5. Виды и структура планов

Нередко отмечающиеся особенности человеческой деятельности— избирательность, целенаправленность определяются, в частности, наличием плана. «Планом создается единая направленность мыслительного процесса ...» [10].

В деятельности человека разработка плана может иметь двоякий характер: с одной стороны, планирование выступает в качестве самостоятельной деятельности, а с другой, оно включается в нее

128

как отдельный этап. Во втором случае планирование не носит самостоятельного характера, но оказывается подчиненным закономерностям той деятельности, тех процессов, в которые включается. Так, при решении задач (мыслительных, например) планирование действий — это важное и довольно сложное звено процесса поиска решения. Разрабатываемые планы имеют сложную психологическую структуру: действия могут планироваться на различную глубину и в разных направлениях [12Э]; планируемые действия могут иметь различную вероятность их осуществления, в зависимости от складывающихся в дальнейшем ситуаций одно действие может быть заменено другим, также имеющимся в плане и др. Однако планирование в этом процессе не является главным этапом, оно как бы сосуществует наряду с такими механизмами, как анализ ситуации, переобследование и сопоставление по характеристикам элементов ситуации, сличение планируемого с получаемыми результатами, формирование разного рода целей; разрабатываемый план служит механизмом регуляции и направленности протекающей деятельности. Другими словами, собственно планирование в ходе решения задачи не является непосредственной целью деятельности субъекта и выполняет вспомогательную функцию по отношению к нахождению решения, в противоположность тем случаям, когда разработка плана (выпуска продукции на предприятии, например) выступает в качестве непосредственной цели деятельности субъекта. Здесь уже самый акт планирования является главным этапом процесса решения такого рода задач, другие же стадии оказываются подчиненными по отношению к этому этапу.

Сущность плана [67 ] часто рассматривается в качестве перечня конкретных действий. Самый же процесс планирования поэтому можно квалифицировать как отыскание или формирование соответствующих действий. Поскольку каждое действие осуществляется с определенной целью, план, очевидно, следует представить в качестве совокупности целей, особым образом взаимосвязанных между собой, находящихся в иерархических отношениях. Естественно, такое понимание плана абстрагируется от конкретного содержания действий и условий, при которых они только и могут быть произведены, одна и та же цель в некоторых случаях может быть достигнута разными способами (например, в тех случаях, когда задача допускает множество решений). Однако в нашем случае поставленная или сформулированная субъектом цель достигается только одним, присущим ей способом, так как решение задачи однозначно. Изменение цели (промежуточной), т. е. формирование новой, ведет к изменению содержания плана — вводятся в план действия, соответствующие новой цели; вместе с тем сохраняется его формальная структура, заключающаяся в том, что план должен включать только два действия, первое из которых реализует промежуточную цель, а второе — конечную⁷. Здесь необходимо заме-

⁷ Как мы указывали, данный принцип формирования действий определен соотношением промежуточной и конечной цели.

5 Зак. 2361

129

тить следующее: если первое действие в таком плане является единственным, то второе может изменяться в зависимости от содержания, прогнозируемого за противника. Однако в анализируемой задаче прогнозируемое и второе планируемое действие оказываются тесно связанными; содержание прогнозируемого определяет содержание планируемого (принцип единственности решения). Таким образом, перечень конкретных преобразований исходной ситуации в конечную объективно уже определен. Фактически это и есть окончательный план решения задачи.

Как было показано ранее, субъективно процесс формирования окончательного плана занимает достаточно длительное время, образование и развитие операциональных смыслов элементов и ситуации в целом, формулирование и изменение промежуточных целей, наконец, формирование так называемых промежуточных планов, которые по структуре отличаются от окончательного. Под промежуточным планом мы будем понимать не что иное, как попытку решения задачи. Такой перечень действий (попытка) включает собственно исследовательские и действия по преобразованию ситуации. Отсюда первое отличие окончательного плана от промежуточного состоит в том, что первый не содержит собственно исследовательских действий; в него включаются, как впрочем и в промежуточный, лишь действия, направленные на выяснение результата преобразования ситуации, и он характерен для стадии доказательства найденного решения. При этом такие исследовательские действия относятся к прогнозируемым за противника и оказываются весьма редуцированными, поскольку в случае решения задачи результат второго планируемого действия всегда однозначен — конечная цель достигается.

Второе отличие сводится к следующему: первое действие в окончательном плане является всегда одним и тем же (в нашем случае Ле8—с8), так как лишь оно реализует промежуточную цель и создает предпосылки (или оно и есть условие), при которых достигается поставленная цель. Между тем, в промежуточных планах это действие всегда изменяется и определяется замыслом попытки, хотя несколько попыток формируются под воздействием одной и той же промежуточной цели, причем такое действие, как было показано ранее, может быть сразу направлено на достижение конечной цели, реализовывать промежуточную или вообще не соответствовать ни одной из них.

В пределах одной и той же промежуточной цели промежуточные планы формируются при учитывании лишь одного прогнозируемого действия за противника. Например, в соответствии с промежуточной целью — блокировать поле сб — планы разрабатывались таким образом, чтобы не допустить выхода черного короля на поле сб. Иная картина наблюдается в окончательном плане: в отЕет на первое неизменяющееся действие прогнозируется за противника несколько действий, которые, однако, вызывают планирование собственного действия, жестко связанного по содержанию каждый раз

130

с прогнозируемым. Отсюда следует, что отдельный промежуточный план может иметь лишь одно направление (f5—f6+—[Kpd5—сб]; Ле8—с8Н—[Крсб—d7])⁸, тогда как окончательный план всегда имеет несколько направлений, возникающих после первого преобразования ситуации и в основе имеющих прогнозируемые действия за противника. Так, в ответ на планируемое действие Ле8—с8 прогнозировались действия: JIf4 : e4; Jlf4 : f5; JIf4 — f3 и др., которые делали необходимым включение в план достижения конечной цели соответствующие им собственные действия.

Наконец, первое планируемое действие в промежуточных планах направлено на достижение промежуточной цели; поскольку в процессе решения задачи может формироваться несколько целей и они могут достигаться различными по содержанию действиями, такого рода планы еще не содержат в качестве непосредственной промежуточную цель, действие в плане только направлено на реализацию ее, в то время как в окончательном плане промежуточная цель оказывается уже достигнутой и действия, вводимые в этот план, направлены только на реализацию конечной цели.

Таковы некоторые различия в структуре планов, имеющих место в деятельности человека по решению используемых в наших исследованиях задач.

Рассматривая различия в структуре планов, мы показали, что в формировании промежуточных целей фактически выделяются два этапа, соответствующие собственно исследовательским действиям и действиям по преобразованию ситуации. При этом каждый из этапов обладает специфическими особенностями. Например, второй этап сходен по структуре с окончательным планом и содержит конкретные преобразования ситуации. В отличие от него первый этап не содержит, во-первых, конкретных преобразований ситуации и, во-вторых, эти действия формируются в соответствии с замыслом попытки решения задачи; по отношению ко второму этапу данный выступает в качестве подготовительного. Часть из сформированных действий, удовлетворяющих замыслу и выступающих, следовательно, в качестве средств его реализации, переводится на второй этап и соответствует уже промежуточной или конечной цели. Поэтому на первом этапе еще нет четкой последовательности действий, она возникает лишь на втором. Так, во второй попытке под влиянием замысла рассматривалось 10 действий (собственных) с различными элементами, из которых только два (с2 —с4+ и Ле8—с8+) оказались переведенными на второй этап, были направлены на преобразование ситуации, в субъективном отношении соответствовали промежуточной и конечной целям. Наконец, промежуточные планы включают действия, направленные на вы-

В квадратных скобках обозначены прогнозируемые действия за противника, не входящие в план достижения цели, но оказывающие определенное влияние на планируемые действия. Особенно значительным оказывается влияние первого прогнозируемого действия за противника.

131

явление результата попытки в преобразованной ситуации. Например, во второй попытке после действия с ладьей е8, которое должно было реализовать конечную цель, испытуемый, прогнозируя пять действий за противника, устанавливает, что черный король может уйти с поля сб (Крсб — ответ на с4) на поля d7 и Ь6. Это есть выявленный в процессе исследования преобразованной ситуации результат попытки, представляющий собой конкретное преобразование ситуации.

Из сказанного следует, что промежуточные планы имеют так называемое двухфазное строение — подготовительный этап, содержание которого определяется замыслом попытки, и «исполнительный» этап, где возникает последовательность действий, которые объективно должны удовлетворять промежуточной и конечной цели, и где выявляется результат запланированных действий ⁹.

Из сопоставления промежуточных и окончательного планов вытекает следующий весьма немаловажный факт. Действие замысла попытки ограничивается лишь пределами промежуточных планов и не распространяется на окончательный. Действительно, как было показано ранее, замысел выступает в качестве общей схемы деятельности, осуществляющейся в попытке. В ходе формирования попытки эта схема конкретизируется и выражается в конкретном перечне действий, который прежде всего направлен на достижение промежуточной цели. При этом, судя по экспериментальным данным, от попытки к попытке происходит сокращение числа собственно исследовательских действий, непосредственно определяемых, как мы видим, замыслом: если во второй попытке было сформировано десять, в третьей — шесть действий (причем одно из них ранее рассматривалось испытуемым во второй попытке), то в четвертой, где было найдено решение задачи,— только четыре, из которых два использовались как готовые.

Сокращение числа исследовательских действий говорит, по-видимому, о том, что конкретизация замысла или наполнение его конкретным содержанием происходит не только в пределах отдельной попытки, но и по мере приближения субъекта к моменту нахождения решения задачи. И как только решение находится, необходимость в формировании замысла на стадии доказательства найденного решения отпадает, поскольку регуляции деятельности здесь осуществляются конечной целью. На данной стадии при неизменности первого действия субъектом производится прогнозирование за противника н рассматриваются действия, реализующие конечную цель. (Эти действия оказываются жестко связанными.) При этом прогнозирование осуществляется в высшей степени систематично [9], т. е. рассматриваются все возможные действия за противника (в данной задаче их пять), ибо в случае нерассмотрения

Такое построение плана присуще и окончательному; только в качестве подготовительного этапа к нему выступает весь комплекс промежуточных планов до момента нахождения решения задачи.

132

даже одного действия у испытуемого нет уверенности в правильности найденного решения.

Подобное построение деятельности, вероятно, делает излишним избирательное формирование действий. А в этом и заключается одна из основных функций замысла попытки. Таким образом, замысел попытки решения задачи является необходимым образованием лишь для промежуточных планов.

Рассматривая план как систему целей, необходимо отметить, что процесс планирования действий есть не что иное, как ответы на возможные действия противника. Действительно, промежуточные цели формируются, исходя из прогнозирования действий противника. Содержанием целей предвосхищаются эти действия. Поэтому для построения правильного плана определяющее значение имеет то, насколько верно сформирована промежуточная цель, насколько верно при ее формировании предвидятся действия противника. С такой точки зрения промежуточные планы, разрабатывавшиеся в соответствии с первой промежуточной целью — ликвидация угрозы белому королю от ладьи f4, не были эффективными, ибо в данной цели не был учтен тот факт, что указанная угроза в исходной ситуации не может быть осуществлена, т. е. испытуемый не предвидел этого. Если судить по экспериментальным материалам, он и не мог данного факта предвидеть, поскольку не были сформированы в достаточной для этого предвидения мере операциональные смыслы некоторых элементов ситуации, в частности Ке4, Og2, Ле8, Л{4, и поиск решения задачи объективно осуществлялся в неэффективном направлении.

«...Если план определяет то, что в данных условиях нельзя ответственно предвидеть, то он может оказаться не только плохим, но даже вредным планом» [114].

После того как в результате развития операциональных смыслов указанных элементов оказались раскрытыми условия для такого «ответственного» предвидения, выявилось, что для белого короля не только не существует угрозы, но даже при условии взятия коня е4 и объявления шаха белому королю черные получают мат путем <E>g2 : Ле4; промежуточная цель, следовательно, не соответствовала объективной реальности.

Отсюда следует, что эффективность конструируемых планов определяется правильностью формулируемых целей. А это в свою очередь зависит от степени развитости операциональных смыслов элементов и ситуации в целом.