derzanie_duha

здесь у Спинозы мы имеем дело с диалектикой. И все-таки даже спинозизм слишком нечетко говорит об отражении и слишком мало понима­ ет обратное отражение бытия в самом бытии. А без этого невозможно построить правильно и систематически осознанную диалектику.

Классическую для нового времени форму диалектики создал немецкий идеализм, начав­ ший с ее негативной и субъективистской трак­ товки у Канта и перешедший через Фихте и Шеллинга к объективному идеализму Гегеля. У Канта диалектика является не чем иным, как разоблачением иллюзий человеческого разума, желающего достигнуть цельного и абсолютного знания. Так как научным знанием, по Канту, является только такое знание, которое опира­ ется на чувственный опыт и обосновано дея­ тельностью рассудка, а высшие понятия разума (бог, мир, душа, свобода) этими свойствами не обладают, то диалектика обнаруживает неми­ нуемые противоречия, в которых запутывается разум, желающий достигнуть абсолютной цель­ ности. Однако эта чисто негативная трактовка диалектики имела огромное историческое зна­ чение, так как обнаружила в человеческом ра­ зуме его необходимую противоречивость. Это привело в дальнейшем к поискам путей преодо­ ления данных противоречий, что и легло в ос­ нову диалектики в положительном смысле.

Следует отметить также, что Кант впервые в новой философии указал на большое и само­ стоятельное философское значение диалектики. Но даже Кант бессознательно поддался впечат­ лению от той огромной роли, которую диалек­ тика играет в мышлении. И все же вопреки своему дуализму, метафизике и формализму он

незаметно для самого себя весьма часто поль­ зовался принципом единства противоположнос­ тей. Так, в главе «О схематизме чистых поня­ тий рассудка» своего основного труда «Крити­ ка чистого разума» он вдруг задает себе воп­ рос: каким же образом чувственные явления подводятся под рассудок и его категории? Ведь ясно, что между тем и другим должно быть не­ что общее. Это общее, которое он называет здесь схемой, есть время. Именно время связы­ вает чувственно протекающее явление с кате­ гориями рассудка, так как оно и эмпирично, и априорно (доопытно). Тут у Канта, конечно, путаница, потому что, согласно его основному учению, время не есть нечто чувственное, так что эта схема отнюдь не дает объединения чув­ ственности и рассудка. Однако несомненно и то, что бессознательно для самого себя Кант пони­ мает здесь под временем становление вообще, а в становлении каждая категория в каждый мо­ мент возникает и в тот же момент снимается. Так, причина данного явления, характеризуя собой его происхождение, обязательно в каж­ дый момент проявляет себя по-разному, то есть постоянно возникает и исчезает. Даже знаме­ нитые антиномии Канта (как, например: мир ограничен и безграничен в пространстве и во времени) в конце концов тоже снимаются Кан­ том при помощи метода становления: фактиче­ ски наблюдаемый мир конечен; однако найти этот конец во времени и в пространстве мы не можем; поэтому мир и не конечен, и не беско­ нечен, а существует только искание этого кон­ ца согласно требованию разума.

Таким образом, диалектический синтез (на­ пример, чувственности и рассудка) фактически

132

строился уже самим Кантом, но метафизическидуалистические предрассудки помешали ему со­ здать здесь ясную и простую концепцию.

Фихте выводил возможность систематичес­ кой диалектики из понимания вещей в себе как субъективных категорий, лишенных всякого объективного существования. Получился абсо­ лютный субъективизм и тем самым уже не дуа­ лизм, а монизм, что способствовало системати­ ческому выделению одних категорий из других. Стоило только внести в абсолютный дух Фихте природу, что мы находим у Шеллинга, а также и историю, что мы находим у Гегеля, как воз­ никла система объективного идеализма, которая в пределах этого абсолютного духа давала бе­ зупречную по своему монизму диалектику, ох­ ватывавшую всю область действительности, на­ чиная от чисто логических категорий, проходя через природу и дух, и кончая диалектикой исторического процесса.

Гегелевская диалектика (если не говорить о всех прочих областях знания, хотя, по Гегелю, они тоже представляют собой движение кате­ горий, создаваемых мировым духом) — это сис­ тематически развитое учение, в котором дана содержательная картина «всеобщих форм дви­ жения» '. Гегель прав со своей точки зрения, когда выделяет в диалектике бытие, сущность и понятие. Бытие есть самое первое и самое абст­ рактное определение мысли. Оно конкретизиру­ ется в категориях качества, количества и меры (причем мера понимается как определенное и количественно ограниченное качество). Гегель понимает качество в виде исходного бытия, ко-

1 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 22.

133

торое после своего исчерпания переходит в не­ бытие и становление как диалектический син­ тез бытия и небытия (поскольку во всяком ста­ новлении бытие всегда возникает, но в тот же самый момент и уничтожается). Далее Гегель рассматривает то же бытие, но уже с противо­ поставлением его ему же самому. Отсюда рож­ дается категория сущности бытия, а в этой сущ­ ности Гегель находит сущность самое по себе, ее явление и их диалектический синтез в кате­ гории действительности. Гегель исследует и ту ступень диалектики, где фигурируют категории, содержащие и бытие, и сущность. Это — поня­ тие. Гегель как абсолютный идеалист именно в понятии находит высший расцвет и бытия, и сущности. Он рассматривает понятие как субъ­ ект, как объект и как абсолютную идею. Геге­ левское понятие можно, как это делал Ф. Эн­ гельс, истолковать материалистически — как об­ щую природу вещей, и тогда этот раздел гегелевской логики теряет свой мистический характер и приобретает рациональный смысл. В общем же все категории продуманы у Гегеля так глубоко и всесторонне, что, например, В. И. Ленин, заключая конспект гегелевской

материализма. «Противоречиво», но факт!» '

Создание Гегелем логики становления яви­ лось наивысшим достижением западной филосо­ фии. Все логические категории берутся Гегелем в их динамике и творческом взаимопорождении, хотя они оказываются порождением только ду-

1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 29, с. 215.

134

ха, который понимается как такое объективное начало, где представлены природа, общество и вся история.

Огромным шагом вперед в домарксистской философии XIX в. явилась деятельность русских революционных демократов — В. Г. Белинского, А. И. Герцена, Н. Г. Чернышевского и Н. А. Доб­ ролюбова, которым их революционная теория и практика не только дали возможность перейти от идеализма к материализму, но и привели их к диалектике становления, что помогло им со­ здать самые передовые концепции в разных об­ ластях культуры. В. И. Ленин отмечал, что диа­ лектика Гегеля явилась для Герцена «алгеброй революции» '. Насколько Герцен глубоко пони­ мал диалектику, например, в отношении физи­ ческого мира, видно из следующих его слов: «Жизнь природы — беспрерывное развитие, раз­ витие отвлеченного простого, не полного, сти­ хийного в конкретное полное, сложное, разви­ тие зародыша расчленением всего заключающе­ гося в его понятии, и всегдашнее домогательство вести это развитие до возможно полного со­ ответствия формы содержанию — это диалекти­ ка физического мира»2. Глубокие суждения о диалектике высказывал и Чернышевский. По условиям времени революционные демократы могли только подойти к материалистической диалектике.

Если формулировать общий вывод из исто­ рии диалектики, то, очевидно, эти исторические периоды есть не что иное, как частный случай общей теории общественно-экономических фор-

с. 127.

135

маций. Для античности характерна фиксация чувственно-материального космоса; таковой же является и ее диалектика. На место подобного вещественно-телесного понимания диалектики в эпоху средневекового феодализма приходит лич­ ностная интуиция, причем личность мыслится лишь в своем абсолютном и надмировом состоя­ нии. Поэтому диалектика характеризует здесь в первую очередь тринитарную, то есть связан­ ную с понятием троицы, проблему абсолютной личности. В условиях капиталистической фор­ мации, основанной на частном предпринима­ тельстве, диалектика продолжает оставаться личностной, но уже в смысле абстрактной че­ ловеческой личности. После того как абсолюти­ зировались отдельные стороны человеческой личности, то есть после европейского рациона­ лизма и эмпиризма нового времени, человече­ ская личность впервые благодаря Канту на­ чинает трактоваться как полноценная и абсолютная, а историзм Гегеля приводит домарксистскую диалектику к ее окончательно­ му классическому виду'. В дальнейшем, в связи с ростом и углублением буржуазного индиви­ дуализма, философия Гегеля отстраняется и заменяется позитивизмом и весьма дробным рассмотрением отдельных, крайне дифференци­ рованных сторон человеческого субъекта. Это свидетельствовало о разложении домарксист­ ской диалектики и о наступлении нового перио­ да диалектики в связи с формированием пред­ посылок новой, коммунистической формации.

История диалектики приводит к весьма по­ учительным выводам относительно принципов

и законов диалектики, как они должны мыс­ литься в связи с потребностями материального

136

идуховного развития новой исторической эпохи.

Сточки зрения материалистической диалек­ тики, формы мышления, категории являются отражением в сознании всеобщих форм пред­ метной деятельности общественного человека, преобразующего действительность: «...сущест­ веннейшей и ближайшей основой человеческого мышления является как раз изменение приро­ ды человеком, а не одна природа как таковая,

иразум человека развивался соответственно тому, как человек научался изменять природу» '. Субъектом мышления является не просто ин­ дивид, а личность в системе общественных от­ ношений. Все формы жизнедеятельности чело­ века определяются не просто природой, но ис­ торией, процессом становления человеческой культуры. Если вещь сделана человеком или переделана им из другой вещи, то это значит, что она сделана кем-то, как-то, когда-то и для какой-то цели, то есть в данном случае вещь представляет собой узловой пункт очень слож­ ных производственных и социально-историчес­ ких отношений. Но даже если вещь и не сде­ лана человеком (Солнце, Луна или звезды), а только мыслится им, то и в этом случае обще­ ственно-историческая практика входит в опре­ деление вещи. Принцип практики должен вхо­ дить в само определение предмета, поскольку все предметы либо созданы субъектом, либо пе­ ределаны им самим из других, либо, по крайней мере для тех или иных жизненных целей, вы­ делены им из действительности.

Будучи осознаны, закономерности природы

1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 545.

137

и истории, в согласии с которыми человек из­ меняет любой объект, в том числе самого себя, выступают как логические законы, одинаково управляющие и движением объективного мира, и движением человеческой жизни. В сознании они выступают как идеальный образ объектив­ ной действительности: «Законы логики суть от­ ражения объективного в субъективном созна­ нии человека» '. Диалектика исходит из утверж­ дения единства законов объективного мира и мышления. «Над всем нашим теоретическим мышлением господствует с абсолютной силой тот факт, что наше субъективное мышление и объективный мир подчинены одним и тем же законам и что поэтому они и не могут проти­ воречить друг другу в своих результатах, а должны согласоваться между собой»2. Любой универсальный закон развития объективного и духовного мира в определенном смысле являет­ ся вместе с тем и законом познания: любой за­ кон, отражая то, что есть в действительности, указывает также и на то, как следует правиль­ но мыслить о соответствующей области дейст­ вительности.

Основными наиболее общими законами раз­ вития явлений действительности являются за­ кон единства и борьбы противоположностей, закон перехода количественных изменений в ка­ чественные и обратно, закон отрицания отри­ цания.

Существенный принцип диалектики — ут­ верждение всеобщей связи и взаимозависимос­ ти явлений, а также их развития, осуществля-

1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 29, с. 165.

2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 581.

138

ющегося через противоречия. Отсюда следует характерное для диалектики требование учета всех (могущих быть выделенными на данной ступени познания) сторон и связей изучаемого предмета и его связей с другими предметами, а также требование рассмотрения предметов в развитии. Развитие имеет место только там, где каждый момент является наступлением все но­ вого и нового. Но если в этих наступающих но­ вых моментах не будет присутствовать то самое, что становится новым, и нельзя будет его уз­ навать во всех этих новых моментах, то ока­ жется неизвестным то, что развивается, и, сле­ довательно, рассыплется и само развитие. Ис­ ключение различия моментов становления приводит к гибели само становление, поскольку становится только то, что переходит от одного к другому. Но полное исключение тождества различных моментов становления тоже устра­ няет это становление, подменяя его множеством неподвижных и ничем не связанных между со­ бою точек. Таким образом, как различие, так

итождество отдельных моментов необходимы для всякого становления, без них оно делается невозможным. Взятое в определенных границах

ив конкретном содержании развитие есть исто­ рия диалектики, то есть прежде всего логика развития, логика историческая. В. И. Ленин писал, что диалектика — это «учение о развитии в его наиболее полном, глубоком и свободном от односторонности виде, учение об относитель­ ности человеческого знания, дающего нам отра­ жение вечно развивающейся материи» '. Исто­ ризм — сущность диалектики.

1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 23, с. 43—44.

139

Развитие есть такое осуществление противо­ речия и противоположностей, которое предпо­ лагает не только тождество и различие абст­ рактных моментов становления, но и их взаимоисключение. Таким образом, реальное становление есть не просто тождество и разли­ чие противоположностей, но их единство и борьба. Диалектика изучает развитие категорий, отражающих действительность, которая «сама себя движет» и вне которой нет не только ни­ какого двигателя, но и вообще ничего нет. От­ ражающие ее категории обладают относитель­ ной самостоятельностью и внутренней логикой движения.

Замечательной характеристикой диалектики являются следующие рассуждения В. И. Лени­ на: «Стакан есть, бесспорно, и стеклянный ци­ линдр и инструмент для питья. Но стакан име­ ет не только эти два свойства или качества или стороны, а бесконечное количество других свойств, качеств, сторон, взаимоотношений и «опосредствовании» со всем остальным миром. Стакан есть тяжелый предмет, который может быть инструментом для бросания. Стакан мо­ жет служить как пресс-папье, как помещение для пойманной бабочки, стакан может иметь ценность, как предмет с художественной резь­ бой или рисунком, совершенно независимо от того, годен ли он для питья, сделан ли он из стекла, является ли форма его цилиндрической или не совсем, и так далее и тому подобное.

Далее. Если мне нужен стакан сейчас, как инструмент для питья, то мне совершенно не важно знать, вполне ли цилиндрическая его форма и действительно ли он сделан из стекла, но зато важно, чтобы в дне не было трещины,

140