Глава 4. Процессы унификации и интеграции в системе правовых актов: методологический и общетеоретический анализ (в.В. Нырков)

Истоками унификации правовых актов являются единство социальной системы и общественных отношений ее составляющих, реально легитимированное единство государственной власти, национально-государственное единство. Предпосылки же унификации правовых актов можно подразделить на социально-экономические, властно-управленческие и юридические. Процесс правовой унификации объективно отражает многоплановый ход развития общества и пронизывает различные стороны нашей социальной действительности. Процесс унификации охватывает своим влиянием весь пласт правовой системы: правотворчество, правоотношения, юридическую ответственность, правоприменительную практику и т.д.

Модернизация государственного аппарата по пути централизации, помимо прочего, позволяет ослабить ведомственную нормативную разобщенность, сократить множественность подзаконных актов и открывает перспективу их единообразного, целевого применения. Экономическое единство детерминирует унификационные процессы в области науки, культуры, образования и т.д. и, в конечном счете, формирует целостную систему социального организма российского государства. Ее нормальное функционирование требует единого подхода к решению многих вопросов государственного, хозяйственного, социально-культурного строительства и обуславливает необходимость их унификационно-правовой регламентации. Одним словом, требуется связующее звено в цепи вышеназванных факторов в форме единого правового пространства на всей территории Российской Федерации, без которого не может быть и речи о ее государственности как таковой. В этом ракурсе проблема унификации системы правовых актов имеет сегодня первостепенное значение. И хотя многие ученые провели плодотворный анализ данной тенденции в различных отраслях законодательства, все же в юриспруденции еще не сформулировано однозначное, научно обоснованное определение унификации, до конца не раскрыта ее правовая природа, точно не определены формы выражения и виды, что, естественно, создает определенные трудности не только в теоретическом плане, но и на практике.

В целях более ясного понимания сущности процессов унификации в законодательстве, представляется необходимым остановиться на исследовании семантического значения термина.

Термин «унификация» в переводе с латинского означает приведение чего-либо к единообразию. Подобная трактовка вытекает из семантического анализа рассматриваемого слова, образованного в латинском языке от существительного «unio» - «единство» и глагола «facere» - «делать, создавать».

В Большой Советской Энциклопедии унификация законодательства определяется как «деятельность компетентных органов государства или нескольких государств, направленная на выработку правовых норм, единообразно регулирующих определенные виды общественных отношений»¹.

Российский энциклопедический словарь дополняет вышеприведенную выдержку из Энциклопедии: «Унификация – один из методов стандартизации»².

Словарем иностранных слов этот термин трактуется следующим образом: «унификация» - приведение к единой системе, к форме, к единообразию³.

В Толковом словаре С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой указывается, что лексическое значение термина «унификация» заключается в «приведении к единообразию»¹.

В связи со сложностью и многогранностью самого процесса унификации законодательства и правовых актов в целом в юридической науке отсутствует единство мнений по поводу его определения. Обратимся к анализу наиболее известных точек зрения по данному вопросу.

К примеру, С.В. Поленина по-разному определяет унификацию законодательства. В одних случаях – как процесс «регулирования в пределах одного правового института и распространения действия норм, ранее предназначавшихся для регулирования определенного круга отношений на сходные отношения»². В других - как тенденцию, выражающуюся «…в объединении, укрупнении нормативных актов»³. М.И. Бару понимает под унификацией «устранение различий в регулировании определенных отношений»⁴. О.Н. Садиков в свое время отмечал, что «унификация имеет двуединую направленность: с одной стороны, выработка общих предписаний по тем или иным сходным проблемам социального развития, а с другой – грамотная технико-формализованная обработка уже принятых унификационных положений. Издание общих норм и правовых актов – лишь часть этого процесса, юридическая основа унификации. Такие нормы могут носить многоплановый характер и функционировать в виде дефиниций, деклараций, норм-принципов, общих дозволений, общих запретов и т.д.»¹.Аналогичную точку зрения высказывает и Н.И. Клейн².

Приведенные определения в общем-то верно отражают суть рассматриваемого явления. Однако по справедливому мнению И.Н. Сенякина они не лишены недостатков³. В частности, не следует сводить понятие унификации лишь только к выработке единообразных норм, рассчитанных на сходные отношения. Процесс унификации сам по себе шире, сложнее, в связи с чем правильнее о нем говорить как о своеобразной науке⁴ обобщения и единения структур механизма правовой регламентации.

Его содержательные начала формируются еще в сознании законодателя как потребность выработки унифицированных правовых моделей в определенных отраслях законодательства. Делаются всевозможные прикидки наиболее оптимальных путей единообразного урегулирования родственных отношений с учетом их общих свойств и качеств. И только лишь потом разрабатываются различные единые правоположения по каким-то конкретным проблемам. В этом проявляется сущностная сторона процесса унификации, но назначение полностью не исчерпывается, так как не редко свое дальнейшее он получает в форме технического обрамления либо в виде отдельного нормативного акта или структурного содержания определенных разделов Основ, Кодексов, Положений, Уставов и т.д.

Следовательно, унификация имеет двуединую направленность. Она представляет собой не только выработку общих предписаний по тем или иным сходным проблемам социального развития, но и грамотную технико-формализованную обработку уже принятых и унифицированных положений, т.е. систематизацию правовых актов. На наш взгляд, унификацию следует рассматривать и как объективный процесс, тенденцию в развитии законодательства, и как сознательную деятельность правотворческих и иных субъектов в ходе создания и совершенствования нормативных актов, и как целый комплекс специфических приемов и правил юридической техники. При этом определение унификации законодательства должно включать в свою структуру и соответствующую деятельность, процесс, и ее конечный результат.

В качестве же объекта унификации в науке выделяются нормы (О.Н. Садиков, М.К. Юков), нормы и правовые институты (С.В. Поленина), сходные отношения (М.И. Бару), правовые нормы и сходные отношения (Н.И. Клейн), нормативные предписания и нормативные акты (Л.Б. Хван) и правовой материал (И.Н. Сенякин). В данном вопросе следует согласиться с мнением Л.Е. Смирновой о том, что трактовка объекта унификации в виде норм, институтов, нормативных актов либо сходных отношений представляется слишком узким. Кроме того, рассматривать в качестве объекта унификации общественные отношения и вовсе неверно, поскольку отношения существуют объективно, независимо от того, унифицирует их кто-либо или нет¹. Следовательно, процессы унификации непосредственно не воздействуют на социальные связи между субъектами. Унификации подлежит лишь механизм правового регулирования общественных отношений, а не они как таковые.

На наш взгляд, наиболее удачным является развернутое определение объекта унификации правовых актов через перечисление входящих в него компонентов. Так, унификация может проводиться в отношении:

- нормативных предписаний и их отдельных частей (например, гипотез);

- групп нормативных предписаний;

- отдельных нормативно-правовых, правоинтерпретационных и правоприменительных актов, и их структурных подразделений, элементов (глав, разделов, частей);

- отдельных институтов законодательства;

- подотрасли законодательства;

- отрасли законодательства;

- межотраслевого блока законодательства (например, процессуального);

- уровня законодательства (например, законодательства субъектов Федерации);

- всей системы законодательства в целом, а также всей системы правовых актов – нормативных, правоприменительных и актов толкования.

Издание общих норм и основополагающих правовых актов – это часть сложного процесса, составляющая юридическую основу унификации. Такие нормы и акты могут носить многоплановый характер и быть дефинициями, декларациями, нормами-принципами, общими дозволениями, общими запретами и т.д. Главное их свойство – «всеобщность» «понимается в том смысле, что соответствующее нормативное положение является исходным и направляющим правовым началом на данном участке общественных отношений»¹.

Общие предписания выступают важнейшим результатом унификационных процессов в системе правовых актов и нуждаются в более детальном рассмотрении для раскрытия юридической природы анализируемого объекта.

Широкое использование в нормативных актах обобщений, норм-принципов и норм-дефиниций не только способствует дальнейшей интеграции права, усилению идеологического воздействия актов, но и обеспечивает установление связей между специальными нормами права, которые устанавливаются на основе общих предписаний и конкретизируют, наполняют их жизненной силой. К примеру, нормы Общей части УК РФ имеют существенное значение для функционирования специальных предписаний Особенной части, устанавливают общие принципы и задачи уголовного законодательства, очерчивают действие норм в пространстве, по кругу лиц и территории, определяют основополагающие понятия «преступление», «уголовная ответственность» и т.п.

Наряду с основополагающими делением нормативных предписаний по функциональной роли на регулятивные и охранительные, по содержанию и характеру – на материальные и процессуальные нормы, особое значение с учетом выполняемых функций имеют и специализированные предписания, обособляемые литературе в отдельную группу.

По мере углубления начал дифференциации и интеграции в праве появляются такие относительно самостоятельные разновидности специализированных предписаний, как: общие, дефинитивные, декларативные, оперативные и коллизионные¹. Большинство из них являются непосредственным результатом процедур унификации законодательства.

Можно выделить следующие отличительные признаки общих норм:

- их использование есть результат социально и экономически обусловленного единства правового регулирования, объективного процесса интеграции права, а также последующей унификации законодательства, отражающий высокий уровень развития правовой системы общества;

- они выступают ядром, цементирующим всю систему права, обеспечивают единство и согласованность ее отдельных элементов – отраслей, институтов и ассоциаций норм;

- содержат отправные начала, которые свойственны большинству правовых институтов, регулирующих широкую сферу родовых взаимосвязей и отражающих однородность предмета правового регулирования;

- выступают, как правило, в виде деклараций, дефиниций, принципов;

- общие нормы в отличие от регулятивных и охранительных имеют дополнительный (субсидиарный) характер. Они не являются самостоятельной нормативной основой для возникновения конкретных правоотношений. В ходе регулирования общественных отношений они как бы присоединяются к регулятивным и охранительным предписаниям, лишь совместно с ними общие нормы образуют единый регулятор;

- в силу специфики характера регулируемых отношений и особенностей образующих общие нормы элементов, они, по справедливому замечанию И.Н. Сенякина, не содержат в себе санкций¹;

- будучи следствием унификации законодательства общие предписания выступают как одно из оснований выделения в отраслевых кодексах Общей и Особенной частей.

Общие предписания неоднородны по выполняемым функциям и содержанию, что позволяет классифицировать их на следующие группы:

1) общие закрепительные нормы, направленные на фиксирование в обобщенном виде определенных элементов регулируемых отношений (например, правоспособности и дееспособности их участников);

2) декларативные нормативные предписания, устанавливающие задачи и принципы для всей системы права, отдельной отрасли или института;

3) нормы-дефиниции, отражающие совокупность основных признаков определяемого юридически значимого явления.

В литературе имеется две точки зрения по вопросу сущности и предназначения общих предписаний в праве. Так, высказано мнение, что обобщенные предписания есть лишь выражение технико-юридических приемов. Выделение в отраслевых кодексах Общей части признается удачным и оправданным, но представляет собой все же, не более чем прием законодательной техники. Соответствующие нормы могли бы быть распределены и по другим разделам кодексов с применением метода взаимных отсылок, хотя такой метод более громоздкий и менее удобный, чем выделение Общей части. При этом считается, что эти нормы, как бы их не группировали, самостоятельных юридических институтов не образуют, а входят в состав всех других институтов той или иной отрасли права².

Представители другой точки зрения, на наш взгляд, более точно характеризуют природу общих правовых предписаний. По их мнению, общие нормы – это не только «удачный прием юридической техники»¹. Не смотря на то, что по своему происхождению нормы Общих частей кодексов коренятся в конкретных правовых институтах, являются, «выведенными за скобки» едиными повторяющимися моментами в содержании конкретных правовых институтов, они также выступают результатом нормативных обобщений в праве, придающих всей системе права или ее отрасли новое качество, характеризующее более высокий уровень развития. В данном случае следует согласиться с утверждением С.С. Алексеева о невозможности растворения общих норм по всему массиву нормативно-правовых предписаний, иначе это повлечет за собой не просто перемещение положений права, а вызовет устранение их общего характера, и, как следствие, обеднение права, утрату им качества, присущего развитой правовой системе².

Общие нормы выполняют две основные функции: 1) интегрирующую – на их основе осуществляется объединение комплекса специальных норм в правовые институты, подотрасли и отрасли права; 2) регулятивную – с их помощью осуществляется и непосредственная регламентация общественных отношений, возможно и самостоятельное применение общих норм в процессе правового регулирования (например, при пробелах в праве используются напрямую принципы права).

Интегрирующая функция общих предписаний ярко проявляется в основных подразделениях системы права – институтах и отраслях. Содержание любого института или отрасли права включает в себя обязательно определенный набор отправных, базовых предписаний. Так, далеко неслучайно в развитых структурных подразделениях законодательства, отличающихся высоким уровнем унификации, обобщения правовые институты возглавляются нормами-принципами, сформулированными прямо в тексте нормативно-правовых актов.

Наряду с общими нормами в качестве результата унификации можно выделить и общие институты права. Последние не только сводят воедино нормативные обобщения, закрепляющие достижения правового прогресса, но и как бы возводят их в степень. Именно общие институты являются показателями относительной самостоятельности той или иной отрасли законодательства, реальным выражением их существования в качестве обособленных подразделений.

С.С. Алексеев выделяет две разновидности общих правовых институтов – общезакрепительные и основные¹. Под общезакрепительными следует понимать комплексы норм, имеющих общий характер и выводящих «за скобки» некоторые единые предписания, касающиеся ряда отношений. К числу общезакрепительных следует отнести большинство институтов, которые включаются в состав общих частей или общих положений кодифицированных актов. В уголовном праве таковыми являются – институт уголовной ответственности, институт соучастия, институт неоконченного преступления, институт необходимой обороны и др.

В связи с тем, что рассматриваемая разновидность правовых институтов касается существенных вопросов содержания всех или большинства отношений соответствующего вида, в отраслевом регулировании они по своему месту и значению «выдвинуты вперед». Общезакрепительные институты закрепляются в первых главах и разделах кодифицированных актов, играют определяющую роль по отношению ко всем иным, предметным и функциональным институтам. При толковании и применении всех нормативных предписаний, входящих в отрасль, ее общезакрепительные нормы имеют исходное значение.

Основные общие институты представляют собой комплекс, включающий в себя общие дефиниции, принципы и задачи отрасли законодательства. Поэтому неслучайно в отдельных кодексах они именуются не просто общими, а именно основными. В составе каждой отрасли есть только один основной институт, в который входят также принципы, выраженные в преамбулах кодифицированных отраслевых актов. Специфика основного института выражается в том, что он формируется в нераздельном единстве с общезакрепительными институтами отдельно взятой отрасли права, образуя с ними особое подразделение – Общую часть.

Свои общие предписания также имеют и подотрасли права. Так, наиболее яркой отличительной чертой подотраслей, выделяющей их из иных структур права, является наличие в составе подотрасли общего института или, во всяком случае, ассоциации общих норм. Подобные общие нормативные предписания имеются, например, в авторском праве, патентном праве, наследственном праве.

Рассмотренные выше нормы во многом носят абстрактный характер и не могут охватить ее в достаточной мере все стороны регулируемых вопросов, - их конкретизация и детализация находят свое воплощение в функционировании специальных предписаний. В этом заключается положительная сторона процесса специализации, обратного унификации.

Понимание унификации имеет еще один нюанс, на который обратил внимание Н.И. Бару. Дело в том, что единство и унификация не совсем однозначные понятия. Первое выступает как характерный признак и системы права, и системы законодательства, а также отражает общность принципов номративного урегулирования общественных процессов. Унификация же представляет собой совокупность способов единообразного урегулирования тех или иных сторон социальных отношений¹. Ее главным внутренним свойством как раз и является единство. Названные явления неразрывно связаны между собой. Унификация способствует синхронному действию всех структурных элементов системы законодательства, укрепляет их взаимообусловленность. Монолитность же системы, в свою очередь, выступает юридической основой унификации законодательства, потребность в которой носит периодический характер в зависимости от интенсивности накопления нормативного материала. Унификацию не должна «смущать» специфика общественных отношений, дифференцированный подход к их регламентации. Наличие у этих отношений общих свойств и граней, а также их системное единство, одновременно предполагает целостное, унифицированное урегулирование.

Эффективность такого подхода просматривается в том, что, во-первых, унификация создает ряд выгод законодательного характера: уменьшает объем нормативного материала, исключает элементы дублирования. Во-вторых, унификация облегчает применение правовых предписаний на практике и устраняет неоправданные случаи специализации¹.

Неупорядоченность правотворчества, напротив, создает «благоприятные условия» для появления разрозненных, малоэффективных, зачастую противоречащих друг другу предписаний, усложняющих процесс правоприменения. Особенно отчетливо это проявилось в период «борьбы» отдельных регионов России за свою «независимость», когда каждое административное образование в лице своих представительных органов власти считало непременным условием суверенитета принятие таких нормативных актов, которые с их точки зрения являлись самыми правомерными, целесообразными и юридически всесильными. При этом игнорировался субординационный характер правотворчества, его регламентационная процедура и компетенция. Все это вносило хаос, вседозволенность и беззаконие в решение многих не только локальных, но и общегосударственных вопросов. Отказ от признания унификационной структуры российского законодательства привел к грубейшим нарушениям принципа единства законности многими субъектами федерации. В результате этого прокатилась целая волна противоправных акций, связанных с вопросами национального государственного устройства, экономического статуса отдельных регионов. Произошел надрыв единой основы российского законодательства и создалась угроза появления калужской, рязанской, тамбовской законности и т.д. Очевидная бесперспективность и порочность подобных мероприятий все же пробудили понимание руководства регионов в необходимости соблюдения единых правовых основ функционирования государственного механизма, что заметно ослабило напряженность в отношениях центральных и местных структур власти и позволило им более эффективно и согласованно решать многие социально-экономические программы.

Остается трудно разрешимой и проблема унификации нормативно-правового материала различных министерств и ведомств как «одной из самых многочисленных и наименее организованных частей иерархической структуры законодательства»¹. В отдельных отраслях его объем настолько велик, что практическая ориентация в нем весьма затруднена, а единопонимание сведено на нет. Возникает настоятельная потребность не столько в техническом упорядочении материала, сколько в его переработке по существу и принятии общих, универсальных положений либо российского, либо республиканского значения. Ведомственная унификация должна носить комплексный характер, учитывать всю систему отраслевых и межотраслевых актов и отражать их органическое единство в общем механизме управления. При этом необходимо соблюдать все требования, предъявляемые к нормативным актам при их подготовке, применении и исполнении².

Процесс унификации протекает в рамках всей правовой системы, а не в отдельных ее составных частях или структурах законодательства. Его жизнеспособность сопряжена с уровнем специализации. Хотя, как уже отмечалось, они взаимозависимы: все же специализация постоянно выступает в роли «ведомого». Ее активность порождает дифференциацию правовой материи, а следовательно, и потенциальную потребность в унификации. Иначе говоря, специализация законодательства – это такой его активный ингредиент, который порождает объективную надобность в унификации. Вместе с тем, не следует думать, что ослабление процесса дифференциации полностью останавливает унификационный цикл. Вовсе нет. Его воздействию могут подвергаться и не тронутые дифференциацией социально-правовые отношения. К тому же, он способен перемещаться в более глубинные слои законодательства и получать свое развитие уже внутри отдельных структурных элементов, то есть менять уровень и сферу влияния. Отсюда и некоторое своеобразие путей осуществления унификации. Наиболее простой из них предусматривает выработку генеральных предписаний, учитывающих специфику нескольких разнородных общественных отношений. Такие положения, как правило, носят межотраслевой характер и аккумулируют в себе общие принципы регламентации сходных явлений различных отраслей законодательства.

Другой путь унификации пролегает уже в плоскости институциональных образований. Его границу охватывают сферу действия одного или нескольких правовых институтов определенной отрасли, нуждающихся в устранении различий законодательного урегулирования сходных отношений и, в конечном счете, их слиянии или выработке общих правил такого регулирования при сохранении самостоятельности каждого из них. Первый вариант предпочтительнее: унификабельности подвергается широкий круг социально-правовых явлений, что всегда желательно¹.

Унификация может осуществляться и на уровне субинститутов либо подотраслей. В отдельных случаях унификационный процесс носит и смешанный характер, когда его влиянию подвергаются правовые положения различных отраслей законодательства, в результате чего принимаются единые правовые акты специализированно-универсального содержания.

Следовательно, процесс унификации, как и специализации, охватывает все структурные звенья системы законодательства и носит непрерывный характер. Его «приливы» и «отливы» в различных частях законодательного массива во многом предопределены наличием предварительных условий унификации и техникой ее осуществления. К таким условиям следует отнести: а) высокий уровень специализации законодательства; б) потребность в унификации правового материала в определенной области социальных отношений; в) повышенную «плотность» функциональных взаимосвязей между различными структурными элеменатми системы законодательства; г) их противоречивость; д) унификабельность законодательства той или иной отрасли¹.

Первое условие – главное, и его сущность нами уже в основном раскрыта. Необходимо лишь добавить, что оно непосредственно влияет на уровневую характеристику унификации, так как расслоение законодательства в результате воздействия процесса специализации затрагивает его различные структурные пласты. Соответственно в одних случаях унифицированному влиянию подвергается правовая материя отдельных правовых актов, содержание которых распространяется на небольшую, специфическую группу общественных отношений внутри какой-то отрасли. В других – уровень унификации может достигать кодификации нормативных актов, регламентирующих отраслевые общественные отношения в целом. Не исключен и более высокий уровень унификабельности – Основы законодательства или даже принятие конституционных актов.

Второе условие логически вытекает из первого и всецело зависит от него. В стремлении законодателя к унификации всегда лежат, по крайней мере, два основания: 1) потребность в экономическом, единообразном урегулировании родственных общественных отношений; 2) а также желание конкретизации уже имеющейся множественности правового материала в одноименной сфере, которая создает определенные трудности его применения на практике. Отсюда и необходимость упорядоченного, единообразного урегулирования сходных общественных процессов. Бесцельно материал не унифицируется, обязательно должна существовать потребность в унификации или унификация, по крайней мере, должна быть желательной¹. Следовательно, данное условие складывается из двух факторов. Наряду с объективными оно содержит и субъективные предпосылки – необходимость в унификации непременно должна еще совпадать с желанием законодателя в подобных действиях. Если такое совпадение налицо, то унификационный процесс, как правило, своевременен и эффективен.

Необходимо учитывать и определенную предрасположенность законодательства к объединению, его унификабельность, а это уже третье предварительное условие анализируемой тенденции. Смысл ее в том, что не всякий правовой материал может и должен унифицироваться. В зависимости от его назначения, места и роли в регламентационном механизме различна и возможность такого объединения, а некоторых отраслях законодательства оно вообще не оправдано. В таких случаях унификация носит отрицательный характер. Не нуждается в единении, например, законодательство в области трудового права, регламентирующее оплату труда рабочих и служащих не только различных отраслей производства по одним и тем же специальностям, но даже и родственных предприятий. Нормативное единообразие здесь привело бы к нивелировке трудовых функций различных категорий работников. В подобных ситуациях свою положительную роль играет процесс специализации как производственного направления, так и нормотворчества. Унификабельность законодательства во многом предопределена характером регулируемых общественных отношений, перспективой их становления и развития. Как правило, плохо поддается унификации законодательство, связанное с урегулированием специфически обособленных общественных отношений, отражающих индивидуальные возможности различных субъектов права (трудовые отношения, отношения в области авторского права).

Затруднения в унификации могут носить и чисто юридический характер. Зачастую разнородность правовой материи настолько велика, что она не поддается никакому объединению, хотя практическая надобность в этом очевидна. Может быть несовершенной и техника унификации определенной отрасли законодательства, связанная с отсутствием примерных правил осуществления подобных операций. Такие правила в некоторой степени облегчили бы унификационную процедуру и позволили законодателю более оперативно четко решать вопросы единообразной регламентации многих сторон социальной действительности. Сами правила техники осуществления унификации будут рассмотрены позднее в последующих главах работы.

Для понимания природы унификации законодательства также весьма важным представляется рассмотрение вопроса о ее соотношении с процессами интеграции в праве. Оба указанных понятия тесно взаимосвязаны между собой, частично пересекаются, но все отражают различные аспекты правовой системы.

Юридическая согласованность правовой системы каждого государства имеет две стороны: а) внешнюю – непротиворечивость, систематизированность, недопустимость наличия в праве положений, которые не были бы согласованы; б) внутреннюю – единство, целостность правовой системы государства, подчинение ее единым началам, сквозным юридическим принципам¹.

Таким образом, тенденция к предельной юридической согласованности, гармоничности правовой системы наталкивается на влияние и «принудительную силу» дальнейшего развития общественных отношений и прежде всего экономического развития. Значит, «в праве налицо две противоположные тенденции: 1) к обеспечению единства. Согласованности и непротиворечивости правовой системы, 2) к нарушению этого единства, согласованности и непротиворечивости права. Обе эти тенденции коренятся в материальных основах существования общества и находятся в постоянном противоборстве, отражая сложный диалектический характер общественной жизни»¹.

Природа, логика права обусловливает наличие своего рода типовых схем, моделей, объединяющих правовой материал как бы изнутри.

На значение процессов интеграции в правовой системе необходимо обратить особое внимание. Дифференциация, дробная подразделенность правовой системы неотделимы от соединения, интеграции структурных подразделений. Лишь под узким углом зрения, когда структура каждого звена определяется «внутрь», перед нами оказываются все более дробные дифференцированные подразделения – отрасли, потом институты, затем нормы. Если же изменить угол зрения и посмотреть на правовую систему, так сказать, «снизу вверх», то выясняется, что каждое последующее звено является результатом интеграции элементов предшествующих звеньев: правовые институты складываются в результате интегрирования институтов. При этом внутренняя юридическая согласованность права выражается как раз в интегрированности дробных, дифференцированных звеньев правовой системы².

Реальным показателем существования правовой интеграции и унификации являются уже упоминавшиеся нами ранее нормативные обобщения. Каждое нормативное предписание, в особенности сформулированное при помощи абстрактного способа изложения, содержит определенный обобщающий момент. Для правовой же общности характерно известное единство нормативных обобщений. Оно может быть двух видов. Во-первых, в ряде случаев правовая общность включает общие нормы – нормы принципы, нормы-задачи, дефинитивные положения и др. Во-вторых, - и это характерно для всех случаев – нормативные обобщения как бы «растворены» в общности, выражены в виде единой терминологии, некоторых общих понятий, начал, общих приемов регулирования и др.

С.С. Алексеев, на наш взгляд, неоправданно относит интеграцию права к формам его специализации наряду с дифференциацией и конкретизацией². Интеграция правового регулирования – это обобщенная регламентация того единого, совпадающего, что свойственно группам общественных отношений, их принципов и т.д., но никак не обратная операция по специализации, дифференциации правового регулирования.

Развитие процесса интеграции норм права усиливается с ростом юридической культуры. Выделяются нормы, призванные только закреплять известные общественные отношения, их основы (в частности, конституционные нормы). Законодатель все более выводит за скобки общие, повторяющиеся моменты, касающиеся определенной группы норм (например, правосубъектности, условий совершения тех или иных правомерных действий и т.п.). В виде отдельных нормативных положений формулируются некоторые юридические понятия, принципы права.

На наш взгляд, все же формирование общих предписаний есть результат обобщения, унификации нормативного материала законодательства, а не интеграции элементов системы права. К процессам же интеграции можно отнести – появление новых правовых общностей, ассоциаций норм (например, регулятивная и охранительная нормы, материальные и процессуальные предписания образуют общности и ассоциации в структуре права), институтов и отраслей права, увеличение числа функциональных связей между нормами права. Интеграция элементов в системе права становится возможной не столько благодаря появлению общих норм, сколько благодаря развитию связей между общими и специальными, охранительными и регулятивными, материальными и процессуальными нормами, объединению их в единое целое – например, институт права или отрасль. Проще говоря, интеграция есть объединение элементов системы в единое целое по содержанию, а унификация есть приведение к единообразию формы.

Безусловно, форма и содержание явления диалектически связаны между собой. В подобном отношении находятся унификация и интеграция права. Интеграция норм, институтов и отраслей права есть именно процесс, протекающий объективно и независимо от воли и сознания отдельных лиц. Унификация же законодательства есть, напротив, - это сознательная деятельность людей (в первую очередь, правотворческих органов) по приведению предписаний, терминов, их дефиниций к единообразной форме в виде формирования общих предписаний, стандартизации терминов, сокращения правового материала, разработки модельных нормативных актов и т.д.

Таким образом, унификация системы правовых актов представляет собой сознательную деятельность людей с использованием специальных технических приемов и средств, а не стихийный процесс. Унификация законодательства не должна проводиться в отрыве от процессов интеграции в системе права. Задача правотворческого органа не изобрести очередную оторванную от жизни унификационную форму, а уловить, познать и своевременно оформить уже объективно сложившиеся интеграционные процессы в системе права. В результате унификация законодательства должна четко следовать за интеграцией в системе права, а не впереди нее. К примеру, если в структуре права не существует единого интегрированного образования – отрасли права, то и не имеет смысла формирование законодателем кодификационного акта с искусственным выделением в нем общих и специальных предписаний. Унификация, образно говоря, оформляет процесс интеграции в праве, придает ему внешне организованную форму – например, в виде кодекса, структурированного на общую и особенную части. В связи с этим унификацию законодательства необходимо рассматривать как сознательную деятельность соответствующих субъектов с использованием определенных инструментов юридической техники.

Важным моментом, позволяющим раскрыть диалектику взаимосвязи структуры права и системы законодательства, выступает тот факт, что система законодательства выражается главным образом в составе, соотношении и внутреннем строении кодифицированных нормативных актов.

О факте существования обособленной области законодательства можно говорить при наличии соответствующего самостоятельного кодифицированного акта или комплекса актов. При этом кодифицированный акт, в особенности сводный кодифицированный акт – Основы, кодексы, - становится «пунктом сосредоточения» всех иных нормативных актов (С. 62). «Любой простой акт, - пишет С.В. Поленина, - должен подчиняться… другим актам того же органа, если они обладают более квалифицированными формальными признаками. Такие признаки присущи, в частности, кодифицированным актам, в которых нормативный материал упорядочен, т.е. сведен в определенную логическую систему»¹.

Наиболее важной чертой кодифицированных актов является наличие в них нормативных обобщений, которые выражаются как в общих нормах (дефинитивных, общезакрепительных, декларативных), так в согласовании, известной унификации всего конкретного нормативного материала. Но эти нормативные обобщения есть реальный показатель существования правовых общностей.

С.С. Алексеев отмечает, что если система законодательства в целом очерчивает лишь внешние контуры структуры права, то состав, соотношение и внутренняя структура кодифицированных актов позволяют проникнуть в более глубокие ее пласты. Объем и уровень нормативных обобщений, специфические для данного кодифицированного акта, являются «визитной карточкой» соответствующего структурного подразделения. Например, кодифицированному акту основной отрасли права свойственна «полнокровная» общая часть, глубокая интеграция всего нормативного материала, его прочное юридическое единство. Комплексной же отрасли права соответствует кодифицированный акт, нормативные обобщения которого не идут дальше формулирования некоторых принципов, отдельных общих понятий и приемов регулирования¹.

Из приведенных положений напрашивается вывод о том, что степень унификации нормативного материала зависит от уровня интеграции в рамках той или иной отрасли права. Чем выше уровень правовой интеграции, тем более глубокой унификации подвергается законодательство. Так, в развитой отрасли права, коей является, например, уголовное право имеется высокий уровень интеграции между нормами и институтами, что и требует соответствующей по сложности унификации уголовного законодательство с выделением развитой общей части.

Унификация и интеграция, тесно связанные между собой явления, но между ними имеется целый ряд отличий. В этом плане интересен тот факт, что унификация законодательства есть прежде всего деятельность правотворческих органов. Результаты унификации, состав действующих нормативных актов, обобщение отдельных нормативных предписаний, выделение общей части в законодательном акте непосредственно зависят от усмотрения компетентных правотворческих органов. Законодатель при осуществлении работ по унификации порой руководствуется не только логикой права, но и иными потребностями – социально-политическими, чисто классификационными соображениями, законодательными традициями, собственными интересами и т.д. Возможны и ошибки со стороны правотворческих органов: преждевременная унификация нормативного материала, излишняя специализация положений законодательства, установление противоречащих предписаний и др.

Влияют ли отмеченные моменты, относящиеся к субъективной стороне унификации законодательства, на саму структуру права и протекающие в ней процессы интеграции? Следует ответить на данный вопрос утвердительно. Ошибки законодателя при унификации нарушают единство системы права, ее предметные и функциональные связи, порождают затруднения в разрешении юридических дел на практике. Дефекты в правотворческой деятельности подрывают единство права как органической системы, снижают эффективность правового регулирования. Отсутствие, например, в системе российского законодательства (унифицированного) кодифицированного административно-процессуального акта мешает дальнейшей интеграции и развитию административно-процессуального права. При этом следует отметить, что далеко не всякий просчет законодателя отражается на структуре права, процессах его внутренней интеграции. Лишь существенные ошибки в ходе унификации или же ее отсутствие в случае острой необходимости может привести к сбоям работы системы права, разрушению ее интеграционных связей.

Механизм связи между унификацией законодательства и интеграцией в праве, между системой законодательства и структурой права дает возможность определить те направления, по которым должно идти воздействие правотворческих органов на развитие и совершенствование структуры права, указывает на средства этого воздействия.

Законодатель непосредственно принимает решение о проведении работ по унификации, разрабатывает общие положения, формулирует единообразные нормативные предписания, осуществляет стандартизацию юридической терминологии, что отражается в виде соответствующих изменений и на строении права. «Итак, от внешней формы права к его содержанию, от содержания к составу и закону связи между его подразделениями – таков путь воздействия системы законодательства на структуру права»¹. При этом ошибочная унификация нормативного материала может препятствовать развитию интеграционных процессов в праве.

Учет реально существующих связей в системе права есть один из существенных отправных моментов при издании унифицированных актов. Прежде всего необходимо иметь в виду, что высокий уровень нормативных обобщений, присущий кодификации, воплощается в общей части кодифицированного акта. И здесь с самого начала чрезвычайно важно точно установить, что перед нами – базовая отрасль права, комплексная отрасль, подотрасль, институт? От решения этого вопроса зависят и объем общей части (общих положений), и содержание используемых в нормативном акте юридических конструкций, и характер терминологии.

При кодификации права следует учитывать важность наименования кодифицированных актов. Хотя исторически сложилось так, что термином «кодекс» обозначаются и некоторые межотраслевые акты (например, Таможенный кодекс, Воздушный кодекс, Водный кодекс), более целесообразным считает автор, установление ограничения на использование этого термина, оставив его лишь для наименования кодифицированных актов основных отраслей права.

Связи внутри системы права в какой-то мере предопределяют и порядок, очередность работ по унификации законодательства. Самой логикой структуры российского права обусловлена необходимость такой очередности в ходе кодификации, при которой первоначально унифицировался бы нормативный материал основных отраслей, затем комплексных; сначала – материальных отраслей, а потом процессуальных и т.д¹.

Можно предположить вслед за С.С. Алексеевым, что по мере углубления научных знаний о структуре права, ее интеграционных связей в процессе унификации законодательства во все большей мере будут ставиться задачи по воздействию на структуру права, по приданию ей оптимальной юридической согласованности, гармоничности – качества, которое бы обеспечивало максимальную эффективность правового регулирования.

Однако сознательный момент в деле совершенствования (унификации) законодательства не должен превалировать над естественными процессами интеграции в системе права, должен следовать за ними. Задача законодателя не изобретать все новые и новые формы унификации нормативных актов, а познавая уже имеющиеся объективные тенденции к интеграции правового материала, лишь своевременно фиксировать их с помощью унификации законодательства. В реальной жизни развитие структуры права, по справедливому замечанию С.С. Алексеева, происходит стихийно, естественно – по мере усложнения, интеграции и дифференциации общественных связей и адекватного этому изменения содержания российского права¹. Необходимо четко представлять пределы, возможности и механизм воздействия субъективных факторов деятельности по унификации нормативно-правовых актов на объективно существующую структуру российского права и протекающие в нем процессы интеграции и дифференциации.

Важнейшей основой системы правовых актов в России являются конституционные принципы, и как следствие их необходимо рассматривать в качестве законодательных основ для проведения работ по унификации нормативно-правового материала. По мнению Ю.А. Тихомирова, в процессе анализа и оценки соответствия Конституции РФ федеральных законов и законов субъектов Федерации возникают трудности, связанные с выбором разных «критериев соответствия», что ограничивает возможности обеспечения законности в стране².

В связи с этим он предлагает выделять следующие критерии соответствия Конституции федеральных законов и законов субъектов Федерации:

- полное отражение принципов конституционного строя (обеспечение прав и свобод человека и гражданина, народовластие, гласность, правовое государство и верховенство закона, обеспечение устоев федеративного устройства, единство системы государственной власти и осуществление ее на основе принципа разделения властей);

- правильное использование конституционных понятий и терминов в отраслях законодательства позволит избежать путаницы понятий и терминов в законах и подзаконных актах (признаки государства ч. 1 ст. 1, ч.1 ст. 7; источник власти ч. 1 и 2 ст. 3; государственная власть ч. 3 ст. 5, ст. 10, 11; органы исполнительной власти ч. 1 ст. 110, ч. 1 ст. 112; формы собственности ч. 2 ст. 8; права и свободы человека и гражданина ст. 2, ч. 1 ст. 17; юридическая сила Конституции, законов ч. 2 ст. 4, ст. 15, 76 и др.);

- обоснованный выбор предмета законодательного регулирования, исходными положениями для которого являются нормы ст. 71-73 Конституции РФ о предметах ведения Российской Федерации и ее субъектов, нормы конституций и уставов субъектов Федерации, законов о компетенции государственных органов и издаваемых им актах;

- принятие нормативно-правового акта в надлежащей форме (закон, федеральный закон, федеральный конституционный закон, закон субъекта Федерации, законодательство, кодекс, основы законодательства и т.д.);

- соблюдение общепризнанных принципов и норм международного права, международных договоров Российской Федерации;

- обеспечение совпадения содержания норм Конституции и норм законов;

- соблюдение процедуры принятия и вступления закона в силу.

Соблюдение указанных критериев (требований) выступает необходимым условием формирования единой системы правовых актов в Российской Федерации. Почти все перечисленные критерии также способствуют и определению степени унифицированности нормативно-правовой базы, ибо единство и единообразие юридических предписаний неразрывно связанны между собой.

С учетом изложенного представляется возможным вывести следующее итоговое определение. Унификация системы правовых актов есть особый вид деятельности (процесс), основанный на законодательно закрепленных принципах и происходящих в праве процессах интеграции, направленный на создание универсальных (общих) разноуровневых нормативных, правоприменительных и интерпретационных актов и на устранение различий в регулировании сходных (или родственных) отношений, имеющий своей целью обеспечение единства системы правовых актов в целом посредством использования специфического набора правил и средств юридической техники.

Унификация правовых актов характеризуется следующими основополагающими признаками:

- она есть не стихийный, а сознательно осуществляемый процесс посредством деятельности различных субъектов юридической практики, общественных организаций, научных учреждений и других субъектов, а также достигнутый ею результат в виде общих предписаний, принципов, понятий, актов и состояния их единообразия;

- унификация правовых актов осуществляется, будучи объективно обусловленной складывающимися процессами в сфере интеграции экономики, государственного управления, самого права;

- выражается в двух основных направлениях: 1) разработка общих предписаний и нормативных актов; 2) устранение различий, противоречий в правовом регулировании сходных (родственных) общественных отношений;

- ее объектом выступают отдельные нормативные предписания и их части, группы нормативных предписаний, нормативные, правоприменительные и интерпретационные акты и их структурные части, группы актов, институты и отрасли законодательства, его межотраслевые блоки, вся система правовых актов, ряд правовых систем различных государств;

- целью выступает обеспечение надлежащего единства системы правовых актов и ее нормального функционирования и развития;

- средствами проведения работ по унификации выступают разнообразные инструменты юридической техники – общие понятия, предписания и дефиниции, преамбулы, модельные акты, тезаурусы, словари и т.д.

Юридическая природа процесса унификации правовых актов также проявляет себя в выполняемых ею социально-значимых функциях:

1. позволяет привести к единой правовой основе регулирование широкого спектра разнородных общественных отношений, учесть черты их сходства, достичь единообразия в реализации режима законности;

2. обеспечивает стабильность и единство системы правовых актов;

3. содействует устранению излишнюю специализацию правовых предписаний, и как следствие коллизий, излишней конкуренции специальных норм и актов;

4. создает основу в виде общих норм для возможного устранения пробелов в праве путем аналогии права на основе общих принципов;

5. делает систему правовых актов более компактной, удобной для применения на практике.