24. Своеобразие легенды, как жанра фольклора

Леге́нда (от ср.-лат. legenda «собрание литургических отрывков для ежедневной службы») — одна из разновидностей несказочного прозаического фольклора. Поэтическоепредание о каком-нибудь историческом событии. В переносном смысле относится к овеянным славой, вызывающим восхищение событиям прошлого. Как правило, содержит дополнительный религиозный или социальный пафос.

Легенда — приблизительный синоним понятия миф; эпический рассказ о происходившем в незапамятные времена; главные герои рассказа — обычно герои в полном смысле слова, часто в событиях непосредственно участвуют боги и другие сверхъестественные силы. События в легенде нередко преувеличиваются, добавляется много вымысла. Поэтому учёные не считают легенды полностью достоверными историческими свидетельствами, не отрицая, впрочем, что в большинстве своём легенды основаны на реальных событиях.

Легенды делят на религиозные и социальные.

Легенды, как правило, были устными рассказами, часто положенными на музыку; передавались легенды из уст в уста, обычно бродячими сказителями. Позднее множество легенд было записано.

Поскольку, когда о ком-либо слагали легенды, это означало общественное признание его деяний, слово приобрело дополнительный смысл: так называют события и деятелей(например, «Легенда рока»), получивших признание и почёт.

Макеев 25. ОБРЯДОВАЯ ПОЭЗИЯ. — Под этим термином разумеется тот раздел устной поэзии ( фольклор, см.), который связан с традиционными обрядами. На ранних ступенях исторической жизни человеческого общества О. п. играла весьма видную роль, а в области искусства занимала госпо показать полностью..Макеев 25. ОБРЯДОВАЯ ПОЭЗИЯ. — Под этим термином разумеется тот раздел устной поэзии ( фольклор, см.), который связан с традиционными обрядами. На ранних ступенях исторической жизни человеческого общества О. п. играла весьма видную роль, а в области искусства занимала господствующее положение. По миновании самых начальных стадий человеческого общежития, пережив период безрелигиозности, а в поэзии стадию самого примитивного песенного творчества, почти целиком подчинявшего импровизируемый, неустойчивый словесный текст музыкальному ритму, подсказанному ритмом коллективных физических работ, человечество, надо думать, уже на стадии дородовой коммуны выработало О. п. Последняя отражала установившиеся социальные отношения, отливавшиеся в форму традиционных обычаев. Анимистические и тотемистические воззрения неизбежно вели к возникновению традиционных обрядов, т. е. религиозных церемоний, усложнявшихся по мере усложнения самих социальных отношений, поло-возрастной диференциации, с постепенным сосредоточением власти и преимущества в руках старейшин. С утверждением родового строя, сопровождавшегося усилением религии, одного из самых мощных средств эксплоатации в первобытном обществе, О. п. достигла огромного развития. О древних обычаях бракосочетания сообщается уже в. самой ранней русской летописи—в своде «Повести временных лет» (начало XII в.). В Ипатьевской летописи под 1178 г. описывается обряд похорон князя Мстислава Ростиславовича и приводится похоронный плач о нем. Свидетельства о календарных и семейно-бытовых обрядах мы встречаем во многих исторических документах и литературных произведениях XIII—XVII вв. Отдельные календарные и семейно-бытовые песни в небольшом количестве публикуются в XVIII в. в сборниках М. Д. Чулкова «Собрание разных песен» (ч. 1—4, 1770—1773) и Львова-Прача «Собрание народных песен с их голосами» (1790). Образцы рекрутских причитаний впервые приводятся А. Н. Радищевым в главе «Городня» его книги «Путешествие из Петербурга в Москву» (1795). Некоторые обрядовые песни публикуются в песенниках первой трети XIX в. Серьезная работа по собиранию обрядовой поэзии начинается с середины 30-х годов XIX в. В результате издаются такие крупные сборники: «Сказания русского народа о семейной жизни своих предков» (1836—1837) и «Песни русского народа» (1838—1839) И. П. Сахарова, «Русские простонародные праздники и суеверные обряды» И. М. Снегирева (1838—1839). Образцы обрядовой поэзии публикуются в этнографическом труде А. Терещенко «Быт русского народа (1848). Особенно ценные материалы по обрядовой поэзии содержит песенное собрание П. В. Киреевского и его многочисленных корреспондентов, относящееся к 30—50-м годам XIX в., но изданное лишь в начале XX в. Значительные материалы по обрядовой поэзии публикуются во второй половине XIX —начале XX в. И до сих пор не утратили большой научной ценности сборники Е. В. Барсова «Причитания Северного края» (т. 1, 1872; т. 2, 1882; т. 3, 1886) и П.В.Шейна «Великорусе в своих песнях, обрядах, обычаях, верованиях, сказках, легендах и т. п.» (т. 1, 1898; т. 2, 1900). Обрядовая поэзия собирается и публикуется и в советские годы. Наиболее значительными сборниками обрядовой поэзии, изданными советскими фольклористами, являются книги В. Г. Базанова и А. П. Разумовой «Русская народно-бытовая лирика» (1962), И. И. Земцовского «Поэзия крестьянских праздников» (1970) и Н. П. Колпаковой «Лирика русской свадьбы» (1973). Изучение обрядовой поэзии. Вопросы содержания и формы русской обрядовой поэзии так или иначе затрагиваются в различных статьях уже в конце XVIII — начале XIX в. (Н. А. Львов, А. X. Востоков, Н. А. Цертелев, М. А. Максимович). Однако специальное изучение ее начинается лишь с 30-х годов XIX в., когда славянофилы И.М.Снегирев и И.П. Сахаров обращаются к изданию обрядовых песен. Эти песни, по их мнению, замечательно выражали национальные черты русского народа.

Макеев 26.

Классификация заговоров Основы научного подхода к изучению заговоров и классификация заговоров, применяемые в настоящее время были заложены Л.Н. Майковым. Все заговоры он классифицировал на: лечебные, любовные, промысловые, хозяйственные и др., с выделением подтипов (например, среди любовных заговоров выделяются присушки и отсушки). Л.Н. Майков отмечал, что особенно важным является неизменность воспроизведения заговора. В отличие от других фольклорных жанров и обрядов заговор имеет индивидуальный, а не коллективный характер. Уже само по себе введение в текст имярек, (имени конкретного человека) ориентирует заговор на строго индивидуальную ситуацию. При всем разнообразии, заговоры в большинстве случаев состоят из стандартных формул и функционируют в особой ситуации, предполагающей присутствие двух реальных участников (знахарки и больного) и одного "фиктивного" - нечистой силы. Как в сетем море крутым берегу, есть Златырь-камень и кукиш-траву, как сгрызаешь и скусываешь всю волосы медны, зубы железны, глаза жемчужны, уши бисерны, так сгрызай и скусывай с рабы Божией (имя) с головы, с мозгу, с горла, с лица, с рук, с ног, с нутра, с белого легка, черного печени, с ретивого сердца, со всего тела белого, щипоты, ломоты, скорби, болезни, уроки, призоры, страхи, переполохи, ветряные переломы, ветры буйны, ветры зуйны, от черной немочи, от родимца, от черного, черемного, от малого ребенка, буланого и сантинова. Двенадцать ангелов снемите, унесите с рабы Божией (имя) с головы, с мозгу, с лица, с горла, с рук, с ног, с нутра, с белого легка, с черного печени, с ретивого сердца, от черной немочи, от родимца, от бабы самокрутки, от двоемужной, от троемужной. Двенадцать ангелов снемите, унесите за 12 гор Саянских, замкните замками елецкими. Молитвенное вступление, в заговорах этого региона, встречается чаще всего в текстах, где заговаривающий обращается к чудесному существу. Возможно, в таком построении заговора отразились еще языческие верования. Среди записанных текстов существует несколько вариантов молитвенных вступлений, но самое распространенное из них: "Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь!" В зачине говорится о том, как заговаривающий уходит из дома в определенное место. В заговорах этого района это чаще всего "в чисто поле", "к синему морю", "под восточную сторону", "к океану-морю". Далее следует эпическая часть, в которой происходит встреча со сверхъестественным существом, или с христианскими святыми. В собранных текстах часто обращаются к воде, к Лесному Царю, домовому, щуке, месяцу, утке, деревьям, змее и т.д.; к Матушке Пресвятой Богородице, Господу Иисусу Христу, ангелам, апостолам и святым. Довольно большую группу составляют так называемые "эпические" заговоры, то есть произведения, где обязательно имеется эпический элемент: рассказ о каком-нибудь событии или описание какого-нибудь явления.

Макеев 27.

Большинство лирических русских народных песен – любовной или семейной тематики. Они раскрывают социально-бытовую жизнь народа. В связи с этим у песни есть своя особенность – преобладание магического начала. В лирических песнях мы часто встречаем, что разговаривают птицы, животные, что часто наделяются эпитетами, относящимися к человеку, растения, природные явления и так далее. Представления человека о природе, наделение предметов и явлений окружающей действительности человеческими качествами придавали песне магическую функцию. Обряды, сопровождающиеся песнями, по древним религиозным представлениям, являлись заклинаниями, которые помогали улучшить урожайность, принести удачу на охоте, сохранить семью и так далее. Но со временем человек развивался, познавал себя. Он выявил границу между ним, человеком, и окружающей природой. В процессе развития меняется мировоззрение народа, меняются принципы песенного творчества. Появляются новые темы, идеи, образы. В песнях отражаются новые связи с жизнью народа, новые общественные функции. У песни появляется иная функция – эстетическая. Магическое начало песни утрачивается, разрушается. Но заметьте, что и в наши дни некоторые лирические песни настолько сильно влияют на наше настроение, цепляют нашу душу и остаются надолго в нашей памяти. Тем самым, не перестают оказывать своего магического влияния. Лирическая русская народная песня специфична ещё и тем, что наряду с богатством народных мыслей и чувств в них ярко изображены и те события, которые вызывали эти мысли, чувства и настроения. Народнопоэтическое творчество со всем богатством своих жанров представляет собой «народную мудрость», так как раскрывает внутренний мир простого народа, его взгляды, идейную сущность, его дух, правдиво показывает его жизнь в контексте исторической эпохи. В лирической русской песне наиболее ярко отражена история русского народа.

Макеев 28.

В разных своих жанрах – календарно-обрядовой поэзии, эпическом творчестве (былины, сказки), несказочной прозе (предания, легенды), исторических и лирических песнях, малых жанрах (пословицы, поговорки, загадки) фольклор входит в русскую литературу. Уже в древнерусской литературе ощущается тесная связь с фольклором. Фольклорные жанры многообразно входили в древнерусскую литературу. Исторические предания, героические сказания, песни о воинских походах нашли отражение в произведениях древнерусской литературы и ее образной системе. Образы многих литературных героев близки былинным. Они наделены богатырскими чертами, их величие гиперболизировано. Враги напоминают сказочных чудовищ, персонажей сказочных темных сил, врагов-великанов. Действия героев, их борьба с противниками близки по описанию былинным и сказочным героям. Русские богатыри – Илья Муромец, Добрыня Никитич, Алеша Попович соотнесены с героями древней литературы: Никитой Кожемякой, Пересветом и Ослабя. Описание вражеской силы (движение несметных сил половцев) в «Слове о полку Игореве» напоминает изображение врага в былине «Илья и Соловей-разбойник» («у того ли города Чернигова нагнано-то силушки черным-черно»).

29

Фольклор в литературе 18 века. В разных своих жанрах – календарно-обрядовой поэзии, эпическом творчестве (былины, сказки), несказочной прозе (предания, легенды), исторических и лирических песнях, малых жанрах (пословицы, поговорки, загадки) фольклор входит в русскую литературу.

Уже в древнерусской литературе ощущается тесная связь с фольклором. Фольклорные жанры многообразно входили в древнерусскую литературу. Исторические предания, героические сказания, песни о воинских походах нашли отражение в произведениях древнерусской литературы и ее образной системе. Образы многих литературных героев близки былинным. Они наделены богатырскими чертами, их величие гиперболизировано. Враги напоминают сказочных чудовищ, персонажей сказочных темных сил, врагов-великанов. Действия героев, их борьба с противниками близки по описанию былинным и сказочным героям. Русские богатыри – Илья Муромец, Добрыня Никитич, Алеша Попович соотнесены с героями древней литературы: Никитой Кожемякой, Пересветом и Ослабя. Описание вражеской силы (движение несметных сил половцев) в «Слове о полку Игореве» напоминает изображение врага в былине «Илья и Соловей-разбойник» («у того ли города Чернигова нагнано-то силушки черным-черно»).

В народных сказках и произведениях древней литературы проявляется общность сюжетов (бой с двенадцатиголовым змеем Ивана, спасающего царевну, в сказке «Два Ивана – солдатских сына» повторяется в предании «Чудо Георгия со змеем»).

Для древнерусской литературы, как и для сказки, характерно перевоплощение-оборотничество героев, использование повторов, символов, иносказательной речи персонажей, перенесение в литературу из фольклора таких народно-поэтических элементов, как постоянные эпитеты (черна земля, зелена трава, сине море, борзый конь и т. п.). И в былине, и в литературе действие чаще всего происходит в Киеве. События, образы, природа в древней литературе напоминают фольклорные. Здесь также звери и птицы (вой волков и лай лисиц, клекот орлов, черные тучи, идущие с моря), народно-поэтические символы (кукушка, соловей). Женские образы в древней литературе – Ярославна, Ксения, княгиня Ольга, Феврония – близки к сказочным мудрым девам (Василиса Премудрая, Марья Моревна), песенному фольклору (Авдотья Рязаночка). И в древней литературе, и в сказке используются одинаковые изобразительные средства, олицетворяющие природу (светлое-пресветлое солнце, Днепр-Словутич, ветер-ветрило) и художественные элементы, в частности повтор. Сам жанр плача, столь характерный для древнерусской литературы, является фольклорным жанром.

В произведениях писателей XVIII века ощутима связь с фольклором, с разными его жанрами, зафиксированы связи с народной поэзией на уровне внешней стилизации фольклорных форм, фольклорного декора, отдельных элементов народной лирики. Отмечены и иные формы взаимодействия фольклора и литературы, обусловленные ориентацией на народные жанры: притча, анекдот, пословица, поговорка. Фольклор является источником сюжетов, тем литературных притч (А.П. Сумароков). Намеренно вводятся в поэтическую ткань произведения, в его художественную структуру пословицы и поговорки, отражающие живой разговорный язык и национальный колорит (А.Д. Кантемир, М.В. Ломоносов). Писатели опираются в своем творчестве и на поэтическую систему фольклора и отдельные его жанры для создания собственных жанров (А.П. Сумароков, В.Н. Майков), через фольклор как предмет этнографии освещаются этнопсихологические особенности народа, раскрываются его философские воззрения и нравственные идеалы.

Так, в произведении А.Н. Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву» в художественный мир писателя входят плачи и причитания:

«В одной толпе старуха лет пятидесяти, держа за голову двадцатилетнего парня, вопила: – Любезное мое дитетко, на кого ты меня покидаешь? Кому ты поручаешь дом родительский? Поля наши порастут травою, мохом – наша хижина. Я, бедная, престарелая мать твоя, скитаться должна по миру. Кто согреет мою дряхлость от холода, кто укроет меня от зноя? Кто напоит меня и накормит? Да все то не столь сердцу тягостно: кто закроет мои очи при издыхании? Кто примет мое родительское благословение? Кто тело придаст общей нашей матери сырой земле? Кто придет воспомянуть меня над могилою? Не капнет на нее твоя горячая слеза; не будет мне отрады той. Подле старухи стояла девка уже взрослая. Она также вопила: – Прости, мой друг сердечный, прости, мое красное солнушко. Мне, твоей невесте нареченной, не будет больше утехи, ни веселья. Не позавидуют мне подруги мои. Не взойдет надо мною солнце для радости. Горевать ты меня покидаешь, ни вдовою, ни мужнею женою».

Как известно, в поэтике романтизма проявлялся устойчивый интерес к национальной художественной старине, разрабатывалась концепция национальной самобытности художественного творчества и проблема национального характера, понимавшегося как «выражение национального духа» в обычаях, нравах, поверьях, обрядах, идущих от старины и отражающихся в народном творчестве, а также рассматривалась проблема обогащения искусства национальными жанрами и формами в соответствии с народной поэзией. Романтики стремились воплотить в своих произведениях фольклорные поэтические формы, обратиться к содержательной эстетической стороне фольклора. Из элемента образной системы произведения фольклора превращались в основу поэтики романтических жанров, способствуя появлению новых жанровых разновидностей. В романтическом творчестве отразились и другие типологические черты, проливающие свет на особенности поэтики художественных произведений, в том числе и различное эстетическое бытование фольклорно-этнографических материалов. Отрицание действительного мира, стремление ко всему необычному, экзотическому, что выходит за пределы отвергаемой каждодневной реальности, – одна из типологических черт романтизма. Отсюда обращение писателей за пределы окружающей их реальной действительности. В одних случаях – к миру русской истории, героическим подвигам древности на основе художественной народной старины и интерпретация ее в духе своих эстетических концепций и идей в исторической повести. В других случаях – обращение к фольклору: к поверьям, преданиям, обычаям, являющимся источником особого рода представлений о «двоемирии» как параллельном, существующем наряду с окружающей человека действительностью сверхъестественном потустороннем мире, создании духа зла, вторгающегося в человеческую жизнь и оказывающего губительное влияние на судьбы людей, враждебного светлому миру, управляемому Богом. Воплощение этих представлений писателями-романтиками в их творчестве определяет характер фантастики и идейно-художественную сущность самого их творчества.

30

Для литературы XIX в. характерно широкое обращение к устному народному творчеству. В связи с выходом былин, записанных Киршей Даниловым, и в связи с расширением знакомства с русским фольклором вообще появились обработки былинных сюжетов. В 1804 г. Н. А. Львов выпустил поэму «Добрыня», Г. Р. Державин написал оперу на тот же сюжет, использовав былинную поэтику. Кроме того, Державин пытался писать песни в русском духе, например «Царь-Девица» (1812). Не прошел мимо фольклора и сентименталист Н. М. Карамзин. Он написал «богатырскую сказку» в стихах «Илья Муромец». Песни сочинял и И. И. Дмитриев («Стонет сизый голубочек», «Ах, когда б я прежде знала»). Песни в народном духе писали Ю. А. Нелединский-Мелецкий («Выйду я на реченьку»), А. Ф. Мерзляков («Среди долины ровныя», «Чернобровый, черноглазый»). Популярной стала песня Н. М. Ибрагимова «Во поле березонька С10яла».

В начале XIX в. наблюдается широкое вхождение литературных песен в народный репертуар: «Вниз по Волге-реке» А. А. Шаховского, «Что затуманилась зоренька ясная» А. Ф. Вельтмана, «ямщицкие песни»: «Тройка» Ф.Н. Глинки («Вот мчится тройка удалая»), «Тройка» П. А. Вяземского («Тройка мчится, тройка скачет»). Эти произведения создавались на народно-поэтической основе. Таковы же песни А. А. Дельвига, Н. Г. Цыганова.

С формированием в русской литературе XIX в. литературных направлений обращение к фольклору и его использование регулировалось основными эстетическими принципами этих направлений, что особенно наглядно проявилось в творчестве писателей-романтиков. Русский романтизм был тесно связан с большими социально-историческими явлениями; с Отечественной войной 1812 года, с нарастанием народного недовольства крепостническими порядками. В это время значительно углубилось самосознание русских людей, разгромивших войска Наполеона и освободивших Европу от тяжелого гнета. Писатели-романтики стали гораздо более, чем это делалось раньше, собирать и издавать произведения фольклора. В творчестве прогрессивных писателей-романтиков получили верное и глубокое толкование основные принципы романтизма — народность и национальная самобытность литературы, смысл которых они видели прежде всего в демократизме искусства. Воплощение этих принципов романтики связывали с использованием народного творчества как образца национальной самобытности. О. М. Сомов в трактате «О романтической поэзии» (1823) определил основные принципы гражданского романтизма: национальную самобытность, патриотизм, усвоение художественного опыта фольклора, использование народного языка.

Эти принципы были осуществлены в творчестве декабристов, Пушкина, П. А. Катенина, Н. М. Языкова. Создавались сказочные поэмы («Руслан и Людмила» А. С. Пушкина), баллады и песни (эти жанры, сложившиеся в народной поэзии, широко вошли в литературу). Н. В. Гоголь ярко воплотил эти принципы в «Вечерах на хуторе близ Диканьки». В его повестях положительное начало представляет молодежь — жизнерадостная, веселая, остроумная, певучая. Повести в народном духе писал и О. М. Сомов («Русалка»).

Обращение к фольклору обогатило литературу. Романтики широко культивировали такие формы, как сказка, баллада, песня, повесть из народной жизни, историческая повесть (с использованием фольклорных мотивов и средств). Они создали немало ярких и ценных произведений. Примером могут быть баллады В. А. Жуковского («Светлана»), П. А. Катенина («Леший», «Убийца», «Наташа»), А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова.

Развитие русской литературы принесло углубление творческого использования фольклора. Пушкин создает повесть «Капитанская дочка», в которой использует в роли эпиграфов к главам народные песни, пословицы («Береги честь смолоду»), подчеркивая ими идейный смысл произведения. Он создает свои замечательные сказки, в которых проявилось глубокое понимание социальной сущности фольклора, в частности сатиры народных сказок. Пушкин перевел прозаические сюжеты в стихи и создал много оригинального в этой области, например своеобразный стих сказки о попе и работнике Балде. Лермонтов написал поэму о купце Калашникове, используя песню о Кострюке. Гоголь добивается большого успеха в создании героической, патриотической повести с использованием украинского фольклора («Тарас Бульба»). Новым явлением были песни А. В. Кольцова, который великолепно синтезировал особенности формы и стиля народной песни и достижения книжной поэзии. Творчество А. В. Кольцова продолжало традиции А. Ф. Мерзлякова, А. А. Дельвига, Н. Г. Цыганова и других поэтов, создавших в начале XIX в. песни в народном духе. Но он более органично усвоил фольклорную поэтику, а главное, самый дух народной поэзии, о чем свидетельствуют такие яркие образы, как герой стихотворения «Косарь».

Глубоко реалистически использован фольклор в творчестве Н. А. Некрасова. Поэт с детства знал народные песни, сказки и легенды. Как революционный демократ, он подчинил использование фольклора в своих произведениях идее крестьянской революции

31

«Начало искусства слова в фольклоре», – так определил А.М. Горький органические связи литературы с фольклором.1 Народно-поэтическое творчество вливалось в русскую литературу, русские писатели опирались на него, оно одухотворяло ее, вносило русское национальное начало, обогащая их художественное творчество сюжетами и образами, героями из народа и народно-поэтическими стилистическими приемами. Литературно-фольклорные связи основывались на глубоком интересе литературы к духовному миру народа, к проблеме народности, освоению фольклорных традиций. Литература опиралась на народное творчество, постигала его нравственные и эстетические идеалы. Фольклор является питательной средой литературы, его живительными истоками. Богатством народной поэзии стремилась обогатиться вся русская литература. Жанры и фольклорные сюжеты, выразительно-изобразительные средства вливаются в русскую литературу и придают ей национальное своеобразие. Она обнаруживает идейную и художественную близость с устной поэзией. Нет ни одного писателя, который прошел бы мимо устной народной поэзии, не отразил бы в своем творчестве фольклорных традиций и не обратился бы к фольклору.

С особой глубиной народно-поэтические мотивы отразились в произведениях А.С. Пушкина. Поэт увлекался народным творчеством. «Что за прелесть эти сказки! Каждая есть поэма, – писал он. – Что за роскошь, что за смысл, какой толк в каждой поговорке нашей! Что за золото!»

«Пушкин был первым русским писателем, – отмечал Горький, – который обратил внимание на народное творчество и ввел его в литературу. Он украсил народную песню и сказку блеском своего таланта, но оставил неизменным их смысл и силу».2

Народные элементы естественно входили в поэзию и прозу Пушкина, поскольку она сама была народной, глубоко проникающей в духовный мир. Пушкина пленяло народное творческое воображение, его фантазия, художественное образное мышление, стихия языка. Поэт последовал принципам фольклорной сказки. Его сказки, сложенные по образцу народных, «удерживали прелесть и свободу сказочного чуда» (В.П. Аникин), народный склад. В сказках Пушкина, как и в народных, открывался мир удивительных чудес: возникший на пустынном острове златоглавый город «с теремами и церквями», и затейливая белка, которая «песенки поет, да орешки все грызет, а орешки не простые, все скорлупки золотые», и тридцать три богатыря. В них удивительная Царевна-Лебедь, которая «днем свет божий затмевает, ночью землю освещает, месяц под косой блестит, а во лбу звезда горит». Ее образ соотносится с фольклорными героинями: «а сама-то величава, выступает будто пава; а как речь-то говорит, словно реченька журчит». Фантастические чудеса народного вымысла идут у Пушкина от народной сказки. Так, образ кота-баюна из записанной Пушкиным сказки «Чудесные дети», представленный сказочной народной «формулой»: «у моря-лукомория стоит дуб, а на том дубу золотые цепи, и по тем цепям ходит кот: вверх идет – сказки сказывает, вниз идет – песни поет» – входит в поэзию Пушкина как «кот ученый». Здесь присутствуют те же художественные поэтические образы, что и в народной поэзии. Сам же Пушкин в поэме «Руслан и Людмила» изображаемый им сказочный мир характеризует как мир необыкновенный, фантастический:

«Там чудеса: там леший бродит,

Русалка на ветвях сидит;

Там на неведомых дорожках

Следы невиданных зверей;

Избушка там на курьих ножках

Стоит без окон, без дверей».3

В его мире и колдуны, и богатыри, и царевна, и бурый волк, и ступа с Бабою Ягой, и царь Кощей. И все эти поэтические образы сказки исконно русские, национальные. Поэт подчеркивает: «Там русский дух… там Русью пахнет!» В этом поэтическая народность пушкинских строк. Поэма «Руслан и Людмила» выдержана в народно-сказочных традициях: сказочный сюжет – похищение героини, ее поиски героем, преодоление различных препятствий, народно-традиционные сказочные чудеса, счастливый конец. Пушкин опирается на народные былинные традиции. Действие происходит, как и в былинах, в древнем Киеве, в гриднице высокой пирует Владимир- Солнце. Пир изображен также в былинной манере. Главный герой Руслан подобен былинным богатырям. Черты его гиперболизированы и героичны. Он освобождает Киев от печенегов, с которыми борется в одиночку. Поразительна и стихия народной речи, выраженная в пословицах и поговорках:

«Хоть лоб широк, да мозгу мало!

Я еду-еду не свищу,

А как наеду, не спущу!»4

Народно-поэтические мотивы используются Пушкиным и в других его произведениях. Фольклорные темы, мотивы и сюжеты выступают как средство характеристики народной жизни, психологии и эстетических представлений народа. Народный «разбойничий» фольклор входит в сюжет повести «Дубровский». Широко используется народное поэтическое творчество в «Капитанской дочке» в эпиграфах, пословицах. При помощи народных пословиц, песен, сказок создаются характеристики Пугачева и пугачевцев. О «привычках милой старины» Пушкин пишет и в романе «Евгений Онегин», рассказывая о деревенской жизни семьи Лариных:

«Они хранили в жизни мирной

Привычки милой старины;

У них на масленице жирной

Водились русские блины;

Два раза в год они говели;

Любили круглые качели,

Подблюдны песни, хоровод…».5

А.Д. Сойманов пишет:

«Поэзия Пушкина вырастает на родной основе, в этом ее огромная сила, очарование и непреходящая ценность. Он смело вводит фольклор в литературу, во многом предопределив пути дальнейшего его освоения».6