§ 2. Соглашения о подсудности

Помимо соглашений о подведомственности гражданское процессуальное законодательство также традиционно допускает возможность заключения сторонами уже возникшего или возможного в будущем спора соглашений о подсудности. В главе III мы уже останавливались на некоторых спорных вопросах, связанных с институтом договорной подсудности, так же как и на спорных вопросах подведомственности. И, в частности, затрагивали проблему его отраслевой принадлежности, в результате чего пришли к выводу о том, что наличие в нем материально-правовой составляющей никоим образом не умаляет его роли как юридического факта, имеющего процессуальное значение.

В рамках же данной части исследования, посвященной анализу проблем практического применения процессуальных соглашений сторон, полагаем целесообразным подробно остановиться на том, в какой форме и на каком этапе достижение данных соглашений может иметь правовое значение, а также на том, каковы пределы свободного усмотрения сторон по вопросу, связанному с определением суда, компетентного рассматривать их дело.

Ответы на эти вопросы довольно очевидны, так как прямо прописаны в тексте процессуального законодательства либо явно следуют из его смысла. Согласно ст. 32 ГПК РФ и ст. 37 АПК РФ стороны могут по соглашению между собой изменить территориальную подсудность до принятия судом заявления к своему производству. И, учитывая, что до этого момента суд имеет в своем распоряжении только письменные документы, очевидно, что соглашение о подсудности может быть заключено только в письменной форме.

И все же на сегодняшний день обозначенные вопросы являются крайне актуальными в контексте обсуждения целесообразности включения в единый ГПК РФ положений "доктрины эстоппель, ограничивающей возражения против неподведомственности или неподсудности дела со стороны ответчика моментом первого заявления по существу дела во избежание злоупотреблений процессуальными правами" <348>. Иными словами, закрепления в законе презумпции согласия ответчика на рассмотрение и разрешение дела в том суде, в который обратился истец, что позволяет рассматривать данную конструкцию как достижение соглашения по процессуальному вопросу, а точнее - соглашения о подсудности.

--------------------------------

<348> Концепция единого Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (одобрена решением Комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству ГД ФС РФ от 08.12.2014 N 124(1)) // СПС "КонсультантПлюс".

Указанное предложение не встретило единодушной поддержки. Основные аргументы его противников заключаются в том, что доктрина эстоппель неприемлема для дел с участием граждан и противоречит конституционному принципу "никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом" (ст. 47 Конституции РФ). Нельзя не учитывать, что при отсутствии адвоката или иного профессионального представителя граждане далеко не всегда могут самостоятельно применить критерии подведомственности и подсудности. После принятия дела к производству конкретного суда они вправе полагать, что это процессуальное решение является законным и обоснованным. Перекладывать на участников конфликта неблагоприятные последствия ошибочного решения судьи было бы несправедливым <349>.

--------------------------------

<349> Габов А.В., Ганичева Е.С., Глазкова М.Е., Жуйков В.М., Ковтков Д.И., Лесницкая Л.Ф., Марышева Н.И., Шелютто М.Л. Концепция единого Гражданского процессуального кодекса: предложения Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ // Журнал российского права. 2015. N 5. С. 5 - 25.

Приведенные аргументы действительно очень серьезны. Однако представляется, что их все же недостаточного для того, чтобы полностью отказаться от идеи ограничения возможности реализации данного права тем или иным этапом рассмотрения и разрешения гражданского дела.

Положение ч. 1 ст. 47 Конституции РФ оказало значительное влияние на российскую правоприменительную практику 90-х годов прошедшего столетия и на содержание действующего процессуального законодательства России, которое содержит достаточный набор гарантий того, что произвольная передача дел некомпетентным судам по инициативе должностных лиц стала невозможной и заинтересованное лицо не может быть намеренно лишено этого права. При этом, подчеркнем, невозможна именно сознательная и намеренная передача.

Сегодня об этом действительно не может быть речи. А разработчиками Концепции предложено ограничить стадией подготовки гражданского дела к судебному разбирательству возможность ответчика возражать против рассмотрения и разрешения дела судом, принявшим его к своему производству по ошибке.

И следует заметить, что идея об ограничении возражений ответчика относительно ошибки в определении подсудности определенным этапом рассмотрения и разрешения дела не нова для российской науки и правоприменительной практики. Расхождения во мнениях по данному вопросу наглядно демонстрируют позиции высших судебных инстанций:

1) Конституционным Судом РФ была сформулирована позиция, которая предполагает обязанность судов апелляционной, кассационной и надзорной инстанций отменить решение суда первой инстанции в случае рассмотрения им дела с нарушением правил подсудности и направить данное дело в тот суд, к подсудности которого оно отнесено законом <350>;

--------------------------------

<350> См.: Определение Конституционного Суда РФ от 15 января 2009 г. N 144-О-П "По жалобе Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации на нарушение конституционных прав гражданки Халимбековой Шамалы Шарабутдиновны положениями части 4 статьи 39, статей 270, 288 и 304 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации" // Вестник Конституционного Суда РФ. 2009. N 4.

2) Верховный Суд РФ разъясняет, что нарушение судом первой инстанции правил подсудности не является безусловным основанием для отмены судебных постановлений уже судом апелляционной инстанции. И дело может быть (выделено мной. - О.Ш.) передано на рассмотрение по подсудности в суд первой инстанции, если на нарушение правил подсудности указано в апелляционных жалобе или представлении и суд апелляционной инстанции установит, что лицо, подавшее жалобу (представление), заявляло в суде первой инстанции ходатайство о неподсудности дела этому суду либо что у них отсутствовала возможность заявить в суде первой инстанции такое ходатайство. А также если вследствие нарушения правил родовой подсудности при рассмотрении дел, связанных с государственной тайной, или правил исключительной подсудности по искам о правах на недвижимое имущество отсутствовала возможность собрать, исследовать и оценить в качестве относимых и допустимых доказательств сведения, соответственно составляющие государственную тайну или находящиеся по месту расположения недвижимого имущества, что могло привести к вынесению неправильного по существу решения суда <351>;

--------------------------------

<351> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19 июня 2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" // Бюлл. ВС РФ. 2012. N 9.

3) Высший Арбитражный Суд РФ ранее высказывал аналогичное мнение, однако без указания на особенности последствий нарушения правил родовой и исключительной территориальной подсудности <352>.

--------------------------------

<352> См.: Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 24 марта 2011 г. N 30 "О внесении изменений в Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28 мая 2009 года N 36 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции" // Вестник ВАС РФ. 2011. N 5.

Мнения, высказываемые по данному вопросу на страницах литературы, также сводятся к трем указанным позициям. Например, сторонником безусловной отмены судебных постановлений, вынесенных по результатам рассмотрения и разрешения гражданских дел с нарушением правил подсудности, является Г.А. Жилин <353>. Л.А. Грось полагает, что по данному основанию целесообразно отменять только не вступившие в законную силу судебные акты <354>. По мнению Г.Л. Осокиной и М.А. Рожковой, отмена решения суда возможна: при нарушении правил родовой подсудности и исключительной территориальной - в безусловном порядке; при нарушении иных правил территориальной подсудности, если это нарушение привело или могло привести к неправильному разрешению дела <355>. Л.А. Терехова утверждает, что роль родовой подсудности сегодня чрезмерно преувеличена <356>. А Н.Г. Елисеев пишет о том, что несоблюдение правил исключительной подсудности само по себе не является достаточным основанием для отмены судебного решения и интерпретация этих правил не должна выходить за пределы тех целей (выделено мной. - О.Ш.), которыми оправдывается их существование <357>.

--------------------------------

<353> См.: Жилин Г.А. Правосудие по гражданским делам: актуальные вопросы: Монография. М.: Проспект, 2010. С. 452 - 457.

<354> См.: Грось Л.А. О значении правильного определения подсудности гражданского дела // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. N 3. С. 8.

<355> См.: Осокина Г.Л. Гражданский процесс. Общая часть. 2-е изд. М.: Норма, 2008. С. 487 - 489; Рожкова М.А., Елисеев Н.Г., Скворцов О.Ю. Договорное право: соглашения о подсудности, международной подсудности, примирительной процедуре, арбитражное (третейское) и мировое соглашения / Под ред. М.А. Рожковой. М.: Статут, 2008. С. 35.

<356> См.: Терехова Л.А. Фетишизация правил подсудности в гражданском судопроизводстве // Арбитражный и гражданский процесс. 2009. N 6. С. 10 - 12.

<357> Елисеев Н.Г. Подсудность дел, связанных с недвижимостью // Объекты гражданского оборота: Сборник статей / Отв. ред. М.А. Рожкова. М.: Статут, 2007. С. 530, 485.

При этом цели, преследуемые при установлении правил подсудности (любой, а не только исключительной территориальной), довольно разнообразны. Условно их можно разделить на те, которые призваны защищать частный интерес участников гражданского судопроизводства и интерес государственный. К первым относятся обеспечение доступности судов и средств судебной защиты; ограничение произвола истцов привлекать ответчиков в каком угодно суде, возлагая на них дополнительные обременения по защите от требований, которые могут оказаться необоснованными; создание для тяжущихся оптимальных условий для квалифицированного, экономичного и быстрого производства <358>. Ко вторым - равномерное распределение рабочей нагрузки финансируемых государством судебных органов; специализация судов и судей; применительно к делам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений, - обеспечение реальной независимости судей при рассмотрении дел об оспаривании актов органов иных ветвей власти; дифференциация способов пересмотра судебных актов и т.п. Однако, повторимся, данное разграничение условно, и в каждой из поименованных (как и непоименованных) целей прослеживается и частный интерес, и публичный, что в принципе характерно для современного процессуального законодательства <359>.

--------------------------------

<358> См.: Там же. С. 484.

<359> См.: Гражданский процесс в межкультурном диалоге: евразийский контекст: Всемирная конференция Международной ассоциации процессуального права (18 - 21 сентября 2012 г., Москва, Россия): Сборник докл. / Под ред. Д.Я. Малешина. М.: Статут, 2012. С. 140 - 278.

И все же рассмотрение вопроса о последствиях несоблюдения правил подсудности современными российскими судами представляется целесообразным через призму целей, ради достижения которых эти правила установлены в законе, а также интересов, которые эти правила призваны защищать на различных этапах гражданского судопроизводства.

1. В большинстве случаев ошибки с определением подсудности обнаруживаются судами на стадии предъявления заявления в суд, а их устранение происходит посредством вынесения определения о возвращении заявления, в котором суды общей юрисдикции разъясняют, в какой суд следует обратиться заявителю (ст. 135 ГПК РФ, ст. 129 АПК РФ). И достижение целей, преследуемых при установлении правил подсудности, а также защита частных и публичных интересов в этой сфере на данной стадии происходят наиболее эффективным и экономичным образом.

2. Если несоблюдение правил подсудности обнаруживается судом первой инстанции после возбуждения гражданского дела, он обязан передать его по подсудности (п. 3 ч. 2 ст. 33 ГПК РФ, п. 3 ч. 2 ст. 39 АПК РФ). Применительно к данной ситуации также можно утверждать, что передача дела осуществляется как в государственных (публичных), так и в частных интересах. При этом существенное значение на этом этапе уже начинает придаваться инициативе лиц, участвующих в деле, которые вправе заявлять соответствующие ходатайства в целях реализации своего права, гарантированного ч. 1 ст. 47 Конституции РФ.

Кроме того, на этом этапе по смыслу действующего российского законодательства начинает прослеживаться приоритет частного интереса в вопросе о необходимости точного соблюдения правил подсудности. Согласно ч. 4 ст. 23 ГПК РФ, ч. 3 и ч. 4 ст. 33 ГПК РФ, а также ч. 3 и ч. 4 ст. 39 АПК РФ дело, направленное из одного суда в другой, должно быть принято к рассмотрению судом, в который оно направлено (и, заметим, закон здесь не предусматривает специальных правил в отношении родовой или исключительной территориальной подсудности). Споры о подсудности между судами в Российской Федерации ни при каких условиях не допускаются. В то же время определение о передаче дела в другой суд может быть обжаловано лицами, участвующими в деле.

В совокупности с положениями о возможности изменения подсудности по соглашению сторон данные нормы позволяют сделать довольно уверенный вывод о том, что рассмотрение дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, является именно правом заинтересованных в этом лиц, реализация которого зависит от их своевременно проявленной инициативы. И со стороны государства не всегда целесообразно принимать активные действия для его осуществления "во что бы то ни стало".

3. Суды апелляционной инстанции повторно рассматривают гражданские дела при наличии уже имеющегося в деле итогового судебного акта. При этом вынесению этого акта предшествовали: значительные временные и материальные затраты сторон и суда; работа (нередко сложная и высокооплачиваемая) представителей, экспертов, специалистов, переводчиков; в суд являлись свидетели; возможно, в деле участвовали прокурор, органы государственной власти, местного самоуправления, чья деятельность оплачивается за счет бюджетных средств, и др.

Достижению каких же целей и защите чьих прав и интересов будет способствовать отмена законного и обоснованного судебного акта, единственным нарушением при вынесении которого была ошибка в определении правил подсудности? Ответ очевиден - это право одного из лиц, участвующих в деле, на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которого оно отнесено законом. В то же время очевидно и то, что отмена решения при таких обстоятельствах будет противоречить интересам всех остальных участников процесса, а также государства, которые будут вынуждены тратить время и средства на повторное рассмотрение дела, которое с высокой степенью вероятности завершится с тем же результатом. И есть веские основания полагать, что отмена решения нарушит другое, не менее значимое положение ч. 3 ст. 17 Конституции РФ, согласно которому "осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц".

Данная ситуация представляется тем более нелогичной, что эффективность судебной защиты других конституционных прав: права на жилище, права собственности, права наследования, права на землю, на труд, на социальное обеспечение, на образование (ст. ст. 25, 35, 36, 37, 39, 40 Конституции РФ) и других прав, защищаемых по правилам гражданского судопроизводства, - зависит от того, насколько их обладатели были активны в суде первой инстанции. Положения ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ и ч. 2 ст. 268 АПК РФ не позволяют представлять в суд апелляционной инстанции новые доказательства, если лицо, участвующее в деле, не обосновало невозможность их представления в суд первой инстанции по причинам, не зависящим от него.

Поэтому сегодня идея об ограничении возможности заинтересованных лиц ссылаться на нарушения правил подсудности теми или иными этапами гражданского судопроизводства является абсолютно закономерной. При этом не обязательно речь должна идти именно о стадии подготовки дела к судебному разбирательству. В зависимости от усмотрения законодателя это может быть и стадия судебного разбирательства, и какой-либо более отдаленный этап.

Во многих государствах (например, во Франции, Германии, Австрии, Великобритании) в случае отсутствия возражений ответчика относительно подсудности дела суду, принявшему его к своему производству, этот суд в силу специально регламентирующих данную ситуацию законодательных положений становится компетентным к его рассмотрению. Такое же по смыслу правило содержалось в ч. 1 ст. 571 российского Устава гражданского судопроизводства 1864 года. И с учетом приведенной выше позиции Верховного Суда РФ, которой, без сомнения, будут придерживаться суды нижестоящих инстанций, указание на данные последствия целесообразным представляется включить в процессуальное законодательство Российской Федерации. Например, дополнить ст. 32 ГПК РФ и ст. 37 АПК РФ (или посвященную договорной подсудности статью единого ГПК РФ) положениями о том, что "дело, принятое судом к своему производству с нарушением правил подсудности, становится ему подсудным, если ответчик или иное лицо, участвующее в деле, не заявят возражения относительно подсудности дела данному суду до принятия окончательного судебного акта судом первой инстанции" (вариант 1) или "...до окончания подготовки гражданского дела к судебному разбирательству" (вариант 2).

Предложение о размещении этого положения в названных статьях, озаглавленных "Договорная подсудность", обусловлено тем, что неоспаривание ответчиком компетенции суда, принявшего дело к своему производству, в некоторых источниках рассматривается как разновидность договорной подсудности <360>, хотя с такой трактовкой его пассивного поведения соглашаются не все исследователи - даже те, которые разделяют мнение о том, что оно (неоспаривание) подсудность действительно изменяет <361>. Однако появление нормы о последствиях ошибочного определения подсудности именно в ст. 32 ГПК РФ и в ст. 39 АПК РФ способно подчеркнуть субъективное отношение к данному нарушению заинтересованных лиц, чье право на рассмотрение дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, и защищает ч. 1 ст. 47 Конституции РФ.

--------------------------------

<360> См., например: Нефедьев Е.А. Учебник русского гражданского судопроизводства. Краснодар: Совет. Кубань, 2005. С. 132; Гражданское процессуальное уложение Германии / Под ред. В. Бергмана. М.: Волтерс Клувер, 2006. С. 13.

<361> См., например: Васьковский Е.В. Учебник русского гражданского процесса. Изд. 2-е. М.: Издание Бр. Башмаковых, 1917. С. 146; Рожкова М.А., Елисеев Н.Г., Скворцов О.Ю. Договорное право... С. 36.

Практическая реализация предложения о закреплении презумпции согласия ответчика с тем, что суд, принявший дело к своему производству, компетентен его рассматривать, не ограничивается лишь необходимостью определения того, до какого момента ответчик вправе опровергнуть эту презумпцию, заявив соответствующие возражения.

Сложное устройство судебной системы, состоящей из трех относительно самостоятельных подсистем (судов общей юрисдикции, арбитражных судов и военных судов), которые были образованы по различному территориальному признаку и наделены полномочиями по рассмотрению и разрешению гражданских дел на основании различных критериев, является основанием для того, чтобы задаться еще одним вопросом. Ошибочное определение какой именно разновидности подсудности не следует рассматривать в качестве основания для последующей отмены судебного акта при отсутствии своевременно заявленных возражений ответчика?

Можно ли распространить предложенное правило на случаи, например, смешения подсудности гражданских дел военным судам и судам общей юрисдикции, нарушения правил родовой подсудности гражданских дел судам различных уровней, правил исключительной территориальной подсудности и др.? Одной из составляющих этого вопроса является и проблема допустимости реализации зафиксированного в Концепции единого ГПК РФ предложения о распространении правила эстоппель на случаи ошибочного разграничения подведомственности между судами общей юрисдикции и арбитражными судами (термин "подведомственность" употреблен в данном контексте с определенной долей условности и с учетом традиции его использования, на что прямо указывают сами авторы Концепции).

Полагаем, что на данный вопрос невозможно дать единственно правильный и универсальный ответ, так как различные виды и правила подсудности разрабатывались с учетом разных практических реалий, потребностей и для достижения разных целей. Поэтому, не исключая принципиальной возможности отступления от любого из известных правил подсудности, полагаем, что данный вопрос следует все же решать индивидуально в отношении каждого правила разграничения компетенции между различными судами.

Например, современное состояние действующего процессуального законодательства вызывает сомнения относительно допустимости вольного обращения с правилами разграничения подсудности между районными и областными судами (верховными судами республик, краевыми судами, судами городов федерального значения, судом автономной области и судами автономных округов). Эти правила были установлены с учетом социальной значимости некоторых гражданских дел, например о признании забастовки незаконной (ст. 413 ТК РФ); в связи с необходимостью защиты государственных интересов в случаях, когда гражданское дело связано с государственной тайной (п. 1 ч. 1 ст. 26 ГПК РФ), и т.п. Поэтому и изменение данного вида подсудности только по причине того, что стороны спора согласны или просто не возражают против рассмотрения дела нижестоящим судом, вряд ли допустимо. Это и вряд ли возможно практически, так как вероятность того, что ошибку относительно подсудности этих дел допустят одновременно и обе стороны, и суд, ничтожно мала с учетом того, что правила данного вида подсудности определены в законе предельно четко.

Иное дело - разграничение родовой подсудности между мировыми судьями и районными судами. Несмотря на, казалось бы, довольно ясные формулировки ст. 23 ГПК РФ, определяющей подсудность гражданских дел мировым судьям, на практике с момента учреждения данного судебного органа постоянно возникают сомнения относительно того, куда следует обращаться с теми или иными требованиями, в связи с чем Верховный Суд РФ, а также верховные суды республик, краевые, областные суды, суды городов федерального значения, суд автономной области и суды автономных округов вынуждены систематически издавать разъяснения по вопросам разграничения подсудности между мировыми судьями и районными судами, которые нередко не совпадают по своему содержанию в различных регионах РФ.

Критерии, на основе которых ряд гражданских дел был отнесен к подсудности мировых судей на момент учреждения данного института: небольшая значимость дел, предрасположенность спорящих сторон к примирению, небольшой размер требований, отсутствие повышенной социальной значимости, - как показала практика и замечено в теории, оказались не вполне последовательно отражены в законе <362>. И в результате подсудные мировым судьям дела оказались не такими уж малоценными, незначительными и несложными.

--------------------------------

<362> См., например: Арабова Т.Ф. Мировая юстиция: особенности функционирования. М.: Городец, 2012. С. 62 - 93.

Кроме того, правила разграничения подсудности между мировыми судьями и районными судами периодически изменяются федеральным законом, что приводит к возникновению новых сомнений в отношении подсудности им тех или иных категорий дел. В контексте рассмотрения настоящего вопроса немаловажно и то, что к кандидатам на должность мирового судьи предъявляются те же самые квалификационные требования, что и к кандидатам на должность судьи районного суда.

Указанные обстоятельства дают основания полагать, что обращение истца с заявлением и последующее за ним молчаливое согласие ответчика на рассмотрение дела, подсудного мировому судье, районным судом и наоборот следует рассматривать в качестве действительного соглашения о подсудности. Речь в данном случае идет, конечно же, о неопределенных случаях, в которых и судья ошибочно принимает заявление к своему производству, так как наличие рассматриваемого "косвенного" соглашения сторон не предполагает возникновения у судьи обязанности поступать в соответствии с условиями данного соглашения.

В продолжение утверждения о том, что в спорных и неопределенных ситуациях мировые судьи могли бы рассматривать гражданские дела, подсудные районным судам, и наоборот при условии согласия сторон с компетенцией суда, принявшего дело к своему производству, отметим еще одну особенность дел, отнесенных к подсудности мировых судей. Принятое к производству мирового судьи гражданское дело в ходе его рассмотрения может изменить свою родовую подсудность и перейти в компетенцию районного суда.

Как следует поступать в такой ситуации, указано в ч. 3 ст. 23 ГПК РФ: "При объединении нескольких связанных между собой требований, изменении предмета иска или предъявлении встречного иска, если новые требования становятся подсудными районному суду, а другие остаются подсудными мировому судье, все требования подлежат рассмотрению в районном суде. В этом случае, если подсудность дела изменилась в ходе его рассмотрения у мирового судьи, мировой судья выносит определение о передаче дела в районный суд и передает дело на рассмотрение в районный суд".

Однако, несмотря на, казалось бы, довольно ясную формулировку процитированной нормы, с началом работы мировых судей на практике возник вопрос: следует ли передавать дело по имущественному спору в районный суд в случае, если цена иска по единственному имущественному требованию превысила максимальный размер, составляющий на сегодняшний день 50 тысяч рублей?

Разъяснений Верховного Суда по этому вопросу в настоящее время нет, и поэтому судебная практика в подобных ситуациях не отличается единообразием: некоторые мировые судьи передают дела в районный суд, другие продолжают их рассмотрение и разрешение самостоятельно.

Различные мнения по этому вопросу высказываются и в теории: некоторые авторы выступают за необходимость передачи дела в районный суд, полагая, что изменение цены иска - это частный случай изменения его предмета <363>; другие пишут о нецелесообразности такой передачи, указывая, что в данном случае следует различать понятия "предмет иска" и "объект иска" <364>.

--------------------------------

<363> См., например: Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Т.Т. Алиев, С.Ф. Афанасьев, А.Н. Балашов и др.; под ред. М.А. Викут. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юрайт, 2014. Серия "Профессиональные комментарии". 627 с. (автор комментария к ст. 23 - Л.А. Грось); Демидов В.В., Жуйков В.М. Указ. соч. С. 126 - 127.

<364> См., например: Валеев Д.Х., Баранов С.Ю. Комментарий к положениям ГПК РФ о подсудности судам гражданско-правовых споров // Вестник гражданского процесса. 2014. N 4. С. 82 - 111; Устюжанинов В., Сапожников С. Компетенция мирового судьи по рассмотрению гражданских дел // Российская юстиция. 2000. N 12. С. 11 - 12.

При этом, если вступившие в законную силу решения мировых судей, вынесенные по имущественным спорам, цена иска по которым превысила в ходе рассмотрения установленный законом верхний предел, становятся объектами пересмотра в суде кассационной инстанции, они, как правило, отменяются по причине того, что вынесены с нарушением правил подсудности <365>.

--------------------------------

<365> См., например: Постановление Президиума Хабаровского краевого суда от 20.05.2013 N 44г-49/2013; Определение Санкт-Петербургского городского суда от 14.06.2012 N 33-7796/2012; Апелляционное определение Курского областного суда от 04.05.2012 по делу N 33-936-2012; Постановление Президиума Алтайского краевого суда от 19.04.2011 по делу N 44г-20/2011; Обзор практики рассмотрения гражданских дел мировыми судьями Красноярского края и апелляционной практики районных судов Красноярского края от 05.05.2008; Бюллетень судебной практики Омского областного суда N 3(33), 2007; Справка Пермского краевого суда от 20.04.2007; Обзор кассационной практики Верховного суда Республики Коми по гражданским делам за январь 2007 г. // СПС "КонсультантПлюс".

Тем не менее со своей стороны полагаем возможным высказаться в поддержку противоположного варианта решения данного вопроса, который не предполагает безусловную необходимость передачи дела в районный суд в случае увеличения цены иска до размера, превышающего установленный законом предел. Это связано с тем, что в подобной ситуации передача гражданского дела по подсудности в районный суд крайне неэкономична. Одно и то же дело вынуждены будут рассматривать по первой инстанции два суда: дважды нужно будет проводить подготовку дела к судебному разбирательству, дважды исследовать доказательства, в том числе дважды допрашивать свидетелей и экспертов, дважды оплачивать одну и ту же работу представителей и т.п. Это с неизбежностью повлечет существенное увеличение сроков его рассмотрения и затрат на осуществление правосудия по данному делу: как со стороны лиц, участвующих в деле, так и со стороны государства. И это при том, что увеличение цены иска может быть незначительным и никоим образом не менять существа спора в отличие от изменения подсудности, например в связи с предъявлением встречного иска. Вряд ли такая ситуация соответствует назначению института мировых судей - воплотить в жизнь отвечающую нуждам и чаяниям человечества мечту о суде скором, правом и равном для всех <366>.

--------------------------------

<366> Дорошков В.В. Проблемы мировой юстиции и пути их решения на современном этапе реформирования отечественной судебной системы // Мировой судья. 2013. N 1. С. 3.

Возникает логичный вопрос: кому и зачем это нужно? Вряд ли здесь сильно выражен публичный интерес, который призваны защитить правила подсудности, устанавливаемые в целях равномерного распределения рабочей нагрузки финансируемых государством судебных органов, специализации судов и судей, дифференциации способов пересмотра судебных актов и т.п. В данной ситуации скорее логично говорить о защите частного интереса участников гражданского судопроизводства, каждому из которых гарантируется право "на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом".

Соответственно, для того, чтобы исключить на практике неоправданное увеличение судебных расходов из-за повторного рассмотрения одного и того же дела или, наоборот, ситуации, когда истец будет вынужден отказываться от реализации своего права увеличить размер исковых требований с единственной целью получить решение суда в более короткий срок и с меньшими расходами, но в то же время не допускать нарушения конституционного права на рассмотрение дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, возможность принятия решения по рассматриваемому вопросу о подсудности представляется целесообразным предоставить лицам, участвующим в деле.

Правы и те авторы, которые высказывают опасения в отношении того, что при отсутствии адвоката или иного профессионального представителя граждане далеко не всегда могут самостоятельно применить критерии подведомственности и подсудности <367>. Это, безусловно, так. Однако проблему гораздо проще решить путем возложения на мировых судей обязанности разъяснять гражданам вопросы подсудности и выяснять, считают ли они необходимым передачу их дела в районный суд в рассматриваемой и в подобных ей ситуациях, чем передавать его в вышестоящий суд без какого-либо обсуждения со сторонами.

--------------------------------

<367> Габов А.В., Ганичева Е.С., Глазкова М.Е., Жуйков В.М., Ковтков Д.И., Лесницкая Л.Ф., Марышева Н.И., Шелютто М.Л. Концепция единого Гражданского процессуального кодекса: предложения Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ // Журнал российского права. 2015. N 5. С. 5 - 25.

Изложенное позволяет говорить о целесообразности законодательного устранения сомнений в отношении того, как поступать мировому судье в случае, когда в результате увеличения истцом размера исковых требований при рассмотрении дела по имущественному спору цена иска превысит установленный законом предел. С учетом приведенных аргументов решение этой проблемы видится в предоставлении мировому судье в такой ситуации возможности продолжать рассмотрение дела и выносить по нему решение, если ни одна из сторон не настаивает на передаче этого дела в районный суд после того, как мировой судья разъяснит им данное право.

На основании предложенной конструкции соглашения сторон с компетенцией суда, принявшего дело к своему производству, представляется возможным отступление и от правил исключительной территориальной подсудности, которую в соответствии с действующим законодательством соглашением сторон изменять нельзя.

В отношении данного вида подсудности представляется разумной и практически оправданной позиция Н.Г. Елисеева, который, проанализировав и обобщив аргументы, обосновывающие существование исключительной территориальной подсудности, заметил, что все они сводятся преимущественно к указанию на удобство, обусловленное сбором и исследованием доказательств. В то же время Н.Г. Елисеев справедливо замечает и то, что близость доказательств важна не сама по себе, а как одно из условий, обеспечивающих законность и обоснованность судебного решения, восстановление справедливости в разумные сроки (включая стадию исполнительного производства) с наименьшими издержками. Выбор места суда зависит от того, насколько тот или иной форум удобен прежде всего для сторон, поскольку именно их субъективные права и обязанности составляют предмет судебного разбирательства и именно они несут основное бремя судебных расходов и бремя доказывания спорных фактов. И далее автор приводит примеры того, что законодательно установленные предписания о месте рассмотрения споров о правах на недвижимость могут оказаться для сторон весьма обременительными, а также того, что на практике и в теории возможно различное толкование правил об исключительной территориальной подсудности. В результате он приходит к выводу о том, что несоблюдение исключительной подсудности как нарушение норм процессуального права само по себе не является достаточным основанием для отмены судебного решения <368>.

--------------------------------

<368> Елисеев Н.Г. Подсудность дел, связанных с недвижимостью // Объекты гражданского оборота: Сборник статей / Отв. ред. М.А. Рожкова. М.: Статут, 2007. С. 481 - 530.

Такая же позиция отражена и в п. 37 уже упоминавшегося Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.06.2012 N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", по смыслу которого нарушение судом первой инстанции норм процессуального права, устанавливающих правила подсудности, может явиться основанием для отмены решения и направления дела на новое рассмотрение, если на нарушение правил подсудности указано в апелляционных жалобе, представлении и суд апелляционной инстанции установит, что лицо, подавшее жалобу, или прокурор, принесший представление, заявляли в суде первой инстанции ходатайство о неподсудности дела этому суду либо что у них отсутствовала возможность заявить в суде первой инстанции такое ходатайство по причине их неизвещения о времени и месте судебного заседания или непривлечения к участию в деле. И нарушение правил исключительной территориальной подсудности в этом плане не является исключением. Верховный Суд РФ рекомендует передавать дело на новое рассмотрение, только если вследствие нарушения правил исключительной подсудности по искам о правах на недвижимое имущество отсутствовала возможность собрать, исследовать и оценить в качестве относимых и допустимых доказательств сведения, находящиеся по месту расположения недвижимого имущества, что могло привести к вынесению неправильного по существу решения суда.

Возможные случаи устранения сомнений в компетенции суда, принявшего дело к своему производству, на основании соглашений сторон относительно подсудности ему данного дела, как представляется, не исчерпываются приведенными примерами. Такими же способами могут решаться коллизии, связанные с применением, в принципе, любого вида подсудности в зависимости от того, насколько важное значение ему придается на том или ином этапе развития законодательства о гражданском судопроизводстве и практики его применения.

В контексте же настоящего исследования, подводя итог изложенному в данном параграфе, важно подчеркнуть следующее. Институт соглашения о подсудности сегодня не следует понимать узко, только лишь в том смысле, который ему традиционно придавался российским процессуальным законодательством, - как возможность сторон изменить территориальную подсудность дела до принятия его судом к своему производству при императивном запрете изменять родовую и исключительную территориальную подсудность. Его потенциал гораздо шире. С его помощью возможно оптимизировать осуществление правосудия по гражданским делам и на более поздних стадиях. Причем без какого-либо ущерба как для интересов сторон, которые сами могли бы выражать свое отношение к вопросу о том, насколько важной для них является реализация права, гарантированного ч. 1 ст. 47 Конституции РФ, так и для публичных интересов, выразителем и защитником которых в данном вопросе выступает суд как орган государственной власти.