Первое «громкое» дело

Будучи профессионалом, он часто выступал в судах в качестве государственного обвинителя, в том числе и в Москве. Например, с 20 по 22 июня 1945 года Военная коллегия Верховного суда СССР рассматривала дело по обвинению генерала Л. Б. Окулицкого и других (всего 15 человек), руководивших польским подпольем в тылу Красной армии (так называемой Армии Крайовой). В ходе террористической деятельности этой "армии" только с июля 1944 по май 1945 года было убито и ранено около пятисот советских солдат и офицеров.

Основным обвинителем был утвержден Главный военный прокурор Н. П. Афанасьев. Когда при обсуждении этого дела у Сталина возник вопрос о том, кто будет помогать обвинителю, Афанасьев назвал Прокурора Украинской ССР Р. А. Руденко. Сталин с ним согласился.

Процесс был громким, его широко освещала советская и зарубежная пресса, некоторые заседания транслировались по радио на всю страну. Роман Андреевич показал себя на этом процессе настойчивым и находчивым обвинителем, ярким, красноречивым оратором. Сталин не мог этого не заметить — возможно, внимание вождя и было причиной назначения Руденко Главным обвинителем от СССР на Нюрнбергском процессе.

Главный обвинитель от ссср на Нюрнбергском процессе

8 августа 1945 г., через три месяца после Победы над фашистской Германией, правительства СССР, США, Великобритании и Франции заключили соглашение об организации суда над главными военными преступниками.

Процесс начался 20 ноября 1945 г. и продолжался почти 11 месяцев. Перед трибуналом предстали 24 военных преступника, входивших в высшее руководство фашистской Германии. Такого в истории еще не было. Также впервые был рассмотрен вопрос о признании преступными ряда политических и государственных институтов - руководящего состава фашистской партии НСДАП, штурмовых (СА) и охранных (СС) ее отрядов, службы безопасности (СД), тайной государственной полиции (гестапо), правительственного кабинета, верховного командования и генерального штаба.

Суд не был скорой расправой над поверженным врагом. Летом прошлого года заместитель председателя Верховного суда Баварии господин Эвальд Бершмидт признал:

- Сразу после войны люди скептически относились к Нюрнбергскому процессу (имеются в виду немцы). Это все-таки суд победителей над побежденными. Немцы ожидали мести, но не обязательно торжества справедливости. Однако уроки процесса оказались другими. Судьи тщательно рассматривали все обстоятельства дела, они доискивались правды. К смертной казни приговорили виновных. Чья вина была меньше, получили другие наказания. Кое-кто даже был оправдан. Нюрнбергский процесс стал прецедентом международного права. Его главным уроком явилось равенство перед законом всех - и генералов и политиков.

Время не только хоронит секреты, но иногда выдает их, в том числе и через десятилетия. Начиная с 1970 года мне довелось встречаться с Романом Андреевичем Руденко, слушать его выступления, в том числе и воспоминания о Нюрнбергском процессе, которые всегда и везде становились предметом обсуждения. Обо всем, что было связано с Нюрнбергом, о деятельности Руденко, мне рассказывали не только его братья - Николай Андреевич и Антон Андреевич, сын Сергей Романович, но и другие родственники и ближайшие сподвижники, в том числе непосредственно работавшие под его началом в Нюрнберге.

Говоря о деятельности советской делегации на Нюрнбергском процессе, нельзя не вспомнить Андрея Вышинского, занимавшего в то время пост заместителя наркома иностранных дел СССР. Союзники хорошо его знали и были уверены, что именно он приедет в Нюрнберг в роли Главного обвинителя от СССР. Но Сталин решил по-другому. Он посчитал, что Вышинский должен руководить советской делегацией из Москвы.

Здесь была создана Комиссия Политбюро ЦК ВКП(б) по организации и руководству Нюрнбергским процессом и ее своеобразный исполнительный орган во главе с Вышинским. В него входили прокурор Союза ССР К.Т. Горшенин, председатель Верховного суда СССР И.Г. Голяков, нарком юстиции СССР Н. М. Рычков и три заместителя Л.П. Берия - B.Ф. Абакумов, Б.Р. Кобулов и В.Н. Меркулов.

Однако даже комиссия Политбюро не была последней инстанцией. Принятие ключевых решений было исключительной компетенцией И.В. Сталина. Косвенно об этом позволяет судить журнал записи лиц, посещавших его кремлевский кабинет. Например, в 1945 г. Вышинский был у вождя 60 раз. Для сравнения: ровно столько в том же году приглашался к генералиссимусу начальник генерального штаба А.И. Антонов. А, скажем, Г.К. Жуков в 1945 г. встречался с верховным главнокомандующим лишь 11 раз.

Характеризуя Нюрнбергский процесс, Руденко подчеркивал, что это был первый случай, когда перед судом предстали преступники, завладевшие целым государством и сделавшие само государство орудием своих чудовищных преступлений. На скамье подсудимых оказались люди, чья преступная деятельность не ограничилась пределами одного государства и привела к неслыханным по своей тяжести последствиям.

Открытие Нюрнбергского процесса состоялось 20 ноября 1945 года в отсутствие главного обвинителя от СССР. Руденко, руководитель советской делегации Горшенин и председатель комиссии Вышинский, вылетевшие из Москвы без запаса времени, опоздали, так как самолет из-за плохой погоды приземлился в Праге, откуда советская делегация добиралась до Нюрнберга на машине.

Известно, что Вышинский еще до начала процесса нервничал, так как постоянно "вылезали" неприятные для советской стороны вопросы. В частности, подвергался сомнению тезис о "внезапности" нападения Германии на СССР, на чем делала упор советская сторона. Поэтому на заседании комиссии он говорил, что у Руденко нет плана проведения процесса и что он якобы не готов к этому процессу и т.п.

Но эти высказывания никак не повлияли на положение главного обвинителя от Советского Союза. Роман Андреевич лично докладывал Сталину о ходе процесса. На вопрос Сталина о недостатках в подготовке процесса, откровенно сказал, что недостатков много, материалы распылены и т.п. По его словам, Сталин был очень возмущен этим и сразу же принял меры к тому, чтобы исправить положение.

Вступительную речь Руденко произнес 8 февраля 1946 года. Он начал ее так:

 "Господа судьи! Я приступаю к своей вступительной речи, завершающей первые выступления главных обвинителей на данном процессе, с полным сознанием его величайшего исторического значения.

Впервые в истории человечества правосудие сталкивается с преступлениями такого масштаба, вызвавшими такие тяжелые последствия.

Впервые перед судом предстали преступники, завладевшие целым государством и самое государство сделавшие орудием своих чудовищных преступлений.

Впервые, наконец, в лице подсудимых мы судим не только их самих, но и преступные учреждения и организации, ими созданные, человеконенавистнические "теории" и "идеи", ими распространяемые в целях осуществления давно задуманных преступлений против мира и человечества..."

Закончил он эту речь словами: "Во имя священной памяти миллионов невинных жертв фашистского террора, во имя укрепления мира во всем мире, во имя безопасности народов в будущем мы предъявляем подсудимым полный и справедливый счет. Это - счет всего человечества, счет воли и совести свободолюбивых народов. Пусть же свершится правосудие!"

В Нюрнберге в то время распространился нелепый слух, будто Руденко, возмущенный в ходе допроса наглостью Геринга, выхватил пистолет и застрелил нациста № 2.

10 апреля 1946 года об этом сообщала даже американская газета "Старз энд страйпс".

Такая дичайшая газетная утка многих буквально ошеломила. Но всех успокоил один американский журналист: "Собственно, чего вы так возмущаетесь? Какая разница, как было покончено с Герингом? Как будто ему легче пришлось от пулеметной очереди убийственных вопросов вашего обвинителя..."

В заключительной речи Руденко прежде всего суммировал все обвинения. Главный обвинитель от СССР в своем выступлении уделил внимание и критикам Нюрнбергского процесса. Адвокаты обвиняемых и тайные сторонники нацистов вне зала суда не раз выдвигали вопросы о неправомерности тех или иных действий трибунала. Руденко дал на них развернутые и полные ответы с точки зрения теории и практики права, показал несостоятельность аргументов и отвратительное лицемерие защитников.

Заключительную речь главный обвинитель от СССР Руденко произносил два дня, 29 и 30 июля 1946 года. Конечно, эта речь — коллективное творчество советской делегации, но произнес ее Роман Андреевич мастерски, об этом единодушно говорят очевидцы событий тех лет.

30 августа 1946 года Руденко произнес заключительную речь по делу преступных организаций. Кончалась она страстно и убедительно: "Обвинение выполнило свой долг перед Высоким Судом, перед светлой памятью невинных жертв, перед совестью народов, перед своей собственной совестью. Да свершится же над фашистскими палачами Суд Народов — Суд справедливый и суровый!"

Выступление получилось громким, международный резонанс был необычайно бурным. Люди во всех уголках Земли восприняли речь Руденко так, как будто он говорил не только от лица СССР, а от их имени, от всего человечества.

После завершения Нюрнбергского процесса Роман Андреевич продолжал руководить Прокуратурой Украинской ССР, по праву считаясь одним из лучших юристов страны.