Глава 2. Структура нормы права

Прежде чем сформулировать определение структуры нормы права, обратимся к понятию структуры в философской науке. В настоящее время диапазон предлагаемых учеными дефиниций этого понятия достаточно широк. Она определяется как некая взаимосвязь, взаиморасположение составных частей <1>; строение, устройство чего-либо <2>, совокупность устойчивых связей объекта, обеспечивающих его целостность и тождественность самому себе, т.е. сохранение основных свойств при различных внешних и внутренних изменениях <3>; как организация содержания объекта исследования; как устойчивая упорядоченность элементов и связей; как форма представления некоторого объекта в виде составных частей; как множество всех возможных отношений между подсистемами и элементами внутри системы; как то, что остается неизменным в системе при изменении ее состояния, при реализации различных форм поведения, при совершении системой операций и т.п.

--------------------------------

<1> См.: Сурмин Ю.П. Теория систем и системный анализ: Учеб. пособие. Киев, 2003. С. 8.

<2> См.: Всемирная энциклопедия: Философия / Гл. науч. ред. и сост. А.А. Грицанов. М., 2001. С. 1027.

<3> См.: Советский энциклопедический словарь. М., 1985. С. 1276.

В правовых исследованиях понятие структуры используется достаточно часто. Оно раскрывается применительно к системе права, отрасли права, правоотношению, правовым средствам. Однако наиболее широкое применение понятие структуры получило в рамках изучения норм права.

Сразу сделаем оговорку о том, что в науке принято выделять несколько видов структур нормы права: логическую, юридическую и социологическую структуру.

Логическая структура юридической нормы представляет собой построение нормы права с учетом взаимосвязи государственно значимых условий ее осуществления ("если"), самого правила поведения, актуализирующегося при наличии указанных условий ("то"), а также юридических последствий неправомерного, нарушающего требования второго элемента поведения ("иначе").

Юридическая - отражает систему соответствующих элементов, построенных по изложенной логической схеме (гипотеза, диспозиция и санкция). Социологическая структура включает в себя элементы смысла, цели и назначения нормы.

В данной работе рассматриваются первые два вида структуры нормы как тесно связанные между собой и отражающие непосредственно построение правовой материи.

На уровне концептуальных разработок в области структуры нормы права большой вклад в науку внес С.С. Алексеев. Важными теоретическими положениями, способствующими существенному развитию юридической науки в этой области, выступают следующие идеи автора. Во-первых, он рассматривает структуру в качестве идеальной логической конструкции; во-вторых, последовательно раскрывает необходимость выделения идеальной и реальной структуры нормы. По его мнению, идеальная структура нормы выражает первичные, исходные ее связи в системе объективного права. Это своеобразный набор логически взаимосвязанных элементов, обусловленный спецификой правообразования и структурой права в целом <1>. По мнению С.С. Алексеева, идеальная структура, имеющая изначально потенциальное значение, в процессе своего развития превращается в реальную, но, изменяясь, сохраняется в своем результате. Реальная структура нормы права отражает в известной степени результат правового опосредования общественного отношения. Она представляет собой совокупность тех избранных элементов потенциальной логической структуры, которых достаточно для того, чтобы конкретное общественно-властное или государственно-властное веление получило жизнь в рамках целостного правового организма <2>.

--------------------------------

<1> См.: Теория государства и права: Учебник / С.С. Алексеев, С.И. Архипов, В.М. Корельский и др. М.: Норма, 1998. С. 238 - 242.

<2> Там же.

С.С. Алексеев выделяет так называемую логическую норму. Последняя представляет собой сочетание норм-предписаний, включающих, в свою очередь, по два элемента (либо гипотеза и диспозиция, либо гипотеза и санкция) <1>. Получается, что каждая из норм-предписаний, с одной стороны, законченная, но с другой - усеченная норма. И только логическая норма (выводимая с использованием правил формальной логики) выступает как некая "наднорма", включающая нормы-предписания. Очевидно, что термин "норма-предписание" используется этим ученым не в содержательном, а в структурно-функциональном плане: норма-предписание есть определенная ступень в структуре нормы, ступень первичная и усеченная, тогда как логическая норма являет собой уже более высокую ступень, когда в норму включаются все классические элементы, т.е. только логическая норма может выразить логическую структуру нормы.

--------------------------------

<1> См.: Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т. М.: Юрид. лит., 1982. Т. 2. С. 39 - 43, 53 - 60.

В-третьих, структура юридической нормы определяется как объективированный результат отражения механизма воздействия на общественные отношения, а точнее на поведение субъектов через их сознание и волю. То есть норма не просто состоит из совокупности элементов, она включает части, которые только посредством своего взаимодействия могут вызвать эффект правового регулирования <1>.

--------------------------------

<1> См.: Теория государства и права: Учебник / С.С. Алексеев, С.И. Архипов, В.М. Корельский и др. М.: Норма, 1998. С. 238 - 242.

Исходя из указанных идей, С.С. Алексеев определяет структуру нормы права как систему диалектически взаимосвязанных элементов, которые взаимодействуют в ее рамках <1>.

--------------------------------

<1> Там же.

Структура нормы права исследуется и во многих трудах других ученых-правоведов. Так, с точки зрения Г.В. Мальцева, структура нормы права представляет собой внутреннее строение правовой нормы, характеризуемое единством и взаимосвязью трех ее элементов, каждый из которых занимает в структуре нормы свое особое место и выполняет собственную функцию <1>.

--------------------------------

<1> См.: Правоведение: Учебник / Под общ. ред. Г.В. Мальцева. М.: Изд-во РАГС, 2003. С. 137 - 138.

По мнению А.С. Пиголкина, внутреннее строение норм права, деление на составные части и связь этих частей между собой составляют их структуру. При этом специализация норм, различие их характера и назначения в регулировании общественных отношений предопределяют тот факт, что отдельные нормы имеют несовпадающие части, что нет единой универсальной модели структуры, свойственной всем правовым нормам <1>.

--------------------------------

<1> См.: Общая теория права: Учебник для юрид. вузов / Ю.А. Дмитриев, И.Ф. Казьмин, В.В. Лазарев и др.; Под общ. ред. А.С. Пиголкина. 2-е изд., испр. и доп. М.: Изд-во МГТУ им. Н.Э. Баумана, 1996. С. 156.

Как считает М.И. Абдуллаев, структура нормы представляет ее внутреннее строение, элементы которого имеют специфическую связь и соотношение <1>. Идентичную позицию можно обнаружить в работах Ж.Б. Доржиева <2>. Кроме того, под структурой нормы права понимается ее внутреннее строение, наличие в ней взаимосвязанных между собой составных частей. Ученые подчеркивают, что структура юридической нормы представляет упорядоченное единство необходимых элементов, обеспечивающих ее функциональную самостоятельность. Структура показывает, из каких частей состоит норма и как они взаимно дополняют друг друга. Взятые в системе, эти части характеризуют юридическую норму как автономное, в определенной мере самодостаточное правовое явление <3>. Схожим образом раскрывает структуру нормы А.Ф. Черданцев, определяя ее как внутреннее строение, складывающееся из элементов, связанных между собой <4>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание. Учебник М.И. Абдулаева "Теория государства и права" включен в информационный банк согласно публикации - Магистр-Пресс, 2004.

<1> См.: Абдулаев М.И. Теория государства и права: Учебник. М.: Фин. контроль, 2004. С. 195.

<2> См.: Доржиев Ж.Б. Теория государства и права: Учеб.-метод. пособие. Улан-Удэ, 2005. С. 162.

<3> См.: Малько А.В., Матузов Н.И. Теория государства и права: Учебник. М.: Юристъ, 2004. С. 146.

<4> См.: Черданцев А.Ф. Теория государства и права: Учебник для вузов. М.: Юрайт-М, 2002. С. 214.

А.А. Иванов и В.П. Иванов исходят из того, что структурой правовой нормы является "внутреннее строение, логически связывающее ее составные части и обеспечивающее ее функциональную целостность" <1>. По нашему мнению, указание данных авторов на возможность строения нормы связывать ее части, т.е. элементы, и обеспечивать функциональную целостность нормы является не совсем корректным. В действительности же представить себе, что элементы и связи (строение) связывают элементы, достаточно сложно, поскольку в первом случае элемент выступает в качестве связующего звена (т.е. заменяет связь), а во втором получается тавтология (связь связывает элементы).

--------------------------------

<1> Иванов А.А., Иванов В.П. Теория государства и права. М.: Юнити-Дана, 2007. С. 136.

Таким образом, изучение указанных позиций ученых позволяет сделать вывод, что структура нормы во многих дефинициях определяется как через элементы (их систему), так и межэлементные связи.

Несмотря на широкую распространенность такого понимания, в научной литературе получил развитие подход, определяющий структуру нормы исключительно через межэлементные связи. По мнению С.А. Комарова, структура нормы права - это собственно и есть связь между ее элементами, или, точнее, способ связи, который состоит в общем и государственно-обязательном характере нормы права. Иначе говоря, гипотеза обязательно связана с диспозицией, а последняя - с санкцией и наоборот <1>. Применительно к пониманию структуры только как связей между элементами уместно привести также позицию Г.И. Рузавина, по мнению которого понятие структуры вводится именно для изучения отношения между ее элементами, их взаимосвязи и взаимодействия, и поэтому для теоретического анализа структуру следует рассматривать обособленно от составляющих ее элементов, то есть строения системы <2>.

--------------------------------

<1> См.: Комаров С.А., Малько А.В. Теория государства и права: Учеб.-метод. пособие. Краткий учебник для вузов. М.: Норма; ИНФРА-М, 1999. С. 186.

<2> См.: Рузавин Г.И. Методология научного исследования: Учеб. пособие. М., 1999. С. 277.

Аналогичной точки зрения придерживается М.А. Григорьева, отмечающая, что структура представляет собой относительно устойчивые связи элементов, образующие целое <1>. Идентичную позицию находим у С.В. Мирошник, которая указывает, что структуру нормы права образует связь ее элементов <2>. Хотя несколькими страницами далее по тексту диссертации она же приходит к выводу, что структуру можно представить как систему диалектически взаимосвязанных элементов, которые взаимодействуют в ее рамках <3>. Н.А. Гущина придерживается мнения, согласно которому систему образует комплекс взаимосвязанных элементов, образующих структурно упорядоченное целостное единство, тогда как структура является особым способом внутренней взаимосвязи элементов в системе, то есть отражает устойчивые отношения между элементами и результат их взаимодействия <4>.

--------------------------------

<1> См.: Григорьева М.А. Соотношение понятий "структура", "отношение" и "связь" и его значение для правовых исследований // Изв. Иркутской гос. экон. акад. 2009. N 6. С. 161, 162.

<2> См.: Мирошник С.В. Теория правового стимулирования: Дис. ... д-ра юрид. наук. Ростов н/Д, 2003. С. 47.

<3> Там же. С. 52.

<4> См.: Гущина Н.А. Система права и система законодательства: соотношение и некоторые перспективы развития // Изв. вузов. Правоведение. 2003. N 5. С. 198.

В.А. Шиянов считает, что структура - это совокупность устойчивых отношений и связей между элементами. Сюда включается общая организация элементов, их пространственное расположение, связи между этапами развития и т.п. Структура прежде всего - это закономерные связи элементов <1>. Обратим внимание на то, что в представлении данного автора структуру характеризуют не только связи, но и отношения между элементами.

--------------------------------

<1> См.: Шиянов В.А. Правовая система и правовая жизнь общества: теоретический аспект взаимодействия: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2008. С. 46.

Согласно позиции В.Н. Протасова, определение понятия "структура" способно характеризовать лишь одну сторону внутренней организации юридической нормы. Ведь "структура" как категория системного подхода отражает целесообразные связи между элементами в системе. Однако наряду со структурой в любой системе имеется и другая сторона - состав, т.е. совокупность необходимых и достаточных элементов <1>. Отсюда, В.Н. Протасов различает структуру (связи) и состав (элементы) системы, но при этом указывает, что вместе их можно именовать строением системы.

--------------------------------

<1> См.: Протасов В.Н. Строение нормы права в свете теории охранительных правоотношений // Сб. науч. ст. в честь 60-летия Е.А. Крашенинникова / Отв. ред. П.А. Варул; Яросл. гос. ун-т им. П.Г. Демидова. Ярославль: Яросл. гос. ун-т, 2011. С. 5.

На наш взгляд, рассмотрение структуры исключительно как межэлементных связей не может полностью отразить существо данного понятия. Во-первых, представляется, что связи без элементов не имеют функционального значения, теряя самостоятельный смысл. Во-вторых, при таком подходе объяснение самого процесса конструирования, образования нормы права становится крайне проблематичным, поскольку построение структуры нормы только как налаживания связей без самих элементов является неосуществимым. О наличии связи можно говорить только тогда, когда имеются конечные адресаты (элементы), без установления взаимодействия которых связи, собственно, и не возникают.

Кроме того, отметим, что понятие структуры не идентично понятию организации. Последняя, в отличие от структуры, характеризует динамику системы, показывает механизм ее действия. Когда мы говорим об организации, то в первую очередь подразумеваем надлежащее функционирование элементов. Отсюда следует, что для понятия организации важен механизм функционирования системы. При анализе же структуры ключевым вопросом становится построение системы в целом (система в статике).

Таким образом, поскольку взаимосвязь и взаимодействие не существуют изолированно от элементов, частей и компонентов системы, то они включаются в ее структуру.

В приведенном выше высказывании В.А. Шиянова структура нормы понимается и как взаимное расположение элементов в нормативном массиве <1>. Аналогичную точку зрения высказывает А.В. Мелехин, который пишет, что под структурой понимается внутреннее строение нормы - ее основные части (структурные элементы), их взаиморасположение и взаимосвязь <2>.

--------------------------------

<1> Шиянов В.А. Указ. соч. С. 46.

<2> См.: Мелехин А.В. Теория государства и права: Учебник. М.: Маркет ДС, 2007. С. 261.

Похожую позицию можно встретить в работах М.А. Тулигловича, предлагающего под структурой нормы права понимать особое расположение, порядок, совокупность устойчивых взаимосвязей элементов, облеченных в языковую форму и обусловленных свойствами и видами правовых норм <1>. С учетом предложенной дефиниции к признакам понятия "структура" ученый относит: внутреннюю форму системы, взаимосвязь элементов объекта, устойчивость взаимосвязи элементов, законы этих взаимосвязей, особое расположение или порядок элементов внутри объекта <2>. Следовательно, в отличие от остальных авторов, М.А. Тулиглович указывает на внутренний порядок элементов. Схожая идея прослеживается в диссертационном исследовании Т.Б. Фокина, который определяет структуру как способ упорядочения элементов между собой <3>.

--------------------------------

<1> См.: Тулиглович М.А. Структура уголовной правовой нормы: Дис. ... канд. юрид. наук. Омск, 2006. С. 8.

<2> Там же. С. 34.

<3> См.: Фокин Т.Б. Социально-юридическая природа нормы права: Дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2005. С. 78.

Соглашаясь в целом с изложенными научными позициями, тем не менее оговоримся, что, с нашей точки зрения, расположение элементов следует понимать как своеобразный порядок элементов в рамках самой нормы.

В русском языке "порядок" определяется как некая последовательность; заранее обдуманный ход, способ, метод и правила осуществления чего-либо <1>. Применительно к данному случаю его можно определить как состояние логической последовательности элементов, при реализации которых имеет место надлежащее функционирование нормы. Иначе говоря, порядок элементов заключается в том, что за гипотезой следует диспозиция, а за диспозицией санкция. Никакой иной последовательности этих элементов быть не может, поскольку один элемент логически вытекает из другого. Порядок элементов в большей степени проявляется в невозможности их существования один без другого. Так, диспозиция не может существовать без указания условий осуществления содержащихся в ней правил поведения, иначе каждый всегда мог бы совершать все, что ему предоставлено правом. Это, безусловно, не позволяло бы учитывать многие жизненные ситуации, где временные, субъектные, пространственные и иные ограничения играют решающую роль. Аналогично санкция не может существовать без диспозиции, поскольку ее реализация связана с нарушением или сверхнормативным выполнением диспозиции. Единственным исключением в этой цепи является гипотеза, которая не зависит от других элементов. Однако данное обстоятельство обусловлено тем, что она придает взаимодействию субъектов позитивно-правовой характер.

--------------------------------

<1> Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.Н. Ушакова. URL: http://ushakovdictionary.ru/word.php?wordid=54505.

Следует отметить, что предоставление государством возможности действовать определенным образом (диспозиция) всегда обусловлено конкретными условиями. Государство потому и существует, что его деятельность направлена на придание определенным отношениям характера правовых, т.е. находящихся под защитой государства. Установление в норме условий осуществления правил поведения ограничивает то, что государство правовым не признает.

Отсюда можно сделать вывод о том, что порядок наряду с элементами и связями является важной составляющей структуры. Его функциональная роль заключается в том, чтобы обеспечить системе, во-первых, внутреннюю прочность, устойчивость, высокую степень сопряженности всех ее элементов, во-вторых, логическую последовательность построения составляющих норму частей по принципу механизма воздействия на поведение субъектов.

Применительно к рассматриваемой тематике заслуживающей пристального внимания представляется позиция Ф.Н. Фаткуллина. Структура нормы права в его истолковании представляет внутреннее устройство, необходимые способы организации и преобразования собственного содержания, способы связей между элементами и их атрибутами <1>.

--------------------------------

<1> См.: Фаткуллин Ф.Н., Фаткуллин Ф.Ф. Проблемы теории государства и права: Учеб. пособие. Казань: Казан. юрид. ин-т МВД России, 2003. С. 234.

На наш взгляд, словосочетание "способ организации" не привносит ясности в понимание категории структуры, поскольку оно может определяться как форма системы, вариант организации системы (способ в данном случае указывает на специфику организации той или иной системы), как связи и взаиморасположение элементов системы, как совокупность всех изменений (динамических процессов) системы и т.д. Согласимся с тем, что структура выражает лишь то, что остается устойчивым, относительно неизменным при различных преобразованиях системы; организация же включает в себя как структурные, так и динамические характеристики системы, обеспечивающие ее целенаправленное функционирование <1>.

--------------------------------

<1> См.: Философский энциклопедический словарь / Гл. ред.: Л.Ф. Ильичев, П.Н. Федосеев, С.М. Ковалев, В.Г. Панов. М.: Сов. энциклопедия, 1983. С. 656.

Далее, как представляется, способ преобразования нельзя отнести к сущности структуры, так как он непосредственно связан с функционированием системы. Способ преобразования в общем виде можно определить как изменение структуры нормы, как конструирование ее содержания. Поскольку преобразование, так или иначе, является изменением структуры, то следует отметить, что структура многих норм права вообще может не изменяться на протяжении десятилетий. Это в первую очередь характерно для уголовных и административных норм, т.е. норм запрещающих. В связи с этим также возникает вопрос о рассмотрении способа преобразования в качестве сущностной характеристики структуры нормы права при понимании последней не только в статике, но и в динамике. Однако как представляется, преобразование как процесс относится более к организации смыслового содержания нормы, а не к ее структуре: оно может заключаться в изменении предписания, правила во времени (исторический аспект), в преобразовании "чистой" информации (логическое преобразование в процессе толкования нормы).

Обратим внимание на то, что структура нормы права как модель требуемого поведения показывает нам детерминированность (заданность) этого поведения государством в лице компетентных субъектов, поскольку структура образуется из того, что собственно мы рассматриваем в качестве элементов и как мы их соединяем. На это указывает С.И. Карпова, логическая структура представляет собой юридическую конструкцию идеальной модели содержания, оснований возникновения, изменения, прекращения прав, обязанностей, ответственности участников экономического оборота <1>. Структура нормы права является моделью для нашего сознания для определения целого (системы), способного к функционированию через последовательное собирание (выстраивание) составляющих его частей.

--------------------------------

<1> См.: Карпова С.И. Нормы гражданского права (юридико-технический аспект): Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 8.

Изложенное выше позволяет нам сделать вывод о том, что структуру нормы права образуют элементы, межэлементные связи, а также порядок элементов и что она отражает скорее не строение, а построение содержания нормы права. Возникает вопрос: почему именно термин "построение" этимологически лучше подходит для определения структуры? Ответ на него заключается в том, что структура нормы права - это, прежде всего, идеальная, т.е. существующая в сознании людей конструкция, которая уже позже, впоследствии, находит свое развитие в реальной структуре. Строение характерно скорее для объектов материального мира (молекул, атомов и т.д.), которые изначально существуют как заданные объекты. Отсюда термин "построение" в большей степени отражает структуру продукта сознательной деятельности людей, то есть нормы права.

Между элементами нормы складываются связи разного характера - формально-юридического, функционального, смыслового. Реализация этих связей ведет к установлению межэлементного порядка, который представляет собой состояние логической последовательности элементов, при реализации которых происходит надлежащее функционирование нормы. Функциональная роль заключается в том, чтобы обеспечить системе, во-первых, внутреннюю прочность, устойчивость, высокую степень сопряженности всех ее элементов, во-вторых, логическую последовательность построения составляющих норму частей по принципу механизма воздействия на поведение субъектов. Отдельные аспекты межэлементных связей и порядка мы затронем ниже на страницах настоящей работы.

Таким образом, структуру нормы права можно определить как логическое построение нормы, основывающееся на внутреннем порядке и взаимосвязи элементов, в концентрированном виде выражающих механизм воздействия на поведение субъектов через их сознание и волю.

Как известно, в науке на настоящий момент существует множество концепций структуры нормы права. Их анализу можно посвятить отдельные монографии и диссертации. Так, известна двухэлементная концепция структуры нормы права (М.Д. Шаргородский, М.С. Строгович, В.Г. Смирнов, Н.П. Томашевский, Я.М. Брайнин, А.Ф. Черданцев и др.). Существуют и иные концепции, согласно которым в норме выделяют один (В.Л. Слесарев и др.), три (С.А. Голунский, Н.Д. Дурманов, В.М. Коган, П.Е. Недбайло, Р.А. Сабитов, А.Ф. Шебанов, Л.С. Явич и др.), четыре (А.Г. Братко, Е.Я. Мотовиловкер и др.) и более (например, Ф.Н. Фаткуллин) элементов <1>. При этом классической считается трехэлементная концепция, согласно которой любая норма включает гипотезу, диспозицию и санкцию.

--------------------------------

<1> Подробнее см.: Краснов А.В. Правовые санкции в экономической сфере: теоретический и цивилистический аспекты. Казань, 2003. 128 с.

Кроме того, в науке предлагается также концепция многообразной структуры нормы права (А.В. Поляков, Ю.А. Тихомиров, А.С. Пиголкин и некоторые другие). Несмотря на определенные различия в подходах, указанные авторы тем не менее отмечают, что единой структуры для всех норм быть не может. При этом, к примеру, отмечается, что количество элементов нормы может зависеть от функционального и ценностного значения нормы в механизме действия права <1>.

--------------------------------

<1> См.: Поляков А.В. Общая теория права: Курс лекций. СПб., 2001. С. 479.

Хотелось бы отметить следующий принципиальный момент: вряд ли целесообразно с научной точки зрения загонять структуру нормы в какое-либо прокрустово ложе одной, "самой правильной" модели, будь то двух-, трехэлементная или иная. Структура нормы права предопределяется многими факторами, и в том числе общей целью, которая ставится перед правом, а именно упорядочением общественных отношений. Имея общую цель, его система выступает не как совокупность разрозненных предписаний, правил поведения, а как системное целое, организм.

Системность права означает, что практически ни одна норма права не может быть рассмотрена вне многообразных связей с другими нормами. Существует несколько уровней структурных связей внутри системы права, при этом структурная связь элементов находится ниже чем уровень связей целостных норм между собой. Сказанное не означает, что связи между структурными уровнями отсутствуют. Так, норма права через свою диспозицию может быть связана функционально с нормой, которая регулирует то же общественное отношение, но на более высоком уровне: к примеру, диспозиции норм Гражданского кодекса РФ и Земельного кодекса РФ конкретизируют конституционные положения о праве частной собственности на землю. Указанное обстоятельство оказывает влияние и на структуру соответствующей нормы, которая должна применяться во всех связях, системно. В этом плане структура нормы права, хотя и рассматривается нами в статике, тем не менее не является чем-то косным и застывшим, к ней необходимо подходить диалектически. Известная связь трех элементов, конечно, сохраняется, но не как закрытая, а открытая для взаимодействия открытая система.

По мере того, как те или иные нормы регулируют общественные отношения, и разворачивается процесс правореализации, к регулирующему воздействию подключаются все новые нормы, при этом к элементам одних норм могут быть "подключены" элементы совершенно других норм, которые, однако, находятся в едином конгломерате с предшествующими по реализации нормами. Закон диалектической противоречивости снимает иллюзию окончательности со всякой ограниченной формы существования как в природе, так и в обществе, ориентирует на раскрытие преходящего характера таких форм <1>. Справедливо утверждение о том, что "любая норма, вырванная из контекста, вне системной связи с другими нормами той же отрасли, а нередко и других отраслей права, не способна в полном объеме реализовать свое регулирующее воздействие" <2>.

--------------------------------

<1> URL: http://slovari.yandex.ru/search.xml?text.

<2> См.: Демин А.В. Нормы налогового права. Красноярск, 2010. С. 101.

Практически все концепции структуры нормы права исходят из того, что ученые пытаются выделить некую целостную норму с законченной структурой. Конечно, целостная норма - это первичная клеточка всего права, и без ее стабильного существования может быть поставлен под удар вопрос о нормальном функционировании системы права. В то же время, полагаем, необходимо иметь в виду, что выделение целостной нормы во многих случаях является достаточно непростой задачей. Это объясняется целым рядом факторов:

- сложившейся традиционной системой регулирования отношений с вытекающими из этих традиций особенностями построения правовых норм, их структуры, а также юридико-технического закрепления;

- многоуровневой системой регулирования большинства общественных отношений с межотраслевыми координационными и субординационными связями норм, находящимися на разных уровнях правового регулирования;

- спецификой назначения тех или иных правовых средств, которые принято включать в содержание не всех норм, а только в нормы определенной отраслевой принадлежности и т.д.

В связи с этим вполне можно допустить то, что подход к выделению целостной нормы должен быть весьма гибким, учитывающим сложившиеся особенности построения правовых норм.

Выделение целостной нормы, с нашей точки зрения, применительно к каждому конкретному общественному отношению, подлежащему правовому регулированию, возможно лишь с некой долей условности. Будет получаться, что каждый раз какая-то часть общественных отношений будет урегулирована на ином уровне. Вполне возможно, что речь идет не о субординационных, а о координационных связях между нормами права. К примеру, очевидно, что нормы уголовного права, предусматривающие уголовно-правовые санкции за хищение имущества, призваны защищать нормы гражданского права, посвященные праву собственности и иным вещным правам. Безусловно то, что нормы гражданского права имеют собственные санкции, закрепленные в общей форме применительно к нарушению норм о правомочиях собственника или обладателя иных вещных прав. По поводу норм уголовного права мы придерживаемся той точки зрения, что последние устанавливают запреты, за нарушение которых и предусмотрены уголовно-правовые санкции. Однако эти запреты базируются на нормах о правомочиях собственников и обладателей иных вещных прав. Так что мы имеем дело со сложными связями координационного характера, когда нормы гражданского и уголовного права связаны, ассоциированы через свои диспозиции в определенный комплекс. С одной стороны, и те и другие нормы права можно рассматривать в качестве самостоятельных целостных норм. Однако, с другой стороны, имеет место некий конгломерат, объединение норм одного уровня по юридической силе.

Иная ситуация может возникнуть применительно к нормам права, находящимся на разных уровнях иерархического регулирования. Например, конституционные нормы регулируют отношения, которые конкретизируются в отраслевом законодательстве, или нормы, устанавливающие правосубъектность, являются общими по отношению ко многим иным отраслевым нормам права. В таком случае выделение целостной нормы права также является условностью.

Нормы права соединяются совершенно по-разному в зависимости от предмета и метода регулирования отношений, а также выполняемых функций. Такое явление, когда нормативные предписания, элементы нормы права и в целом нормы права соединяются, "сцепляются" друг с другом, можно обозначить как "нормативная ассоциативность".

Очевидно, что извечный поиск целостной нормы права с законченной структурой, как показывают научные исследования, обречен на провал - достаточно проанализировать количество концепций структуры нормы. В связи с этим возникает вопрос: насколько важно каждый раз выделять целостную норму права, если на практике данную норму (будь то норма целиком или ее часть) необходимо рассматривать во взаимодействии с другими нормами права и (или) их элементами? Под воздействием многочисленных связанных между собой предписаний, включаемых в элементы нормы, а также регулируемых правом общественных отношений не устоит по существу ни одна концепция. Именно поэтому мы выступаем сторонниками идеи так называемых нормативных ассоциаций.

Что такое нормативная ассоциация? Полагаем, нормативная ассоциация представляет собой определенный конгломерат, сочетание элементов нормы права и (или) их составляющих (предписаний, выраженных в виде правовых средств), которые регулируют данное, взятое в качестве завершенного, общественное отношение, либо несколько взаимосвязанных общественных отношений. То есть по сути нормативная ассоциация рождается из связанных между собой элементов правовой материи, которые направлены на регулирование одного или нескольких тесно взаимосвязанных отношений.

Идея нормативных ассоциаций высказана различными учеными. В частности, С.С. Алексеев пишет, что нормативные юридические положения, "сцепляясь" между собой, объединяются в ассоциации, образования разного уровня. Характер таких образований, их соотношение и иерархия обусловлены логической природой и уровнем нормативных обобщений <1>. О нормативных ассоциациях пишет и М.А. Тулиглович. При этом в большей степени он делает это в модифицированной концепции норм-предписаний и логических норм (изначальна она разработана в трудах С.С. Алексеева, как отмечалось ранее). Автор справедливо указывает, что "...использование в одной статье нескольких нормативных предписаний требует учета особенностей структурных связей между элементами предписания и внимательности при объединении предписаний в нормативные ассоциации" <2>.

--------------------------------

<1> См.: Алексеев С.С. Теория права. М.: Бек, 1993. С. 103.

<2> Тулиглович М.А. Указ. соч. С. 20.

Идея нормативных ассоциаций связана с полиструктурностью права. Данную целостную норму из двух или трех элементов нельзя вырывать из общего контекста взаимосвязей между нормами права. Очевидно, что структуру нормы права нужно рассматривать не только в горизонтальном плане от гипотезы к диспозиции и санкции, но и вертикально, на других уровнях, когда элементы данной нормы "сцепляются" с элементами других норм. Процесс применения нормы, собственно, всегда учитывает этот момент: правоприменитель находит связи между элементами, применяя, как правило, несколько статей одного или даже нескольких нормативных правовых актов, в которых элементы одной нормы или связанных между собой норм излагаются.

Нормативно-ассоциативный подход выступает как системный подход к исследованию атомарных предписаний, которые составляют правовую структуру и взаимодействуют совершенно различным образом в зависимости от того, какое конкретное отношение в данном случае опосредствуется правом. Тем самым мы используем достижения системного подхода к правовой структуре, которая является сложным и многоуровневым явлением. Степень организованности системы, как отмечается в научной литературе, определяется в зависимости от разнообразия функциональных связей, количества и качества элементов, от устойчивости структуры <1>. Следует отметить такие свойства системы, как иерархичность, многоуровневость и структурность <2>. Они являются не только свойствами строения, морфологии системы, но и свойствами ее поведения: отдельные уровни обусловливают определенные аспекты ее поведения, а целостное функционирование оказывается результатом взаимодействия всех ее сторон и уровней <3>.

--------------------------------

<1> См.: Веденеев В.А. О применении системного подхода в исследовании права (введение в методологию проблемы) // Проблемы государства и права: Тр. науч. сотр. и аспирантов. М., 1974. Вып. 9. С. 54.

<2> См.: Фокин Т.Б. Социально-юридическая природа нормы права: Дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2005. С. 79.

<3> См.: Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 610.

Нормативную ассоциацию не следует путать с нормативно-логическими конструкциями, выступающими как устойчивое сочетание так называемых регулятивных и охранительных норм; несмотря на различную структуру и отраслевую природу включаемых в конструкцию норм, логическая конструкция содержит все три элемента структуры <1>.

--------------------------------

<1> См.: Демин А.В. Указ. соч. С. 114, 125; Он же. Общая теория налогово-правовых норм. М.: РИОР; ИНФРА-М, 2012. С. 98 - 116.

Что касается такого рода конструкции, то она очень напоминает известную логическую норму С.С. Алексеева, состоящую из норм-предписаний, о которой говорилось ранее. Кроме того, нас смущает, что термин "юридическая конструкция" может быть рассмотрен как средство правотворческой техники - нормативная модель отношения <1>. При такой трактовке в качестве юридической конструкции могут быть рассмотрены такие явления, как, например, гражданско-правовой договор, что говорит о возможности использования анализируемого термина не только в структурном, но и в сугубо функциональном смысле. Кроме того, нормативная ассоциация, по нашему мнению, не есть сочетание усеченных норм права, а соединение неких структурных субстанций, компонентов правовой структуры, в качестве которых могут выступать потенциальные элементы нормы права, содержащие взаимосвязанные первичные правовые средства. В свою очередь, уже сама по себе нормативная ассоциация представляет некий прообраз целостной нормы права, взятой применительно к конкретному участку правовой действительности, а именно регулируемому общественному отношению, взятому в качестве отдельной единицы. Такая целостная норма права может "смещаться" по горизонтали (когда речь идет о санкции за неисполнение санкции) и по вертикали (когда речь идет о связи с нормативными структурными компонентами другого уровня). Под смещением мы имеем в виду лишь структурно-функциональный, а также логический моменты. Норма права как таковая содержательно не изменяется, однако значение элемента нормы, а также возможный адресат применительно к регулированию данного общественного отношения изменяется.

--------------------------------

<1> См.: Кругликов Л.Л., Спиридонова О.Е. Юридические конструкции и символы в уголовном праве. СПб., 2005. С. 65; Кашанина Т.В. Юридическая техника: Учебник. М., 2007. С. 178.

Нормативные ассоциации могут образовываться разными путями. К примеру, в качестве таковой можно рассмотреть сочетание нормативных предписаний общего и специального характера. Кроме того, многие нормативные ассоциации рождаются и путем "сцепления" элементов, нормативных предписаний посредством санкции нормы права. Более того, именно такие нормативные ассоциации носят весьма разветвленный характер.

Нормативная цепочка часто образуется, когда нормативные правовые предписания связаны последовательно. Примером могут служить предписания уголовно-правового характера, начиная от правил Общей части УК РФ, к нормам Особенной его части. При этом наказание, предусмотренное УК РФ, для лица, совершившего преступление, выступает как санкция, правоприменителя - как диспозиция или часть диспозиции.

В сфере гражданско-правового регулирования ситуация, хотя и не полностью идентична, тем не менее позволяет утверждать, что, к примеру, предписание об убытках (ст. 15 ГК РФ) выступает как санкция для должника, тогда как для правоприменителя правила расчета убытков могут рассматриваться как диспозиция.

Далее нормативная ассоциация продолжается в процессуальных нормах, точнее говоря - их предписаниях. Ведь очевидно, что реализация санкций уголовно-правовых норм невозможна без правоприменительной деятельности и норм процессуального характера. Именно такое последовательное расположение, взаимосвязь элементов и могут быть рассмотрены в качестве нормативной ассоциации.

Сказанное связано, в первую очередь, с проблематикой координации между нормами материального и процессуального права. Нормы уголовного и гражданского права, хотя они и первичны по отношению к процессуальным нормам, тем не менее не могут быть реализованы без соответствующих уголовно- и гражданско-процессуальных предписаний. Нормы процессуальной направленности оживляют санкции материальных норм, превращают их свойства - принудительность, формальную определенность и пр. - в реальную силу.

Та часть нормы, которая выступает как санкция для данного органа (к примеру, возможность отмены решения при существенном нарушении судом норм материального или процессуального права), будет диспозицией для вышестоящего органа, проверяющего законность и обоснованность решения нижестоящего. В итоге образуется своего рода цепочка, в которой диспозиция одной нормы становится санкцией в рамках другой нормы и так далее.

Данная ситуация отражает глубинные свойства права, в частности, его нормативность и системность, которые предполагают разнопорядковые и разноуровневые связи между нормами права. В связи с этим следует согласиться с позицией о том, что "...современное позитивное право не может и не должно исчерпываться какой-то одной достаточно примитивной линейной структурой, построенной в соответствии с родовой или видовой спецификой общественных отношений. Современное позитивное право в ответ на усложнение многих сфер социально-экономической жизни само должно структурироваться как сложное и многомерное явление - не только в одной или в двух плоскостях, например, по вертикали или горизонтали, но и в других, образно говоря, пространственных измерениях... Во внешней форме выражения и внутренней структуре позитивного права не существует какой-либо непререкаемой объективной обусловленности, выявление которой составляет единственный смысл существования юридической науки" <1>.

--------------------------------

<1> Маврин С.П. О роли метода правового регулирования в структурировании и развитии позитивного права // Изв. вузов. Правоведение. 2003. N 1. С. 205 - 216.

Нельзя исчерпывающе объяснить суть нормативной ассоциативности без обращения к вопросу о роли правовых средств в структуре нормы права.

Оговоримся, что элемент не равнозначен правилу-предписанию, через которое мы определяли норму права. В одном элементе нормы может содержаться несколько правил-предписаний (к примеру, управомочивающих и обязывающих), которые формулируются с использованием соответствующих правовых средств (в нашем примере - через субъективное право и юридическую обязанность). Каждое из правил-предписаний может находиться в связях с правилами-предписаниями как данной нормы, так и других норм права. Соответствующие правила-предписания закрепляются текстуально посредством правовых средств.

Таким образом, элемент нормы права может быть определен как ее неотъемлемая часть, содержащая первичные правовые средства, способствующие достижению целей, поставленных перед нормой права.

Каждый из элементов нормы выстраивается из определенных правовых средств. Так, диспозиция при этом составляется из субъективных прав, обязанностей, запретов и некоторых других средств, тогда как санкция наполняется правом требовать применения соответствующих негативно-правовых мер к правонарушителю или правом требовать предоставления поощрения (при поощрительной санкции) <1>, а также обязанность претерпеть меры юридической ответственности или обязанностью предоставить соответствующие меры поощрительного характера. Первичные правовые средства - субъективные права, обязанности, юридические факты - есть некий строительный материал для нормы права <2>.

--------------------------------

<1> Подробнее об этом феномене см.: гл. 3 настоящей работы.

<2> См.: Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. М.: Юристъ, 2005. С. 13.

Думается, следует уделить особое внимание вопросу о правовых средствах, закрепляемых в санкциях норм права. Как было показано выше, именно санкция как структурный элемент нормы права играет особую роль в построении нормативных ассоциаций. Информационное значение и адресаты санкций варьируются в зависимости от того, какое отношение в данный момент подвергается упорядочению. Кроме того, санкция как элемент нормы права весьма специфична в юридическом смысле (представляет собой указание на неблагоприятные последствия, что отличает ее от диспозиции, содержащей непосредственно предписание, правило поведения), а также в онтологическом (именно она в первую очередь олицетворяет собой принудительную силу государства, тогда как нельзя однозначно признать то же свойство за диспозицией нормы). По существу, санкция зачастую является тем элементом, посредством которого данная норма права сочетается с другими, образуя ассоциацию.

Указанное обстоятельство, а также выделенные нами вопросы предопределили рассмотрение проблем, связанных с ролью санкции нормы права в нормативных ассоциациях, в рамках отдельной главы настоящего исследования.