Традиции общественного устройства

Первые поселения на новых землях основывались, как правило, группами родственных семей. Такая группа сели­лась несколькими дворами на земле, взя­той у башкир-вотчинников в аренду. В договоре обозначались границы участка, перечислялись права поселенцев, назы­валась условная плата. В одном из типич­ных договорных документов начала XVIII в. говорилось, например, о праве припущенников-марийцев землею «вла­деть, пашни пахать, хлеб сеять, в лугах сено косить, в лесах бревна и дрова ру­бить, лубья снимать и хмель щипать, боб­ров и выдер и другого всякого зверя и птицу побивать; також в тех местах рыбу ловить и дупленницы искать и другим всем употребляться…». «А оброку давать на год по пяти куниц, да по два батмана меду…».

В качестве платы за землю предусмат­ривалось долевое участие в выплате яса­ка, несение дорожных (ямских) повинно­стей, денежный или натуральный оброк в пользу вотчинников. Припуск мог со временем переоформиться в «вечное вла­дение». Но в большинстве случаев зе­мельные права были обретены марийцами лишь при генеральном межевании, проведенном царской администрацией в XIX в.

С перестройкой и разрастанием де­ревень, а главное – с экономическим рас­слоением крестьянства и ослаблением кровнородственных отношений замкну­тость деревенских обществ нарушалась. Получив землю в собственность, мест­ные жители могли сдать в аренду отдель­ные участки приезжим марийцам, а так­же русским, чувашам, татарам-кряшенам, мордве и даже допустить их посе­литься в своей деревне. Особенно часто такие факты имели место на северо-за­паде Башкортостана. Согласно резуль­татам подворной переписи 1917 г., из 15 марийских деревень Кичкиняшевской волости только 6 были целиком марийс­кими. Тем не менее в начале XX в., а в некоторых местах вплоть до коллек­тивизации, марийские деревни сохраня­ли традиционное общинное устройство.

В XIX – начале XX в. сельская общи­на являлась, по существу, низшим зве­ном государственного управленческого аппарата. Через нее осуществлялась на­логовая политика, на нее были возложе­ны некоторые полицейские и хозяй­ственные функции. Община следила за соблюдением правил землепользования, содержала в порядке дороги, мосты, ули­цы, водные и питьевые источники, дере­венскую ограду. Общественными дела­ми ведал сельский сход, особенно авто­ритетным было мнение старейшин – кар­тов. Помимо хозяйственных вопросов совет старейшин (кугурак) обсуждал и выносил решения о коллективных моле­ниях, днях торжеств, следил за порядком проведения обрядов. Иногда вмешивал­ся в семейные дела, решая на основе обычного права имущественные споры, вопросы о наследовании, разводе и наде­ле землей молодых семей. Через обще­ственное мнение, штрафы и другие на­казания община поддерживала мораль­но-этические устои в деревне. В XX сто­летии, когда община лишалась экономи­ческой основы, бытовые, нравственные и религиозные ее функции сохранялись, хотя, естественно, в заметно ослаблен­ных формах.

Марийская община XIX – начала XX в. характеризовалась как соседская, но в быту большую роль продолжали иг­рать родственные отношения. Были стой­кими обычаи трудовой взаимопомощи (ума, вума), когда родственники помога­ли друг другу во время сенокоса, жатвы, обмолота хлебов, при постройке дома. Обязанностью родных было участие в свадьбах, больших поминках с внесени­ем своей доли расходов. В 1920-е годы уча­стники экспедиции Общества по изуче­нию Башкирии в д. Бол. Шиды видели, как несколько семей, согласно традициям, объединяли орудия труда и совместными силами пахали и сеяли на принадлежа­щих им участках. Урожай же каждый собирал со своей полосы.

Марийская община отличалась глу­бокой связью с религиозной и обрядовой сферой жизни. Исследователи говорят о значительном совпадении, слиянии де­ревенской общины с религиозно-культо­вой, а совета картов – с советом жрецов].

Еще более закономерно, что отправ­ление коллективных культовых дей­ствий напрямую соотносилось с кровно­родственными объединениями. В этног­рафической литературе есть сведения о существовании у восточных марийцев групп родственных семей (урмат). Такие группы устраивали ежегодные поминки по предкам и умершим сородичам.

Семья

Современные марийские семьи не имеют внешних ярко выраженных этни­ческих особенностей. В последние деся­тилетия размер их заметно сократился.

Если в 1970 г. по Мишки не кому и Калтасинскому районам средняя численность семьи выражалась цифрой 4,4, то к 1989 г. она снизилась до 3,5-3,6. Можно заме­тить, что таков же средний показатель по сельским районам Башкортостана в це­лом, и он вплотную приблизился к город­скому. К уменьшению размеров се­мьи приводит падение рождаемости и стремление молодых отделиться от ро­дителей. Несмотря на относительно сво­бодное положение взрослых членов се­мьи и их самостоятельность, в распреде­лении ролей и обязанностей, в общении поколений поддерживаются прежние моральные и этические основы. Это тра­диционное главенство старшего мужчи­ны, почтительное отношение детей к ро­дителям, активное участие всех членов семьи в хозяйственных делах.

Наряду с обычными семьями, вклю­чавшими супругов, их детей и престаре­лых родителей, у восточных марийцев еще в первые десятилетия нашего века существовали большие неразделенные семьи. Обычно с отцом продолжали жить женатые сыновья. Здесь же мог ока­заться брат отца или его женатый пле­мянник. На усадьбе стояло несколько изб, и каждый жил своим домом. Хозяйство вели сообща, имели общую казну, пита­лись совместно. Главой семьи был отец, а после его смерти – мать. Лишь в случае ее болезни или смерти главенство пере­ходило к старшему сыну. Неразделенные семьи владели большой площадью земли. Нередко у них было крепкое хозяйство. В экстремальных условиях, в период ос­воения новых земель, они оказывались особенно жизнестойкими.

Тенденция распада большесемейных коллективов четко проявилась с разви­тием капиталистических отношений в деревне. Этому способствовал передел земли в ходе Генерального межевания.

Коллективизация сельского хозяйства после революции 1917 г. завершила этот процесс. Однако, поселяясь отдельно, близкие и дальние родственники поддер­живали отношения, участвовали в хозяй­ственных помочах, в обрядах, требующих больших затрат, в коллективных молени­ях. Осознание уз кровного родства и сво­их обязанностей по отношению к родным живет в людях и в настоящее время.

Автор: Liana |