3006

Key words: metalanguage comment, metalanguage context, reflection, conceptual comment, communicative reflexive, mass literature, borrowing, author, reader.

Наличие метаязыковой рефлексии – «типа языкового поведения, предполагающего […] наблюдение, анализ различных [языковых] фактов, оценку их» [1, с. 108] – характерная черта современной литературы, в том числе и массовой. Размышления носителей языка над словом, «… лексическим выбором, текстовыми преобразованиями […] – одна из особых примет лучших произведений современной массовой литературы» [2, с. 163-164] [См. об этом также: 3; 4].

Массовая литература, написанная на современном материале и ориентированная на «язык текущего момента», несомненно, является ценным источником информации о содержании и оценке языковых процессов, происходящих в русском языке на рубеже веков.

Внастоящей статье объектом исследования являются метаязыковые комментарии к заимствованным словам и иноязычным вкраплениям в текстах современной массовой литературы. Предмет исследования служат функциональные особенности метаязыковых контекстов, воплощенные в их семантической структуре и способах языкового оформления метаязыковой информации. Изучение функций метаязыковых комментариев проводится на материале текстов так называемых женских детективов отечественных авторов. При анализе использовались методы наблюдения, интерпретационного и семантического анализа метаязыковых контекстов.

Вспециальной литературе при описании рефлексивов функциональный аспект является одним из важнейших, поскольку рассмотрение метаязыковых контекстов в большинстве работ завершается выделением их дискурсивных функций (А. Вежбицкая, В.А. Шаймиев, Б.С. Шварцкопф, И.Т. Вепрева, Н.А. Николина и др.). Представляется, что в наибольшей степени языковой специфике анализируемого явления соответствует классификация И.Т. Вепревой, которая применительно к публицистическому дискурсу выделяет два функциональных типа метаязыковых контекстов: 1) коммуникативные рефлексивы, имеющие целью координировать взаимодействие коммуникантов, и 2) концептуальные рефлексивы, которые служат средством выражения мировоззренческих установок гово-

рящего. [5, с. 103].

Комментарии коммуникативного типа функционально сближаются со словарной дефиницией – с правой зоной словарной статьи (если комментируется значение языковой единицы) либо с левой зоной (если комментарий направлен от плана содержания к плану выражения). Основной формой реализации метаязыковой функции в комментариях, призванных обеспечить коммуникативное качество ясности речи, является присвоение объекту рефлексии значения. Поэтому коммуникативные рефлексивы отличаются наибольшей лаконичностью. Из четырех выделяемых М.Р. Шумариной обязательных компонентов семантической структуры рефлексива: 1) объект рефлексии, 2) статусный квалификатор, 3) субъект метаязыковой оценки, 4) метаязыковая характеристика [6, с. 70-79] – в данной группе присутствует два: объект рефлексии (1), метаязыковая характеристика – описание лексического значения (2):

Поймите, требуется (1) э к ш н – (2) д е й с т в и е , и н т р и г а , т а й н а [1*, с. 166].

Появление в тексте рефлексивов концептуального типа – факультативных для передачи объективного смысла высказывания комментариев лингвистического или энциклопедического характера – не связано с выравниванием фоновых знаний автора и читателя. В рефлексивах концептуального типа эксплицируется субъективно-эмоциональные суждения автора, его языковой вкус, экстралингвистические знания:

– Алексей Леонтьевич в голубой т р а в а й н е , – ответила девица.

137

Научный Вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета

Сначала я не поняла, что она имеет в виду, и чуть было не переспросила: «В каком трамвае?». Но потом сообразила, о чем идет речь, и с огромным усилием подавила

т р е х м у ш к е т е р о в , п р о и з н е с е т е г о к а к « т р а в а й » , с л е д о в а т е л ь н о , т р а в а й н я – р а б о ч а я к о м н а т а . ( 4 ) Н е б о с ь , Л е ш к а п о б ы в а л в П а р и - ж е , п о с е т и л м е с т н ы е т о ч к и , г д е ш ь ю т о д е ж д у н а з а к а з , и у в и д е л н а д в е р я х т а б л и ч к и [2*, с. 35].

Вструктуру данного рефлексива, помимо объяснения характера ошибки (3) включены сведения энциклопедического характера о языковом статусе объекта рефлексии (1), о графическом облике слова в языке-источнике (2) и его происхождении (3), а также о характере заимствования (4). Таким образом, комментарии концептуального типа значительно разнообразнее по содержанию, чем коммуникативные комментарии.

Втекстах детективных романов иноязычные слова разной степени ассимилированности: заимствования, экзотизмы и иноязычные вкрапления – достаточно часто выступают в качестве объектов метаязыковой рефлексии. Данный факт объясняется, в первую очередь, ориентацией авторов массовой литературы на «среднего» читателя, мало или недостаточно знакомого с так называемой книжной языковой культурой, и, как следствие, с нормами употребления заимствованной лексики: «многие исследования, наблюдения педагогов и психологов убедительно показывают, что уровень освоенности заимствований, большинство из которых достаточно часто используется не только в публицистике и научном стиле, но и в обиходной речи, невысок»» [7, с. 41]. В то же время частотность, качественный и количественный состав иноязычной лексики связан с тематикой произведения и с уровнем языковой компетенции его автора. Так, в романе Т. Устиновой «Где-то на краю света», действие которого разворачивается в Чукотском автономном округе, ком-

ментируется экзотическая лексика: камлейка, лахтак, торбаса, кухлянка, тангитане и др.

Всерии романов Д. Донцовой о Даше Васильевой, бывшей преподавательнице французского языка, объектами метаязыковой рефлексии регулярно становятся слова и выражения из европейских языков и их дериваты: travail, майн арбайт, jet-set, Nacht der langen Messer

и др. Показателен в этом отношении лингвистический комментарий, которым сопровождается толкование одного из заимствованных слов:

Амант – от французского amant, любовник. Ч а с т о у п о т р е б л я е м о е д в о р я н - с т в о м в 1 9 в е к е с л о в о с е й ч а с и з в е с т н о т о л ь к о т е м , к т о п р е п о д а - е т и л и у ч и т и н о с т р а н н ы й я з ы к [2*, с. 172].

Рассмотрим каждую из функциональных разновидностей рефлексивов подробнее. Сопровождение объекта рефлексии коммуникативным комментарием, призванным

установить элементарную эквивалентность заимствованных слов и выражений с синонимичными единицами родного языка, объективирует авторское представление об агнонимичности иноязычного слова:

Я взяла свои бумажки и прочитала на первой: «Вставка в сюжет про Орлову… Продемонстрируют в эфире. Пишем л а й ф …». З а г а д о ч н о е с л о в о « л а й ф » о з - н а ч а л о , ч т о б л о к п р е д п о л а г а ю т с н и м а т ь б е з о с т а н о в о к [3*, с. 24].

В приведенном примере семантизация новейшего заимствования лайф, в значительной степени освоенного русским языком, объясняется семантическим сдвигом, происходящим при употреблении этого слова в профессиональном дискурсе.

Семантизация заимствований в массовой литературе осуществляется через этимологические справки, буквальный перевод на русский язык, подбор синонимов. Вероятность

138

появления комментария дефиниционного типа при иноязычных вкраплениях из неанглийского языка значительно выше, чем при выражениях англо-американского происхождения. Так, в романах Д. Донцовой регулярно сопровождаются переводом слова и словесные комплексы из немецкого и французского языка:

M e i n е a r b e i t – м о я р а б о т а [4*, с. 26].

В текстах массовой литературы без толкования значения используются многие англицизмы и американизмы, в том числе передающиеся графическими средствами языкаисточника и не прошедшие грамматической ассимиляции:

Джулия самолично рассказала Татьяне свою «l o v e s t o r y », не упустив ни одного нюанса [5*, с. 54];

– И м п о с и б л ! – щегольнул знанием английского Соб [4*, с. 73].

Таким образом, значительная часть новейших заимствований не нуждается в дефиниционном комментарии, поскольку знакома массовому читателю из медиальных средств. В таких случаях единственным сигналом метаязыковой рефлексии по отношению к иноязычным вкраплениям являются графические средства: кавычки, курсив, разрядка, капитализация (написание заглавными буквами), жирный шрифт. Использование любого из перечисленных средств выделяет объект рефлексии, информирует читателя о его необычности:

– Самый идеальный «б о р д » для «п у х а »! Самое главное с «р о к е р о м ». А, Сан Саныч?

…– «Р о к е р » – это технология такая, обратный прогиб у доски. Радиус поворота девять и два [6*, с. 160].

В приведенном примере читатель, по мнению автора, может определить значение выделенных кавычками элементов, опираясь на свою языковую компетенцию или контекст. Получившее вторичное значение в языке сноубордистов слово рокер сопровождается дефиниционным комментарием.

Метаязыковой комментарий коммуникативного типа, появление которого обусловлено желанием автора преодолеть несовпадение различных культурных кодов, обеспечить интеллектуальный комфорт «усредненному» читателю, в романах Д. Донцовой и Т. Устиновой в большинстве случаев выносится в затекстовую зону: Юля вообще-то хорошо вос-

питанная девушка и до сего часа никакого амикошонства с людьми не допускала. На лек-

сему амикошонство дается сноска:

А м и к о ш о н с т в о – п а н и б р а т с т в о [1*, с. 170].

Синтаксическим средством представления метаязыкового содержания в сноске являются биноминативные предложения, в которых объект рефлексии занимает позицию подлежащего, а комментарий относительно лексического значения объекта – сказуемого, а также неполные предложения с опущенным подлежащим:

Значительно реже коммуникативные рефлексивы включаются в основной текст. Синтаксическими средствами введения в текст объекта рефлексии являются конструкции с определяемым словом при определении (1), приложении (2); позиция уточняющего или

139

Научный Вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета

поясняющего члена предложения (3); неполные предложения (4); конструкции с метаязы-

ковыми терминами слово, название, выражение и т.п. (5):

1) Вдова бывшего главврача еще какое-то время работала медсестрой, а потом ее назначили к а с т е л я н ш е й , ответственной за белье-подушки-одеяла-халаты- тапочки и прочее [7*, с. 17];

2)Они все еще держались на плаву, ухватившись за п ы х п ы х и , туго надутые пузыри из оленьей кожи [6*, с. 308];

3)Сеня постоянно влюбляется. Он не отвязный Дон Жуан – Казанова, который соблазняет женщин из спортивного интереса, … Нет, Сенечка лирический герой,

Ро м е о [4*, с. 66];

4)Н е в е р ! Н и ш ь т ! Ж а м э ! Надеюсь, по иностранным языкам у тебя тоже «отлично», и ты поняла слово «никогда», произнесенное мной на дурном английском, немецком и французском [4*, с. 43];

5)Анализ, который ты держишь в руках, содержит с л о в о « а з о о с п е р м и я », это означает, что господин Полканов ни при каких обстоятельствах не способен сделать ребенка [4*, с. 43].

Как замечают исследователи, «строя диалог с читателем, авторы произведений …массовой литературы стремятся создать у него чувство интеллектуального комфорта... в то же время авторы, включенные в современный литературный контекст, склонны к литературным играм с читателем» [8, с. 134]. Одним из приемов такой игры является метаязыковой комментарий – указание на агнонимичность заимствованного слова, который, однако, не сопровождается его семантизацией:

… я не умею готовить п а р ф э из судака (к т о б ы м н е о б ъ я с н и л , ч т о э т о т а к о е ?) [7*, с. 27].

Читателю предоставляется возможность самому дать ответ на вопрос о значении объекта рефлексии.

Регулярно используемой в массовой литературе формой выражения метаязыкового содержания является вопросно-ответный диалог. Метатекстовый комментарий коммуникативного типа вводится в текст при помощи стимулирующего языковую рефлексию вопроса (серии вопросов) относительно объекта рефлексии:

– Дарь Ванна, я в «Монопри», че такое «п а и н »?

Я теряюсь, но потом соображаю, что Ирка видит ценник со словом «pain», и быстро отвечаю:

–Х л е б .

–М е р с и в а м б о к у , – демонстрирует успехи во французском Ирка и отсоединя-

ется [4*, с. 9].

В приведенном диалоге несовпадение уровня языковой компетенции собеседников, эксплицированное в вопросе персонажа, макаронической манере его речи, является и средством речевой характеристики героев, и средством комического.

Значительно реже в текстах массовой литературы представлено иное направление коммуникативной рефлексии: от значения к способам его выражения. Описание предмет- но-понятийного содержания слова побуждает к поиску соответствующего ему названия. В таких случаях в роли метаязыкового комментария выступает ответная реплика диалога, содержащая наименование объекта рефлексии:

140

Серия «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования» Выпуск № 1(33), 2017

– Не всякий муж это зрелище вынесет. А вот ужин в постели – это супер. Обожаю т а к о й т о н к и й - т о н к и й к р е к е р , и з о д н о й м у к и с в о д о й , н а ц и о н а л ь - н о е е в р е й с к о е к у ш а н ь е .

– М а ц а , – кивнула я, – очень вкусно с плавленым сыром [8*, с. 171].

Достаточно часто поводом для появления метаязыкового комментария коммуникативного типа в текстах массовой литературы являются речевые и грамматические ошибки при использовании заимствованной лексики:

–Вот! – закричала Эля. – как же хорошо, что мы подружились! Майечка Михайловна замечательная, но в личной жизни она очень уж скромная, а мне нужен совет от в а м п ы .

–От кого? – не поняла я.

– Ж е н щ и н а , к о т о р а я ш а г а е т п о м у ж и к а м , к а к п о г р я з и , н а з ы в а е т - с я в а м п а , – пояснила Эля. – Неужели никогда не слышала? П а р н и к в а м п е , к а к м у х и н а в а р е н ь е с л е т а ю т с я , н а п е р е б о й в з а г с з о в у т , а о н а н е с о г л а ш а е т с я , к о л л е к ц и о н и р у е т ж е н и х о в . С к а ж и , к а к м н е с т а т ь о б р а з ц о в о й в а м п о й ? С чего начать? Поделись своим опытом.

– Н и к о г д а н е б ы л а ж е н щ и н о й - в а м п , – пытаясь не рассмеяться, возразила я

[7*, с. 23].

В приведенном примере «стандартная» грамматическая форма употребления лексемы женщина-вамп, приведенная в заключительной реплике диалога, на фоне искажения морфологической структуры слова в серии предшествующих реплик персонажа воспринимается как фрагмент, несущий метаязыковую информацию.

Появление в текстах массовой литературы рефлексивов концептуального типа в большинстве случаев связано с неким отклонением от нормы, нестандартностью факта языка / речи: «характерная особенность модусных смыслов состоит в том, что они принципиально невыражаемы, т.е. нормально отсутствие их показателей в высказывании, а присутствие – сигнал какого-то особого случая»» [9, с. 40-41].

Как отмечает М.Р. Шумарина, наблюдается некая корреляция между лингвистическим статусом объекта рефлексии (собственные, нарицательные имена, аббревиатуры, прецедентные тексты и т.п.) и структурой его метаязыкового описания: существуют типичные мотивы – «стандартные смысловые схемы, которые регулярно реализуются в метаязыковых суждениях об однотипных объектах» [10, с. 204].

Как показал наш анализ, в качестве воспроизводимых мотивов в метаязыковых комментариях концептуального типа используются: 1) эмоционально-экспрессивная оценка заимствования автором или персонажем, 2) описание соответствия / несоответствия означаемого означающему; 3) лингвистический комментарий; 4) энциклопедическая информация о слове.

Рефлексив, представляющий собой оценочный комментарий, в большинстве случаев сопровождается объяснением причин положительного или отрицательного отношения к словоупотреблению. Факт неисконного происхождения слова часто выступает в качестве обоснования отрицательной оценки заимствования:

С л о в о - т о к а к о е г а д к о е – уик-энд! Х о р о ш о о б р а з о в а н н о м у О л е г у П е т - р о в и ч у ч у д и л а с ь в н е м ф а л ь ш ь , к и н о ш н о с т ь и в о о б щ е ч т о - т о с в и н с к о е , м о ж е т б ы т ь п о т о м у , ч т о с в и н ь я х р ю к а е т и м е н н о т а - к и м и з в у к а м и « у и - у и » [9*, с. 113].

Мотивировкой для выражения негативного отношения к объекту рефлексии также является указание на чуждые культурные коннотации слова или афоризма:

141

Научный Вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета

Он со мной. Все будет хорошо… О н а н е н а в и д и т э т о в ы р а ж е н и е , з а и м с т - в о в а н н о е и з а м е р и к а н с к о й ж и з н и и с о в е р ш е н н о н е п р и г о д н о е д л я р у с с к о й ! Ч т о з н а ч и т – х о р о ш о ? Д л я к о г о х о р о ш о ? К о г д а х о р о ш о ?

[6*, с. 14].

В то же время в рассматриваемых текстах находит отражение и представление носителей «наивного» языкового сознания о престижности иноязычных названий:

– Хорошие ребята. У них два больших магазина и одна лавочка маленькая. Можно и в супермаркет, – э т о с л о в о А л е н а в ы г о в о р и л а с н е к о т о р ы м у в а ж е н и - е м , – однако дорого больно и бестолково [6*, с. 140].

Интересно отметить, что в последнем примере присутствует несколько членов лек- сико-семантической группы со значением «помещение для торговли»: магазин, лавочка, супермаркет. Последнее слово становится объектом метаязыковой рефлексии: отмечается явный диссонанс прозрачной внутренней формы произнесенного «с уважением» слова супермаркет и соответствующего ему участка внеязыковой действительности (дорого больно и бестолково). В данном случае, видимо, имеет место проявление иронического отношения автора к новейшим заимствованиям.

Клишированность, стереотипность, свойственная языку массовой литературы, проявляется и на уровне метатекста: отдельные комментарии оценочного характера носят воспроизводимый характер. Так, в одном из романов Т. Устиновой каждое упоминание топонимов Чукотского автономного округа дополняется метаязыковой характеристикой

инопланетные названия:

… индикаторы уползали с зеленого в красный, и далекие голоса из странных мест с и н о п л а н е т н ы м и н а з в а н и я м и – Певек, Канчалан, Эгвекинот – звучали в дина-

миках [6*, с. 146].

Неоднократно употребленный афоризм Все будет хорошо непременно сопровождается критическим комментарием:

– … В гостинице дорого очень выйдет, а ты же надолго приехала! Ничего, ничего, обойдётся однако. В с е б у д е т х о р о ш о .

Л и л я н е н а в и д е л а э т о в ы р а ж е н и е ! Ч т о б у д е т ? К о г д а б у д е т ? У к о -

г о б у д е т ? [6*, с. 52].

Мотив соответствия / несоответствия иноязычного слова обозначаемому в рефлексивах концептуального типа преимущественно реализуется по отношению к неличным существительным – названиям учреждений, организаций, магазинов, товаров и торговых марок. Появление метаязыкового комментария в большинстве случаев связано с отсутствием логической связи между планом выражения и планом содержания имени:

Выйдя из метро, я наткнулась на большой супермаркет, над главным входом которого горела вывеска «Кураре, 24 часа». У в и д е в п а р у д н е й н а з а д в п е р в ы е н а з в а н и е т о р г о в о й т о ч к и , я в з д р о г н у л а и п о д у м а л а , ч т о к у р а р е н е с а м о е п о д х о д я щ е е н а з в а н и е д л я м е с т а , в к о т о р о м п р о д а ю т п р о - д у к т ы . Н о , н е с м о т р я н а и д и о т с к у ю в ы в е с к у , ассортимент в супермаркете оказался очень хорошим, а цены сразу не отпугивали [2*, 104].

142

Вданном примере автор снабжает лексему кураре сноской: Кураре – название одно-

го из сильнейших и быстродействующих ядов. Таким образом, метаязыковой коммента-

рий коммуникативного типа включен как составляющая в концептуальный комментарий.

Вряде случаев метаязыковой комментарий объективирует представление рядовых носителей языка о семантической опустошенности заимствованного слова-названия:

–Папочка, а чем от тебя пахнет? – попыталась перевести разговор на другую тему Зайка…

– Идиотом, – гордо сообщил Александр Михайлович. – Это запах идиота.

– Ты, наверное, хотел сказать «Эгоистом», да? Это такой французский одеколон.

–… О д и н ч е р т ! – отмахнулся Александр Михайлович. – Н а з в а л и п а р ф ю м г л у п о , но, следует признать, аромат приятный [1*, с. 149].

Лингвистический комментарий к иноязычному слову разнообразен по содержанию: он может включать в себя характеристику семантического содержания, фонетического облика, грамматической структуры слова, этимологические сведения, указание на маркированность единицы с точки зрения нормативной, стилистической, культурологической и т.п.

Прежде всего, авторы детективных романов рефлексируют по поводу уместности использования иноязычных выражений, особенно при совместном употреблении исконной и заимствованной лексики:

… я приметил… еще более замечательную табличку «Продукты секонд-хенд». Извините, конечно, но в моем понимании продукты секонд-хенд – это…, хм, как бы поприличней выразиться… я зашел внутрь крохотного помещения и с огромным облегчением увидел: зальчик разделен на две части. В одной мирно продают молоко, масло и колбасу, в другой – кофты и брюки. В ы в е с к у с л е д о в а л о н а п и с а т ь т а к : « п р о д у к т ы . С е к о н д - х е н д » , а н е « П р о д у к т ы с е к о н д - х е н д » . В с е д е л о в п у н к т у а ц и и и о р ф о г р а ф и и , т о ч к а и з а г л а в н а я б у к в а л и ш а т т а б л и ч к у и д и о т с к о г о с м ы с л а , х о т я , н а м о й в з г л я д , в с е р а в н о о н а б у д е т с м о т р е т ь с я г л у п о » [10*, с. 102].

Поэтому включение заимствованной лексики в текст детектива зачастую сопровождается рефлексивами – вводными словами и предложениями (так называемый, как гово-

рят и т.п.):

… в холле на полу граффити, п р о с т и т е , н е з н а ю , к а к п о - д р у г о м у н а - з в а т ь э т о т в и д ж и в о п и с и [3*, с. 266].

Введение в метаязыковой контекст средств субъективной модальности, объясняющих и извиняющих речевое поведение автора, можно рассматривать как средство диалогизации и интимизации повествования:

Д л я т е х , к т о н е з н а е т , п о я с н ю : загадочное слово «тюнинг» означает, г р у - б о г о в о р я , «улучшение автомобиля» [9*, с. 45].

Выделенные фрагменты метаязыкового контекста – свидетельство осознания автором того, что определенной части читательской аудитории значение слова тюнинг известно; приводимое толкование значения является упрощенным, «бытовым»: «метатекстовые стратегии создают общее коммуникативное пространство между автором и читателем…, где для последнего создаются предпосылки более глубокого осмысления прочи-

танного» [10, с. 148]».

143

Научный Вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета

Одной из причин появления лингвистического комментария к заимствованиям является коммуникативный сбой, вызванный, в частности, неспособностью персонажа установить соответствие плана выражения знака плану его содержания:

–Небось и свидетельство о смерти ей нужное выдали, не указали в нем истинную причину смерти Хазе.

–К о г о ?

–Юли.

– Н е т , в ы п р о и з н е с л и к а к о е - т о с т р а н н о е с л о в о …

–Х а з е ?

–Д а .

– Э т о д е в и ч ь я ф а м и л и я Ю л ь к и . О н а б ы л а Ю л и я Х а з е , с н е м е ц к о г о

Вприведенном примере наличие комплексной характеристики объекта рефлексии – этимологического комментария (1), субъективно-эмоциональной оценки с позиций говорящего (2), несомненно, обусловлено необычностью оцениваемого имени собственного.

Втех случаях, когда семантика и грамматическая форма объекта рефлексии, по мнению автора, известны потенциальному читателю, сигналом метаязыковой рефлексии является указание на коммуникативную неудачу:

–Только мы на данном этапе нуждаемся не в начальниках, а в креативных людях которые способны помочь.

–Так это к воротам идти надо, – вдруг заявил вечно ходящий за Иркой тенью Иван.

В с е в и з у м л е н и и п о в е р н у л и с ь к с а д о в н и к у , а В а н я р а д о с т н о п р о - д о л ж а л :

– Тама начальник охраны есть, Юрий Петрович. У ж т а к о й к р е т и н , ч т о к р е т и н н е е и н е с ы с к а т ь [1*, с. 286].

Средством языковой игры является смешение нового для русского языка слова креативный и недостаточно освоенного персонажем заимствования кретин. Употребление ненормативного производного кретинный (литературное – кретинский) и нарушающего нормы формообразования кретиннее усиливают комический эффект.

Посредством метаязыкового комментария концептуального типа автор обращает внимание читателя на коннотации объекта рефлексии:

Бомонд – высший свет; в н а ш и д н и с л о в о п р и о б р е л о с л е г к а п р е н е б р е - ж и т е л ь н ы й о т т е н о к [2*, с. 38].

Мотив энциклопедической характеристики объекта рефлексии реализуется через сообщение сведений о графическом облике «чужого слова», обстоятельствах его появления в языке, исторических событиях, связанных с данным фактом языка / речи. Экстралингвистическая информация о слове в большинстве случаев входит в основной текст романа, значительно реже помещается в сноске:

У л и ц ы С е н т - О н о р е и Ф о б у р С е н т - О н о р е . Н а н и х р а с п о л а г а ю т с я ф л а г м а н с к и е б у т и к и м н о г и х и з в е с т н ы х ф и р м , п р о и з в о д я щ и х о д е - ж д у , о б у в ь и а к с е с с у а р ы [7*, с. 294].

144

Комментариями энциклопедического толка снабжается иноязычная лексика и лексические комплексы, не получившие в русском языке широкого распространения: личные имена, топонимы, названия товаров и торговых марок:

Одно предание про А н д р э , в о Ф р а н ц и и э т о и м у ж с к о е и ж е н с к о е и м я , произвело на меня очень сильное впечатление [4*, с. 243].

Авторы детективных романов считают необходимым познакомить читателя не только со значением иноязычного слова или афоризма, но и с культурным контекстом, в котором возникло данное слово:

Jet-set! О т к р о й т е и п е р е л и с т а й т е л ю б о й я р к и й , г л я н ц е в ы й з а п а д н ы й ж у р н а л , о б я з а т е л ь н о в с т р е т и т е т а м э т о с л о в е ч к о , т е р м и н , к о - т о р ы й и з о б р е л в 7 0 - ы е г о д ы и т а л ь я н с к и й п и с а т е л ь А л ь б е р т о М о - р а в и а . О н н а з в а л т а к и м о б р а з о м о б щ е с т в о л ю д е й , ж и з н ь к о т о р ы х с о с т о и т в п о и с к а х у д о в о л ь с т в и я . Н а й т и в р у с с к о м я з ы к е п е р е в о д э т о г о с а м о г о с л о в а д о в о л ь н о п р о с т о – э т о « т у с о в к а » , н а м н о г о с л о ж н е е о б н а р у ж и т ь с а м о я в л е н и е в н а ш е й д е й с т в и т е л ь н о с т и [2*,

с. 36].

Как уже отмечалось, концептуальные рефлексивы, в отличие от коммуникативных, не имеют прямого отношения к фабуле романа, не служат обеспечению коммуникативного качества ясности речи. Субъективно-эмоциональная оценка словоупотребления, приводимые автором лингвистические и энциклопедические сведения о слове делают текст более точным, эмоциональным и выразительным. Как правило, комментируется не только источник происхождения иноязычного слова, время его появления, но и соответствующие бытовые реалии:

У ф р а н ц у з о в о с о б о « н е ж н о е » о т н о ш е н и е к ч у ж а к а м . Н е т , т у р и - с т о в о н и п р и в е ч а ю т , с п р а в е д л и в о п о л а г а я : г о р о д с к а я к а з н а п о л - н и т с я о т д е н е ж н ы х в л и в а н и й и н о с т р а н ц е в , н о в о т т е х , к т о я в и л - с я в П а р и ж н а п о с т о я н н о е п р о ж и в а н и е , т е р п я т с т р у д о м и д е - м о н с т р а т и в н о д е л а ю т в и д , ч т о н е п о н и м а ю т р е ч ь с а к ц е н т о м . Поговорку «он говорит, как маленький негр» (то есть неправильно, непонятно) к о - р е н н ы е ж и т е л и с т р а н ы п р и д у м а л и в н е з а п а м я т н ы е в р е м е н а и у п о т р е б л я ю т д о с и х п о р [1*, с. 347].

Факт включения в текст романа разного рода справочных сведений, которыми снабжается объект рефлексии, часто достаточно объемных, «утяжеляющих» стиль повествования, свидетельствует о неодномерности жанра массовой литературы. Посредством комментариев концептуального типа выражается авторское «я», осуществляется диалог с читателем, реализуется просветительская функция массовой литературы. По отношению к концептуальным рефлексивам справедливо наблюдение: «в тексте встречаются «миры» читателя и автора, стремящиеся не столько понять «тексты» друг друга, сколько понять друг друга и тот мир, в котором они живут. В этом случае метатекст есть продукт интерпретации субъектом языковой действительности, объективирующий определенные участки знаний о языке» [10, с. 148].

Исследователи метаязыковой рефлексии неоднократно указывали на необходимость «отличать оценку речевых явлений от оценок реалий и понятий» [11, с. 278]. Представляется, что по отношению к метаязыковой характеристике заимствованных слов четкое разграничение суждений «о языке» от суждений «о мире» не всегда оправдано. По верному замечанию В.А. Козырева, для ориентации в языковой среде, наполненной заимствова-

145

Научный Вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета

ниями, «необходимы и хороший языковой вкус, и языковая компетентность (в частности, знание иностранных языков и умение использовать это знание для коммуникативной деятельности на родном языке)… понимание того, что заимствования – это средство культурного взаимодействия, средство приобщения к чужой культуре» [7, с. 50].

Таким образом, представленные в отечественных детективных романах метаязыковые высказывания, объектом которых является заимствованная лексика, неоднородны по семантике и структуре. Рефлексивы коммуникативного типа, являющиеся средством семантизации заимствования, как правило, двукомпоненты. Для введения в текст комментария дефиниционного типа чаще всего используются биноминативные конструкции и во- просно-ответный диалог. Комментарии концептуального типа, несущие комплексную информацию об объекте рефлексии, значительно разнообразнее по качественноколичественному составу семантической структуры рефлексива. Метаязыковые контексты концептуального типа, часто представляющие собой относительно самостоятельные в композиционном отношении фрагменты высказывания, маркированы в тексте детектива графическими средствами, метаязыковыми терминами. В качестве структурной формы их репрезентации используются вводные конструкции, фрагменты предложения, сложные синтаксические целые. Метаязыковая информация в рефлексивах концептуального типа регулярно сопровождается сведениями об этнокультурной специфике реалий, связанных с заимствованиями – объектами авторской рефлексии. Поэтому представленный в текстах женских детективов корпус рефлексивов, объектом которых являются заимствования, прежде всего – так называемые языковые факты культуры: «культурологические лакуны, фразеологизмы, тексты, имеющие этнокультурную ценность, прецедентные тексты» [12, с. 167, 169], можно рассматривать как одно из средств формирования культурологической компетенции массового читателя.

Библиографический список

1.Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Человек о языке (метаязыковая рефлексия в нелингвистических текстах) / Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев // Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке. М. – 1999. – С. 146-161.

2.Языковая рефлексия // Черняк В.Д., Черняк М.А. Базовые понятия массовой литературы: Учебный словарь-справочник / В.Д. Черняк, М.А. Черняк. – СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2010. – 167 с.

3.Фомина З.Е. Вежливость в пространстве немецкой дигитальной коммуникации (на примере языка интернета / З.Е. Фомина // Научный вестник Воронеж. гос. арх.-строит. унта. Современные лингвистические и методико-дидактические исследования. – 2013. – вып.

2 (20). – С. 43-56.

4.Фомина З.Е Современные процессы глобализации в сфере языка, культуры и образования в контексте взглядов немецких мыслителей и теории В.И. Вернадского о взаимодействии культур и цивилизаций / З.Е. Фомина // Научный вестник Воронеж. гос. арх.- строит. ун-та. Современные лингвистические и методико-дидактические исследования. –

2006. – вып. 6. – С. 141-153.

5.Вепрева И.Т. Языковая рефлексия в постсоветскую эпоху / И.Т. Вепрева. – М.: ОЛМА-ПРЕСС. – 2005. – 384 с.

6.Шумарина М.Р. Язык в зеркале художественного текста. (Метаязыковая рефлексия в произведениях русской прозы): монография / М.Р. Шумарина. М.: ФЛИНТА: Нау-

ка.– 2011. – 328 с.

7.Козырев В.А. Современная языковая ситуация и речевая культура: учебное пособие / В.А. Козырев, В.Д. Черняк. – М. : ФЛИНТА : Наука, 2012. – С.41.

146