Объективная сторона преступления

Ложный характер информации об использовании Вооруженных сил РФ понимается, в принципе, так же, как и в составе традиционной «общеуголовной» клеветы. Это качество, составляющее основу любой клеветнической активности, состоит в несоответствии распространяемой информации фактам и событиям, связанным с деятельностью адресата клеветнического воздействия — индивидуальным либо «коллективным» потерпевшим.

Понятие ложных сведений. В судебной практике есть единообразное понимание содержательного характера ложных сведений. Например, в п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» сказано, что «не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности».

Положение о том, что ложность распространяемых сведений должна касаться только фактических данных и фактических обстоятельств, общепризнано в доктрине⁹. При этом, по справедливому замечанию А. В. Наумова, оценочные и предположительные суждения и высказывания не могут расцениваться в качестве ложных, не соответствующих действительности. Нельзя считать клеветническими сведения, нежелательные для адресата, возможно, даже «позорящие» его, но соответствующие объективной реальности¹⁰. Если такие «обидные» сведения содержат признаки оскорбительного характера, речь может идти лишь о соответствующем административном правонарушении.

9 См., напр.: Уголовное право. Т. 2. Особенная часть. 5-е изд. / отв. ред. А. В. Наумов, А. Г. Кибальник. М.: Юрайт, 2020. С. 74–75; Уголовное право России. Части Общая и Особенная. 8-е изд. / под ред. А. И. Рарога. М.: Проспект, 2014. С. 355.

10 Наумов А. В. Российское уголовное право. Курс лекций. Т. II. Особенная часть. 5-е изд. М.: Wolters Kluwer, 2011. С. 160–161.

11 См., напр.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2007. № 7. С. 27.

Эти тезисы нашли свое подтверждение в системообразующей практике Верховного Суда РФ¹¹, которая в полной мере применима для понимания признаков объективной стороны рассматриваемого преступления.

Специфика ложных сведений по статье 207.3 УК. Следует учесть, что установление ложного характера распространяемых сведений об использовании Вооруженных сил РФ имеет определенную специфику не столько юридического, сколько военно-политического и социально-психологического характера.

Так, по понятным причинам сведения о конкретных операциях Вооруженных сил РФ, численности личного состава, используемой военной технике в период проведения военной акции являются закрытыми, засекреченными. Это порождает немалое количество слухов и домыслов, касающихся фактических обстоятельств и последствий проведения таких операций. Поэтому единственным ориентиром является официальная информация Министерства обороны России. Что это означает? Понятно, что самое страшное последствие любого вооруженного конфликта — это человеческие жертвы. Так, например, с начала специальной военной операции на Украине в обществе начали циркулировать самые разные сведения о потерях Вооруженных сил РФ — от их практического отсутствия до «неисчислимых потерь». Первые официальные данные о количестве погибших и раненых военнослужащих, потерях военной техники были озвучены через неделю после начала спецоперации — 02.03.2022¹². Именно эта информация должна расцениваться в качестве исходной точки при определении того, являются ли распространяемые сведения ложными.

12 Согласно официальным сведениям Минобороны России, по состоянию на 2 марта 2022 г. потери Вооруженных сил РФ составили 498 человек убитыми и 1597 — ранеными. потери украинской стороны составили 2870 человек убитыми и 3700 — ранеными. В плен взято 572 украинских военнослужащих. См.: Брифинг Минобороны России от 2 марта 2022 г. // function.mil.ru (дата обращения — 09.03.2022).

13 См., напр.: Курс уголовного права. Т. 3. Особенная часть / под ред. Г. Н. Борзенкова, В. С. Комиссарова. М.: Зерцало-М, 2002. С. 232; Российское уголовное право. Общая и Особенная части. Т. 2. Особенная часть / под ред. Н. А. Лопашенко. М.: Юрлитинформ, 2014. С. 158–159; Российское уголовное право. Особенная часть / под ред. В. П. Коняхина, М. Л. Прохоровой. М.: Контракт, 2015. С. 141.

Распространение ложных сведений. В судебной практике и доктрине единодушно признается, что деяние в виде распространения клеветнических сведений окончено в момент восприятия ложной информации хотя бы одним другим человеком¹³. Это правило в полной мере применимо при квалификации содеянного по ст. 207.3 УК.

Признак публичности. Обязательным признаком объективной стороны рассматриваемого преступления является публичный характер распространения заведомо ложных сведений об использовании Вооруженных сил РФ. Обычно этот признак имеет место при публичном выступлении, публично демонстрируемом произведении в средствах массовой информации, использовании СМИ и интернета.

Полагаю, что сложностей с установлением признака публичности возникать не должно, так как этот признак и его конкретные проявления хорошо известны. Чтобы установить признак публичности применительно к ст.207.3 УК можно использовать предписания, установленные в целом ряде позиций ВС РФ. В частности, в п. 4 и 5 постановления Пленума ВС РФ от 28.06.2011 № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности», п. 18–22 постановления Пленума ВС РФ от 09.02.2012 № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности».

В судебной практике по конкретным делам признак публичности криминальных призывов устанавливался, в частности:

• в распространении листовок при одиночном пикетировании (приговор Ленинского районного суда г. Ульяновска от 27.11.2018 по уголовному делу № 1–230/2018);

• в обращении к посетителям торгового центра и раздаче им листовок (приговор Ленинского районного суда г. Ульяновска от 06.02.2018 по делу № 1–279/2017);

• в высказываниях в ходе встреч со знакомыми (апелляционное постановление Калужского областного суда от 15.08. 2017 по делу № 22–1078/2017);

• в выступлении на общественном собрании (апелляционное постановление Самарского областного суда от 14.03.2018 по делу № 22–1269/2019);

• в выступлении в прямом телевизионном эфире (приговор Симферопольского районного суда Республики Крым от 27.09.2017 делу № 1–171/2017).

Необходимо отметить важную особенность признака публичности в преступлениях, объективная сторона которых изначально заключается в публичном характере совершения каких-либо действий. Условно такие преступления можно назвать «публично-призывными». К таким преступлениям относят деяния, предусмотренные ст. 205.2, 207.1, 207.2, 207.3, 280, 280.1 УК. В трех из перечисленных статей совершение запрещенной уголовным законом публичной акции с использованием СМИ либо интернет законодательно определяется в качестве отягчающего обстоятельства (ст. 205.2, 280, 280.1 УК).

Как показывает судебная практика, подавляющее большинство «публично-призывных» преступлений в настоящее время совершается посредством использования СМИ и интернета. Например, «излюбленным» способом совершения таких преступлений является размещение соответствующих призывов на открытых страницах социальных сетей либо в видеохостигах интернета (чаще всего в YouТube), подразумевающее возможность ознакомления с ними неопределенного круга лиц. Это подтверждается сложившейся судебной практикой квалификации:

• публичных призывов к осуществлению террористической деятельности, публичного оправдания терроризма или пропаганды терроризма (апелляционное постановление ВС Республики Дагестан от 16.06.2020 по делу № 22–703/2020, апелляционное постановление ВС Республики Крым от 07.05.2019 по делу № 22–1182/2019);

• публичных призывов к осуществлению экстремистской деятельности (приговор Абаканского городского суда Республики Хакасия от 05.12. 2019 по делу № 1–1265/2019, приговор Хасавюртовского городского суда Республики Дагестан от 20.09.2019 по делу № 1–276/2019, приговор Сыктывкарского городского суда Республики Коми от 09.04.2019 по делу № 1–361/2019);

• публичных призывов к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности РФ (приговор Якутского городского суда Республики Саха (Якутия) от 12.02. 2020 по делу № 1–1622/2019).

Все эти судебные правила установления признака публичности при использовании СМИ и интернета в полной мере применимы при квалификации содеянного по ст. 207.3 УК.

Отметим другое обстоятельство, являющееся примечательной тенденцией развития отечественного уголовного законодательства. В доктрине существует доминирующая позиция, (согласно которой выделение того или иного обстоятельства в качестве квалифицирующего обосновано, если оно существенным, качественным образом увеличивает степень общественной опасности деяния по сравнению с основным составом¹⁴. Без сомнений, почти все существующие «публично-призывные» преступления в подавляющем большинстве совершаются в интернете. Поэтому факт использования при их совершении СМИ и информационно-телекоммуникационных сетей сам по себе уже не может расцениваться как обстоятельство, существенно или качественно усиливающее степень общественной опасности деяния. Их использование становится обыденной практикой, превращаясь в «базовую» характеристику степени общественной опасности «публично-призывных» преступлений. Эту «данность» учел законодатель два года назад при криминализации деяний, предусмотренных в ст. 207.1 и 207.2 УК. Эта же «линия» была продолжена и при криминализации публичного распространения заведомо ложной информации об использовании Вооруженных сил России.

14 См., напр.: Лопашенко Н. А. Уголовная политика. М.: Wolters Kluwer, 2009. С. 191–196.