6 курс / Судебная медицина / Меконизм_Судебно_медицинские_аспекты

Можносчитать,чтоблагодарягероину,самомунаркогенному из опиатов, в начале ХХ века началась государственная и международная антинаркотическая политика, когда впервые общественное осмысление проблем наркомании нашло свое выражение в ряде специальных международных документов.

Этидокументы,начинаясрешенийШанхайскоймеждународной комиссии по опиуму (1909 год, 13 стран-участниц) и Гаагской международной конференции (1912 год, 12 стран–участниц), выработавших первую в истории Международную конвенции об опиуме (International Opium Convention), постоянно уточнялись и конкретизировались с учетом негативно изменяющейся обстановки и результативности ранее принятых решений. Подписавшие Конвенцию стороны обязались принять у себя законы, имеющие целью пресечь злоупотребление опиумом, морфином и кокаином, равно как и любыми наркосодержащими лекарствами, изготовленными на основе этих препаратов или их производных.

ВсвязисначаломпервоймировойвойныГаагскаяконвенция вступила в силу только после ратификации мирных договоров в

1919-1920 гг.

Конгресс США в декабре 1914 года принял так называемый «Закон Харрисона» (Harrison), что означало попытку США выполнить постановления Гаагской конвенции. До этого времени и

вСША, и в Европе назначение наркотических препаратов было индивидуальным врачебным решением и лежало на совести врача. Закон Харрисона и последующие за ним правительственные решения в ряде европейских стран устанавливали официальный контроль за распределением и употреблением наркотиков. В 1924 году был принят закон о сокращении импорта опиума для целей изготовления героина, фактически речь шла о запрещении героина

вСоединённых Штатах (лишь в 1956 году Конгресс объявил весь героин контрабандным товаром).

После войны обязанность надзора за выполнением соглашений о торговле опием и другими наркотическими средствами была возложена на Лигу Наций. После второй мировой войны (с 1946 года) международный контроль и систему борьбы с нарко-

тиками — их производством, распространением и потреблением

– возглавляет Всемирная организация здравоохранения под эгидой ООН. Развитие международной и межгосударственных систем контроля за наркотическими средствами не является темой «нашего разговора»48, 49.

1.2. Распространение опиума в Китае и «опиумные» войны

Мы специально выделили эту главу в связи с тем, что, вопервых,историяраспространенияопиумавКитаеимеетнепосредственное отношение к таковому в России и не только, а во-вторых, там разыгрывались одни из самых драматических событий в истории опия. Вот как считал один анонимный автор50:

«… История опия – это социальная, экономическая и политическая история Китая… Грозная борьба за и против опия есть темная глава из истории человечества… Борьба между сознанием, что опий принадлежит к ядам, несущим вырождение и гибель народа с одной стороны, и между трезвой жестокостью, эксплуатацией и жаждой наживы с другой… история наркомании в этой стране открывает нам самые тёмные, но любопытные страницы международных отношенийКитаяскультурнымистранамизападнойЕвропы. Впереди всех стран, окуривавших 400.000.000 населения Китая фимиамом опия, стоит Британский Лев…».

Считается, что опиум в Китай привезён из Египта в VII веке н.э. во времена династии Тан арабскими торговцами, а культура возделывания мака пришла из Индии, к X веку использование опийного мака было уже широко распространено в качестве ле-

48  Glatt М.М. «О развитии международной системы контроля за наркотическими средствами». Хроника ВОЗ, 1970, т.24, № 5, с.203-212.

49  Батлер Уильям Э. «Наркотики и ВИЧ/СПИД в России: правовое положение программ снижения вреда в России». - М.: Центр ЮрИнфоР, 2006.

50  Автор: «Г. Э.» «Настоящее положение опиомании в Китае». – М.: «Судебно-медицинская экспертиза», 1925, № 1, с.34-38. Подпись: Берлин, октябрь 1924 г.

карственного средства. Бурный всплеск опиомании в Китае, да и в Европе, пришелся на XVI век.

Поскольку оказалось, что производство и распространение наркотиков дело прибыльное, то стали возникать серьёзные конфликты между странами и даже вооружённые столкновения в борьбе за рынок их сбыта. Наиболее памятный пример тому – «опиумные войны» середины XIX века.

Исторический опыт взаимодействия Китая с Западом, особенно с Великобританией, носил, как правило, негативный характер. Первые британские корабли появились у берегов Китая в 1626 году, и китайский император (династия Мин), с учетом реальной опасности, открыл город Кантон для торговли. Так британская «Ост–Индская компания» (основана в 1600 году) стала поставлять индийский опиум в Китай. Очень скоро употребление опиума в Китае стало повальным. По меткому выражению Рейна Крюгера51, «определяющим элементом китайской истории этого периода был прядильщик снов и предвестник ночных кошмаров – опий».

Впервые продажа опиума была запрещена китайским правительством в 1729 году (император Ши–цзун, династия Цин), а в 1800 году китайский император Жэнь–цзун своим эдиктом запретил ввоз опия в страну и культивирование мака. Но запрещение опиума успеха не имело, чиновничья коррупция в Китае была неистребимой, запрет открытой торговли вызвал контрабандную. По мере роста потребления импортного опиума и перехода от поедания его как способа приёма к курению, также росла контрабанда, активно поощряемая Англией в погоне за прибылью. И опий глубоко проник «в тело и душу жителя Китая».

В 1836 году в Китай ввезли опия на сумму, превышающую 18 млн. долларов, что привело к серьёзному дисбалансу — импорт превысилэкспорт:есливпериодс1800по1810годэкспортпревышал импорт на 26 млн. долларов, то с 1828 по 1836 год уже импорт превышал экспорт на 36 млн. долларов. При дворе императора Сюань–цзуна разгорелись жаркие споры, похожие на современные дискуссии по тому же вопросу: ужесточить запрет, что вызовет

51  Рейн Крюгер «Китай. Полная история Поднебесной». – М.: Эксмо, 2006.

рост коррупции и не даст практического эффекта без тотального террора, или примириться с действительностью и легализовать наркотик, поставив его оборот под контроль государства в надежде искоренить преступность и значительно увеличить доходы казны? В споре победили сторонники ужесточения запрета.

Кстати, помимо того, что англичане поставляли опиум в Китай, они контролировали торговлю опиумом и на внутренних рынках Британской империи. Вот как описывает то время известный английский писатель Томас Де Квинси в своем автобиографическом романе «Исповедь англичанина, употребляющего опиум» (1821), творчество которого мы уже упоминали:

«… кто же эти люди? Я вынужден сообщить, что число их огромно… число охотников до него велико… Манчестер… сколь быстро у многих простых работников входит в привычку употреблять опиум, причём в таком количестве, что в субботукполуднювселавкиаптекарейусыпаныпилюлямив один, два или три грана, готовыми удовлетворить вечернюю в них потребность…».

Но вернемся к нашей истории. В 1839 году разразился конфликт: китайские власти в своем решительном наступлении на опиум буквально осадили портовый город Кантон, искореняя промысел «заморских чертей» — так называли иностранцев и их китайских компаньонов, конфискуя и уничтожая весь опиум, который дожидался своей разгрузки. Британские торговцы обратились к своим властям с ходатайством о компенсации и ретрибуции, но компенсировать понесённые ими убытки оказалось делом неосуществимым. Вместо этого кабинет министров с благословения королевырешилобъявитьКитаювойну,что,поегорасчётам,должно было привести к конфискации китайской собственности. В июне 1840 года британские экспедиционные войска атаковали плохо вооружённую и организованную китайскую армию — так началась первая «опиумная» англо–китайская война, завершившаяся по объективным причинам победой Великобритании. В Нанкине началисьпереговоры,которыезавершились29августа1842годаподписанием мирного договора. Он получил название «Нанкинский»

и положил конец первой «опиумной» войне 1840–1842 гг. По условиям этого договора, Китай уступает в вечное владение Англии остров Гонконг и открывает свои порты для британской торговли, отменяет монополию кантонской гильдии купцов, разрешает учреждать британские консульства. Кроме того, императора вынудили выплатить 6 млн. долларов за опиум, уничтоженный его чиновниками, и 12 млн. — в виде компенсации за войну. Кстати, в договоре был полностью обойдён молчанием опиум, явившийся, по сути, поводом к войне.

Но англичане стремились получить доступ в китайские города, где раздолье для торговли, а в ответ возникали оборонительные отряды из враждебно настроенных к иностранцам местных жителей. Гроза приближалась.

Вторая «опиумная» англо–франко–китайская война началась в октябре 1856 года с мелкого инцидента в отношениях между британским и китайским правительтвами (император Вэнь– цзун). Союзником Англии в войне выступила Франция, которая чрезвычайно ревниво относилась к британским успехам в этом регионе. Англо-французские силы захватывают Кантон и осаждают Тяньцзинь, расположенный всего в 75 милях от столицы, вынудив китайское правительство на переговоры. Условия Тяньцзинского договора (1858) были тяжёлыми для Китая: помимо выплаты контрибуции и утроения количества открытых портов, была легализована торговля опиумом — зло получило официальный статус. Но на этом война не закончилась.

Через несколько месяцев случайное военное столкновение привело к активным военным действиям, в результате Пекин был взят. Уже Пекинский договор 1860 года подтверждал все положения Тяньцзинского, только сумма контрибуции увеличилась, а Британия получала еще и полуостров Коулун. Союзники отвели войска, и на этом вторая опиумная война закончилась. Но все осталось по-старому: опиокурение и опиофагия приобрели в стране еще больший размах, Китай вышел на первое место в мире по потреблению опиума. Вот как Шарль Рише (1885) описывает эти события:

«… В Китае опиум сделался одной из насущных потребностей народа… Потребление опиума привилось не так давно; это, может быть, единственное нововведение, заимствованное Китаем с Запада… Нельзя сочувствовать и англичанам, которые стараются всеми силами распространять привычку, для них столь - же выгодную, сколь она пагубна для китайцев. Вот цифры, выражающие постепенное расширение торговли опиумом: в 1798 г. – 300 тонн… в 1863 г.

– 3,000 тонн; в 1866 г. – 3,903 тонны; а за последние годы потребление опиума возросло еще в больших размерах. Весь этот опиум получается из Индии, и индийские чиновники и негоцианты наживаются все больше и больше… Опиум едят, но особенно много его курят… Число курителей опиума громадно. Самые богатые мандарины, самые цивилизованные купцы курят опиум, как и последние носильщики… несчастные, злоупотребляющие им ежедневно, впадают вскоре в страшное нравственное и физическое расслабление…».

По мнению некоторых исследователей, перед ЯпонскоКитайской войной 1894–95 гг. пороком курения опия было заражено от 20 до 40% мужского населения Китая. Военное поражение китайцев, бывшее в некоторой степени результатом опиомании, заставило китайское правительство вновь обратить свои взоры на борьбуснаркотиком.Наэтотразпомощьбылаоказанаинекоторыми категориями иностранцев, незаинтересованных в преступной наживе. В 1906 году «Противоопийная комиссия» поставила перед верховной властью вопрос об основательной реформе. Вышедший год спустя эдикт предлагал в течение 10 лет искоренить и торговлю и злоупотребления опием: действительно, посевы мака прекратились, курильни закрылись. В 1916 году английская специальная комиссия на деле убедилась в полном отсутствии в Поднебесной мака, и Англия отказалась от ввоза опия в Китай. Этому способствовала и начавшаяся во всем мире компания за использование наркотиков только в медицинских целях — как обезболивающих средств. Казалось бы, истории опия в Китае пришёл конец. Так ли это? Вот свидетельство того же неизвестного автора, упоминавшегося выше:

«… Сейчас дело обстоит хуже, чем когда либо… Ввоз опия и его дериватов и посев мака, правда, официально запрещены, тем не менее весь Китай… покрыт культурой мака. Имукрашаютсянеобъятныеполя,отнятыеузлаковиогородныхрастений,авовремяжатвызначительнаячастьнаселения занятадобычейсокаизнезрелыхголовокпутемпродолговатых надрезов… Спросите китайца, знает ли он, что культура опия запрещена, и он может подвергнуться наказанию?... и услышите… он осведомлен и о запрещении и о наказуемости и о размере штрафа… он сообщает... и уплачивает причитающийся с него штраф… Успешное культивирование опия понизило стоимость его и сделало доступным… для беднейшихслоевнаселения,отказывающихсебевгорстирисаради яда… Общее количество добываемого в Китае опиума вряд ли до сих пор правильно учитывается… По приблизительному подсчету добыча достигает одного миллиона пудов в год. На одного жителя Небесной… приходится около 40 гр., в то время как в Америке 2,3 гр., в Германии – 0,1 гр. и в России – 0,1 гр. В последних трех странах главная масса опия идет на изготовление морфия, кодеина и др. важных в медицине алкалоидов… Так, в России по данным НКЗдрава, потребляется в качестве медикамента 1/5 часть, 4/5 идут на фабрикацию морфия. Китай же не производит алкалоидов… и все количествоопияпотребляется…несколькословоморфии…уопия… появился конкурент… вдоль Южно-Манчжурской жел. дороги… морфий легко доступен… продается в красивых пилюлях под названием «Средство от опия»… Ежедневно потребляемая доза морфия от 1/4 до 6 и больше граммов».

По некоторым данным, число опиоманов в Китае в 1937 году достигло 4 160 000 человек, то есть было больше чем во всех остальных странах мира. Для сравнения: по всей Германии в 1931– 1942 годах было зарегистрировано 4100 наркоманов (без алкоголиков).

Конец опийной эпидемии в Китае был положен лишь в 50-х годах усилиями правительства Китайской Народной Республики (республика провозглашена 1 октября 1949 года, а в 1954 году Мао Цзедун избран ее пожизненным председателем, восстановившим «благотворные традиции авторитарного правления»). 24 февраля

1956 года правительство провозгласило декрет о полном запрещении потребления опия. Наряду с уничтожением опиокурилен и запасов опия, с запрещением посевов культуры мака и торговли наркотиками, декрет предусматривал широкую дезинтоксикацию курильщиков. Энергичное проведение всех этих мероприятий позволило КНР в удивительно короткий срок добиться кардинальных сдвигов в деле ликвидации опиоманий. Но это уже другая история.

1.3.Распространение опиатов на Руси,

вРоссийской империи, СССР и России

Наркотики не обошли стороной и нашу Отчизну, и были известны на Руси еще с дохристианских времен. Они изготавливались из различных трав, мхов, ягод, грибов и использовались исключительно в лечебных и обрядовых целях, за этим строго следили служители культа — жрецы.

С введением на Руси христианства надзор за потреблением наркотических снадобий, как и в Европе, взяли на себя церковные власти. Как известно, крещение Руси князем Владимиром произошло в 988 году.

То есть упорядочение распространения наркотических и одурманивающих средств осуществлялось сначала благодаря усилиям языческих жрецов, а затем православных священнослужителей, обладавших некоторыми «полицейскими полномочиями».

Кстати, сегодня флора России насчитывает более 3000 наркосодержащих трав и более 500 видов галлюциногенных грибов.

Десятилетиями собираемая Церковью информация по этому вопросу монополизировалась. Священнослужители наделялись функциями розыска, изобличения и поимки лиц, занимающихся ведством, зелейничеством, потворами, чародеяниями и волхвованием52. В практику же оппонентов священнослужителей входили, как их сегодня называют, матричные тексты (наговоры, заговоры)

52  По В.И. Далю все эти понятия практически синонимы и с некоторыми нюансами означают: волшебство, знахарство, колдовство, ворожба, лечение травами, злаками, растениями, кореньями.

иприготовление специальных средств, куда включались также инградиенты активных веществ.

Точный перечень наркотических средств, использовавшихся церковными лекарями и народной медициной в VIII–XV вв., установить сегодня трудно, так же как и степень знакомства ведунов

исвященнослужителей с «заморскими диковинками» из того же ряда. По имеющимся историческим данным, купцы Древней Руси наживали состояния, конечно же, не на сбыте наркотиков, а, к примеру, на посредничестве в торговле серебром между Востоком и странами Западной Европы. Великий Восточный и прочие торговые пути («Из варяг в греки» и «Из варяг в персы) соединяли Киев, Полоцк, Смоленск с Хивой, Багдадом, Византией, другими отдаленными от Руси азиатскими землями, где бытовая наркомания уже присутствовала. Отсюда вполне допустимо, что опий, конечно же не тоннами, но свободно продавался в крупных городах нашей страны.

Первые известия о культуре мака в древней Руси встречаются у Аристова: «В XI веке мак сеяли в Киеве». Позднее стала известна поговорка: «Чёрен мак, да бояре едят»53.

ВXV веке мак стал привычной культурой уже по всей стране. По-видимому, с того времени началась практика использования семян этого растения в двух качествах: как пищевого продукта и как снотворного средства. С его помощью, в частности, крестьянки могли усыплять грудных детей на период дневной работы в поле и по хозяйству в доме. Возделывание же в Древнерусском государстве посевов мака с целью сбора опия-сырца историческая литература не отмечает вплоть до XVIII века. Следует отметить, что вплоть до конца XVIII–начала XIX веков одурманивающие сознание препараты именовались в нашей стране обобщающим понятием — зелье. К слову, водка, появившаяся на Руси повсеместно благодаря инициативе Ивана (IV) Грозного, получила аналогичное наименование, поскольку также имела «одуряющее» воздействие на сознание людей. Так же назывался и табак, активным «внедрением» которого занимался Петр (I) Великий.

Опиум был одним из первых, если не самым первым, наркотиков, который использовался в России в медицинских целях. Некоторые исследователи относят его появление к 1581 году, когда российский монарх и его окружение стали пользоваться услугами английского медика Джеймса Френча, открывшего первую царскую аптеку в Москве. Из Западной Европы британец впервые привёз опиум, покупаемый англичанами в Индии. Несколько позднее Россия стала закупать это лекарство у Англии оптом, но затем переключилась на прямое приобретение наркотика в странах Востока.

В1672 году приступила к работе вторая аптека, уже не царская, а для народа, с 1700 года развитие аптечного дела отмечается

вРоссии повсеместно. Правда, среди простого люда недоверие к формируемой официальной медицине присутствовало долго, аптеки именовали не иначе как «кухни ведьм». Надо полагать, происходило это не без участия конкурентов из народной медицины

– потомков волхвов и ведунов.

ВXVII веке начинают формироваться торговые взаимоотношения с Китаем, который стал со временем основным поставщиком опия в Россию. Петр Великий (1672–1725), затеявший, как и Иван Грозный, коренную перестройку государства и общества, царствовал на престоле с 1682 года (император с 1721 года), определив линию общих торговых связей с Поднебесной Империей так называемым Нерчинским договором от 27 августа 1689 года. Названный документ открыл длинный список международных соглашений между двумя Империями, в которых все четче обозначались позиции, отводимые правовому регулированию легального и незаконного распространения опиума.

21 октября 1727 года между Китаем и Россией подписываетсяКяхтинскийдоговоробустановлениигранициусловияхрусскокитайской торговли.

Впику экономической политике Англии, развязавшей против населения Китая настоящий наркогеноцид («опиумные» войны

1840–1842; 1856–1860 — см. предыдущий раздел), 12 апреля 1841

года издаётся именной указ «О непропуске в Китайские пределы

опиума», данный к исполнению Сенату и усиленный 20 января

1844 года.

5 февраля 1852 года утверждаются правила торговли с Западным Китаем, они предусматривали учреждение надзора «за непропуском через границу воинских снарядов и опиума в Китай».

2 апреля 1865 года утверждается мнение Государственного Совета, объявленное Сенату управляющим Министерства финансов,«ОдозволениипропускатьбеспошлиннопоАзиатскойторговле все вообще китайские товары, кроме чая, об учреждении надзора за непропуском через границу воинских снарядов и опиума в Китай, а вина и хлебных водок из Китая, и о применении общего по Европейской торговле тарифа к Европейским и колониальным товарам, доставляемым через порты Приморской и Амурской области».

Восточная экспансия Российской империи, созданной в петровские времена, и присоединение к ее территориям Кавказского и Закавказского регионов, особенно огромной территории ЦентральнойАзии(СреднейАзии),послужилимощнымтолчкомк многосторонним и тесным этническим контактам между аборигенами — коренным населением Туркестанского края — и пришлыми колонистами — русскими крестьянами и казаками. Конечно же, межэтнические взаимоотношения налаживались и в сфере приобретения навыков потребления туземных наркотиков — гашиша и опиума.

Уже в 1878 году генерал-губернатора Туркестанского края предупреждали о возможных последствиях для жителей европейской части России, если местными властями не будут предприняты решительные меры для борьбы с наркоманией среди азиатских мусульман. Чиновник по особым поручениям, который специально в течение двух лет исследовал этот вопрос, сделал следующий вывод: да, проблема есть, но ее разрешение – дело будущего и «это будущее, по всей вероятности, еще не скоро придёт...». Что ж, пророчество сбылось! А не так же самонадеянно и безответственно мы в начале XXI века перекладываем эту проблему на плечи следующих потомков?

По некоторым оценкам, в Средней Азии начала ХХ века проживало не менее 1 млн. человек, интенсивно злоупотреблявших наркотиками, а контрабандный оборот опия и гашиша переваливал за сотни тонн.

Говоря о проблеме бытовой наркомании и процветавшем многие столетия наркобизнесе в Азии, поневоле приходится затрагивать чрезвычайно важные вопросы национальных взаимоотношений. В этой связи необходимо рассмотреть и роль китайских мигрантов XIX-XX веков в деле распространения наркотиков на территории Российской империи.

Упомянутый выше развязанный Англией наркогеноцид обернулся трагедией для населения не только Поднебесной империи, но и сопредельных государств, в частности приграничных с Китаем территорий России. Приобретя статус доходного товара, опиум распространился от южных провинций Китая до его север-

ных границ – Дальнего Востока.

С 1871 по 1881 годы русские войска, находясь по приглашению манчжур на территории Китая в Илийском крае (так называе- мая«Новаялиния»Синь-цзян),ещесдерживаливолнунаркотиков. Отвод войсковых частей обратно на территорию Туркестанского края повлек за собой отток из Поднебесной некитайских народов, сочувствующих России, — уйгуров (таранчи), дунган и казахов. К 1881 году на российскую территорию их перешло не менее 200 тысяч человек.

К сожалению, многие представители этих этнических групп успели заразиться в Китае наркоманией, а уйгуры, и еще более дунгане (мусульмане по вероисповеданию), овладеть приёмами наркобизнеса. И если в Туркестанском крае из-за кочевого образа жизни тамошнего населения (киргизов и казахов) культура опийного мака не приживалась, то, начиная с 80-х годов XIX века, его активно начали высевать мигранты.

В такой же закономерной последовательности складывалась наркоситуация и на Дальнем Востоке. Если верить наблюдениям известного русского ученого-этнографа В. К. Арсеньева54, эмигранты из Китая и Кореи повсеместно арендовали у приморских и

54  Арсеньев В. К. «Китайцы в Уссурийском крае (очерк историкоэтнографический)». – Хабаровск, 1914.

приамурскихкрестьяниказаковземли,предназначенныеподхлеб, перепахивая их для посевов мака. Простые люди, получая от аренды пашни денег больше, нежели они могли выручить от культивирования пшеницы, отучались от труда, предавались праздности, безделью,пьянствуинаркомании,котораяпостепеннораспространялась среди аборигенов, колонистов, а затем и жителей Камчатки, Сибири, Поволжья. Об этом же свидетельствует и Левитов И.:

«… Я объездил весь Дал. Восток и открыто заявляю, что нигде опиумокурение не распространяется с такой быстротой, как у нас на Дал. Востоке, только благодаря тому, что русское правительство воспретило опиумокурение еще в половине прошлого столетия, но не приняло никаких мер к действительному искоренению этого вредного наркотического средства… контрабандный ввоз опиума так велик, что соблазняетмассукитайцевперекочёвыватьврусскиепределы не только из Маньчжурии, но и из глубины Китая…»55.

На рубеже XIX–XX столетий значительно расширился ассортимент наркотических средств. Морфий, кокаин, опий, героин стали привычными лекарственными препаратами, порою чрезмерно рекламируемыми специалистами от медицины. Например, во «Врачебной газете»56 от 1902 года, в разделе, посвящённом обзору новейших лекарственных средств, обсуждаются достоинства, особенности, недостатки, показания и противопоказания для применения «заместителей для морфия»:

«… в виду свойств героина замедлять вдох и понижать рефлекторную возбудимость дыхательного центра, его нужно считать полезным при бронхите, особенно остром… а также при ателектазах… Как «гимнастическое» средство для легких,героинрискуетпопастьврукипублики,ибоегостали уже рекомендовать альпинистам, горбатым и т.д. для устраненияодышкиилучшейвентиляциилегких…лучшесочетать его в малой дозе с кодеином или дионином, не угнетающи-

ми дыхания: Rp. Heroini 0,003; Codeini (dionini) 0,01 DS. На 1

55  Левитов И. «О необходимости опийной реформы на Дальнем Востоке». – СПБ, 1906.

56  Брейтман М. «О новых препаратах морфия (героин, перонин, дионин)». – Врачебная газета, 1902, № 27, с.54-56.

приём… При продолжительном назначении героина развивается героинизм, во многом сходный с морфинизмом…».

В энциклопедическом словаре Брокгауза-Ефрона, популяризирующем в конце XIX — начале XX веков знания для широких масс, читаем:

«… Число предающихся морфию из года в год усиливается; тысячи мужчин перед началом занятий ежедневно вводят себе отраву; дамы подбодряют себя впрыскиваниями даже во время бала. Пристрастившийся к морфию через несколько лет делается негодным членом общества; морфинист проявляет полнейшую неспособность к труду, беззаботность относительно будущего…».

И тем не менее, проблема наркотиков не проникает еще в широкие слои простого населения России – среду крестьян, рабочих, мещан и мелких служащих, оставляя исключение для южных регионов страны, людей высшего света и богемы.

Если обратить внимание на развитие сырьевой базы наркотиков, а именно мест возделывания и посевов мака снотворного, то мы не найдём примеров культивирования мака в целях добывания опиума жителями собственно России.

Первые документальные указания на высевание опийного мака с целью получения опия относятся к XVIII в., и центром таких занятий называются окрестности Баку, а монопольными производителями — татары и кавказцы. Хотя, конечно, основным источником тиражирования знаний о возможностях получения иной статьи доходов от разведения мака явились, наряду с Закавказьем, все-таки аборигены Средней Азии.

По мнению Б.Ф. Калачёва57 главными источниками распространения наркотиков и знаний об эйфорическом эффекте после их употребления применительно к эпохе Великорусской Империи следует назвать, в том числе, и:

1. Отечественных медиков, которые интенсивно лечили людей, страдающих пьянством и алкоголизмом, а также душевно-

57  При написании этой подглавы использованы данные исследований Б.Ф. Калачёва.

больных наркотическими средствами. И позднее, в XIX — начале XX века, с помощью наркотиков (последовательно — морфия, кокаина, героина) врачи пытались избавить людей от наркомании. В этом упорстве сказывалась ориентация отечественного здравоохранения на зарубежную медицину.

2.Например, для профилактики белой горячки (delirium tremens) профессор Спасский в 1833 году рекомендовал принимать около 65 миллиграммов опия в экстракте на ночь вместе с небольшой рюмкой водки по утрам.

3.Иностранных и отечественных деятелей искусства и культуры, пропагандирующих наркотики в повседневной жизни (см.

гл. 1.4).

Специфика внутренней динамики развития наркопроблемы в Российской империи весьма образно отражена в словах уже упоминавшегося нами И.С. Левитова, сказанных им в начале XX века:

«… В быстром распространении у нас наркотиков я вижу только симптомы грядущего влияния Азии на всю Европу. Россия, стоящая аванпостом между Азией и Европой, и служащая, как бы буфером для всех остальных европейских народов, должна сильнее и раньше всех почувствовать азиатский натиск, что мы замечаем теперь уже в этом быстром распространении у нас наркотиков. Наркотики это первый авангард желтой расы в России…»58.

Если не брать во внимание Среднюю Азию, то реальная угроза распространения наркотиков и наркоманий исходила именно с востока империи. И первым самостоятельным российским законодательным актом по данной тематике был закон «О мерах борьбы с опиумокурением» от 07 июня 1915 года. Данный закон действовал только на Дальнем Востоке, хотя если бы империя продолжила свое существование, этот закон, скорее всего, получил бы распространение на территории всей страны.

Наркомания и наркотики в те годы еще не были распространённым явлением, наблюдались в определённых слоях населения

58  Левитов И.С. «Бузо-гашишный вопрос на наших окраинах». – СПб., 1909.

и не требовали применения уголовно-правовых мер. Уголовная ответственность за преступные деяния с наркотиками в России появились значительно позже, когда они распространились и криминализировались настолько, что уже потребовалось применение этих самых мер.

Катаклизмы Первой мировой и Гражданской войн, Октябрьской революции 1917 года вызвали рост наркотизации, хотя опасности злоупотребления были уже известны. Отчасти связано это было с использованием героина и морфина для облегчения страданий от ран, полученных в сражениях, и назывались они тогда «солдатским лекарством». Известный отечественный психиатр В.А. Горовой-Шалтан59 писал:

«… распространение морфинизма… несомненно ширится и растёт, как это впрочем наблюдается после войны и

вдругих европейских странах, в частности в Германии, а еще

вбольшей степени – в Америке. Рост морфинизма особенно велик, главным образом, в крупных центрах, в Ленинграде и в Москве, но демократизация и популяризация его за последние годы… может способствовать проникновению его и

впровинцию, в деревню, как это наблюдается давно уже в Германии и во Франции. Есть почва для расцвета морфинизмаинаокраинахСССР. Вжурнале«СибирскийВрач»за1914 г. мы могли прочесть, что в Благовещенске и Амурской области наряду с курением опия и кокаинизмом, широко распространено и злоупотребление морфием и, главным образом, средипролетарскихслоевнаселения…убольшинства наших больных момент начала морфинизации определённо связан с условиями военной службы, с периодом войны и революции…».

Здесь же ученый приводит и шокирующие примеры:

«… Морфий предлагается партийному работнику в Совете его товарищем как средство для того, чтобы побороть усталость и понизить нервное напряжение, вызванное работой во время наступления Юденича на Петроград… На военном корабле в период разгара революционных собы-

59  Горовой-Шалтан В.А. «Морфинизм, его распространение и профилактика». – М.: «Вопросы наркологии», 1928, № 2, с. 46-53.

тий функционирует «клуб морфинистов», где организованно проходят «заседания», организованнодобываетсяморфий… успешно вербуются новички, нередко простые и малокультурные матросы… В продовольственном отряде, направляющемся на Урал за продуктами, оказывается девять морфинистов, соблазняющих десятого и этот десятый на обратном пути готов уже отдать все за то, чтобы только добыть морфий… Военные госпиталя, больницы и другие санитарные учреждения объединяют значительные группы наркоманов из среды персонала, главным образом фельдшеров и сестёр… Из по меньшей мере десятка медицинских учреждений, в которых мне приходилось работать за годы войны и последнее время, я не помню ни одного, где я не сталкивался бы с морфинистами из числа персонала…».

Вскоре после революции Советская власть стала рассматривать проблему наркотиков в двух аспектах. Они были связаны скорее с социализацией экономики, нежели с вредом от наркотиков как таковым: первый касался борьбы со спекуляцией товарами в целом, включая наркотики; второй – с так называемой «национализацией» внешнейторговли,котораявключала«товары»соспециальнойссылкой на «сельскохозяйственную продукцию». Первый Уголовный кодекс РСФСР 1922 года не содержал специальной статьи, устанавливающей ответственность за деяния, связанные с наркотиками.

Поэтому в различных областях РСФСР местные органы власти принимали решения, нужные или выгодные им, но не соответствующие политике центра. Например, циркуляр, изданный Амурским губернским революционным комитетом 11 апреля 1923 года «О макосеянии в Амурской губернии», в основном легализовал культивирование опийного мака, что позволяло нанимать на работу китайских мигрантов с этой целью.

Однако «час Х» настал, когда на «черном рынке» Советского государства появился кокаин, опий и их производные, что и привело к необходимости установления уголовной ответственности за эти преступные действия. Постановлением ВЦИКа и СНК РСФСР от 22 декабря 1924 года Уголовный Кодекс был дополнен статьёй 140-д, карающей изготовление и хранение с целью сбыта и сам сбыт

кокаина, опия, морфия, эфира и других одурманивающих веществ без надлежащего разрешения.

Хотя в наши задачи не входит анализ уголовного законодательства страны по этой тематике, но понимая существование его взаимосвязи с числом лиц, употребляющих наркотики, небезынтересно узнать следующее.

По мнению многих исследователей, законодательство по наркотикам и практическую работу по их контролю в нашей стране условно можно разделить на три этапа60:

I — период контроля (1915-1991) — к началу 90-х годов сложиласьвзаимосвязаннаясистемаправовыхмерпоборьбеснаркоманиями:административнаяответственность,уголовнаянаказуемость, принудительные и добровольные меры медицинского характера;

II — период либерализма и попытки демократизации законодательства по борьбе с наркотиками – в 1991 году депутаты Верховного Совета посчитали, что юридическая ответственность за незаконное потребление наркотиков без назначения врача (как уголовная, так и административная) в условиях действия новой демократической Конституции РФ может быть исключена.

III — период начала возврата к контролю за незаконным потреблением наркотиков – в 1998 году законопроект, который с 1996 года сдерживало вето президента Ельцина Б.Н., был принят. Новый Федеральный закон «О наркотических средствах и психотропных веществах» от 08 января 1998 года № 3-ФЗ (в ред. от 25.07.02 г., от 10.01.03 г., от 30.06.03 г., от 01.12.04 г.) декларативно запретил в Российской Федерации потребление наркотических средств и психотропных веществ без назначения врача.

С этого изменения законодательства общество стало медленно возвращаться к утраченному пониманию необходимости массового практического контроля за самой незначительной, с точки зрения борьбы с наркобизнесом, и самой главной, с точки зрения эффективной профилактики наркоманий, стадией незаконного оборота наркотиков — их немедицинского использования.

В настоящее время в Российской Федерации опийный мак, маковая солома, млечный сок, сам опий, героин, метадон как одни

из наиболее мощных наркотиков, вызывающих сильную зависимость, запрещены к производству, распространению и употреблению — Список I «Перечня наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в РФ», утверждённого постановлением Правительства РФ от 30.06.98 г. № 681 (см. Приложение 7). Кодеин, морфин, омнопон, этилморфин (дионин) отнесены к разрешённым лекарственным средствам, оборот которых ограничен (Список II «Перечня»).

Не хотелось бы заканчивать этот подраздел на скептической ноте, но вместе с тем нам кажется, что сколько-нибудь существенногосдерживанияразвивающегосяухудшениянаркоситуациивРоссии нормативные акты последних лет не привнесли, эффективность их оказалось низкой. Наш скептицизм, с судебно-медицинской точки зрения, будет понятен после ознакомления с фактическим материалом последующих глав.

1.4. Наркотики в художественных произведениях и искусстве

В XIX — начале XX столетия, наряду с классическими работами уже упоминавшихся нами психиатров Э. Крепелина, Р. Буркарта, А. Эрленмейера, П. Солье и др., появляются и художественные произведения, и не только, посвящённые наркотикам и наркоманиям.

Если бы не интерес к опиуму (морфию, героину), поднятый литераторами, филантропами и «представителями высшего общества», чрезмерное увлечение лекарственными формами опиумных наркотиков так и не было бы осуждено общественностью и не было бы ограничено в медицинской практике.

Первые опасения бесконтрольного использования наркотиков появились после публикации в 1821 году автобиографического романа английского писателя, поэта и эссеиста Томаса Де Квинси (1785-1859) «Исповедь англичанина, употребляющего опиум», который уже на протяжении почти двух веков остается классическим произведением, посвящённым наркотику. Автор впервые

принял опий от зубной боли по совету знакомого. Боль исчезла, но это облегчение показалось таким ничтожным в сравнении с теми новыми наслаждениями, которые так неожиданно открылись:

«… о Боже! – что за перемена! что за взлетающий из самых глубин окрылённый дух! Что за откровение, в котором явился мир внутри меня!… То была панацея… от всех человеческих невзгод, то был секрет счастья, о коем спорили философы множество веков, и секрет, добытый мною мгновенно… Теперь хочу сказать слово в защиту свойств опиума, определяющих влияние оного на организм… влияние чистого опиума на состояние организма совсем не схоже с действием алкоголя; несхожесть эта определяется не степенью, а сущностью такого явления – дело отнюдь не в количестве употребляемого вещества, а, скорее, в качестве его; в том-то различие и состоит… опиум источник постоянного упоения… опиум сообщает ясность и равновесие всем человеческим способностям, как явным, так и сокрытым… употребляющий опиум...восходит к божественным вершинам своей души, где над безоблачной ясностью сознания сияет величественный разум…».

Казалось бы, так хорошо все начиналось. Убеждённый, что найдено «утешительное зелье», исцеляющее от всех страданий, Квинси употреблял опиум с 1804 по 1812 год каждую субботу, с 1813 года он становится рабом «коварного зелья», принимая его уже ежедневно. И он узнал:

«…власть опиума давно уж не покоится на чарах удовольствия; нет, держится она исключительно силою страданий, кои вызваны стремленьем освободится от пагубной привычки… Я сознавал, что умру, коли не укрощу своих опиумных пристрастий, - и положил себе скорее погибнуть, но отказатьсяотних…Ивденьсейначалясвойопыт…Впервые шесть недель опыта… ужасная раздражительность и возбуждение всего организма… обуреваем беспокойством днем и ночью, я спал… за сутки не более трех часов, причём так беспокойно и неглубоко, что слышал всякий звук вокруг меня, нижняя челюсть постоянно опухала, рот покрывался язвами, множились и другие болезненные явления, печальные, но скучные для описания… Мораль этого рассказа обращена к