3.2 Петр великий как благотворитель

Причины столь сложного в экономическом отношении явления, как нищенство, не могут быть исчерпаны несколькими словами: оно требует целого исследования. Но, не касаясь общих причин нищеты, присущих любой стране и любому времени, обходя причины, породившие исключительно русское нищенство, необходимо указать на то, что характер самой древнерусской, допетровской благотворительности способствовал развитию нищеты: благотворительная помощь оказывалась, главным образом, в виде "ручной" милостыни, наивреднейшей формы благотворительности, носящей в себе элементы случайности и безразборчивости и неминуемо влекущей за собою появление профессионального и притворного нищенства; трудовая помощь почти не применялась; предупредительная благотворительность была развита слабо; репрессивные меры отсутствовали; наконец, не было столь необходимого объединительного органа в благотворительной деятельности. Словом древнерусскую благотворительность можно охарактеризовать такими же выражениями, в каких английский писатель ХVII века Фуллер в своей Church History (1656 г.) отзывается о средневековых аббатствах: "их гостеприимство было ложным милосердием", они "кормили тех бедных, которых они сами же создавали".

Петру Великому осталось тяжелое наследство: сильно распространенное нищенство, что признается почти поголовно всеми исследователями древнерусского быта, и неправильно поставленная благотворительность, развившаяся в одном направлении.

Деятельность венценосного гения труда должна была, прежде всего обратиться к искоренению притворного и профессионального, обращенного в род ремесла, нищенства. С беспощадной жестокостью, неизвестною до того времени русскому законодательству, начинают вводиться репрессивные меры: указом от 30 ноября 1691 года девятнадцатилетний Петр предписал за "притворное лукавство" в "нищенском образе" строго наказывать виновных - "бить кнутом и ссылать в Сибирь"; указ, по-видимому, не всегда точно приводился в исполнение, чем и возможно подтвердить его подтверждение новым указом от 14 марта 1694г.; но с другой стороны не оставался он и мертвою буквою: так в канцелярию полицмейстерских дел 4 ноября 1722 года был приведен некто Иван Столяров, который, "стоя при церкви Исакия Далмацкого, просил милостыню", за что и был "бит морскими кошками нещадно"; в таком же проступке прошения милостыни был 1724 году уличен не имевший "покормежного письма" Иван Морозов; Морозов был наказан плетьми, а покормежное письмо было ему выдано до 1 ноября 1824 года. Последнее свидетельство в особенности ценно: оно как будто указывает на уступку, сделанную царем для нищих, просящих милостыню, и доказывает, что таковую мог просить лишь нищий снабженный покормежным письмом, которое выдавалось лишь на известный срок, в течении коего предполагалось, вероятно, возможность для просящего милостыню найти себе работу и ею обеспечить себе существование.

Прошение милостыни и подача таковой были запрещены. Согласно указу от 1718 года, милостыню надлежало пересылать в богадельни, а за подачу милостыни налагался денежный штраф, в первый раз - в пять рублей, а во второй - в десять рублей; указ подтвержден 16 ноября 1720 года. Запрещение прошения милостыни коснулось также заключенных в тюрьмах; за выпуск их для сбора подаяния указом от 1711 года предписывалось виновных ссылать в каторгу, но через одиннадцать лет, как бы осознавши строгость изложенного распоряжения, Петр Великий издает указ (от 17 октября), коим разрешалось отправлять за милостынею из одной и той же тюрьмы по одной "связке колодников", а из тюрем с большим числом заключенных по две и даже по три "связки", употребляя для "связок" длинные цепи, "с примеру того, какие на каторгах учинены". Конечно, для русской жизни, где издавна была столь сильно распространена ручная милостыня, где тюрьма получила эпитет "богаделенной", упомянутые распоряжения Петра Великого следует признать весьма замечательными; ими в корень подрывался весь строй прежней благотворительности, и благотворительность должна была выйти из узкой сферы религиозной добродетели в более широкие рамки политико-экономической обязанности. Но указы с запрещением милостыни не встретили сочувствия и одобрения среди современников; даже Посошков, передовой ум тогдашнего общества, выражался об этом законе в том смысле, что он "учинен не весьма здраво", и что наложением штрафа за подачу милостыни "никогда не унять" нищенства, "да и невозможно унять", так как "то положение и Богу не без противности; Бог положил предел, т.е. закон, что давать милостыню, а судьи наши за то штрафуют".

Петровская эпоха характеризовалась преследованием профессионального нищенства, но в то же время и заботой об организации призрения для истинно нуждающихся. Законодательством этого времени повелевалось помещать неспособных к труду в госпитали, богадельни, раздавать престарелым и увечным «кормовые» деньги, устраивать госпитали для незаконнорожденных, заботиться о призрении воинских чинов. Из мероприятий Екатерины II заслуживает внимания создание в 1775 г. Приказов общественного призрения, на которые возлагалась забота об устройстве и содержании больниц, богаделен, сиротских и работных домов и домов для душевнобольных.

3.3 XIX ВЕК- золотой век меценатства

В царствование императрицы Екатерины II Алексеевны в 1775 году в губерниях были созданы приказы общественного призрения, и забота о бедных была поручена земским капитанам, городничим, частным приставам. В 90-е годы в Петербурге был учрежден Инвалидный дом для призрения раненых, больных и престарелых воинов.

Особую роль в развитии благотворительности в России сыграла императрица Мария Федоровна, дочь принца Вюртембургского Фридриха Евгения, вторая супруга императора Павла I. Она возглавила созданные ей воспитательные дома, коммерческое училище в Москве, учредила несколько женских институтов в столице и провинции, положила начало широкому бесплатному образованию женщин в России. К середине XIX века насчитывалось уже 46 женских институтов, существовавших на средства казны и благотворительные пожертвования. Ее именем названо "Ведомство учреждений императрицы Марии". Она же содействовала созданию в России "Филантропического общества" (1802), которое в 1816 году было переименовано в "Человеколюбивое общество", созданию "Императорского женского патриотического общества" (1812). Ее усилиями было создано попечительство "Инвалидный капитал", которое начало издавать газету "Русский инвалид". Средства "Инвалидного капитала" были переданы учрежденному императором Александром I "Александровскому комитету о раненых" и к концу XIX века составляли около 22 миллионов рублей.

Представители императорской фамилии формировали моду на благотворительность и поощряли все ее проявления со стороны дворянства и купечества. В частности, был введен обычай создания благотворительных обществ женами губернаторов и генерал-губернаторов. По инициативе М.С. Сабининой в 1867 году образовалось "Общество попечения о раненых и больных воинах"; в 1879 оно было переименовано в "Российское общество Красного Креста". В 1881 году создалось "Попечительство о слепых" императрицы Марии Александровны (супруги императора Александра II), в 1895 году - "Попечительство о домах трудолюбия и работных дома Великой княгини Елизаветы Федоровны". В1898 году образовано "Попечительство императрицы Марии Федоровны о глухих" (вдовствующей супруги императора Александра III). Необходимо упомянуть и об огромном для того времени казенном "Попечительстве о народной трезвости", в которое входило в 1899 году 784 столовых с библиотеками, 2000 чайных, 192 библиотеки, 600 певческих хоров и оркестров, 183 постоянных сцены и театра. Все это свидетельствует о том, что благотворительная деятельность российской аристократии отнюдь не была салонной филантропией, а составляла важную и существенную сторону общественной жизни страны.

Церковная благотворительность в России состояла в основном в содержании при церквях пристанищ для нищих, но в XVIII веке для нее стала характерна забота о детях и их образовании. В 1706 году митрополит Иов учредил первый в России приют для незаконнорожденных "зазорных" детей. Создавались приходские попечительства, которые выделяли средства на содержание детских приютов и школ. К 1906 году 50 процентов церквей имели благотворительные фонды, а всего к 1905 году в России действовало 48 375 православных церквей. Важную роль в получении начального образования играли церковно-приходские школы. В 1902 году Святейший Синод содержал около 44 тысячи таких школ.

Во второй половине XIX века стала развиваться земская благотворительность. К 1890 году земства расходовали на нее около 10 процентов своего бюджета, или в целом по Российской империи 3 миллиона рублей в год, не считая затрат на медицинскую помощь, что было весьма значительной суммой. Они создавали профессиональные школы, строили помещения для бездомных с раздачей пищи - "питательные станции", странноприимные дома для переселенцев и др.

Но подлинный расцвет филантропии во второй половине XIX века был связан с частной благотворительностью купечества и нарождающегося нового класса российских предпринимателей. Начало ей было положено еще во второй половине XVIII века, когда императрица Екатерина II в 1781 году разрешила частным лицам со своего изволения открывать благотворительные заведения.

Однако частный капитал в России в то время был не столь развит, чтобы заметно проявить себя в попечительстве. Ситуация принципиально изменилась во второй половине XIX века, когда развитие промышленности шло так бурно, что его темпы не укладываются в современные представления о росте экономики.

Наряду с благотворительностью необыкновенного размаха в России достигло меценатство. Начало его относится к эпохе Екатерины II, когда в многочисленных усадьбах поместного дворянства собирались уникальные коллекции декоративно-прикладного искусства, живописи, скульптуры - складывалась российская дворянская культура.

Среди русских меценатов первой половины XIX необходимо упомянуть "министра почт" Федора Ивановича Прянишникова. Он был одним из первых собирателей русской живописи, предшественником П.М.Третьякова. Будучи членом Общества поощрения художеств Прянишников сначала покупал работы молодых нуждающихся художников, но вскоре увлекся собирательством и приобрел картины многих выдающихся русских мастеров.

Если благотворительность и меценатство были качественной особенностью развития российской дворянской культуры, то в конце XIX - начале XX века они предстают подлинно уникальным явлением содружества предпринимателей и мира искусства. Психологические, социально-культурные и экономические причины этого явления заслуживают специального изучения и описания, но так или иначе беспрецедентная поддержка российским предпринимательством деятелей искусства и науки останется нравственным украшением истории культуры дореволюционной России.