книги / Не политическая цензура региональные органы Главлита в Пермском крае (1922-1992)

Мне это предложение сделал зав. сектором печати Тарасов Демьян Тимофеевич. Он передал мне мнение секретаря обкома партии Быковой Нины Павловны, видимо, она стала инициатором… Быкова ему поручила, он самостоятельно не мог мне это предложить. Предложил, конечно, обком, так как эта должность была в номенклатуре обкома партии. Вот так я впервые попал в номенклатуру бюро обкома.

Мне, в общем-то, в обллит не очень хотелось. Я не хотел уходить со своей работы, тянул время. Мне сказали, приходи в любое время, а я еще месяц просидел в Секторе печати…»282.

Окончив в 1954 г. юридический факультет Пермского государственного университета, В.М. Ширинкин быстро втянулся в журналистскую деятельность. Его интересовали не только повседневные общественно-политические темы, он состоялся как профессиональный историк-краевед. Уже работая в органах цензуры, В.М. Ширинкин продолжал писать статьи и заметки, в том числе и в ведомственные «литовские» издания283. Приглашение на работу в сектор печати он воспринял как «солидное» дело, дающее возможность не терять связи с журналистскими кругами. Спустя некоторое время его избрали членом правления Пермской областной организации Союза журналистов. В круг обязанностей сорокалетнего инструктора входило ознакомление с содержанием номеров городских и районных газет, проведение инструктажей с сотрудниками издательств и редколлегий периодических изданий, организация совещаний работников печати с выездами в область. Другими словами, идеологическая работа, партийный контроль журналисткой мысли. По словам В.М. Ширинкина, он пользовался уважением среди коллег по профессиональному творчеству. «Я был знаком с большинством журналистов, мне эта работа нравилась… во всех районах области побы-

282Дианов С.А. Интервью с В.М. Ширинкиным. 2013 г. 19 июня // Личный архив автора.

283См.: ГАПК. Ф. Р-1720. Оп. 1. Д. 22. Л. 1-15 (Статьи В.М. Ширинкина

в«Бюллетене Главлита»).

121

вал, со многими редакциями познакомился лично. Даже знал их семейную ситуацию, бывал дома…», – отмечал будущий начальник обллита284. Можно понять его отношение к назначению в обллит, выраженное фразой: «не хотел уходить со своей работы, тянул время». Однако не подчиниться требованиям партийной дисциплины коммунист В.М. Ширинкин не мог и в итоге направился к новому месту работы.

Для нашего исследования представляет интерес и то обстоятельство, что процедуру утверждения нового начальника обллита провели местные партийные власти без согласования с Главлитом

СССР. Руководство последнего на В.М. Ширинкина не выходило, на собеседование в Москву не вызывало. Всё же большей уверенности ему придало как раз первое посещение Главлита СССР, куда он прибыл с целью представления его руководителям.

«…Когда я приехал к ним на первую беседу в Главлит, там мне один старый работник, старичок, так это мне горделиво расписывал: “Мы фактически являемся подотделом пропаганды ЦК

КПСС”. Он дал понять, что они (цензоры) к ЦК очень близки. И так вот я, в общем-то, решился. Это было зимой, в феврале 1981 г.»285.

После московской командировки В.М. Ширинкин ездил в обллит г. Свердловска. Компанию ему составил О.К. Валитов, недавно утвержденный в должности руководителя башкирского «лита». Начальником Свердловского обллита была И.В. Лизарева, выполняющая роль куратора-консультанта для начинающих руководителей областных цензурных ведомств. В течение трех дней она знакомила их с инструктивными материалами Главлита, перечневыми показателями и другими документами. Кстати, в 1981 г. Свердловский обллит располагался в центре города Свердловска, по адресу: пр. Ленина, 34. Сегодня здесь находится Государственный архив Административных органов Свердловской области. «А потом было

284 Дианов С.А. Интервью с В.М. Ширинкиным. 2013 г. 19 июня // Личный

архив автора. 285 Там же.

122

совещание-семинар для начинающих начальников обллитов в Бишкеке... Кстати, с И.В. Лизаревой мы часто перезванивались по ново-

стям политики, и “главлитовским” тоже, выясняли общую точку зрения…», – отмечал В.М. Ширинкин286.

Возможность обменяться мнением по телефону с коллегой – это явление рубежа 1970–1980-х гг. «Литовцам» разрешили обсуждать ведомственные вопросы по телефонной связи. По сведениям Н.Н. Куликовой, вопрос о ее переводе из Иркутского в Пермский обллит в 1988 г. также решался преимущественно «звонками»287.

В 1980-е гг. Пермский обллит занимал пять кабинетов (150 м2) на первом этаже двухэтажного здания по адресу: ул. Большевистская, 67. Самым большим кабинетом было помещение для «приема посетителей по мелкопечатной продукции». Только за 1982 г. было просмотрено и проштамповано 16 974 контрольных экземпляра «мелкопечатной продукции» (объявления, афиши, этикетки, пригласительные билеты)288. В 1982–1983 гг. ежемесячная нагрузка на работника Управления варьировалась от 80 до 117 п.л. Параллельно с рабочими совещаниями коллектив обллита обсуждал достижения и недостатки своей деятельности на собраниях партийной организации. Ежегодно проводилось от десяти до тринадцати партийных собраний. Так, в 1985 г. было проведено десять партсобраний, из которых четыре были «закрытыми» (без приглашения трех беспартийных сотрудников). Членами парторганизации были одиннадцать человек, из которых двое являлись пенсионерами (О.А. Нефедова, Р.С. Бородулина).

8 апреля 1983 г. на партсобрании обсуждался вопрос о приеме в члены КПСС редактора Управления Л.Г. Битюцкой. Члены парторганизации проголосовали единогласно за прием коллеги в партию.

286Дианов С.А. Интервью с В.М. Ширинкиным. 2013 г. 1 июля // Личный архив автора.

287Дианов С.А. Интервью с Н.Н. Куликовой. 2013 г. 9 июля // Личный архив

автора.

288 См.: ПермГАНИ. Ф. 20. Оп. 1. Д. 396. Л. 26.

123

«Просить бюро Ленинского районного комитета КПСС утвердить постановление собрания…», – говорилось в резолютивной части протокола партсобрания289. Райком партии принял положительное решение, однако это был единственный случай за 1980-е гг., когда сотрудник обллита был проведен через первичную парторганизацию с последующим утверждением на бюро парткома. Очевидно, были проблемы, в том числе организационного характера. Секретарь парторганизации Н.Г. Кокорева в своем докладе на партийном собрании 26 сентября 1985 г., в частности, говорила: «Сегодня партийной организации следовало бы решать вопрос о приеме в партию вновь принятых сотрудников, но пока такую работу вести не с кем. Вы знаете, что нашему Управлению не так просто решить вопрос о приеме в кандидаты КПСС…»290.

По материалам, содержащимся в протоколах партийных собраний, видно, что они проходили в активном дискуссионном формате. Выступающие нередко выходили в своих высказываниях за рамки делового общения. «Литовцев» беспокоили не только повседневные рабочие вопросы. Обсуждались темы бытового характера, в частности поведенческих реакций «старожилов» обллита на требования выполнения общественной нагрузки («Вы – молодежь, вы и делайте!»291). Разбирались случаи нарушения трудовой дисциплины, а также использования работниками своего служебного положения при посещении концертно-театральных постановок в культурных центрах г. Перми. Вход для них был свободным и бесплатным («по удостоверению»), и цензоры нередко «отлучались» в рабочее время и в период дежурства на спектакли, концерты и встречи с именитыми артистами. Пермь часто посещали творческие коллективы столичных театров. Так, в июле 1989 г. в г. Перми на гастролях побывала труппа актеров МХАТа во главе с О.Н. Ефремовым и О.П. Табаковым. По воспоминаниям Н.Н. Куликовой, многие ее коллеги были заядлыми «театралками».

289ПермГАНИ. Ф. 20. Оп. 1. Д. 396. Л. 59-60.

290Там же. Д. 398. Л. 113.

291Там же. Д. 396. Л. 38.

124

Периодически большой проблемой признавалось «несерьезное» и «невнимательное» отношение работников обллита к правилам оформления обнаруженных в материалах печати нарушений. Цензоры «забывали» оформлять «вычерки», оставляли заполненные бланки контроля в «неположенных местах»292. В 1983 г. разбирался случай невключения в отчетную документацию десяти «вычерков» (из них один в газете «Молодая Гвардия» и девять в газете «Вечерняя Пермь»)293. Член парторганизации О.А. Нефедова в прениях обозначила свою версию происходящего в стенах цензурного органа: «Не понятно, почему надо щадить редакции, если у них есть нарушения…?»294. Экс-начальник считала, что некоторые работники по «личным» причинам не оформляют должным образом выявленные факты разглашения сведений, составляющих государственную тайну. В свою очередь, замначальника Е.Н. Березкин и парторг Н.Н. Кокорева называли всё же такие факты «безответственной забывчивостью».

Подобные «дрязги» особенно тяготили начальника обллита. В интервью В.М. Ширинкин признавал рутинный характер «литовской» работы:

«После работы в секторе печати, где приходилось решать разные вопросы, порой масштабные, спичрайтером порой приходилось трудиться – писать выступления для высоких партийных работников, секретарю обкома и другим лицам, какие-то справки заведующему отдела, которые касались крупных вопросов… А тут мне казалось… пустяки какие-то. Мелкие детали, мелочные, так сказать, которым они – эти работники обллита – придавали серьезный вид, сколько они нашли нарушений, дескать, перечней…»295.

292ПермГАНИ. Ф. 20. Оп. 1. Д. 397. Л. 36.

293См.: Там же. Д. 396. Л. 40.

294Там же. Л. 38.

295Дианов С.А. Интервью с В.М. Ширинкиным. 2013 г. 19 июня // Личный архив автора (Прил. 5).

125

Единственным «политическим» делом в период с 1982 по 1985 г., судя по содержанию протоколов партийных собраний, было обсуждение «литовцами» публикации в 1983 г. в газете «Молодая Гвардия» заметки о творчестве Владимира Семеновича Высоцкого. Однако в итоге всё ограничилось лишь стандартным признанием: «…мы недостаточно обращаем внимание на политико-идеологиче- ский характер газет…»296. Действительно, еще до веяний перестроечного времени пермский обллит фактически не занимался политическим контролем. Персональных поручений от властных кругов насчет разбора того или иного произведения на «политикоидеологическую выдержанность» начальник обллита не получал. По словам В.М. Ширинкина, обком партии никогда не требовал от него каких-либо официальных отчетов или справок. «В Перми ни перед кем не отчитывался…, масштаб был не тот…», − утверждал он.

Об этом же говорил и бывший замначальника Главлита СССР

(1984–1989) Ю.М. Отрешко в интервью, данном им журналисту газеты «Коммерсантъ-Власть» в марте 1998 года:

«…А в регионах цензуры практически не было. Только в областных центрах – обллиты. В отдельных городках – в лучшем случае уполномоченный от Главлита на очень небольшой ставке. Так что никакой идеологии в районных и поселковых газетках не было… Я думаю, точнее было бы сказать, что в мое время цензура никогда не запрещала антисоветчины. По той причине, что ее никто не писал. Может быть, писали в стол. Но в газеты, журналы и издательства не несли»297.

В 1985 г. штатные должности в Пермском обллите занимали шестнадцать человек. Через пять лет, по состоянию на 1 июня 1990 г., численность работников сократилась до одиннадцати человек. Началась эпоха «гласности» и «демократизации» общественных отно-

296ПермГАНИ. Ф. 20. Оп. 1. Д. 397. Л. 3.

297«На них намордники надо надеть» [Интервью Д. Соколова с Ю.М. Отрешко] [Электронный ресурс] // Коммерсантъ-Власть. 1998. 17 марта. № 9. URL: https://www.kommersant.ru/doc/14209.

126

шений. Ряд исследователей, вполне обоснованно, считают отправной точкой начала перемен в главлитовских структурах 1986 год. 4 февраля 1986 г. генеральный секретарь ЦК КПСС М.С. Горбачев

винтервью французской коммунистической газете «Юманите» (фр. L'Humanité − «Человечество») фактически признал существование

вСССР цензуры, но в то же время подчеркнул, что советские органы цензуры занимаются охраной государственных и военных тайн и не вмешиваются в политико-идеологическое содержание публикаций. На заявление главы государства вскоре отреагировал и Главлит.

4 сентября 1986 г. Главлит СССР издал приказ № 29с, в котором «литовцам» было дано указание сосредоточить внимание на вопросах, связанных с охраной государственных и военных тайн в печати, и информировать партийные органы только о существенных

нарушениях в идеологической сфере. «Сократились устаревшие и мнимые секреты в новом перечне сведений, запрещенных для печати, и другие неоправданные ограничения…», − писал в своей статье В.М. Ширинкин298. Причем он признавал, что в коллективе Пермского управления не все понимали суть происходящего: «Возникали вопросы у нас у самих, в частности, как совместить гласность и цензуру? Со стороны местных партийных органов никаких заявлений не было»299.

С 1987 г. Главлит СССР резко сократил финансирование Пермского управления. Исходя из поступаемых денежных средств начальник обллита был вынужден самостоятельно определять количество ставок и должностей на текущий год. Из Главлита никаких рекомендаций не поступало. Прежде всего под сокращение попадали работники, достигшие пенсионного возраста. Далее были закрыты цензорские пункты в Соликамске (1987 г.), Березниках (1989 г.) и Кудымкаре (1989 г.). Как уже отмечалось, единственным новым работником, принятым в 1988 г. в обллит, была Н.Н. Куликова.

298Ширинкин В.М. О цензуре без тайн. С. 25.

299Дианов С.А. Интервью с В.М. Ширинкиным. 2013 г. 19 июня // Личный архив автора (Прил. 5).

127

Ее оформили процедурой перевода из Иркутского обллита. О своих первых впечатлениях по работе в г. Перми Н.Н. Куликова говорила в данном нам в июле 2013 г. интервью следующее:

«Со стороны общественности пренебрежительного отношения к нам не замечала, редакторы и журналисты явно не злорадствовали. Здесь в Перми – “облит” да “облита”, а в Иркутске: “сходил в Литу, сходил в Литу”.

В Перми, мне кажется, обллит был как-то отстранен от культурной жизни города, области. Я приехала и почувствовала этот контраст. И руководитель был тихий, интеллигентный. В Иркутске у нас было все “по-семейному”, а тут как-то казенно...

Владимир Михайлович работал до цензуры инструктором обкома партии, и это, конечно, наложило отпечаток на его работу. Замечательный человек, но он и отношение с партийным органами

строил по особому: может, даже стеснялся обращаться в обком “по пустякам”…»300.

Шаг за шагом Главлит СССР продолжал сокращать сферу деятельности и полномочия цензоров. Его новый руководитель В.А. Болдырев (1986–1991) был, как и В.М. Ширинкин, увлечен журналистской и литературоведческой работой. В 1984 г. он защитил докторскую диссертацию по экономике социализма, являлся членом правления Союза журналистов СССР. 24 марта 1989 г. Коллегия Главлита СССР приняла постановление «Об освобождении от контроля некоторых материалов», согласно которому от контроля Главлита освобождалась «мелкопечатная» продукция: «все визитные карточки, экслибрисы, поздравительные и юбилейные адреса, пригласительные билеты (за исключением билетов с программами научно-технических конференций), именные папки, записные книжки, альбомы для фото, карточки радиолюбителей…»301. С 1 апреля

300Дианов С.А. Интервью с Н.Н. Куликовой. 2013 г. 9 июля // Личный архив автора (Прил. 6).

301Постановление Коллегии Главлита «Об освобождении от контроля некоторых материалов» от 24 марта 1989 г. [Электронный ресурс] // Открытый текст:

128

1989 г. Пермский обллит прекратил контроль этого направления. В целом к концу 1989 г. объем работы в Управлении сократился до исторического минимума. При этом Главлит старался не забывать заслуги своих работников. В 1989 г. знаком «Отличник Главлита

СССР» были награждены Н.Г. Кокорева и Г.В. Печурина. Почетной грамотой был отмечен и В.М. Ширинкин.

§ 3. Несостоявшийся ГУОТ: «бесцензурная цензура»

Ликвидации Главлита СССР и его местных органов предшествовала целая череда стремительно развивающихся событий и явлений. 12 июня 1990 г. Верховный Совет СССР принял Закон СССР

№ 1552-1 «О печати и других средствах массовой информации». В ст. 1 Закона провозглашалась свобода печати и запрещалась «цензура массовой информации». Вслед за этим Совет министров СССР

24 августа 1990 г. принял постановление № 843 «Об утверждении Временного положения о Главном управлении по охране государственных тайн в печати и других средствах массовой информации при Совете Министров СССР»302. В данном документе говорилось об упразднении Главлита СССР и о создании новой госструктуры – Главного управления по охране государственных тайн в печати и других средствах массовой информации при Совете министров

СССР (ГУОТ СССР). К основным задачам ГУОТа были отнесены: − организация и совершенствование единой системы охраны

государственных тайн в печати и других средствах массовой информации;

электрон. период. изд. URL: http://www.opentextnn.ru/censorship/russia/sov/org/glavlit/ norm/1989.

302 См.: Временное положение о Главном управлении по охране государственных тайн в печати и других средствах массовой информации при совете министров СССР от 24 августа 1990 г. № 843 [Электронный ресурс] // Открытый текст:

электрон. период. изд. 2012. URL: http://www.opentextnn.ru/censorship/russia/sov/law/ snk/1964/?id=4431 (Прил. 8).

129

− осуществление в установленном порядке мер по защите от разглашения государственных тайн в печати и других средствах массовой информации, а также в материалах, предназначенных

квывозу за границу;

−координация деятельности министерств, ведомств и организаций по вопросам охраны государственных тайн в печати и других средствах массовой информации, оказание методической помощи их экспертным комиссиям.

Бывшие местные отделения Главлита СССР в регионах страны были преобразованы в структурные подразделения ГУОТа. В Пермской области «переходный» период несколько затянулся. Только 31 октября 1990 г. решением исполкома Пермского областного Совета народных депутатов было утверждено «Временное положение об Управлении по охране государственных тайн в печати и других средствах массовой информации при исполнительном комитете Пермского областного Совета народных депутатов». В должности начальника Пермского управления ГУОТа был утвержден В.М. Ширинкин.

В журнале «Позиция», являвшемся периодическим изданием идеологического отдела Пермского обкома КПСС, в феврале 1991 г. было размещено интервью с В.М. Ширинкиным, в котором он рассказал о новых принципах работы своего Управления. Приведем некоторые выдержки из этого интервью.

«…Нет ни “литов”, ни цензуры – только охрана государственных и иных охраняемых законом тайн. Мы сейчас не занимаемся предварительным контролем материалов печати, телевидения и радио. Справедливости ради замечу, что оценивать выступления прессы с политико-идеологических позиций мы перестали задолго до принятия Закона о печати. В управлении давно нет должностей цензоров – у нас работают специалисты соответствующей категории…

Объективная необходимость охраны государственных тайн, при отсутствии цензуры прессы, потребовала иметь в стране координационный орган, который бы мог проводить единую государ-

130