жертв Земле (территории) на алтаре шэ, то совершать их имели право практически все — от высших правителей и до деревенских общин.

Ритуальные жертвы Земле и иным духам сил природы

Культ плодоносящей Земли и жертвоприношения ей уходят кор­ нями в глубокую древность. В шанское время поклонение предкам-дм, игравшее в форме гаданий и жертвоприношений основную роль в системе религиозных обрядов, существовало параллельно с этим культом. Правда, в самих шанских надписях конкретных данных на этот счет практически нет. Однако исследователи [230, с. 310; 203] высказывали предположение, что в то далекое время божество Земли, возможно, имело женский облик. Основанием для этого послужили более поздние данные «Цзо-чжуань» [114, 15-й год Си-гуна и 29-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 165 и 168, 729 и 731], согласно которым свя­ щенное Небо сопоставляется с Матерью-Землей (цзиньские дафу трижды преклонили голову перед Хоу-ту и Хуан-тянь). Не очень ясно, существовало ли (и как долго, если это было так) божество Хоу-ту параллельно с божеством шэ или оно с течением времени трансфор­ мировалось в шэ. Дело в том, что сведений о Хоу-ту очень мало, зато существует немало данных о том, что термин шэ использовался уже в самом начале Чжоу. В одной из ранних глав «Шуцзина», в «Гань ши», есть фраза «если будете повиноваться, будете награждены в храме предков, если нет — будете убиты и принесены в жертву на алтаре шэ» [137, т. 3, с. 238]. Согласно преданиям, чжоуские правители, на­ чиная с У-вана, в дни решающих сражений возили в своих колесницах таблички с алтарей предков и шэ. В «Лицзи» [93, т. 23, с. 1472; 213, т. 2, с. 61] сказано, что У-ван после победы над шанцами при Муе принес жертву Шанди и жертву на алтаре шэ. С другой стороны, из­ вестно, что жертвы богине Хоу-ту приносились и в ханьское время, о чем сообщается у Сыма Цяня [71, т. IV, с. 189]. Поэтому остается не вполне ясным, как сосуществовали на протяжении долгих веков пе­ риода Чжоу культы Хоу-ту и шэ. Можно лишь заметить, что данные источников свидетельствуют об абсолютном преобладании культа шэ.

Культ шэ, по свидетельству главы «Цзи фа» из «Лицзи» [93, т. 25, с. 1915; 213, т. 2, с. 206], был культом определенной территории. На уровне владений феодальной чжоуской знати он имел две ипостаси: для всего владения и для себя лично. Вторая ипостась культа была связана с ритуалом на сакральном поле цзе-тянь (размером в 1000л/>>

460

для вана и 100 му для чжухоу), урожай с которого предназначался для принесения жертв. Вот перевод соответствующего текста: «Ван для всего народа устанавливает (алтарь) шэ, называя его да-гиэ, а для себя устанавливает шэ, называя его ван-шэ\ чжухоу для своих людей уста­ навливают шэ, называя их го-шэ, а для себя устанавливают шэ, назы­ вая их хоу-шэ; дафу и те, кто ниже их, устанавливают множество шэ, именуя их чжи-шэ». В деталях проблему всех этих шэ проанализиро­ вал в свое время Эд.Шаванн [158] (см. также [198, с. 58-60]). Главное вкратце сводится к следующему.

Основными формами культа Земли как территории и феодального владения были в период Чуньцю те, которые названы в «Лицзи» тер­ минами да-шэ, го-шэ и чжи-шэ. Это была своего рода иерархическая система алтарей соответственно земли всех чжоусцев (да-шэ), терри­ торий отдельных царств и княжеств (го-шэ) и тех городов и сельских поселений, из которых все эти владения состояли. Поскольку подав­ ляющее большинство чжи-шэ были деревенскими алтарями, то сам термин шэ (или шу-шэ, т.е. зарегистрированное шэ) со временем стал одним из обычных наименований деревни, деревенской общины [15, с. 127-128].

Следует заметить, что понятие да-шэ в источниках периода Чунь­ цю практически не встречается (см., в частности, [189, с. 92]), что вполне соответствует реалиям того времени, когда всечжоуской поли­ тической цельности уже не было. Но похоже, что его не существовало и прежде, в начале Чжоу, а зафиксированная в «Лицзи» схема была лишь идеальной моделью древностг, каких в этом тексте достаточно много. Во всяком случае, аутентичные источники не содержат сведе­ ний о существовании такого рода да-шэ. Иное дело — го-шэ. Их было много. По-видимому, в один из такого рода го-шэ превратился и культ да-шэ на территории домена, который по структуре мало чем отличал­ ся от обычного феодального владения периода Чуньцю.

О культе шэ в царствах и княжествах этого периода (надо полагать, таким он был и в домене) есть очень много данных в источниках. Имеются в виду прежде всего обряды, связанные с жертвоприноше­ ниями на алтаре шэ (о первом по времени из них упоминалось в связи с преданиями о жертвоприношении У-вана после победы над Шан). Воины вражеской армии, убитые в многочисленных войнах времен Чуньцю, тоже считались жертвами, принесенными на алтарь шэ (го-шэ). Алтарь, на котором совершались жертвоприношения, иногда имено­ вался шэ-цзи (щи — зерно). Имелось в виду, что жертвы приносятся не только Земле как территории и почве как ее плодородному слою, но и зерну, т.е. произрастающему на ней главному продукту, основе жизни и благосостояния страны и народа. Число упоминаний об алта­

461

ре, культе и жертвах шэ (шэ-цзи), а также о сельских шэ (шу-шэ) в одном только комментарии «Цзо-чжуань» достигает сотни [189, с. 273], да и контекст их весьма разнообразен.

Это неудивительно. Ведь все, связанное с шэ, в политической и со­ циальной практике периода Чуньцю воспринималось как символика владения. Владения определенной территорией, живущим на ней на­ селением, имеющимися там продуктами и всяким иным достоянием. В древнекитайской действительности именно алтарь шэ символизиро­ вал сверхъестественные силы, которые, помимо умерших предков и Неба, покровительствовали людям и от которых зависели их благо­ состояние, социально-политический статус и порой даже их сущест­ вование. Обряд принесения жертвы на алтаре шэ того или иного госу­ дарства был поэтому важной ритуально-политической акцией. Он нередко использовался для демонстрации военной силы царства. По­ рой правители не останавливались перед тем, чтобы принести на этом алтаре человеческую жертву, хотя в чжоуском Китае такого рода жертвы в принципе уже осуждались. Вот несколько эпизодов из ис­ точников, свидетельствующих о статусе алтаря и культа го-шэ.

Как уже упоминалось, в хронике «Чуньцю» есть краткая запись, а в «Цзо-чжуань» и «Го юе» — подробный разъяснительный коммента­ рий о том, как в 671 г. до н.э. луский Чжуан-гун отправился в Ци для участия в обряде жертвоприношения шэ, которым руководил циский Хуань-гун. Отговаривая правителя от этой поездки, один из его санов­ ников заметил, что жертвоприношение на алтаре шэ — это дело царства Ци, а лускому гуну незачем на этом торжестве присутствовать, ибо его присутствия циский Хуань-гун добивается лишь для того, чтобы про­ демонстрировать свою военную силу, так как во время торжественно­ го обряда предполагается парад [85, с. 51-52; 29, с. 80]. Второй эпизод аналогичен первому. В 549 г. до н.э. циский правитель ищет соглаше­ ния с Чу против Цзинь. К нему приезжает посол из Чу. В столице Ци совершается обряд жертвоприношения на алтаре го-шэ (в тексте — цишэ) и одновременно проводится смотр войск, дабы продемонстриро­ вать Чу мощь царства [114, 24-й год Сян-гуна; 212, т. V, с. 505 и 508].

Оба эпизода убедительно свидетельствуют о том, что принесение жертвы на алтаре го-шэ могло иметь важный политический смысл и даже сопровождаться военным парадом. Видимо, в те времена это считалось привычной нормой, причем не только в дни торжеств, но и в экстремальных ситуациях. Когда в 524 г. до н.э. в Чжэн случился большой пожар, Цзы Чань, справившись с огнем, совершил торжест­ венный обряд жертвоприношения чжэнскому го-шэ (в тексте — про­ сто шэ) и одновременно с этим провел ревизию сохранившегося после пожара оружия и вообще военного снаряжения [114, 18-й год Чжао-

462

гуна; 212, т. V, с. 670 и 671]. Принеся жертву на алтаре божества тер­ ритории и дав тем самым знать духу Земли, что с владением, несмотря на пожар, все в порядке, Цзы Чань тут же обратил внимание на воен­ ную мощь царства, тесная связь которой с алтарем и культом шэ была совершенно очевидным фактом.

Именно такого рода связь демонстрируется многими эпизодами, включенными в источники. Так, в 640 г. до н.э., когда умер первый гегемон циский Хуань-гун, в качестве его душеприказчика и претен­ дента на роль гегемона попытался выступить влиятельный, но недос­ таточно сильный сунский Сян-гун. Чтобы укрепить свой престиж и заставить остальных чжухоу подчиняться себе, он приказал принести в жертву на алтаре шэ правителя непокорившегося ему княжества Цзэн. Это решение вызвало возмущение в Сун. Брат правителя, зани­ мавший высокую должность сы-ма, заявил, что в Чжоу давно уже не приносят в жертву духам людей, что эта жертва неприятна духам и что подобного рода акция не будет способствовать укреплению авто­ ритета Сун среди чжухоу [114, 20-й год Си-гуна; 212, т. V, с. 175 и 177].

Таким образом, можно констатировать, что принесение в жертву живых людей, несмотря на этическую неприемлемость этого, подчас все же практиковалось. И это происходило не только в полуварварском Цинь, где несколько десятков людей были живьем захоронены вместе с умершим Му-гуном (осуждение этого получило широкий резонанс и нашло отражение в одной из песен «Шицзина» [136, № 131; 74, с. 158-159]). Подобное случалось, как мы видим, и в са­ мых, казалось бы, утонченно-передовых с точки зрения/соблюдения норм этической культуры царствах, таких, как Сун и Лу. Правда, эти царства были наиболее привержены древним традициям, что, воз­ можно, как-то объясняет ситуацию.

В«Цзо-чжуань» сообщается, что в 532 г. до н.э. всесильный луский министр Цзи Пин-цзы после удачного похода на княжество Цзюй принес пленников в жертву на алтаре шэ (в тексте — Бо-шэ\ что, ес­ тественно, вызвало осуждение и даже напоминание о том, что Чжоугун не одобрит и не примет такой жертвы [114, 10-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 628 и 629]. Сразу же после этого Цзи Пин-цзы умер, при­ чем текст комментария можно понять так, что смерть была как-то связана с его недобродетельной акцией. Может возникнуть вопрос, почему жертву должен был принять или не принять Чжоу-гун, ведь она приносилась не на алтаре предков Лу, а на алтаре шэ. Попытаемся разобраться в этом.

Втексте употреблен бином бо-шэ. Бо — это древняя легендарная столица шанцев. Было бы понятно, если бы этот бином был употреб­

463

лен применительно к царству Сун, наследнику дома Шан [114, 30-й год Сян-гуна; 212, т. V, с. 552 и 556], где наряду с го-шэ сущест­ вовал, видимо, и личный алтарь для ритуальных нужд правителя (его хоу-шэ — по схеме «Лицзи»). Но почему бо-шэ было в Лу? Стоит за­ метить, что употребление этого бинома применительно к Лу не было случайным. Когда авантюрист Ян Ху обрел полную власть в Лу, он заключил соглашение с го-жэнь на алтаре бо-шэ, а с тремя могущест­ венными кланами, ведшими происхождение от луского Хуань-гуна, на алтаре Чжоу-шэ [114, 6-й год Дин-гуна; 212, т. V, с. 762 и 763]. В 488 г. до н.э. луские войска, одолев княжество Чжу, взяли в плен его правителя и, как сказано в «Цзо-чжуань», привели его (в качестве жертвы?) к алтарю Бо-шэ (т.е. к лускому го-шэ) [114, 7-й год Дингуна; 212, т. V, с. 812 и 814].

Итак, в Лу было два общезначимых алтаря шэ, бо-шэ и чжоу-шэ. Видимо, они сосуществовали достаточно давно, ибо в записях «Цзочжуань» за 660 г. до н.э. [114, 2-й год Минь-гуна; 212, т. V, с. 126 и 129] сказано про одного из сыновей луского гуна, что ему суждено в будущем находиться справа от правителя, между двумя алтарями шэ. Остается неясным, почему один из них назывался бо, т.е. почему шан­ ский термин оказался приемлем для использования в Лу. Возможно, потому, что в Лу при его создании было немало шанцев, переселен­ ных в этот удел. По мнению А.Масперо, победители-чжоусцы про­ должали приносить жертву божеству шэ поверженной династии [221, с. 101], хотя при этом остается не вполне ясным, почему все-таки ал­ тарь го-шэ в царстве Лу именовался бо-шэ.

В этом случае Чжоу-шэ следовало бы считать тем хоу-шэ, который правитель создавал лично для себя. Тогда будет выглядеть логичным то обстоятельство, что Ян Ху заключил соглашение с тремя влиятель­ ными кланами из царского рода перед этим алтарем. Но если это было именно так, то следует заметить, что упрек в адрес Цзи Пин-цзы, при­ несшего пленника (пленников?) в жертву на алтаре бо-шэ, был не корректен, так как принять или не принять жертву мог лишь дух тер­ ритории, но не дух покойного Чжоу-гуна, который мог иметь отноше­ ние только к алтарю хоу-шэ (чжоу-шэ), т.е. к алтарю, существовавше­ му лично для правителей Лу, первым из которых был именно Чжоугун. Можно предположить, что основатель царства Лу воспринимался всеми в этом государстве как его великий символ. В этом случае все, что происходило в царстве на обоих алтарях (бо-шэ и чжоу-шэ), как-то его касалось.

Алтарь шэ был символом государственности. Стоит напомнить, что в случае солнечного затмения, чтобы отпугнуть съедающее солнце чудовище, били в барабан именно на этом алтаре (см., например, [114,

464

17-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 665 и 667]). Осквернение этого алтаря противником считалось недопустимым (хотя мне не пришлось встре­ тить в текстах упоминания о подобных фактах). Когда в 506 г. до н.э. чуская столица была захвачена ускими войсками, была осквернена могила чуского Пин-вана, с которым у победителей, включая бышего чуского сановника У Цзы-сюя, были свои счеты. Но об осквернении чуского алтаря шэ у Сыма Цяня ничего не сказано [71, т. V, с. 198].

Нет упоминаний и об осквернении табличек с алтарей (как и таб­ личек из храма предков), которые сопровождали правителей во время их военных походов и, видимо, могли становиться добычей победите­ лей. Существует немало данных о том, как распоряжались добычей, как отрезали уши убитым и пленным (похоже, что чаще ради учета, нежели из свирепости). Но о стремлении завладеть табличками про­ тивника со священными именами и тем более осквернить их сведений нет. И дело отнюдь не в том, что такого рода событие — коль скоро оно случилось бы — могло показаться немаловажным и потому ока­ заться не отраженным в текстах. Как раз напротив, оно считалось бы наиважнейшим.

Вот интересный эпизод из «Го юя». Циский правитель Сяо-гун в 634 г. до н.э. выступил против соседнего Jly. Луский сановник, вы­ шедший навстречу цискому правителю, напомнил ему, что некогда сам Чжоу-гун завещал Ци и Лу быть братскими уделами и помогать друг другу, и поэтому он надеется, что дело не дойдет до уничтожения цисцами луского алтаря шэ-цзи. Услышав это, циский правитель ус­ тыдился и повернул свою армию назад [85, с. 54; 29, с. 83]. Этот рас­ сказ, единственный в своем роде, свидетельствует о том, что подобное событие — уничтожение алтаря шэ-цзи — в принципе могло произой­ ти. Оно, видимо, и случалось с теми царствами и княжествами, кото­ рые оказывались аннексированными более сильным соседом. Таких аннексий в истории периода Чуньцю было немало. Но специально об алтарях тексты не упоминают. Просто подразумевается, что не стало государства— нет нужды и в его символе, алтаре шэ (или шэ-гри). Только в гл. 11 «Лицзи» есть упоминание о том, что алтари шэ погиб­ ших государств не просто уничтожали, а закрывали крышей (о смысле этого будет сказано чуть ниже).

Зато если государство продолжало существовать, оно не могло не иметь свой символ. Так, например, в 336 г. до н.э. при неясных об­ стоятельствах в Сун исчез алтарь шэ. В сочинении Сыма Цяня об этом сказано дважды — правда, почему-то не в главе о Сун, а в хронологи­ ческих таблицах и трактате о жертвоприношениях [103, гл. 15 и 28; 71, т. III, с. 274; т. IV, с. 158]. Подобный случай, если это не дань мис­ тике, следует считать уникальным, единственным в своем роде, явным

465

отклонением от нормы. Норма же сводилась к тому, что пока государ­ ство существовало, алтарь шэ, его символ, сохранялся. Как уже гово­ рилось, победители обычно не стремились к тому, чтобы оскорбить духа-покровителя территории поверженного противника и тем самым подорвать основы его существования как независимого царства (разумеется, если речь не шла об аннексии этого государства). Все сказанное касалось только независимых царств. В уделах, бывших частью царства и иногда возникавших на основе аннексированных княжеств, удельных алтарей шэ, насколько можно судить по имею­ щимся данным, не было.

По вопросу, как и когда приносились жертвы шэ, существует боль­ шая разноголосица. В трактате Сыма Цяня утверждается, что это про­ исходило в день летнего солнцестояния [71, т. IV, с. 154]. В царстве Ци в 671 г. до н.э. оно было летом, вместе с парадом военных сил. Однако из многочисленных песен «Шицзина» явствует, что праздники с жертвами на алтарях шэ-цзи проводились осенью, когда был уже собран урожай. В то же время торжественное жертвоприношение на сакральном поле правителя, тоже имевшее отношение к культу земли шэ, всегда оказывалось связано с весной, с пробуждением земли. Вполне возможно, что на различных алтарях (вспомним, что, по клас­ сификации «Лицзи», они были трех разрядов — алтари территории царства, личные царско-княжеские алтари и алтари народные) обыч­ ные жертвы приносились в разное время, а экстраординарные (на алтарях царств) — по мере надобности. Но точного и одинакового для всех срока принесения жертвы на алтарях шэ, видимо, не было.

По словам Сыма Цяня, жертвы на алтаре шэ именовались терми­ ном шань [71, т. IV, с. 153 и сл.]. Но судя по другим источникам, мог­ ли использоваться и иные термины. Согласно данным гл. 23 «Лицзи», жертвы Земле закапывались — в отличие от жертв Небу, которые сжигались [93, т. 25, с. 1906; 213, т. 2, с. 202-203]. Однако нет уверен­ ности в том, что всегда было именно так. Во всяком случае, в походе жертвенное мясо животного, принесенного в жертву на алтаре шэ, подносилось военачальнику и его воинам. Нужно полагать, что мяса при этом требовалось достаточно много. Что касается жертв фэн, приносимых Небу, то, по словам Сыма Цяня, они совершались скрыт­ но от обычных людей, которые об этом ничего не знали [71, т. IV, с. 159].

Жертвы на алтаре шэ и вообще Земле, территории приносились в день, начинавшийся с циклического знака цзя, причем алтарь (в «Лицзи» имеется в виду да-шэ, но фактически речь идет обо всех гошэ) всегда был на открытом месте и находился под постоянным воз­ действием ветра, дождя и прочих природных явлений. Считалось, что

466

непосредственное взаимодействие Неба и Земли было непременным условием благосостояния алтаря как символа государственности. И именно по этой причине алтарь шэ переставшего существовать го­ сударства покрывался, как о том упоминалось выше, крышей — он не должен был воспринимать теплоту и ясность Неба [93, т. 22, с. 1169; 213, т. 2, с. 424—425].

Согласно «Лицзи» (гл. 6 «Юэ лин»), во втором месяце весны выби­ рался — надо полагать, с помощью гаданий — день, подходящий для жертвоприношений на деревенских шэ [93, т. 21, с. 709; 213, т. 1, с. 259]. В «Го юе» тоже сообщается о том, что раз в году простой на­ род устанавливает подходящий день для жертвоприношений. Но здесь идет речь об осени и о жертвоприношении сразу всем духам [85, с. 206; 29, с. 262]. О шэ конкретно не упомянуто, хотя из контекста можно понять, что жертвы приносились прежде всего на деревенском алтаре шэ — других специальных для таких жертв алтарей в деревнях просто не было.

Разъясняя этот обряд, 11-я глава «Лицзи», «Цзяо тэ шэн», сообща­ ет, что некоторым духам главы семей приносят приватные жертвы на открытом месте на своих дворах, тогда как духу шэ — на деревенском алтаре (аналогичная ситуация в городах) [93, т. 22, с. 1169; 213, т. 1, с. 425-426]. Все приносят к этому алтарю свои подношения и совме­ стно благодарят. Вообще же, что касается всех иных (кроме Неба и Земли) духов сил природы, которым было принято приносить регу­ лярные жертвы, то они играли менее существенную роль в жизни общества. В частности, принесение им жертв нередко объединя­ лось— во всяком случае, на низшем массовом уровне, f - с ежегод­ ным жертвоприношением шэ и происходило, видимо, одновременно. Впрочем, едва ли это было жесткой нормой.

Из трактата Сыма Цяня явствует, что различные правители чжоу­ ского Китая время от времени возводили специальные жертвенники, на которых они приносили жертвы легендарным императорам, что Цинь Ши-хуан, создав империю, возобновил такие жертвы, включая жертвоприношения Солнцу, Луне, духам времен года, сил инь и ян, войны и др. [103, гл. 28; 71, т. IV, с. 155-160]. В «Го юе» есть разъяс­ нение, что в древности правители приносили жертвы Небу и Земле, а также духам трех светил (Солнцу, Луне и Звездам), гор и рек в преде­ лах своей территории. При этом существовала иерархически органи­ зованная периодичность обрядов: сын Неба каждый день приносил жертвы цзи, ежемесячно — сян, каждый сезон — жертвы лэй и еже­ годно— сы, остальные правители — те же жертвы, кроме ежеднев­ ных, цины и дафу — только сезонные и годовые, а ш « и простые лю­ ди — лишь ежегодные [85, с. 206; 29, с. 262]. Имелись в виду жертвы

467