1.7. Последние очаги сопротивления.

После гибели штаба обороны Цитадели в дневнике боевых действий 45-й пехотной дивизии от 30 июня 1941 г. было записано: «Таким образом, вся крепость и город Брест-Литовск находятся теперь в руках 45-й пехотной дивизии. Дальнейшая задача дивизии: часть подразделений продолжает очистку и осмотр крепости, остальные силы дивизии должны быть приведены в состояние готовности к маршу».

Но как свидетельствуют оставшиеся в живых защитники, бои в крепости ещё продолжались. Небольшие группы оказывали сопротивление в районе 333-го стрелкового полка, клуба 84-го стрелкового полка, северо-западной части оборонительной казармы и Белом дворце.

Казематы Цитадели сохранили свидетельства беспримерного мужества и стойкости её защитников. В 1949 г. на стене казармы у Тереспольских ворот была найдена надпись: «1941 год. 26 июня. Нас было трое, нам было трудно, но мы не пали духом и умираем как герои». В 1952 г. на стене каземата в северо-западной части оборонительной казармы была обнаружена надпись: «Я умираю, но не сдаюсь. Прощай Родина. 20/VII-41», в подвале Белого дворца в 1958 г. – «Умираем не срамя».¹⁷

В казарме 455-го стрелкового полка у Трёхарочных ворот неизвестный боец процарапал штыком на стене: «Умрём, но из крепости не уйдём».

Все это указывает на то, что крепость продолжала сопротивление еще на 29-й день войны. С тех пор историки считают, что гарнизон сражался 29 дней, хотя очевидцы стоят на своем и уверяют, что бои шли больше месяцы.

2. Герои обороны.

Не все участники обороны Брестской крепости погибли, а кое-кто из них остался в живых. Эти люди, в большинстве своем тяжело раненные или контуженные, попали во вражеский плен и перенесли все ужасы фашистских концлагерей. Некоторым из них посчастливилось бежать из плена, и они сражались в отрядах партизан, а потом в рядах Советской Армии.

Я хочу рассказать о самым для меня запомнившихся героях.

2.1. Подросток войны.

Уже давно нет в живых человека непростой судьбы — Петра Сергеевича Клыпы, который стал одним из символов героической обороны крепости. Когда началась война, Пете Клыпе шел пятнадцатый год. Но он был маленького роста, худенький и щуплый и потому казался двенадцати-тринадцатилетним подростком. Очень живой, сообразительный, смелый паренек, он, по рассказам, был замечательным товарищем - добрым и отзывчивым, всегда готовым поделиться с друзьями последним.

Петя уже несколько лет служил в армии как воспитанник полка и за это время стал заправским военным. Он был старательным, дисциплинированным бойцом, и комсоставская одежда, которую ему сшили по приказанию командира полка полковника Матвеева, сидела на нем как-то особенно ладно и аккуратно. Он носил свою форму даже с известным щегольством и при встрече лихо приветствовал командиров, четко отбивая при этом строевой шаг.

И в крепости все знали и любили этого маленького смышленого солдатика. Нечего и говорить о том, что Петя мечтал, когда вырастет, поступить в военное училище и стать командиром Красной Армии.

Петю воспитывал старший брат, Николай, - кадровый военный. Музыкантский взвод, которым командовал лейтенант Николай Клыпа, считался лучшим в дивизии.

В субботу, 21 июня 1941 года, получилось так, что Петя провинился, поэтому ему пришлось ночевать в казарме. В первые минуты войны, проснувшись среди грохочущих взрывов, видя вокруг себя кровь и смерть, глядя на убитых и раненых товарищей, он вскочив с постели и еще не успев одеться, был отброшен близким взрывом в сторону и сильно ударился головой о стену. Несколько минут он пролежал без сознания, а потом кое-как поднялся на ноги и мало-помалу пришел в себя. И тогда он первым делом кинулся к пирамидам и схватил винтовку.

Мальчик стал ходить в разведку по крепости, выполняя поручения командиров. Для него не было запретных мест - он отважно и ловко пробирался на самые опасные участки, пролезал буквально всюду и приносил ценные сведения о противнике.

На второй день у бойцов 333-го полка подошли к концу боеприпасы. Казалось, сопротивление на этом участке будет неминуемо сломлено. В это самое время Петя Клыпа и Коля Новиков, отправившись в очередную разведку, обнаружили в одном из помещений казарм еще не поврежденный бомбами и снарядами противника небольшой склад боеприпасов. Мальчики сообщили об этом командирам и вместе с другими бойцами тут же, под огнем врага, принялись таскать патроны и гранаты к зданию, где оборонялись их товарищи. Благодаря им защитники крепости, сражавшиеся на этом участке, смогли продолжать сопротивление еще много дней, нанося врагу большой урон.

Петя Клыпа показал себя таким храбрым, смышленым и находчивым бойцом, что старший лейтенант, принявший в первые часы войны командование над бойцами 333-го полка, вскоре сделал его своим связным, и Петя пулей носился по подвалам и полуразрушенным лестницам здания, выполняя его поручения. Впрочем, это назначение имело и другой, неизвестный ему смысл. Командир, сделав мальчика связным при штабе, надеялся отвлечь его от прямого участия в боях и сберечь его жизнь.

Но Петя успевал и выполнять поручения командиров, и воевать вместе с бойцами. Он метко стрелял, и не один гитлеровец нашел свой конец там, в крепости, от его пуль. Он даже ходил в штыковые атаки с винтовкой, которая была больше его, или с маленьким пистолетом, добытым в обнаруженном им складе. Бойцы тоже берегли своего юного товарища и, заметив, что он идет вместе с ними в атаку, прогоняли его назад, в казармы, но Петя, чуть приотстав, тотчас же присоединялся к другой группе атакующих. А когда его упрекали в излишнем удальстве, он говорил, что должен отомстить за брата: кто-то по ошибке сказал ему, что лейтенанта Николая Клыпу фашисты убили у входных ворот крепости. И мальчик дрался бок о бок со взрослыми, не уступая им ни в смелости, ни в упорстве, ни в ненависти к врагу.

Не оказалось медикаментов, бинтов, и раненых нечем было перевязывать и лечить. Люди стали умирать от ран. Их выручил тот же Петя Клыпа. Он отправился на поиски, нашел в одном месте полуразрушенный склад какой-то санитарной части и под огнем врага принялся копаться в этих развалинах. Отыскав под камнями и перевязочный материал, и кое-какие лекарства, он принес все это в подвалы казарм. Тем самым многие раненые были спасены от смерти.

Не было воды. Жажда мучила раненых, плакали дети, просили пить. Не многие храбрецы отваживались под перекрестным огнем немецких пулеметов подползти с котелком или фляжкой к берегу Буга. Оттуда редко удавалось вернуться. Но рассказывают, что стоило только раненому застонать и попросить воды, как Петя обращался к командиру: "Разрешите сходить на Буг? "Много раз отправлялся он на эти вылазки за водой. Он умел найти наименее рискованный путь к берегу, ужом проползти между камнями к реке и всегда возвращался благополучно - с наполненной флягой.

Особенно трогательно заботился он о детях. Бывало, последний кусок сухаря, последний глоток воды, оставленный для себя, Петя отдавал измученным малышам. Однажды, когда детям совсем нечего было есть, он разыскал в развалинах продуктового склада всякую снедь и оделял голодных ребятишек кусочками раздобытого там шоколада, пока не роздал все до крошки.

Многие женщины, застигнутые войной в постели, прибежали в подвал полуголыми, не успев одеться. Им нечего было надеть, нечем прикрыть наготу детей. И снова Петя Клыпа пришел им на помощь. Он помнил, где находился ларек Военторга, уже разрушенный бомбами и снарядами врага, и, хотя этот участок был под очень сильным обстрелом, мальчик пробрался туда. Час спустя он вернулся в подвалы, волоча за собой целую штуку материи, и тут же поделил ее между раздетыми женщинами и детьми.

Ежечасно рискуя жизнью, Петя выполнял трудные и опасные задания, участвовал в боях и в то же время был всегда весел, бодр, постоянно напевал какую-то песенку, и один вид этого удалого, неунывающего мальчика поднимал дух бойцов, прибавлял им силы.

Потом положение на участке 333-го полка стало безнадежным, и защитники казарм поняли, что им остается только погибнуть или попасть в руки врага. И тогда командование решило отправить в плен женщин и детей, находившихся в подвалах. Пете, как подростку, тоже предложили идти в плен вместе с ними. Но мальчик был до глубины души оскорблен этим предложением. "Разве я не красноармеец?" - с негодованием спросил он командира.

Он заявил, что должен остаться и будет драться до конца вместе с товарищами, каков бы ни был этот конец. И старший лейтенант, тронутый и восхищенный мужеством мальчика, разрешил ему остаться. Петя принимал участие во всех дальнейших боях.

После этого драться им пришлось уже недолго. В первых числах июля боеприпасы были почти истрачены. Тогда командиры задумали сделать последнюю отчаянную попытку прорыва. Решили прорываться не на север, где противник ожидал атак и держал наготове крупные силы, а на юг, в сторону Западного острова, с тем, чтобы потом повернуть к востоку, переплыть рукав Буга и мимо госпиталя на Южном острове пробраться в окрестности Бреста. Этот прорыв окончился неудачей - большинство его участников погибло или было захвачено в плен.¹⁸

Петя переплыл рукав Буга и с несколькими товарищами сумел прорваться сквозь кольцо немцев. Целый день и всю ночь они бродили по лесу, пробираясь к Южному военному городку Бреста, а наутро их окружили и взяли в плен гитлеровцы.

Петя Клыпа подготовил побег из плена, он вместе с такими же отважными мальчишками убежали, но в скорее их постигла неудача. Они были отправлены на работы в Германию. Петя вернулся на Родину только после окончания войны в 1945 году.