Основная проблема – приобретательная давность первоначальна или производна!! самое важное!!!

1. В отечественной цивилистике общепризнано, что приобретение права собственности по давности владения относится к первоначальным способам приобретения данного права.

При этом, главным критерием разграничения способов приобретения права собственности на первоначальные и производные является вопрос о правопреемстве:

- При первоначальном способе приобретения право собственности не переходит в порядке правопреемства к новому собственнику от прежнего собственника, а возникает помимо воли и независимо от прав прежнего собственника.

• Исходя из этого, можно сделать вывод, что возникшее заново право собственности не предполагает наличия каких-либо его ограничений и обременении. Этот тезис связан с представлением о зависимом, производном характере вещных прав, при котором считается невозможным сохранение ограниченных вещных прав при отсутствии или прекращении права собственности на вещь.

2. Отнесение приобретательной давности к числу первоначальных способов зависит от того, прекращается ли в этой ситуации не только прежнее право собственности, но и обременяющие его «права на чужие вещи».

Рудоквас считает, что не только приобретательная давность, но и приобретение права собственности от неуправомоченного отчуждателя является первоначальным способом приобретения права собственности.

В иностранных правопорядках судьба обременявших ранее существовавшее право собственности прав третьих лиц на добросовестно приобретенную вещь ставится в зависимость от осведомленности приобретателя о наличии этих прав, что определяется прагматическими соображениями.

Как процессуально устанавливать право собственности на задавненную вещь?

Рудоквас предлагает использовать конструкцию  вызывного производства. Однако, в пунктах 2 и 3 ст. 232 Проекта (в сопряжении с пунктом 3 ст. 243 Проекта) «функциональный суррогат» вызывного производства по данной категории дел, состоящий в признании судом по результатам рассмотрения заявленного давностным владельцем «иска о признании без указания ответчика» уже состоявшегося ipso iure ввиду истечения приобретательной давности приобретения им права собственности. Он говорит, что это бред, так как ему никто противостоять не может, и он всегда получит нужное решение.

РЕЦЕНЗИЯ НА ДИССЕРТАЦИЮ А.Д. РУДОКВАСА "ПРИОБРЕТАТЕЛЬНАЯ

ДАВНОСТЬ И ДАВНОСТНОЕ ВЛАДЕНИЕ"

А.В. КОПЫЛОВ, И.П. ПИСКОВ

Поддерживают рассуждение:

1. владение есть видимость собственности, которая позволяет презюмировать наличие у владельца данного права

2. Следовательно, владение объектом недвижимости заключается в наличии регистрационной записи в ЕГРП, так как такая запись на самом деле создает видимость собственности.

3. Следовательно, неправомерное внесение в ЕГРП записи о праве собственности на недвижимость иного лица представляет собой нарушение владения и, следовательно, иск об устранении неправомерно внесенной записи является виндикационным иском.

Их замечания:

1. . Они не согласны с тем, что применение приобретательной давности в ситуации добросовестного приобретения владения от собственника на основании оспоримой сделки невозможно, поскольку при признании оспоримой сделки недействительной она по общему правилу не влечет тех правовых последствий, на установление которых она была направлена, с самого момента ее совершения.

• Следовательно, она не влечет и возникновения права собственности, в связи с чем нет препятствий для признания добросовестного приобретателя вещи по оспоримой (и, что самое главное, эффективно оспоренной) сделке давностным владельцем.

2. Рудоквас говорит о том, что приобретательная давность в отношении бесхозяйной недвижимости, относятся только к объектам недвижимости, не определенным в качестве таковых в ЕГРП, либо к тем, от которых собственник отказался с внесением соответствующих изменений в ЕГРП.

Однако, в связи с тем, что между ЕГРП и ЕГРЮЛ не обеспечен должный информационный обмен, может возникнуть ситуация, при которой в ЕГРП будет значиться в качестве собственника объекта недвижимости ликвидированное юридическое лицо (при том что в процессе ликвидации данная недвижимость не учитывалась в составе ликвидационной массы и не может считаться принадлежащей кому-либо после ликвидации).

3. Не согласны с тем, что "владельческая защита имеет деликтный характер, будучи мерой юридической ответственности... за объективно противоправное посягательство на нематериальное благо - достоинство личности владельца...".

• «Вряд ли можно обоснованно считать восстановление нарушенного владения мерой гражданско-правовой ответственности, поскольку последняя предполагает возложение на правонарушителя дополнительной обязанности имущественного характера.»

Также не нравится утверждение о том, что лишение владения представляет собой посягательство на нематериальное благо - достоинство личности владельца, является в значительной степени правовой натяжкой, которая дает возможность признавать, что при многочисленных и разнообразных нарушениях имущественных прав также имеет место посягательство на личность (при лишении вещи, принадлежащей на праве собственности, и т.д.).

ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГУ А.Д. РУДОКВАСА "СПОРНЫЕ ВОПРОСЫ УЧЕНИЯ

О ПРИОБРЕТАТЕЛЬНОЙ ДАВНОСТИ"

Ю.В. БАЙГУШЕВА

Монография А.Д. Рудокваса страдает целым рядом существенных недостатков.

1. Не согласен с положением о том, что эффективное оспаривание договора купли-продажи как сделки, на основании которой приобретатель получил право собственности на вещь, приводит к утрате приобретателем этого права и, следовательно, делает невозможным возникновение у отчуждателя кондикционного притязания.

• При этом упускается из виду, что правовое последствие договора купли-продажи состоит не в переходе права собственности на вещь от продавца к покупателю, а в обосновании обязательства продавца по ее передаче в собственность покупателя. Именно это обязательство и прекращается в результате эффективного оспаривания договора купли-продажи <2>. А так как совершенная во исполнение этого договора традиция есть абстрактная сделка, то ее правовое последствие, состоящее в переходе права собственности на вещь от отчуждателя к приобретателю , не затрагивается эффективным оспариванием договора купли-продажи. Следовательно, в этом случае, вопреки противоположному мнению автора, отчуждателю причитается condictio obcausamfinitam.

2. Не согласны с тем, что вызванная оспариванием недействительность "отчуждения" движимой вещи приводит к недействительности всех ее последующих "отчуждений"; при этом "пороки воли собственника, являющиеся причиной порочности заключенной им первой (оспоримой) сделки, не дают оснований для защиты добросовестного приобретателя, ведь имущество считается выбывшим из владения собственника против его воли" (с. 53).

• Опорочивающее первую традицию обстоятельство затрагивает только правосделочную волю собственника, т.е. его волю, направленную на переход права собственности на вещь, но оно не касается выраженной в передаче вещи неправосделочной воли собственника, т.е. его воли к перемещению вещи из своей хозяйственной сферы в хозяйственную сферу приобретателя. Таким образом, эффективное оспаривание первой традиции не влечет недействительности отчуждательной сделки, на основании которой вещь поступила в собственность добросовестного приобретателя.

3. А.Д. Рудоквас полагает, что отчуждение собственником заложенной вещи без согласия залогового кредитора представляет собой оспоримую сделку.

Это не верно, так как

1. Оспоримая сделка характеризуется тем, что в отличие от ничтожной сделки вызывает соответствующее ее содержанию правовое последствие ; именно на аннулирование этого последствия и направлено предоставляемое законом заинтересованному лицу право на оспаривание сделки.

2. При отсутствии требуемого согласия нуждающаяся в нем сделка не может вызвать желаемое ее сторонами правовое последствие, что исключает возможность ее оспаривания.

3. Следовательно, сделка залогодателя по отчуждению заложенной вещи, которую он совершил без требуемого согласия залогового кредитора, так же как и любая другая нуждающаяся в согласии сделка, не является оспоримой.(видимо не является сделкой вообще)

4. А.Д. Рудоквас считает, что по действующему законодательству "возможна регистрация перехода права собственности без каких-либо действий сторон, дополнительных к подписанию договора об отчуждении", "поскольку согласно абзацу второму п. 1 ст. 16 Закона о государственной регистрации... в том случае, если права возникают на основании нотариально удостоверенной сделки, заявление о государственной регистрации может подать нотариус, совершивший соответствующее нотариальное действие.

Таким образом, подписав договор купли-продажи недвижимости и заверив его у нотариуса, стороны считаются выразившими свое волеизъявление на передачу права собственности от отчуждателя к приобретателю, и дальнейший процесс перехода права собственности, связанный с процедурой государственной регистрации этого права за покупателем, может протекать в автоматическом режиме, без всяких дополнительных волеизъявлений сторон.

• Проведенный анализ... заставляет признать, что применительно к отчуждению недвижимости в современном российском праве разграничение обязательственных и вещных договоров не имеет под собой никаких оснований" (с. 81).

С этим то и не согласен автор рецензии. Так как "заявление о государственной регистрации права собственности" и "заявление о государственной регистрации перехода права собственности"), с которым стороны обращаются в регистрирующий орган, явствует их согласованная воля, направленная на переход права собственности на недвижимую вещь, в момент подачи этого заявления они и заключают соглашение о переходе права собственности на вещь. Если указанное заявление по просьбе сторон подает нотариус, то он заключает соглашение о переходе права собственности на недвижимую вещь как от имени отчуждателя, так и от имени приобретателя, т.е. действует в качестве представителя нескольких лиц.

• Следовательно, и в этом случае мы имеем дело с заключением двух договоров: договора купли-продажи недвижимой вещи (обязательственной сделки) и договора о ее передаче в собственность (распорядительной сделки).

5. Рудоквас считает, что до приобретения права собственности на вещь по давности владения ее владелец ОВП на эту вещь, именуемым в книге "право давностного владения" В обоснование этого взгляда автор приводит следующие аргументы (Сразу привожу контраргументы):

1. Называя в п. 3 ст. 234 ГК РФ преемство во владении "правопреемством", законодатель тем самым признает давностное владение субъективным правом

• Термин "правопреемство" не имеет того содержания, которое в него вкладывает А.Д. Рудоквас. Этот термин обозначает преемство в субъективных правах, юридических обязанностях, правовых свойствах, которые не относятся к свойствам, неразрывно связанным с личностью их носителя (примером такого свойства служит обязательность получения арендатором письменного предупреждения арендодателя о необходимости исполнения обязательства в разумный срок (абз. 7 ст. 619 ГК РФ)), и фактических состояниях (например, давностном владении).

2. Как обладателю ограниченного вещного права на находящуюся в его владении вещь давностному владельцу причитается "распорядительная власть" над этим правом, поскольку в результате совершения им отчуждательной сделки "у добросовестного приобретателя возникает то же правовое положение, которое было у отчуждателя, а именно право давностного владения"

Даже если в результате совершения давностным владельцем отчуждательной сделки добросовестный приобретатель попадает в такое положение, что может стать собственником отчужденной вещи по давности владения, то это не означает, что давностный владелец обладал каким-то ограниченным вещным правом на эту вещь и передал его в осуществление соответствующей возможности распоряжения. Отчуждение так называемого права давностного владения в принципе неосуществимо, потому что давностный владелец вещи (стало быть, тот, кто не знает и не должен знать, что не является ее собственником) и добросовестный приобретатель вещи (стало быть, тот, кто не знает и не должен знать, что приобретает ее у несобственника) не могут выразить волю, направленную на переход к приобретателю так называемого права давностного владения, не утратив при этом своей добросовестности <1>, <2>. Возникновение у добросовестного приобретателя возможности приобрести право собственности на вещь в этом случае основывается не на якобы принадлежащих отчуждателю праве давностного владения и праве распорядиться этим правом, а исключительно на предусмотренном п. 1 ст. 234, взятым в связи с п. 1 ст. 302 ГК РФ, фактическом составе возникновения такой возможности. В пользу этого вывода говорит и то обстоятельство, что при совершении аналогичной отчуждательной сделки владельцем вещи, который не является узукапиентом, добросовестный приобретатель также может приобрести право собственности на эту вещь по давности владения.

3. Согласно ст. 136 и абз. 1 ст. 303 ГК РФ плоды, продукция и доходы от использования вещи ее давностным владельцем поступают в его собственность, следовательно, "положение давностного владельца создает для него определенные практические преимущества" (с. 210);

• Поскольку приобретение владения вещью представляет собой имущественную выгоду <1>, а плоды, продукция и доходы от использования находящейся в давностном владении вещи согласно ст. 136 и абз. 1 ст. 303 ГК РФ принадлежат ее владельцу, правовая позиция последнего имеет определенную имущественную ценность. Однако это не является достаточным основанием для признания указанной позиции ограниченным вещным правом, потому что давностное владение не может выступать ни предметом распоряжения, ни предметом правовой защиты.

4. Давностному владению противостоит обязанность всех других лиц "(кроме собственника и иного обладателя права на владение) воздерживаться от действий, препятствующих давностному владельцу осуществлять предоставленные ему правомочия..." (с. 214);

• Из п. 4 ст. 216 и ст. 305 ГК РФ следует, что российский законодатель, который не признает существования так называемых абсолютно-относительных субъективных прав, конструирует ограниченное вещное право по модели абсолютного гражданского права, т.е. права, связывающего своего обладателя со всеми другими непоименованными лицами. Поэтому если бы давностное владение являлось ограниченным вещным правом, то пришлось бы признать, что в качестве противостоящих давностному владельцу обязанных лиц выступают также собственник находящейся в давностном владении вещи и лицо, которое имеет право на владение ею в силу иного предусмотренного законом или договором основания. Но этот вывод вступает в прямое противоречие с п. 2 ст. 234 ГК РФ, который не охраняет давностного владельца от притязаний этих лиц.

5. Так как иск есть процессуальное средство защиты субъективного гражданского права, а п. 2 ст. 234 ГК РФ предоставляет давностному владельцу возможность защитить свое владение с помощью иска, то давностное владение не может быть ничем иным, как субъективным правом (с. 228).

• Предметом правовой защиты могут выступать не только субъективные права, но и охраняемые законом интересы (неточно именуемые в ГПК РФ и АПК РФ "законные интересы") <1>. Так, например, применяя норму абз. 1 п. 1 ст. 152 ГК РФ, суд защищает охраняемый законом интерес истца в восстановлении надлежащих условий формирования его общественной оценки <2>, а при удовлетворении судом иска об оспаривании сделки он осуществляет защиту охраняемого законом интереса истца в аннулировании вызванного сделкой правового последствия <3>. Предусмотренное п. 2 ст. 234 ГК РФ право на защиту предоставляется давностному владельцу в целях защиты его охраняемого законом интереса в восстановлении владения вещью <4>. Оно не является средством защиты "права давностного владения", как пытается показать А.Д. Рудоквас, потому что такого права не существует.

6. Не согласен с мнением Рудокваса о том, что "...Пункт 1 ст. 302 ГК РФ лишь закрепляет движимое имущество во владении добросовестного владельца, предоставляя ему защиту против виндикационного иска, основанного на презумпции права собственности истца. Сам добросовестный владелец может стать собственником только по прошествии установленного ст. 234 ГК РФ срока приобретательной давности. До этого момента на основании п. 2 ст. 234 он имеет право на защиту владения против третьих лиц".

• Так как если бы при наличии условий, предусмотренных п. 1 ст. 302 ГК РФ, добросовестный приобретатель движимой вещи становился ее собственником не сразу же, а только по истечении приобретательной давности, то собственник вещи не лишался бы возможности истребовать ее у приобретателя. Ведь смысл приобретательной давности состоит как раз в том, чтобы до ее истечения собственник мог восстановить утраченное им владение вещью с помощью виндикационного иска.

7. Касаясь гражданско-процессуальных проблем, связанных с давностным владением недвижимой вещью, А.Д. Рудоквас говорит, что действующее законодательство, согласно которому дела об установлении факта истечения приобретательной давности рассматриваются судом в порядке производства об установлении фактов, имеющих юридическое значение, не учитывает интересы собственника вещи. Считает, что дела о признании права собственности на недвижимую вещь за ее давностным владельцем должны рассматриваться в порядке вызывного производства (с. 296 - 297).

• Однако, на самом деле для приобретения права собственности на находящуюся в давностном владении недвижимую вещь достаточно судебного решения, подтверждающего факт истечения приобретательной давности, и соответствующего регистрационного акта (абз. 2 п. 1 ст. 234 ГК РФ, п. 3 ст. 6 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним"). Поэтому возникающий у давностного владельца при выполнении предпосылок давностного владения охраняемый законом интерес состоит не в признании за ним права собственности на находящуюся в его владении вещь, а в установлении факта истечения приобретательной давности, в силу чего нет никакой необходимости в предоставлении ему притязания на признание за ним права собственности на вещь.

1 Абзац 5 пункт 15 Постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 29.04.2010 г. №10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав»