.Культураэксплуататорских формаций какиндивидуалистская культура.

6.3.«Массовая культура» и «воспроизводственная жизнь» как продукты индивидуалистического общества.

6.4.Становление социалистической культуры – наполнение культуры коллективистским содержанием.

6.5.Реальная культура реального социализма.

6.6.Тенденции развития коллективистской культуры.

6.7.Исторический тип культуры и человек социалистического сознания.

6.8.Реальное социальное самосознание в реальном социалистическом обществе и тенденции его развития.

Но и этого сокращения оказалось мало, и написанными параграфами 6.7 и 6.8 при отправке рукописи в издательство «Авотс» пришлось пожертвовать из-за «перебора» требуемого объема.

И, наконец, при окончательной подготовке рукописи в издательство Саратовского университета2 пришлось, к сожалению, пожертвовать всей главой VI о культуре и приложением к главе I о мнении Ф. Энгельса об искажениях марксизма.

Ниже мы приводим их в полном объеме.

1Именно так и была подготовлена рукопись для издательства «Авотс». – Издатель.

2Именно она и была выбрана нами для настоящего мемориального издания. – Издатель.

273

Глава VI. КОЛЛЕКТИВИСТСКАЯ КУЛЬТУРА И КОЛЛЕКТИВИСТСКОЕ СОЗНАНИЕ

Подход к культуре с точки зрения ее формационной детерминированности (что и выражено в том числе в противостоянии понятий «индивидуалистическая культура» и «коллективистская культура») не получил еще достаточно полного развития. Слишком часто анализ формационных особенностей культуры подменяется публицистическим описанием каких-то отдельных конкретных форм культуры или столь же несистемной (а потому и не всегда убедительной) критикой этих отдельных форм и проявлений культуры.

Вместе с тем в последние два-три десятилетия марксистская философская литература сравнительно успешно разрабатывала проблему духовного производства культуры1, исторической специфики тех или иных форм общественного сознания и самосознания2.

Характеристика коммунистической формации была бы принципиально неполной, если бы мы не выделили бы (хотя бы кратко и неполно) некоторые основные характеристики свойственных ей культуры и сознания. По своему существу это и есть сопоставительный анализ индивидуалистической и коллективистской культуры, индивидуалистического и коллективистского сознания.

Несколько общих характеристик понятия «культура»

Как и всякое сложное синтетическое социальное явление, понятие культуры очень трудно определить кратко, почти афористично. Определение понятия культуры должно: (а) показать единство и различие понятий культуры и общества; (б) специфичность культуры как только социального, только человеческого способа деятельности; (в) специфичность культуры в системе общественных явлений, ее роль во взаимодействии элементов общественной

1В 60–80-х гг. [XX в.] по проблеме духовного производства и культуры были опубликованы работы Б.И. Шенкмана, Э.С. Маркаряна, Е.М. Штаерман, Н.С. Злобина, М.Б. Туровского, Л.Н. Когана, Э.В. Соколова, М.М. Субботина, З.И. Файнбурга, В.И. Толстых, Р.В. Седова, В.М. Межуева, М.С. Кагана, В.Ж. Келле, А.А. Зворыкина, В.Е. Давидовича и Ю.А. Жданова, А.Я. Гуревича, Э.А. Баллера, С.Н. Артановского, С.Н. Иконниковой, А.И. Арнольдова, Е.Я. Режабека и др. – Авторы.

2См. работы В.Ж. Келле и М.Я. Ковальзона, Э.В. Ильенкова, А.Г. Спиркина, А.К. Уледова. – Авторы.

274

жизни; (г) единство духовной и материальной сторон человеческой деятельности, воплощаемое в феноменах культуры; (д) историчность явлений и форм культуры, развитие которой тесно взаимосвязано с развитием материального производства, развитием базисных отношений в обществе, развитием общества как целого.

В структуре каждого общественного явления, каждой формы социальной деятельности присутствуют: (а) предметное содержание деятельности, (б) характер социальных связей в процессе деятельности или ее организации, (в) «технологическая» характеристика деятельности как процесса или культуры, предопределившей способ деятельности. В другом аспекте членения общества культура может быть рассмотрена и в качестве своеобразной сферы общественных отношений – в качестве сферы духовной деятельности, охватывающей систему знания в ее конкретно-исторической форме, весь формально-процедурный аспект человеческой деятельности, образ жизни людей и их системы ценностей, все отношения эстетической деятельности и т.п.

Ограничимся в связи с этим лишь несколькими аспектами характеристики понятия культуры, поскольку именно эти аспекты наиболее прямо связаны с общей проблематикой нашего исследования. Отметим, что понятие культура характеризует, во-первых, функциональный аспект человеческой деятельности, специфику собственно человеческого (социального) функционирования по отношению к природе, а, во-вторых, то, как собственно человеческий, собственно социальный способ функционирования культуры характеризуется обязательным присутствием творческого начала. Каждый феномен культуры зарождался в процессе творчества, хотя его последующее существование неизбежно связано уже с формами репродуцирующей деятельности, со стереотипами и т.п. Поэтому труд в общеисторическом смысле (как обобщенная характеристика взаимодействия человека и природы) представляет собой творческую по самой своей конечной сути деятельность. В-третьих, своеобразным пробным камнем и одновременно эпицентром каждого типа культуры является способ хранения, передачи и переработки знания в обществе, сам уровень этого знания и его методология, степень и характер его распространения в обществе, взаимо-

275

связь способа функционирования знания в обществе и его социальной структуры. В-четвертых, хотя все внешние формы, связанные с данной конкретной культурой, и её частные стороны чрезвычайно вариативны в зависимости от множества самых разнообразных факторов (региональный и этнический аспект культуры), однако в основе каждого исторического типа культуры лежат весьма ограниченные и лаконичные формулы взаимоотношения социальных общностей (в частности, на соответствующем отрезке истории - классов) и индивидов в данном обществе. Содержание каждого данного исторического типа культуры, ее видов и форм, в конечном счете, всегда определяется характером данных конкретноисторических общественных отношений, сколь бы сложным и опосредованным не был процесс обусловливания и какие бы региональные и этнические наслоения не наложили свои отпечатки на внешние формы данной культуры.

Исследование исторической детерминации культуры и соответствующего ей сознания – самый сложный компонент материалистического понимания истории.

Культура эксплуататорских формаций как индивидуалистическая культура

Общественно разделенный труд детерминирует самые общие (самые абстрактные, глубинные и фундаментальные) черты культуры эпохи классовых антагонистических формаций. При всех региональных, этнических, историко-хронологических и т.п. различиях здесь прослеживаются совершенно очевидные и ясные общие черты, причем, прежде всего, относящиеся к взаимоотношениям личности и общества, личности и личности.

Для этой эпохи характерны в качестве определяющего принципа культуры не самоценность личности, не самоцельность ее деятельности (т.е. проявления ее сущностных свойств), а стремящаяся к абсолютизации функциональность ее социального положения, ее социальных ролей, ее деятельности. Человек выступает в общественном процессе как его средство, является объектом исторического социального процесса, не будучи еще в состоянии выступать в полной мере его субъектом. Человек еще не в состоянии

276

ни адекватно познать социальный процесс как целое, ни адекватно научно осознать и оценить свое место в этом процессе, ни управлять им.

Идеологическим эквивалентом такого рода функциональности личности в социальном процессе и соответственного характера ее связи с обществом является система религиозных или религиозоподобных по своей природе представлений индивида о себе и об обществе. Этот исторический тип сознания проходит длительный путь развития и его конечные (для капитализма) формы существенно отличаются от исходных. Однако налицо и общие, причем главные, типологические свойства такого типа сознания.

В условиях буржуазного общества главным критерием социального положения индивида является его отношение к средствам производства, его положение относительно материального мира вещей. Отсюда вытекает известное положение К. Маркса о стоимости как наиболее общем и абстрактном выражении сущности буржуазного общества, ибо стоимость – обобщенное и всеобщее (а потому и абстрактное) выражение вещной оболочки отношений между людьми. Процесс труда в буржуазном обществе выделен из остальных типов человеческой деятельности и противостоит им, причем противостоит во всех аспектах социальных отношений, в том числе и в качестве основания для формирования систем ценностных ориентации у представителей различных социальных групп, в качестве основания для формирования типа и структуры культуры и сознания как общества в целом, так и образующих его социальных классов, слоев, групп.

Закономерным следствием этого характера буржуазных социальных отношений является то, что можно было бы назвать гипертрофированной функционализацией всех элементов культуры, преобладание прагматизации основных культурных навыков – преобладание критериев эквивалентности во всех главных взаимных связях между людьми (критерий эквивалентности в превращенной форме воспроизводит один из главных принципов товарного обмена), приоритет ценностей, имеющих вещную форму, вещную оболочку над так называемыми «духовными» ценностями и т.п.

277

Для этого периода истории общества материальный интерес вполне закономерно выступает в качестве вершины пирамиды человеческих интересов (в соответственно институционализированной форме). То, что (в нестрогой, образной форме) мы называем «духовной» стороной культуры, в известном смысле все еще второстепенно для этого этапа общественного развития. В лучшем случае такого рода «духовность» здесь инструментальна. Природа главных, предопределяющих основные стороны практической повседневной деятельности мотивов, в конечном счете, лежит в буржуазном обществе еще по ту сторону этой «духовности»1.

Для буржуазного общества соответственно этой взаимосвязи между социальными отношениями и сторонами культуры характерна резкая дифференциация «уровней» и «типов» культуры в зависимости от принадлежности к той или иной социально-экономи- ческой группе общества, антагонизм компонентов культуры (норм, ценностных ориентаций и т.п.) основных социальных классов, отражающий антагонизм классовых отношений в социальноэкономической сфере. Господствующий класс – буржуазия – стремится навязать свои культурные нормы и ценности другим классам и социальным слоям общества. Дифференцированность культуры в зависимости от принадлежности к той или иной социальноэкономической группе, отражает реализацию индивидуалистической природы общества в сфере духовного производства, ведет в культуре к поляризации культур «элит» и «масс», что, в конечном счете, отражает противостояние индивидов и классов в социальноэкономических отношениях. При этом, однако, надо оговориться, что сами критерии «элитарности» здесь практически никак не определены, и даже во многом плюралистичны, так как главные из них, в конечном счете, тяготеют к внекультурному феномену: отношению данной социальной группы или данного индивида к вещному миру общественного богатства.

Восприятие человека в системе буржуазной культуры в качестве лишь функционального элемента, в качестве средства, служит,

1 «…Даже высшие виды духовного производства получают признание и становятся извинительными в глазах буржуа только благодаря тому, что их изображают и ложно истолковывают как прямых производителей материального богатства» Маркс К. Теории прибавочной стоимости // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 26, ч. I. С. 282. – Авторы.

278

как показал К. Маркс, непосредственной предпосылкой для существования в качестве культурного феномена буржуазного общества эффекта «воспроизводственной жизни». Воспроизводство человека и условий его жизни не только реально осуществляется здесь как воспроизводство функционального элемента материального производства – рабочей силы, но и вся жизнедеятельность человека в системе культурных норм рассматривается преимущественно в плане осуществления им своей функциональной роли в системе общественного производства1. Функциональность играет роль определяющего критерия относительно развития тех или иных качеств у индивида, служит основанием для выработки норм поведения, фактически делающих иллюзорной и формальной возможность свободного самоопределения личности.

«Массовая культура» и «воспроизводственная жизнь» как продукты индивидуалистического общества

В этой исторической ситуации (капитализма) оба основных социальных класса оказываются в известном смысле культурно ущербными.

Для одного – эксплуатируемого – восприятие всего богатства духовной культуры во многом предопределено лишь в качестве вспомогательного, функционального момента для восстановления физических сил, для воспроизводства своей рабочей силы для её реализации во все новых и новых циклах труда. «Духовная» сторона культуры вынуждено выступает для работника, прежде всего, как форма досуга, как что-то второстепенное, если не третьестепенное. Усложнение элементов «духовной» стороны культуры принципиально тормозится тенденцией к прикладному и узко функциональному ее восприятию и не может быть эффективным. Наоборот, в «воспроизводственной жизни» наиболее рациональным становится низведение культуры до ее самых элементарных, почти физиологических форм. Это и находит в известной мере свое

1 «…Он обладает существованием не как человек, а как рабочий. Потребности рабочего превращаются для нее [речь идет о буржуазной политической экономии – Авторы] только в потребность содержать его во время работы… В силу этого заработная плата имеет совершенно тот же смысл, как и содержание, сохранение в исправности любого другого производительного инструмента…». Маркс К. Экономическо-философские рукописи 1844 года // Маркс К. и Энгельс Ф. Из ранних произведений. М.: Политиздат, 1956. С. 573–574. – Авторы.

279

конкретное воплощение в так называемой «массовой культуре» буржуазного общества.

Развлекательная, узко функциональная «массовая культура» оказывается в буржуазном бытии воплощением духовных потребностей в равной мере, как низведенных до нее своим отчужденным трудом эксплуатируемых, так и буржуа, низведенных до нее фетишизацией мира неодушевленных вещей, возведением предметного мира богатства в ранг самоцели и высшей жизненной ценности. Сам же механизм «массовой культуры» используется буржуазией для решения своих идеологических задач.

Для другого социального класса – эксплуататоров – духовная сторона культуры также оказывается осмысленной прежде всего с точки зрения практического функционирования капитала. И здесь, в свою очередь, налицо оказываются две крайности в метаморфозах духовной культуры. У собственно функционирующих буржуа она невольно трансформируется в нечто второстепенное по сравнению с главной функциональной для данного социального класса целью: стремлением к увеличению вещественного богатства в его капиталистической форме. Это находит свое отражение в культурных ценностях в виде поклонения безудержному стяжательству, «золотому тельцу». У выразителей же и творцов буржуазного мировоззрения – его идеологов и теоретиков – духовное содержание культуры в какой-то мере становится самоцелью, изыском «чистой» мысли, где релятивны и форма, и содержание, релятивны и все границы, и все критерии. Отделяемая от социальной практики и противопоставляемая ей «духовность» служит здесь средством утверждения своей выделенности, своей иллюзорной независимости, надклассовости, «чистой свободы».

Утонченность форм и средств «духовной» стороны так называемой «элитарной культуры» у буржуазной интеллигенции не так уж редко также оказывается иллюзорной. Эта псевдоэлитарная культура зачастую оказывается лишенной в ее реальном внутреннем содержании существенного смысла, лишенной зачастую связи с главными сторонами реальной жизнедеятельности общества, с трудом как основой человеческого существования. Кажущееся противостояние так называемой «массовой культуры» буржуазного общества и его же

280