2.2 Проблема Авторства Шолохова

Первые слухи о плагиате появились в 1928 году вместе с выходом первых двух томов «Тихого Дона» в журнале «Октябрь». Из них следовало, что Шолохов присвоил рукопись из полевой сумки безвестного белого офицера, расстрелянного большевиками и опубликовал под своим именем[1][2][3]. Говорили даже об анонимных звонках в издательство с угрозами появления некоей старушки, требующей восстановления авторства её умершего сына[4]. В середине 1970-х годов советский учёный Константин Прийма предпринял попытку выяснить источник слухов и пришёл к выводу, что неожиданная остановка публикации третьего тома романа в марте 1929 года была выгодна сторонникам Троцкого, которые опасались, что откроется вся правда о восстании в Вёшенской в 1919 году[5][6].

Главный редактор журнала «Октябрь» А. Серафимович (которому позже также приписывали авторство произведений Шолохова) объяснял слухи завистью преуспевающих советских писателей к неожиданной славе 22-летнего гения. В одном из своих писем он писал: «Нашлись завистники — стали кричать, что он у кого-то украл рукопись. Эта подлая клеветническая сплетня поползла буквально по всему Союзу. Вот ведь псы!»[7] Сам Шолохов также говорил об «организованной зависти»[8]. В то же время сохранилось свидетельство И. А. Герасимова[9], утверждающего, что Серафимович знал о подлинной истории авторства «Тихого Дона», но молчал об этом, не желая осложнять печатную судьбу романа.

Слухи усилились после публикации в 1930 году сборника памяти Леонида Андреева, в котором было письмо Андреева критику Сергею Голоушеву, датированное 3 сентября 1917 года. В этом письме Андреев упоминал «Тихий Дон» Голоушева, который после этого стал среди сторонников плагиата первым претендентом на звание подлинного автора. Лишь в 1977 году Рой Медведев выяснил, что речь в письме шла всего лишь о путевых заметках под названием «С Тихого Дона», опубликованных в одной московской газете[10]. Впрочем, Шолохову этот факт был известен. Он писал Серафимовичу: "Я получил ряд писем от ребят из Москвы и от читателей, в которых меня запрашивают и ставят в известность, что вновь ходят слухи о том, что я украл «Тихий Дон» у критика Голоушева — друга Л. Андреева — и будто неоспоримые доказательства тому имеются в книге-реквиеме памяти Л. Андреева, сочинённой его близкими. На днях получаю книгу эту и письмо от Е. Г. Левицкой. Там подлинно есть такое место в письме Андреева С. Голоушеву, где он говорит, что забраковал его «Тихий Дон». «Тихим Доном» Голоушев — на моё горе и беду — назвал свои путевые и бытовые очерки, где основное внимание (судя по письму) уделено политическим настроениям донцов в [19]17 г. Часто упоминаются имена Корнилова и Каледина. Это и дало повод моим многочисленным «друзьям» поднять против меня новую кампанию клеветы. Что мне делать, Александр Серафимович? Мне крепко надоело быть «вором». На меня и так много грязи вылили. А тут для всех клеветников удачный момент: третью книгу моего «Тихого Дона» не напечатают. Это даёт им (клеветникам) повод говорить: «Вот, мол, писал, пока кормился Голоушевым, а потом и „иссяк родник“…»"[11][12][13].

В белоэмигрантской прессе роман был встречен очень хорошо, было много доброжелательных отзывов, однако и там муссировались слухи о плагиате, убитом белом офицере и присвоенной рукописи[14].

Версия о Федоре КрюковеПосле вступления Шолохова в 1932 году в ВКП(б) и выхода в том же году первой книги «Поднятой целины» слухи о плагиате несколько поутихли.

Однако в 1937—1938 гг. неожиданно развернулась новая кампания нападок. По словам казачьего писателя Д. Петрова-Бирюка, лично ему, а также в ростовскую газету «Молот» и в Ростовский обком партии стали поступать письма от казаков с новыми обвинениями Шолохова в плагиате[17]. В некоторых из этих писем утверждалось, что действительным автором «Тихого Дона» был известный казачий писатель, участник Белого движения Фёдор Крюков, умерший в 1920 году от тифа; якобы с ним на стороне белых служил тесть Шолохова, П. Я. Громославский, который после смерти Крюкова и передал его рукописи своему зятю. Эту версию опроверг Прийма, указав на то, что когда Крюков в составе Белой армии отступал с Дона, Громославский отбывал наказание в Новочеркасской тюрьме за то, что воевал на стороне красных.

Есть также версия, что ещё в конце 1929 года имя Крюкова в качестве автора «Тихого Дона» называлось некоторыми жителями станицы Глазуновской, родины Фёдора Крюкова, которая всегда соперничала со станицей Вёшенской.[18]

В самом СССР после 1938 года слухи о плагиате утихли и продолжали циркулировать в основном в среде русской эмиграции. Но и на Западе такие известные критики, как, например, Глеб Струве или Юрген Рюле, никогда не верили в версию о краже рукописей[19][20].

Версия и Викторе Севском (Виниамин Краснушкин)Израильским филологом Зеевом Бар-Селлой (Владимиром Назаровым) высказано мнение, что автором «Тихого Дона» был Вениамин Краснушкин (Виктор Севский). Как утверждает Бар-Селла, Краснушкину принадлежали и рукописи, впоследствии использованные в «Донских рассказах». По версии Бар-Селлы, сам Шолохов своих произведений никогда не писал, а был не более чем «лицом» успешного литературного проекта советских спецслужб, на который работали многочисленные советские литераторы и который в конце концов принёс для СССР престижную Нобелевскую премию[29].

Все эти гипотезы не основаны на каких-либо документальных свидетельствах, рукописях или свидетельствах очевидцев (зачастую со ссылкой на то, что по самому своему характеру подобные свидетельства и свидетели, если они существовали, могли быть и уничтожены), а опираются в основном на косвенные соображения, допущения, предположения и различные методы анализа текста опубликованного романа и шолоховских рукописей.

В 1993 году появилась книга-исследование Алексея Головнина «За чертой двадцать первого…», в которой утверждается, что «Тихий Дон» написан Николаем Гумилевым. Отвечая на письмо Гейра Хьетсо, Головнин пишет: «Избежав гибели в Петрограде, в двадцать первом году, Гумилев бежал на Дон, где занялся привычным ремеслом. Вынужденный скрываться, по вполне понятным причинам, он нашел возможность донести до нас свое творчество, заключив своеобразный „творческий“ союз с хорошо известным нам человеком…» Любопытные доказательства этому приведены в пятой главе вышеупомянутого исследования.

+материал из википедии http://ru.wikipedia.org/wiki/%CF%F0%EE%E1%EB%E5%EC%E0_%E0%E2%F2%EE%F0%F1%F2%E2%E0_%F2%E5%EA%F1%F2%EE%E2_%CC._%C0._%D8%EE%EB%EE%F5%EE%E2%E0

Жанр и композиция

Жанровую природу "Тихого Дона" критика определяет как эпопею. Эпопею В.Г. Белинский называл высшим, наиболее величественным жанром эпического рода, предполагающим постановку кардинальных проблем, которые затрагивают интересы всей нации в переломный период ее исторического развития. Эпопею критик считал высшим родом поэзии, венцом искусства.2

Герои эпопеи, по Белинскому, многостороннее воплощение и сил народа, и его субстанционного духа. Наиболее полным осуществлением в русской литературе требований, предъявляемых монументальному эпическому жанру, является роман-эпопея Л. Толстого "Война и мир", в центре которого- жизнь народа, связанная с тем периодом истории русского народа, когда решалась судьба нации. Эпопейное содержание "Тихого Дона" составляет, как и в "Войне и мире", изображение жизни народа в переломный период истории, изображение его стремлений, его истории, его трагических блужданий.

Погружая читателя в исторический поток, Шолохов в то же время сохраняет внимание к частной человеческой жизни, к судьбе отдельного человека, соотнесенной с событиями истории.

"Тихий Дон" - эпическое повествование, вобравшее в себя множество индивидуальных судеб, неповторимых характеров, насыщенное массовыми, групповыми сценами, в которых слышен голос народа, напряженно размышляющего над важнейшими событиями, занятого поисками правды.

Чичерин, один из исследователей романа-эпопеи, отмечал, что автор романа – эпопеи не просто романист. Он в то же время историк, философ, доктор социальных наук. И все-таки он прежде всего и больше всего романист, т.е. человековед и словотворец. Он также отмечал, что масштабы романа-эпопеи - это прежде всего, внутренние масштабы, масштабы понимания человека и создание типического индивидуального образа.

Шолохов в "Тихом Доне" широко развертывает панораму времени, показывает ее могучий поток. Эпическая полнота жизни, глубина социологического анализа сочетается с раскрытием человеческих характеров. Изображение быта в "Тихом Доне" не противоречит требованиям эпического жанра.

Центр шолоховской эпопеи хутор Татарский. В ранней критике это дало повод обвинить писателя в узости трактовки темы народа и объявить "Тихий Дон" областнический романом. Между тем, исследуя конкретную среду - казачество, его путь в революцию, Шолохов сумел отразить в конкретном общее. На примере судеб отдельных семей (Мелеховых, Астаховых, Коршуновых) Шолохов сумел обнажить корни многих трагических явлений, которыми изобилует жизнь хутора.

Своеобразие "Тихого Дона" как романа- эпопеи заключается в том, что он, охватывая необычайно широкий круг лиц и событий, включает и законченную историю отдельных семей, которые входят закономерно в мощную картину мира революции и гражданской войны.

Начиная повествование с описания Мелеховского куреня, писатель постепенно выводит действие за его порог, погружает в будничную жизнь казачьего хутора. Действие затем переносится за пределы хутора, захватывает фронт, империалистическую войну.

Расширение места действия в связи с участием героев романа в событиях империалистической войны сопровождается в романе сужением времени действия: в первых двух частях романа - почти два года, в третьей части- восемь месяцев. Время действия II книги- полтора года (с октября 1916 года до июня 1918 г.) Причем, здесь изображены большие исторические события, связанные с исходом империалистической войны и перерастанием ее в войну гражданскую, события двух революций, разгром корниловщины и калединщины, установление советской власти на Дону и борьба с контрреволюцией на юге страны.

Принцип двуплановости композиции становится с конца I книги характерной структурной особенностью "Тихого Дона". Писатель чередует описание быта народа, его трудовой жизни с показом фронтов империалистической войны, общеполитических событий в стране, в которых участвуют его герои. временной разрыв между первой и второй книгами устраняется воспоминаниями Григория Мелехова о пройденной путине. Куски текста, перенесенные из "Донщины", органически вошли в художественную ткань повествования как целого организма.

Критика отмечает схожесть структурной особенности "Тихого Дона" с "Войной и миром": как и у Толстого, картины мира перемежаются у Шолохова картинами военных действий. В отличие от "Войны и мира", где история семей Ростовых-Болконских является одним из важнейших элементов всей художественной структуры, в "Тихом Доне" самостоятельное значение приобретает история жизни Григория Мелехова. Если в "Войне и мире" Пьер Безухов, Андрей Болконский, Наташа Ростова- равноправные герои, то в "Тихом Доне" Григорий Мелехов является центральным героем, который соединяет воедино и историческое судьбы, им исторические события, и судьбы семей.

В первых главах романа завязывается романически сложный узел – любовь Григория к Аксинье и женитьба на Наталье. В повествование входят связанные романической ситуацией конфликты.

Григорий показан не только в его личной жизни -взаимоотношениях с Аксиньей, Натальей, родными и в связях со своей средой.

В композиции романа можно выделить два начала: внешнее движение и внутреннее, связанное с процессами разламывающегося социального уклада жизни. Среда казачья (хутор) предстает, на первый взгляд, как единое целое, неделимое. Но, как показано Шолоховым, внутри этой обособленной среды, "в каждом дворе, под крышей каждого куреня коловертью кружилась своя, обособленная от остальных, полнокровная, горько-сладкая жизнь" (2, 134).

Картины народного быта приобретают существенное композиционное значение в эпическом повествовании как прием эпической ретардации (замедленности), как олицетворение состояния покоя, предшествующего социальному взрыву.1

В поле зрения писателя все шире включаются общественные противоречия изображаемой среды. Они-то и вступают в композиционное взаимодействие с внешним состоянием "покоя" устоявшейся жизни. Это ведет не только к расширению повествования, но и к разорванности его различных планов.

Важнейшим композиционным принципом становится чередование картин, изображающих борющиеся лагеря. Перекрестное изображение событий и людей, оказавшихся в противоположных лагерях , оттеняет промежуточное положение мятущегося в событиях революции Григория Мелехова.

Революционная эпоха представлена как образом народа, решающей силы истории, так и образом личности, несущей в себе сложные противоречия своего времени. Кульминация - это события III- й книги, где изображено вешенское восстание. Основная идейно-композиционная нагрузка ложится на образ Мелехова, через восприятие которого проходят все события книги. Вокруг Григория концентрируется группа персонажей, упомянутых еще в первой книге: Христоня, Прохор Зыков, Бодовсков, братья Шамили. Появляются и новые герои: командующий повстанцами хорунжий Павел Кудинов, начальник штаба Илья Софонов, помощник Григория Платон Рябчиков, Харлампий Ермаков, начальник штаба дивизии Михаил Копылов. Вводятся эпизодические образы красноармейцев, среди которых фигура командира отряда 8-й Красной Армии Лихачева. Вновь появляются Штокман, Котляров, Кошевой, которые играют существенную роль в движении сюжета.

Все события в III-й книге происходят большей частью в верхнедонских хуторах и станицах (Вешенской, Каргинской, Базки) и не выходят за пределы Дона. С хронологической последовательностью и точной датировкой описываются бои на различных участках повстанческого фронта, вплоть до перехода повстанцев к обороне за доном.

В IY-й книге отображены события, связанные с разгромом белого движения на Дону. Действие развивается с мая 1919 года по конец марта 1922. Дана развязка драматической коллизии, наступившей после кульминационных событий третьей книги. Большое внимание уделяется семье Мелеховых, ее бытописанию. Здесь преобладают мотивы разрушения привычного жизненного уклада, распада семьи. Запустение не только во дворе Мелеховых, но и во всем хуторе, который обезлюдел. Семья Мелеховых лишилась почти всех. Убиты на фронте соседи Мелеховых Христоня и Аникушка. Григорий в 7-й части выписан тщательно, со всеми блужданиями и колебаниями.