2 Заказ № 1250 33
и искусства петровского времени К. В. Пигарев определяет как
панегирический, считая, что этот стиль продолжал свое сущест-
вование в тех его формах, которые обнаружились в первой чет-
верти XVIII столетия, и оставался господствующим в русской
художественной культуре вплоть до конца царствования Елиза-
веты. Аллегории, символы и эмблемы не переставали быть не-
пременными атрибутами придворных триумфов, декорировки
дворцовых и официальных зданий 70
Нам представляется такое определение стиля литературы и
изобразительного искусства данной эпохи удачным, так как оно
отражает единство идейно-пропагандистских и художественных
явлений, связанных с поступательным движением утверждающе-
гося абсолютистского государства. Наряду с художественными
приемами искусства барокко, которые, несомненно, обнаружива-
ются в устройстве триумфальных врат, в постановке панегириче-
ских пьес, в композиции театра-фейерверка, в гравюре, в похваль-
ном листе-панегирике, в «философических» конклюзиях и в па
негирической проповеди, в начале XVIII в. начинает складывать-
ся новый рационалистический подход к явлениям действитель-
ности с его просветительским пафосом, стремлением ясности
изложения и нормативностью поэтики. Главным представителем
этого, только еще начинающего формироваться направления был
Феофан Прокопович71 Рационализм его панегирических слов,
их емкая содержательность и публицистичность пришлись по
душе политику-рационалисту Петру I, который искал и ждал от
искусства прежде всего реальной пользы. Рационалистическая
направленность искусства отвечала насущным требованиям жиз-
ни более, нежели схоластическая символика барокко. Так, граф
И. А. Мусин-Пушкин, передавая Феофилакту Лопатиискому
требования Петра, подчеркивал, чтобы тот не злоупотреблял
«высокими словами словенскими», а писал «простым русским
языком» 72. Об этом же свидетельствует правка Петром «Службы
благодарственной о великой победе под Полтавой», которая идет
по линии прояснения и уточнения смысла богослужения.
Таким образом к середине 20-х годов XVIII в. панегирическая
литература становится и более выразительной, и более доступной
для рядового читателя. От первоначальной абстрактности и схо-
ластичности она постепенно приходит к большей простоте и по-
34
пятности. По тому же пути идет и церковная проповедь, достиг-
шая в речах Феофана Прокоповича высокого красноречия и убе-
дительности.
Произведениями, завершающими литературное развитие этого
периода, его вершинами можно считать пьесы, написанные уче-
ником Госпитальной школы доктора Бидлоо Федором Журов-
ским: «Слава Российская», созданная к коронации Екатерины I,
н «Слава печальная», посвященная смерти Петра I; в ораторском
искусстве вершиной является речь Феофана Прокоповича над
гробом Петра.
Ф. Журовский до Госпитальной школы обучался в Славяио-
греко-латинской академии. Созданные им пьесы обнаруживают
п нем человека образованного и талантлниого, хорошо знакомого
латинским языком, античной мифологией, политической обста-
новкой своего времени, а также поэта, умеющего превосходно
владеть силлабическим стихом73. Блестящее «Слово» Феофана
Прокоповича, проникнутое неподдельной скорбью,— оратор про-
вожал в последний путь своего друга и покровителя, человека,
которого он глубоко уважал и ценил,— является итогом всего
того, что он ранее говорил и писал о Петре I и его реформах.
Здесь дается очерк всей деятельности царя-преобразователя, глу-
бокая оценка этой деятельности, ее значения в истории России.
Общественно-политические идеи и устремления панегириче-
ской литературы конца XVII — начала XVIII в. в послепетров-
ское время продолжали развиваться, но свое общенародное зна-
чение они уже потеряли. При «ничтожных преемниках» Петра
панегиристы вынуждены были хвалить их не за действительные,
а за воображаемые заслуги, постоянно обращаясь прп этом к об-
разу Петра как примеру, которому им необходимо следовать.
Панегирическое произведение, таким образом, приобретало новое
звучание: оно становилось «уроком» представителю власти.
Идеи, образы и художественные приемы панегирической ли-
тературы петровского времени были восприняты первыми пред-
ставителями русского классицизма. М. В. Ломоносов в своей поэ-
зии не только продолжает развивать идейно-патриотическую те-
му панегирической литературы времени петрбвских реформ, но и
широко пользуется ее образами, символами и аллегориями. В его
одах часто можно встретить образы античной мифологии (Марс,
Нептун, музы), царь зачастую сравнивается с орлом, враг вы-
ступает в образе льва. Если в петровской литературе этот образ
был наполнен конкретными ассоциациями (лев — герб Швеции),
2* 35
то у Ломоносова он дань прошлой панегирической традиции.
Правда, иногда и у Ломоносова этот образ перекликается с ус-
тоявшимися образами торжественных слов и панегирических
кантов, связанных с событиями Северной войны:
Свою Полтавску вспомни рану,
Что знать еще в груди твоей,
И гордость при Днепре попранну,
И многий плен твоих людей...74
В творчестве представителей русского классицизма и прежде
всего Ломоносова наблюдается и прямое влияние тех или иных
панегирических произведений петровского времени. Уже в 1822 г.
В. М. Перевощпков в заметке, посвященной Феофану Проконо-
вичу, указал на то, что в «Слове на похвалу Петра Великаго»
«Феофаи почерпнул мысли из самого предмета, из обстоятельств
слушателей», Ломоносов же в «Слове похвальном Петру Вели-
кому» «заимствовал некоторые из Феофана и украшал их, все
прочая у Плиния младшего» 75. Ломоносов знал «Слово» Проко-
повича, оно для него служило основой материала и предопреде-
лило композиционную структуру его произведения76. Совпадает
и оценка деятельности Петра, которую дает публицист петровско-
го времени и первый поэт русского классицизма. Исследователи
отмечают и использование многих из «ораторских фигур» Фео-
фана Прокоповича, в частности, указывают, что поэтики «геог-
рафических названий, создающих как бы пространственный об-
раз величия русского государства и славы русского оружия», при-
сутствующая в одах Ломоносова, берет свое начало у Прокопо-
вича 77.
Можно привести пример и еще одного из видных деятелей
классицизма, А. Сумарокова, который особо ценил в Феофане
Прокоповиче «согласие», «ясность», «разеуждение». В своем
«Слове похвальном о государе императоре Петре Великом» он
использует характерное для панегирических «Слов» Прокопови-
ча противопоставление России допетровской России новой: «До
времен Петра Великого Россия не была просвещенна ни ясным
о вещах понятием, ни полезнейшими знаниями, ни глубоким уче-
36
нием; разум наш утопал во мраке невежества, искры остроумия
угасали и воспламениться не имели силы. Вредительная тьма ра-
зума приятней была и полезный свет тягостен казался. <...)
Родился великий Петр, наступило ево младенчество. Взошла на
мрачный горизонт предвестница солнца, багряная Аврора. (...)
Возмужал великий Петр, взошло солнце, и мрак невежества раз-
еыпался». Прославляя Петра «во время мира», «во время брани»,
( -мароков призывает дочь Петра — Елизавету Петровну про-
лжить дела отца: «А ты, Россия, радуйся и благодари выитня-
видя на твоем престоле дщерь Петра Великаго и проси все-
могущего созидателя, чтобы дал он ей многия лета и чтобы
кровь Петра Великаго тобою обладала во веки» 78. Эта концовка
имеет прямую наралле.т со «Словом на погребение Петра Ве-
ликаго» и «Словом на похвалу блаженпыя и вечподостойныя па-
мяти Петра Великаго» Феофана Прокоповича.
Подводя итоги нашего краткого обозрения панегирической ли-
тературы первой четверти XVIII в. следует признать, что она
при всей своей ограниченности и условности была достаточ-
но разнообразна и отличалась высокой идейностью и глубоким
патриотизмом. В ней верно и полно отражены главнейшие собы-
тия эпохи и значение для России преобразовательной деятель-
ности Петра I. Панегиристы сумели нарисовать и, таким образом,
сохранить для потомков образ царя-преобразователя, патриота и
«труженика на троне», и, несмотря на классовую ограниченность
их произведений и идеализацию образа Петра, этот образ прочно
вошел в сознание русских читателей и надолго остался в рус-
ской литературе именно таким, каким его создала панегириче-
ская литература петровского времени. В этом легко убедиться,
читая хотя бы произведения А. С. Пушкина, посвященные Пет-
ру I, и в частности поэму «Полтава». Образ Петра в поэме Пуш-
кина и описание Полтавской битвы в целом ряде деталей вос-
ходят к тому, что мы читали на страницах панегириков, соз-
данных по свежим следам событий.
Идеал гражданского долга, провозглашенный Петром и раз-
витый панегиристами «дел петровых», сыграл огромную роль в
формировании русского национального самосознания. Слова Пет-
ра, сказанные перед Полтавской битвой,— «а о Петре ведайте,
что жизнь ему не дорога, была бы жива Россия» — стали деви-
для русских патриотов. Образ «трудолюбца венценосного»
(Некрасов), «плотника на тропе» (Пушкин) всегда противостоял
11 сознании русского человека ничтожным преемникам Петра,
37
отказавшимся от исторических задач общенационального масшта-
ба, выдвинутых эпохой Петра.
Культ гражданских добродетелей, провозглашенных петровской
панегирической литературой, не только идеологически обосновал
новое отношение к человеку и его делам, но и дал свои плоды
в развитии русской общественной мысли XVIII в., получил даль-
нейшее развитие в революционной идеологии декабристов и ре-
волюционеров-демократов 79, включая Белинского, Герцена, Чер-
нышевского, который особо подчеркивал роль нациоиалыто-пат-
риотического фактора в русской культуре80. «Для нас идеал
патриота — Петр Великий; высочайший патриотизм — страстное,
беспредельное желание блага родине, одушевлявшее всю жизнь,
направлявшее всю деятельность этого великого человека. Пони-
мая патриотизм в этом единственном смысле, мы замечаем, что
судьба России в отношении к задушевным чувствам, руководив-
шим деятельностью людей, которыми наша родина может гор-
диться, доселе отличалась от того, что представляет история мно-
гих других стран» 81.
Панегирическая литература петровского времени занимает оп-
ределенное и немаловажное место в общем ходе развития рус-
ской литературы, и, несомненно, нуждается в дальнейшем при-
стальном ее изучении. Предлагаемое нами описание ряда пане-
гириков, а также публикуемые тексты лучших произведений па-
негирической литературы первых десятилетий XVIII в. дадут
возможность читателю непосредственно ознакомиться с этим лю-
бопытным и малоизвестным разделом нашей классической лите-
ратуры.
38__