§ 5. Мышление как поведение

Психология поведения, или бихевиоризм, одно из наиболее влиятельных направлений в зарубежной психологии XX века, оформившееся в начале века. Для Дж. Уотсона предмет психоло­гии — это поведение, которое должно изучаться строго объективно. Основная структурная единица поведения, по Уотсону, связь сти­мула и реакции (знаменитая формула S—R). Достижение полезного результата (подкрепление) не является необходимым условием образования этой связи. В сложном поведении образуются це­лые серии (системы) связей между стимулами и реакциями.

Мышление человека Дж. Уотсон понимал очень расширительно, отождествляя его с внутренней речью и даже средствами невербальной коммуникации. «Понятие мышления,— писал Дж. Уот­сон,— должно быть расширено включением в него всех видов скрытой речевой деятельности, а также и других замещающих ее деятельностей. В этом случае мышление охватывало бы беззвуч­ное пользование языком или любым другим родственным матери­алом... Понятие «словесный» в данном случае должно быть доста­точно широким, чтобы охватить процессы, замещающие словесную деятельность, как, например, пожимание плечами или поднятие бровей... Таким образом, мышление становится общим понятием, включающим все наше безгласное поведение» [187, с. 304].

Дж. Уотсон выделял три основные формы мышления: а) прос­тое развертывание речевых навыков (воспроизведение стихов или цитат без изменения порядка слов); б) решение задач неновых, но редко встречающихся, так что они требуют пробующего, словесного поведения (попытки вспомнить полузабытые стихи); в) решение новых задач, которые ставят организм в тяжелое положение, тре­бующее словесного решения до того, как будет предпринято ка­кое-нибудь открыто выраженное действие. Третья форма мышления, по Дж. Уотсону, «представляет собой лишь небольшую часть поведения человеческого существа, которое, будучи освобождено (от несущественных, привходящих моментов, тождественно с поведением крысы, впервые помещенной в лабиринт. Человек есть животное речевого поведения» [187, с. 305]. Приход к выводу после рассуждения есть эквивалент получения пищи после поисков в ла­биринте. Навык (как всякое индивидуально приобретенное и зау­ченное действие) — центральное явление для всей психологии по­ведения. Мышление сближается с навыком (воспроизведение стихов тоже интерпретируется как мышление). Вместе с тем как особая первая стадия выработки навыка выделяется поведение на этапе, когда навык еще не выработан (поведение крысы, впервые помещенной в лабиринт).

Психология поведения Дж. Уотсона была внутренне противо­речива. Объективный анализ поведения первоначально не включал изучение познавательной или ориентировочной деятельности как опосредствующей процесс образования сложного навыка. Важная идея генетического подхода реализуется в механистической форме: процесс приобретения новых форм поведения понимается как простой механический процесс закрепления случайно удав­шихся реакций. Одна из наиболее ярких особенностей психологии поведения — ее натурализм. Родившись из исследований поведе­ния животных, американский бихевиоризм непосредственно пере­нес методы и принципы этого исследования на человека. При трактовке природы мышления и речи Дж. Уотсон не учитывал общественной обусловленности усвоения языка, качественных от­личий этого процесса от выработки навыков, не раскрывал слож­ной структуры самой речи и ее развития. Очень широко трактуя внутреннюю речь (как все «безгласно» поведение.), Дж. Уотсон подчеркивал связь речи с другими функциями, но в то же время утрачивал, специфику собственно мышления. Мышление и сознание рассматривались как особый вид поведения, т. е. как реаль­ная деятельность субъекта, которая подлежит столь же объектив­ному изучению, как и другие виды поведения. По аналогии с дви­гательным поведением речевая деятельность рассматривается как пробующая, поисковая. Этим подчеркивается общее в речи и по­ведении, их единство, вопрос же о качественном своеобразии по­ведения не получил разработки.

После Дж. Уотсона бихевиоризм как направление имел слож­ную историю своего развития. Одно из направлений эксперимен­тального исследования поведения, непосредственно продолжающее линию Дж. Уотсона, характеризуется тем, что его представителей, несмотря на существенные различия во взглядах, объединяет при­нятие формулы «стимул — реакция» (S—R) в качестве основной структурной единицы поведения. Второе направление рассматри­вало поведение как целенаправленный процесс, как включающее познавательную (ориентировочную) активность в качестве опосредствующего звена. В рамках первого направления (Э. Газри, К. Халл, Б. Скиннер) проблематика мышления не получила дальнейшей разработки. Например, предметом анализа Б. Скиннера является «вербальное поведение», которое подчиняется общим законам оперантного научения, анализируемого в опытах на животных. Второе направление (Э. Толмен) явилось продуктом вза­имодействия первоначального варианта бихевиоризма и гештальт-психологии. Для Э. Толмена характерно признание необходимости анализа опосредствующих внешнее поведение факторов, . или «вмешивающихся переменных». В качестве опосредствующих фак­торов выступают познавательные процессы. Пользуясь современ­ной терминологией, можно сказать, что Э. Толмен предложил ког­нитивную. теорию поведения (теория 5—5). Основное различие между двумя теориями поведения (S—R и S—S)проявляется в основном при обсуждении следующих трех вопросов.

1. Как возникает целостный, интегрированный поведенческий акт? Что является интегратором при оформлении целостного по­ведения? Представители первой теории в качестве интеграторов последовательных поведенческих актов рассматривают ответные реакции организма или движения, т. е. периферические измене­ния в организме, поэтому данную теорию иногда называют «периферической». Представители когнитивной теории (S—S) в ка­честве интеграторов берут центральные процессы (память, «ожи­дание» или установка), поэтому такую теорию называют «цен­тральной».

2. Что является результатом научения? Ответ представителей первой теории таков: приобретение навыка как известной фиксиро­ванной последовательности движений. Ответ представителей вто­рой теории: важнейший результат научения состоит в образовании некоторой «познавательной структуры» (т. е. некоторого отраже­ния ситуации).

3. Как ведет себя организм в новых условиях, сталкиваясь с некоторой задачей? Какова роль прошлого опыта организма при решении новых задач? Представителя первой теории придают прошлому опыту организма решающее значение. Сталкиваясь с новой задачей, организм применяет прежде всего старые, ранее выработанные навыки, реагируя в соответствии со сходными эле­ментами данной ситуации по отношению к ситуациям, с которыми организм сталкивался ранее. Если применение такого старого на­выка не ведет к успеху, то возникает картина поведения, известная под названием «проб и ошибок». Представителя второй теории (S—S) подчеркивают, что при наличии всего необходимого про­шлого опыта нет гарантия, что обучающийся использует его, чтобы достичь решения. Решаемость задачи определяется прежде всего ее структурой, или организацией, от которой зависят актуализация прошлого опыта организма, понимание включенных в задачу существенных отношений.

В когнитивной теории поведения используются такие понятия,. как «познавательная структура», «ожидание», «готовность»,. «цель», «значение», «отношение знака к обозначаемому», «познавательный план», «познавательное предрасположение». Процесс мышления как особый не выделяется в качестве самостоятельного. Внимательный анализ того, что собственно имеется в виду под когнитивными процессами, показывает, что речь идет обычно о фе­номенах восприятия («стимул, как он воспринимается организ­мом», «состояние потребности, как оно воспринимается организ­мом») и памяти («ожидание как актуализированная готовность»). В экспериментах в основном доказывается сам факт существова­ния «познавательных структур» и их важная роль в поведении, но нет анализа выработки, процесса порождения новых познава­тельных структур. В лучшем случае уточняются факторы, влияю­щие на их образование (например, роль мотивации). Когнитивная теория поведения остается натуралистической. Доказывается, что на уровне человека действуют те жезакономерности (например, закономерности формирования феномена «ожидания» на уровне «вербального поведения»). «Цель» — это полезный результат пове­дения (например, кормушка). Цели как специфически человече­ские образования не выделяются. «Значения» — это сигнальные значения раздражителей, ориентиров, а не общественно вырабо­танные значения, усваиваемые индивидом.

Новый подход к исследованию поведения был предложен Д. Миллером, Ю. Галантером и К. Прибрамом в книге «Планы .и структура поведения», он был назван авторами «субъективным бихевиоризмом». Свою теорию поведения авторы назвали «ТОТЕ» (от английских слов test — operate — test — exit, т. е. проба, опера­ция, проба, выход) и противопоставили теориям S—R и S—5 как ограниченным. Структурная организация поведения понимает­ся теперь следующим образом: воздействие на систему—сличе­ние с некоторыми «прошлыми состояниями». В зависимости от этого сличения осуществляются либо специальные реакции организма, если воздействие соответствует прошлому опыту, либо поисковые, ориентировочные реакции, если воздействие не соответ­ствует прошлому опыту. Результаты после них оцениваются ор­ганизмом, и только после достижения некоторого удовлетворитель­ного результата осуществляется окончательное действие. «Дейст­вие, — пишут авторы,—возбуждается «несоответствием» между состояниями организма и состоянием, которое опробуется. Дейст­вие сохраняется до тех пор, пока несоответствие не устраняется» (111, с. 40], Таким образом, схема «ТОТЕ» фактически утверждает наличие в строении каждого вида деятельности, во-первых, спе­циального процесса сличения или компарации воздействия из вне с состоянием самой системы и, во-вторых, специального процесса-оценки результатов, осуществляемых системой действий.

Конкретизируя свое понимание структуры поведения, авторы вводят понятия «образ» и «план». «Образ» — это знания, прошлый опыт, опосредствующий поведение (а не просто «чувственное представление»). «План» определяется как указание о том, как достигнуть тот или иной результат, или, более полно, как «всякий иерархически построенный процесс в организме, способный контролировать порядок, в котором должна совершаться какая-либо по­следовательность операций» [111, с. 30]. Миллер, Галантер и Прибрам критиковали когнитивную теорию поведения Толмена: «Те познавательные процессы, которые постулировали Толмен и др., фактически недостаточны для выполнения той работы, ко­торую они должны, как предполагается, выполнять» [111, с. 22]. Планы представлены в любых психических процессах. При реше­нии мыслительных задач реализуются два вида планов: а) систе­матический план — осуществляется развернутый поиск, при кото­ром опробуются все объекты, б) эвристический план — осущест­вляется сокращенный поиск, при котором опробуется только часть объектов или их признаков.

Ограниченность подхода авторов «субъективного бихевиориз­ма» к характеристике мышления человека заключается в том, что оно рассматривается фактически как «процесс в организме», так как в качестве основного понятия используется понятие «план», а план, согласно концепции авторов, представлен в любом пове­дении организмов. «Устранение несоответствий» — это по сущест­ву адаптационный процесс. Концепция поведения в целом и мыш­ления в частности остается натуралистической. Нет анализа про­цессов порождения новых планов, порождения критериев, делаю­щих возможным избирательный (в отличие от систематического) поиск. «Образы» и «планы» оказались оторванными от мотивационно-эмоциональной сферы.