- •Глава 1
- •3 Там же. С. 78—79. Примеры из некапиталистических стран читатель может найти и в своем опыте.
- •2 В обшестве каждый акт обмена между людьми — одновременно обмен с природой, как и наоборот — каждый акт обмена с природой означает обмен с людьми.
- •Глава 2
- •Глава 3
- •Глава 4
- •2 Шершеневич г.Ф. Учебник русского гражданского права. С. 271.
- •Глава 5
- •' ДождевД.В. Основание защиты владения в римском праве. С. 93.
- •Глава 6
- •Глава 7
- •2 См.: Венедиктов а.В. Государственная социалистическая собственность;
- •Глава 8
- •1 Фвсмер м. Этимологический словарь русского языка. М.; Прогресс, 1986. Т. 1.С. 309-310.
- •4 Соловье» s. С. Указ. Соч. С- 430.
- •Глава 9
- •Глава 10
- •1 Здесь, конечно, не имеется в виду ситуация обшей собственности, когда применительно к обмену предполагается общее (солидарное) волеизъявление.
- •1 Шершеневич г.Ф. Учебник русского градкданского права. С. 318.
- •2 Венедиктов а.В. Государственная социалистическая собственность. С- 273
- •Глава 11
- •1 Владимирский-Буданов м.Ф. Обзор истории русского права. Ростов н/д, 1995. С. 552-553.
- •Глава 12
- •Глава 13
- •3 Бюллетень Верховного Суда рф. 1997. № 2. С. 6.
- •1 Шершеневич г.Ф. Учебник русского гражданского права. С. 271.
- •Глава 14
- •1 Diosdi g. Op.Cil. P. 73.
- •Глава 15
- •Глава 16
- •3 Мейер д.И. Русское гражданское право- ч. 2. С. 9-
- •2 ГенкынД.М. Право собственности в ссср. М., 1961. С. 197.
- •3 Сарбаш с.В. Некоторые аспекты применения права удержания // Вестник Высшего Арбитражного Суда рф. 1997. № II. С. 93, 98.
- •Глава 17
- •ДождевД.В. Основания зашиты владения в римском праве. С. 33.
- •3 Хвостов вм. Указ. Соч. С- 259-262; Дернбург г. Указ. Соч. С. 144-158.
- •Глава 18
- •2 Подробнее см. Гл. 5.
- •Глава 19
- •Глава 20
- •2 Сенчищев в. К вопросу о переводе долга арендодателя при продаже арендованною нсднижимого имущества // эж-Юрист. 1998. № 40. С. 2—3.
- •Глава 21
- •2 См.: Владимирский-Буданов м.Ф. Обзор истории русского права. Ростов н/д. 1995. С. 523-524.
- •1 Шершеневшч г.Ф. Учебник русского гражданского права. С- 97.
- •1 Савкин с.Ф. Споры, возникающие из правоотношений собственности и аренды (судебно-арбитражная практика) // Государство и право. 1997. № 2. С. 71.
- •2 Здесь, может быть, уместно напомнить, что римские юристы, характеризуя некоторые основания возникновения общей собственности, говорили о том, что в нес именно "впадают".
- •Глава 22
- •1 К. Сальковский, следуя классическому пониманию, определяет: вещь — это все, что находится в пространстве, не будучи личностью (Сояьковскый к. Указ- соч. С. 200).
- •2 Фуко м. Слова и всши. С. 196.
- •2 Капогросси Колоньезе л. Указ- соч. С. 87.
Глава 13
Права учредителя при создании общества
Эта проблема соприкасается с теорией юридического лица, поскольку речь идет о хозяйственном обществе, поэтому нужно хотя бы кратко коснуться данного вопроса.
Как известно, есть несколько теорий, объясняющих этот феномен. В нашей литературе были распространены взгляды, рассматривающие юридическое лицо как способ организации деятельности людей (теория коллектива)'. Эта теория, подобно учению о праве оперативного управления, базировалась на эмпирическом описании фактически сложившегося положения, когда предприятие было не только единственной сферой организации производственной деятельности людей, но и основной формой их внепроизводственного существования, проникало в сферу потребления, быта, политики и моральности2.
Теория коллектива не в состоянии, однако, охватить все стороны сущности юридических лиц, не может, например, объяснить "компании одного человека^, одновременного участия одного лица в нескольких юридических лицах, возникновение
' Само название, может быть, и свободно от идеологических аллюзий, поскольку еще во Франции в XVII в. возникали товарищества с "коллективным именем" (et nom collectif) как прообраз юридического лица.
2 Теория коллектива не была лишена при этом и определенной доли популизма, известным образом искажая реальное положение дел. В условиях государственного патернализма скрывались принудительность коллективизма и его фактическое бессилие. ,
Только в годы перестройки были предприняты романтические попытки воплотить теорию коллектива в действующем законодательстве, сндчала путем внедрения выборности администрации, а потом (уже в российском законодательстве) путем наделения трудовых коллективов широкими полномочиями в вопросах ликвидации и реорганизации государственных (муниципальных) предприятий. Однако оказалось, что коллективизм на деле нисколько не укрепляет собственность и не способствует развитию предприятий. Поэтому довольно быстро эти нормы были отменены, что можно, по-видимому, считать завершением короткого периода легализации теории коллектива.
181
юридического лица из выделенного капитала, а не личной деятельности', а также многие имущественные аспекты юридического лица.
Более верным представляется поэтому подход, выводящий юридическое лицо из потребностей оборота, заставляющих ограничивать ответственность его участников специально выделенными имущественными активами. При этом суть юридического лица — отделение части имущества собственника, которая определяет пределы его риска и пределы ответственности в обязательствах от имени такого обособленного имущества (юридического лица)2. Это понятие и будет главным образом использовано в дальнейшем изложении-
Есть основания считать его плодом не теоретических ухищрений, а исторического развития. Уже в XVI в. Медичи (как и другие крупные купцы) шли на создание филиалов с целью сократить риск от банкротства для всего предприятия.
Форма первых юридических лиц, претерпевшая эволюцию от обычных товариществ к коммандитным, а затем к акционерным обществам, предполагала объединение, но сразу подчеркивались и условия участия: участник (в данном случае — коммандитист) "ни в коем случае и ни под каким предлогом не может считаться ответственным за долги и обязательства сказанного товарищества сверх тех средств, кои он в него вложит".
_____ h
' Личная деятельность может рассматриваться и как вклад (капитал), но теория коллектива имеет в виду не такого капиталиста, а работника (коллектив работников), участвующего в деятельности предприятия на основе трудового договора. Следует также отметить, что вклад личным участием считается второстепенным и нежелательным именно по соображениям зашиты прав кредиторов. При прочих рапных условиях такой вклад всегда дает наименьшие права.
Например, по французскому праву такой вклад (он называется интеллектуальным в отличие от имущественного в виде денежного, вещевого, передачи прав собственности или пользования) не допускается ни в обществе с ограниченной ответственностью, ни в акционерном обществе, а возможен только в полном товариществе, но и в этом случае права по такому вкладу ограниченны {Жамен С., ЛакурЛ. Торговое право. М-; Международные отношения. 1993. С. 65 и ел.)
Аналогичны положения немецкого права (напр., § 27, п. 2 Закона ФРГ об акционерных обществах от б сентября 1965 г. гласит: "Имущественный взнос или приобретение имущества могут быть лишь имущественным объектом. цена которого установлена; обязательства, связанные с услугами, не могут быть ни имущественным взносом, ни приобретением имущества").
1 Ср.: "...Юридически участником соответствующих правоотношений становится именно данное обособленное имущество как некий особый субъект права" (Суханов Е.А. Гражданский кодекс РФ о коммерческих организациях // Экономика и жизнь. 1994. № 45. С; 10 приложения "Ваш партнер").
182
Все товарищества с коллективным именем "мучались с трудным разграничением ответственности — быть ей полной или ограниченной"'.
Решение этой проблемы на пути к акционерному обществу, т.е. в пользу ограниченной ответственности, позволяет сказать, что, в конечном счете, юридическое лицо — это не столько объединение лиц, сколько отграничение капиталов.
Здесь не место вступать в полемику по поводу понятия юридического лица, но для целей дальнейшего изложения необходимо остановиться на какой-либо концепции. В этом смысле вполне удовлетворительной представляется теория фикции2.
Признание искусственности, фиктивности юридического лица, не являясь сколько-нибудь оригинальным, избавляет, по крайней мере, от необходимости искать глубинное, в том числе и экономическое содержание этого юридического явления.
Экономический детерминизм, отводивший праву исключительно форму отражения, не мог не породить отрицания самой возможности фикции, чем в первую очередь и следует объяснить столь упорные поиски сугубо экономического или хотя бы "социально-экономического" содержания юридического лица, и любое ее признание, даже частичное, не могло не сопровождаться ощущением неполноценности самой категории, запятнанной фиктивностью.
Однако фикция, порожденная известными причинами, прежде всего коренящимися в целостности и самостоятельности права, является одним из признанных и эффективных юридических приемов3, и потому стремление избавиться от фикции не более осмысленно, чем попытки избегнуть эффективного правового регулирования вновь возникающих отношений ради сохранения исторически неизменной системы права либо, напротив (что, кажется, нам ближе), разрушить систему права
' См.: Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм. XV-XV1H вв. Т. 2: Игры обмена. М.: Прогресс, 1988. С. 139, 438-439-
I Юридическое лицо — "воображаемое лицо", "субъект фиктивный";
"юридическое лицо есть только юридическое средство, которым действуют физические лица" (Шершеневич Г.Ф. Учебник торгового права (по изданию 1914 г). М,:Спарк, 1994. С. 162; Он же: Учебник русского гражданского права. С. 89-90).
А. Эрделевский говорит о "правовой природе юридического лица как искусственно созданного субъекта права" (О компенсации морального вреда юридическим лицам // Хозяйство и право. 1996. N? 11. С. 106).
1 ^Усматривать или не усматривать фикцию (или даже множество фикций) — это совершенно безразлично. Фикции представляют собой лишь известного рода ссылку, и ничего больше" (Эннекцерус Л. Курс германского гражданского права. Т. I. Полутом 1. С, 352),
183
ради включения в нее новых фактов (что технически возможно лишь в форме благих пожеланий либо вторжения в юридическую ткань буквально экономических категорий, лишенных юридической субстанции).
Установление фикции само по себе означает не более чем признание того факта, что новые, требующие регулирования отношения возникли позже сложения системы права (либо хотя и возникли в то же время, но признаны заслуживающими правовой квалификации позже) и потому могут занять в ней место не иначе как путем прямого публичного допущения их на иное, чужое место или, иными словами, при столкновении двух признанных потребностей — вовлечения в юридическую сферу определенных жизненных отношений и сохранения целостности права — достигнут компромисс, при котором целостность, системность права сохранена. Из этого вытекают, по крайней мере, два следствия: во-первых, коль скоро определенная правовая конструкция присвоена новому факту, она присвоена полностью, поскольку иное не вытекает из прямо изъявленной воли законодателя, а во-вторых, фактические отношения, урегулированные путем фикции, не могут служить материалом для объяснения сути той юридической формы, которая привлечена для удовлетворения нужды в правовом регулировании.
Фиктивность юридического лица состоит не в том, что, как говорится в классическом решении Верховного Суда США, "корпорация — это искусственное образование, невидимое, неосязаемое и существующее только с точки зрения закона"1. В этом смысле и обязательство, и собственность, и другие юридические явления должны быть охарактеризованы как неосязаемые2. Суть фикции состоит в том, что юридическое лицо ^ рассматривается как квазифизическое лицо, квазиперсона,. причем и последнее также неосязаемо, несмотря на упомина— ние физичности, хотя, безусловно, первично, имеет реальной;
юридическое бытие (в противоположность искусственности' фикции). Путем этой фикции, с одной стороны, известные из J хозяйственной практики отношения разом вводятся в юридическую сферу, а с другой ~ возникает целый шлейф не всегда предсказуемых последствий, связанный с автоматическим распространением признаков лица (которое с этого момента приоб-
' См.: Платонова И. О правовом положении предпринимательской корпорации в США // Хозяйство и право. 1997. № 1. С. 134.
д Именно этот аспект подчеркивает И. Покровский, отмечая, что "понятие субъекта прав есть вообшс некоторое техническое, условное понятие,
ретает также новое значение "лица вообще") на вновь появившееся "лицо юридическое".
Нужно подчеркнуть, однако, что обнаружение фикции отнюдь не означает, что соответствующая юридическая форма позволяет не считаться с собой. Применительно к юридическому лицу это следует понимать и в том смысле, что оно полностью вытесняет и заменяет собой всех стоящих за ним иных лиц.
Кажется, например, что этому противоречит утверждение Г. Шершеневича о том, что "акционеры являются предпринимателями, действующими в обороте именем юридического лица"'. Но в действительности этим подчеркивается именно то, что в акционерных обществах "личному элементу мало места"2, т.е. участие сводится к функции персонификации капитала. Если перенести эту проблему в иное русло, можно отметить проводимое современной судебной практикой разграничение участия физических лиц в обороте с потребительскими и иными целями, причем иные цели — это прежде всего получение прибыли. Например, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ указала, что договор, по которому истец вкладывал деньги в игру с целью получения дохода в виде выигрыша, не является потребительским3,
При этом, как можно видеть, речь не идет о приобретении статуса предпринимателя, а значит, и определение акционеров как предпринимателей не следует толковать в специально юридическом смысле,
Любое общество переживает обязательный начальный момент, момент своего рождения, который состоит в наделении его тем или иным имуществом4, хотя формально оно возникает с его регистрацией.
Наделение имуществом в какой-либо форме (пусть не в виде вещей) — обязательное условие. Например, при рассмотрении одного из дел Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ указал, что "предприятие не может быть признано юридическим лицом без наличия у него обособленного имущества"5.
Шершеиееич Г.Ф. Учебник торгового права. С. 162-
1 Там же.