Учебный год 22-23 / Карнушин - Секундарные права

общения в настоящее время признаются юридическими поступками1. Также существует позиция, что они занимают промежуточное место между сделками и юридическими поступками (сделкоподобные действия в германской доктрине)2.

Сообщение подрядчика вместе со сроком, установленным договором, или сроком, предусмотренным п. 3 ст. 743 ГК РФ, образуют систему юридических фактов, которые обусловливают существование секундарной обязанности по приостановке подрядчиком выполнения работ.

Неисполнение данной обязанности влечет негативные для подрядчика последствия, в частности по невозможности получения оплаты выполненных работ (п. 4 ст. 743 ГК РФ).

Секундарная обязанность приостановить работу изменяет правоотношение лишь в части изменения сроков выполнения данной работы, однако изменение стоимости работ (изменение денежного обязательства) в случае обнаружения дополнительных работ возможно лишь в случае согласия на то заказчика.

Даже при таком согласии заказчика у подрядчика имеется секундарное право отказаться от выполнения данных работ, если данные работы не будут входить в сферу профессиональной деятельности подрядчика или не могут быть выполнены по не зависящим от него причинам (п. 5 ст. 743 ГК РФ).

Два схожих и уравнивающих друг друга секундарных права содержатся в ст. 744 ГК РФ. Согласно п. 1 названной статьи заказчик вправе внести изменения в техническую документацию и смету в том случае, если измененный объем дополнительных работ не увеличивает общей стоимости выполненных работ более чем на 10%.

Схожее право предоставлено подрядчику: подрядчик вправе требовать изменения сметы не более чем на 10% в случае, если увеличение стоимости работ произошло по не зависящим от него причинам (п. 3 ст. 744 ГК РФ). В отличие от права заказчика право подрядчика реализуется только в судебном порядке в соответствии со ст. 450 ГК РФ.

Разница в порядке реализации секундарных прав ставит одну сторону (заказчика) в более привилегированное положение. Существование таких секундарных прав говорит в пользу того, что подрядчик выступает более сильной стороной (в экономическом смысле), которая ослабляется при помощи законодательных норм. Договор строительного подряда выступает наглядным примером того, каким образом секундарные права имплементированы в метод гражданско-правового регулирования, ка-

1  Родионова О.М. К вопросу о гражданско-правовой природе юридически значимых сообщений // Юрист. 2015. № 14. С. 4–8.

2  Евстигнеев Э.А. Указ. соч.

ким образом гражданское право достигает юридического равенства экономически или по прочему социальному критерию неравных субъектов.

Пункт 3 ст. 745 ГК РФ предусматривает право на отказ от исполнения договора подряда при встречном неисполнении обязательств. Данная норма права, как уже указывалось, получила воплощение в общей норме ст. 328 ГК РФ.

Других специальных норм в параграфах гл. 37 ГК РФ, посвященных отдельным видам договора подряда, не имеется.

В рамках договорных правоотношений по выполнению научноисследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ не предусмотрено никаких специфических секундарных прав.

Односторонний отказ от договора возмездного оказания услуг преду­ смотрен ст. 782 ГК РФ. Секундарное право предоставлено как заказчику, так и исполнителю. Норма императивна и изменению не подлежит. Наличие секундарных прав в договорах возмездного оказания услуг предопределено объектом этого договора – услугами. Услуги как специфический объект отличаются тем, что процесс их оказания неразрывен с процессом их потребления. Оказание и потребление услуг – это деятельность, которая подвергается оценке обоими субъектами правоотношения. В связи с тем, что зачастую на практике крайне сложно выделить объективные критерии оценки качества такой деятельности, сторонам обязательства должны быть предоставлены секундарные права, которые были бы просты в реализации и безусловны от правонарушений.

В то же время законодатель предусматривает определенный экономический механизм защиты стороны, которая не изъявляла одностороннего отказа от договора возмездного оказания услуг. Здесь нужно отметить, что у исполнителя имеется право на возмещение расходов в связи с отказом заказчика, а применительно к заказчику законодатель указывает, что исполнитель обязан возместить заказчику причиненные убытки, вызванные таким отказом.

Отсюда вытекает вывод, что осуществление права исполнителя на односторонний отказ является правонарушением. Но такой вывод неверен, потому что никакая реализация права не может быть правонарушением. М.А. Егорова толкует данную норму так, что позитивное обязывание возместить расходы или убытки не относится непосредственно к одностороннему отказу от договора возмездного оказания услуг. В связи с этим она признает, что существует некоторое отдельное охранительное правоотношение, автономное от права на односторонний отказ1.

1  Егорова М.А. Односторонний отказ от исполнения гражданско-правового договора. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Статут, 2010. С. 43.

ри лица. В этом же диссертационном исследовании показано, что возмещение убытков за правомерные действия происходит в рамках регулятивных правоотношений1. Под убытками в экономическом смысле понимается «отрицательная разница между валовым доходом (выручкой) и всеми издержками хозяйствующего субъекта»2. Представляется правильным именно в таком смысле понимать п. 2 ст. 782 ГК РФ.

Поскольку экономическое понятие убытков законодательно не определено, возникает вопрос о том, можно ли допустить диспозитивность правовой нормы в части возможностей сторон установить меньший или больший размер возмещаемых убытков.

Судебная практика, отметив императивность данной нормы, указала на невозможность взимания никаких установленных договором платежей (неустоек)3. Формулировка нормы закона говорит в пользу того, что норма права является императивной. Существование данного обязывания вместе с нормой, закрепляющей секундарное право, также указывает на то, что норма императивна, так как по общему правилу секундарные права могут устанавливаться только законом.

Несмотря на это, все же определенный уровень свободы должен предоставляться сторонам в части договорного определения понятия «убытки». Представляется правильным предоставить такую возможность сторонам, поскольку законодательное определение ст. 15 ГК РФ явно не подходит к ст. 782 ГК РФ, так как дано применительно к убыткам за неправомерные действия.

Такое договорное определение, с одной стороны, оградит заказчика от необоснованных отказов исполнителя, защитив его экономические интересы, и, с другой стороны, не даст возможности устанавливать непомерный размер неустоек и штрафов, которые даже никоим образом не подпадают под понятие убытков в экономическом смысле. При разрешении споров судам скорее следует руководствоваться экономическим пониманием убытков (отличным от понятий неустоек и штрафов) и соответствующим порядком определения таких убытков, установленных в договорах возмездного оказания услуг.

В отсутствие договорного определения понятия убытков или порядка определения убытков в договоре возмездного оказания услуг

1  Кучерова О.И. Указ. соч.

2  Платов Н.В. Возмещение убытков в гражданском праве: Дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2001.

3  Незнамов А.В. Платеж в связи с расторжением договора в одностороннем порядке // Закон. 2015. № 7. С. 158–174.

Схожая с регулированием договора возмездного оказания услуг норма содержится в абз. 2 ст. 806 ГК РФ: сторона, заявившая о расторжении договора, обязана возместить другой стороне убытки, связанные с расторжением договора. Здесь снова речь идет об убытках как мере гражданско-правовой ответственности.

Однако ситуация с предложенным экономическим толкованием понятия «убытки» усугубляется дополнительными последствиями расторжения договора транспортной экспедиции.

Согласно п. 5 ст. 6 Федерального закона от 30 июня 2003 г. № 87-ФЗ «О транспортно-экспедиционной деятельности»1 в случае одностороннего отказа от исполнения договора транспортной экспедиции клиент или экспедитор возмещает другой стороне убытки, вызванные расторжением договора, и уплачивает штраф в размере 10% суммы понесенных экспедитором или клиентом затрат.

В научной публицистике ст. 806 ГК РФ весьма непротиворечиво рассматривается в контексте ответственности из договора транспортной экспедиции2.

Е.В. Оболонкова указывает, что речь идет о неустойке, которая ставит под сомнение правомерность одностороннего отказа от договора транспортной экспедиции3.

Однако такой подход нельзя признать верным, потому что ставится под сомнение правомерность секундарного права. Н.В. Морозова, именуя право на отказ субъективным правом, указывает, что подход законодателя не отвечает сущности субъективного права4.

Из теоретической невероятности признания права на односторонний отказ правонарушением вытекает то, что понятие убытков

вст. 806 ГК РФ, а также понятие штрафа в п. 5 ст. 6 Федерального закона «О транспортно-экспедиционной деятельности» используются

внетипичном для этих понятий смысле. Неверным представляется и расположение п. 5 ст. 6 Федерального закона «О транспортно-эк- спедиционной деятельности» в гл. 3, которая именуется «Ответственность экспедитора и клиента». Юридическое понимание убытков и штрафа в данных статьях не выглядит вполне уместным. Следует снова обратить внимание на п. 5 ст. 6 вышеуказанного Закона, а имен-

1  Федеральный закон от 30 июня 2003 г. № 87-ФЗ «О транспортно-экспедицион- ной деятельности» // Парламентская газета. 2003. 3 июля. № 120.

2  Давыдова О.В. Транспортная экспедиция // Торговля: бухгалтерский учет и налогообложение. 2007. № 5.

3  Оболонкова Е.В. Имущественные последствия одностороннего отказа от исполнения обязательства // Журнал российского права. 2009. № 8.

4  Морозова Н.В. Правовое положение клиента по договору транспортной экспедиции // Транспортное право. 2004. № 4.

но на порядок определения штрафа – его размер составляет 10% от произведенных затрат. Понятие «произведенные затраты» является юридически нейтральным и имеет экономический смысл. Введенный законодателем штраф, размер которого, нужно сказать, невелик, вряд ли можно назвать ответственностью, так как он не отвечает экономическим признакам гражданско-правовой ответственности. Десять процентов – это примерно введенный размер обесценивания произведенных экспедитором или клиентом затрат. В совокупности с убытками по ст. 806 ГК РФ данные экономические выплаты призваны лишь нормализовать экономический оборот. Исходя из этого квалификация понятия «убытки» как убытков, определенных в ст. 15 ГК РФ, а также понятия «штраф» как неустойки, определенной в ст. 330 ГК РФ, не вполне корректна. Эти понятия могут использоваться для удобства, однако вряд ли верно полагать, к примеру, возможность снижения такой «неустойки» в порядке ст. 333 ГК РФ.

Секундарные права в договорах на оказание фактических и юридических действий. К договорам на оказание фактических и юридических действий относятся договоры поручения, комиссии и агентирования, регулируемые соответственно гл. 49, 51, 52 ГК РФ. Договоры по своей социально-экономической сути относятся к договорам оказания услуг, даже несмотря на то, что развитие данные договоры получили от различных правовых институтов в Древнем Риме. Прародителем этих договоров был договор поручения (mandatum), в то время как договоры оказания услуг составляли самостоятельную группу – locatio-conductio operarum и locatio-conductio operis (подряд).

В договоре поручения секундарные права носят специфический характер. Таким секундарным правом следует признать возможность назначения заместителя (п. 1 ст. 976 ГК РФ). Поручение ведения дел поверенного заместителю осуществляется в порядке передоверия (ст. 187 ГК РФ). В этом случае у доверителя имеется такое же секундарное право отвести заместителя, избранного поверенным (п. 2 ст. 976 ГК РФ). Поверенный в случае наличия заместителя отвечает за его действия, однако происходит исполнение обязательств третьим лицом (ст. 313 ГК РФ).

Сам факт назначения заместителя (избрания заместителя), как правило, основан на договорных отношениях между поверенным и заместителем. В само же правоотношение поручения включается обязанное третье лицо, т.е. секундарное право избрать заместителя является правом, создающим обязанность заместителя перед доверителем. В любом случае доверитель может своим властным волеизъявлением прекратить данную обязанность заместителя (третьего лица).

Совершенно иная ситуация предусмотрена в абз. 1 п. 3 ст. 976 ГК РФ: здесь заместитель – полноценное лицо в обязательстве с множественностью лиц. При этом, думается, наступает солидарная множественность лиц в обязательстве (ст. 322, 326 ГК РФ).

Далее, безусловное право на отказ от договора поручения предоставлено и доверителю, и поверенному (п. 2 ст. 977 ГК РФ).

Вотношении коммерческого поручительства действует правило, согласно которому требуется предварительное уведомление стороны, намеренной отказаться от договора поручения.

Уведомление подобного рода является юридически значимым сообщением (как и в других подобных случаях), влекущим начало течения срока, по истечении которого возможна реализация секундарного права. Само уведомление еще не может расцениваться как реализация секундарного права.

Вдоговоре комиссии секундарные права предусмотрены в ст. 995 ГК РФ. Комиссионер вправе отступать от указаний комитента – это означает, что он может произвольным образом (без согласия комитента) менять содержание своей обязанности действовать определенным образом. Например, могут меняться критерии поиска контрагентов по сделке, места заключения сделок и т.д., но вопреки указаниям комитента.

Втаком случае необходимо уведомление комитента о совершенных комиссионером отступлениях (п. 1 ст. 995 ГК РФ). В п. 2, 3 упомянутой статьи установлены последствия отступления от указаний комитента касательно цены продажи и покупки имущества.

Случай удержания причитающихся комиссионеру сумм преду­ смотрен в ст. 997 ГК РФ (ст. 410 ГК РФ). Такой случай удержания представляет собой секундарное право комиссионера.

Вдоговоре комиссии предусмотрены секундарные права обеих сторон отказаться от договора комиссии (ст. 1002 ГК РФ).

При этом отказ комитента от договора комиссии именуется отменой комиссионного поручения (ст. 1003 ГК РФ).

Здесь, подобно договору оказания услуг, действует правило, согласно которому комитент обязан возместить убытки комиссионера, связанные с отменой комиссионного поручения. Поскольку отмена комиссионного поручения является правомерным действием, совершаемым в рамках секундарного права, убытки, как и в ранее приданном им понимании, должны пониматься исключительно в экономическом смысле.

Далее действует соответствующее правило о том, что комитент должен уведомить комиссионера не позднее чем за 30 дней о предстоящем прекращении договора, если договор комиссии заключен на

неопределенный срок. Норма права односторонне диспозитивна – она позволяет устанавливать более длительный срок ожидания реализации секундарного права после уведомления комиссионера. Примечательно, что абз. 2 п. 2 ст. 1003 ГК РФ указывает на то, что комитент должен возместить комиссионеру расходы вплоть до прекращения договора,

атакже выплатить комиссионное вознаграждение за совершенные комиссионером сделки.

Отсюда весьма наглядно видно, что речь идет именно о расходах,

ане об убытках как мере ответственности.

Законодатель пытается разграничить данные понятия в зависимости от того, имеют ли они непосредственную связь с выполнением самого комиссионного поручения. В случае наличия такой непосредственной связи законодатель использует понятие «расходы», в случае отсутствия такой связи с самим комиссионным поручением законодатель говорит об убытках.

Пункт 3 ст. 1003 ГК РФ определяет юридическую судьбу имущества комитента, оставшегося у комиссионера после отмены поручения.

Что касается комиссионера, то он вправе отказаться лишь от договора комиссии, заключенного на неопределенный срок с предварительным уведомлением комитента не позднее чем за 30 дней до предполагаемой даты прекращения договора (п. 1 ст. 1004 ГК РФ).

На практике может возникнуть вопрос: может ли комиссионер передумать об отказе от договора комиссии после направления уведомления и до истечения установленного отменительного (пресекательного) срока? Представляется правильным признать то, что комиссионер даже после уведомления может реанимировать договор комиссии, однако для этого нужны некоторые активные действия, например направление уведомления о том, что договор сохраняет свою силу.

С этих позиций весьма странным выглядит то, что закон возлагает на комитента обязанность распорядиться находящимся у комиссионера имуществом комитента в течение 15 дней с момента получения уведомления комиссионера (п. 2 ст. 1004 ГК РФ). Данный срок по закону в два раза короче пресекательного срока. Это объясняется лишь тем, что законодателем последовательно проводится в жизнь концепция, согласно которой секундарное право воздействует на правоотношение комиссии, в то время как вещный эффект достигается иными способами, в частности дополнительным правоотношением, по которому комитент обязан распорядиться имуществом, находящимся у комиссионера (что означает соответствующее право требования комиссионера на определенное поведение комитента в отношении его собственного имущества, находящегося у комиссионера).